Я качаю головой:

– Нет, что?

– Когда я подошел к ларьку с мороженым, то больше не хотел его. – Я сжимаю его руку. – В конце концов, я купил «Минимилк» для Элис и вернулся. – Это похоже на него. Готова поспорить, он сделает так же сегодня. – Меня не было десять минут, – задумчиво произносит он. – Десять проклятых минут… Если вспомнить точнее. – Оскар облизывает губы. – Но это не все. – Свободной рукой он убирает волосы с лица. – На обратном пути я встретил отца… Он говорил по телефону. Как всегда.

Его голос почти не слышно, но он говорит. И, представляя себе эту картину, я вспоминаю о своем отце и о тех вещах, которые он пропустил.

– Когда я пришел на наше место, мама спала, а Элис нигде не было… – он качает головой и делает глубокий вдох. – Я понял, что случилось, – шепчет он, – еще до того, как увидел ее.

Мне хочется сказать что-нибудь, но я не могу говорить. Его лицо расплывается, и мои легкие сжимаются так сильно, что я могу дышать лишь рывками.

– Она была такой маленькой, – тихо говорит он, а потом закрывает лицо руками и плачет, и его широкое тело дрожит от слез, которые он так долго держал в себе. – Когда я достал ее из воды, ее глаза были открыты, а кожа посинела. – Он находит меня взглядом. – А из ее рта и носа шла белая пена… Ее было так много, и она не останавливалась… Я не мог понять, как в таких маленьких легких может скопиться столько пены.

Я хочу сказать ему что-нибудь, но у меня нет слов. Но, мне кажется, тишина, что легла между нами, объясняет все то, что я не могу высказать.

– Они почти час пытались оживить ее.

– Оскар, это не твоя вина, – в конце концов шепотом говорю я.

– А чья это вина? – спрашивает он и смотрит на меня. – Скажи! Кто виноват?! – Оскар пытается спрятать слезы, но их так много. – Моя младшая сестра утонула, пока я покупал это проклятое мороженое! – всхлипывает он. – И она… она обижалась на меня!

Мое сердце разбивается, когда я вижу его таким. Его слезы – мои слезы, а его боль убивает меня.

– Я не думаю, что она обижалась на тебя, – тихо говорю я.

– Может, и нет, – отвечает он. – Но, если бы я сдержал свое обещание, она, возможно, осталась бы жива.

– Может быть, – киваю я. – И если бы твоя мама не уснула, тоже. – Я сжимаю его руку. – Или если бы твой отец не был так занят телефонным разговором. Или если бы она просто подождала на берегу…

Он смотрит на меня, и где-то в глубине его глаз я вижу что-то похожее на благодарность. Как будто я сказала именно то, что он хотел услышать.

– Мне ее не хватает.

Когда он говорит это, большая капля дождя падает на мой лоб. Затем вторая. Затем их становится все больше и больше. Они падают на нас, на одеяло и на засохшую землю вокруг. Оскар грустно улыбается мне.

– Что такое? – спрашиваю я, и вдалеке раздается первый раскат грома. – Почему ты улыбаешься?

– Ей бы это понравилось, – всхлипывая, шепчет он.

– Дождь?

– Мы с тобой под дождем.

Он обнимает меня, и я прислоняюсь к нему. Ухом к его сердцу и рукой к его груди. Я прижимаюсь к его телу и крепко держу его, а капли дождя продолжают падать на нас.

– Знаешь, что значил дождь для Элис?

– Нет, что? – тихо спрашиваю я.

– Конфетти, падающие с неба.

Оскар плачет. И я плачу. И, кажется, небо плачет вместе с нами.





Все бывает в первый раз





Мне удается закинуть свою сумку и одеяло в открытое окно машины еще до того, как небо успевает разразиться дождем. Вода льется с неба, и наша одежда уже совсем промокла. Оскар встает и тянет меня за собой. Мы стоим на крыше босиком, насквозь промокшие, вытянув руки к небу. Я с закрытыми глазами наслаждаюсь большими холодными каплями, падающими мне на лицо. Они смывают слезы с моих щек и тяжелые мысли из моей головы. Я открываю глаза. Но практически ничего не вижу. Дождь повсюду. Я на ощупь беру Оскара за руку. На сером небе сверкают молнии, а восходящее солнце водой размыло на горизонте. Мне кажется, я еще нигде не видела такого дождя. Оскар обнимает меня и целует. Он целует меня так, что мои глаза закатываются. А колени подкашиваются. Так, будто ему впервые не нужно сдерживать себя. Он целует меня так сильно, что я оказываюсь в нокдауне.

Я чувствую его щетину под ладонями и его тяжелое дыхание на лице. Я вдыхаю запах летнего дождя, сырой земли и мокрых деревьев, доносящийся из расположенного рядом леса. Запах асфальта, который наконец-то остыл. Я бы хотела всегда целоваться под дождем. Я всегда мечтала об этом моменте. И вот он настал, мне бы хотелось остановить время. Оскар крепко держит меня, и я чувствую его влажные губы. Когда гроза приближается, он немного отодвигается от меня и смотрит, жмурясь. Тяжелые капли собираются на его ресницах.

– Пойдем… – он берет меня за руку.

Пока я осторожно сажусь на край, он спрыгивает с крыши. Затем подхватывает меня под мышки и опускает на землю. Оскар поднимает стекло в машине, потом мы быстро бежим к палатке. Я чувствую слякоть под ногами, ноги оставляют глубокие следы, но наконец мы добегаем до входа и залезаем внутрь.

Капли дождя стекают по рукам Оскара. Он убирает волосы со лба и смотрит на меня. Это тот взгляд, который вызывает у меня мурашки и поднимает волоски на коже. Мои соски твердеют и просвечивают через топ. Я смотрю на Оскара, он хочет посмотреть на них, но сдерживается. Вместо этого он открывает свою сумку и протягивает мне платочек. Он говорит что-то, но раскаты грома заглушают его голос. Оскар снимает майку и откладывает ее в сторону, а я рассматриваю его голую кожу и мышцы, которые вырисовываются под ней.


– Тесс? – Оскар смотрит на меня вопросительно.

– Что ты сказал? – меня словно застигли врасплох.

– Хочешь ли ты, чтобы я отвернулся? – его ухмылка заставляет меня сглотнуть.

– А-а… – начинаю заикаться я. – Нет, не нужно.

Оскар берет второй платочек и проводит по моим волосам. Это совершенный момент. Он и я в палатке, а вокруг наводнение. Снаружи буйствует гроза, пахнет летом, а его кожа блестит от дождя. И тут я вспоминаю о своем сне, когда мне казалось, что Оскар меня не хочет. «Забудь о том, что тебе снилось, забудь страх и сделай наконец то, чего так давно хочешь». Нервозность сдавливает мне горло. Я думаю о Тине и о том, что она мне сказала. Но вспоминаю реакцию Оскара, когда рассказала ему об этом, и его выражение лица. У меня сейчас выпрыгнет сердце, а пальцы дрожат. Я хочу дышать, но едва ли могу сделать вдох. Оскар смотрит на меня украдкой, и я слышу в голове его голос. «И, если ты когда-нибудь разденешься передо мной, я обещаю, что поступлю не так, как этот идиот из твоего сна». Оскар улыбается. В этой улыбке весь он, и я забываю обо всех сомнениях. Я люблю Оскара. Люблю его. И он никогда не причинит мне боль. Мои пальцы скользят под футболкой, и я медленно ее снимаю, но прикрываю ей грудь. Я чувствую мокрую ткань, прикасающуюся к шраму, и в тот же момент по спине пробегают мурашки. В воздухе витает тишина. Я смотрю в его глаза, и они настолько глубокие, что я тону в них. Делаю глубокий вдох и медленно опускаю лифчик. Оскар сглатывает. Его взгляд опускается на мое тело. Я не знаю, на что именно он смотрит, на шрам или на грудь, но это совершенно не важно. Я разглядываю его лицо и жду реакции. Оскар неспокойно дышит. Его широкая грудь быстро поднимается и опускается. Я слышу непрекращающийся дождь, как он стучит по палатке и как над нами звучат раскаты грома. Я слышу свое сердцебиение и чувствую, как у меня дрожат колени. Когда наши взгляды пересекаются, я беру его руку и медленно поднимаю ее.

– Тесс, – шепчет Оскар хриплым голосом. – Что ты делаешь?

Его пальцы всего в миллиметре от моей кожи. Я чувствую их тепло, а затем нежное прикосновение. Я отпускаю его руку, закрываю глаза и жду. Пару секунд ничего не происходит, но затем он аккуратно проводит пальцами по шраму. Они опускаются от ключиц ниже, до самого пупка. И мурашки опускаются вместе с ними. Я задерживаю дыхание и жду, что от стыда во мне все начнет сжиматься, но этого не происходит. Я открываю глаза и вижу его испепеляющий взгляд. Он как вода струится по мне. Руки Оскара касаются моего живота, потом груди, его подушечки пальцев нежно гладят мои соски. Я тяжело дышу.

Воздух разрежен. Внезапно он обхватывает руками мое лицо и целует меня. Этот поцелуй ощущается везде. Он ползет по мне. Я забываю обо всем и прежде всего о страхе. Тепло Оскара смешивается с моим, и мы оба ложимся. Спальный мешок подо мной приятно холодит спину, впитывая капли дождя с наших тел. Я лежу на спине. Оскар практически лежит на мне. Я чувствую его тяжелое дыхание на своем лице, пока мои руки гладят его живот. Его губы отрываются от моих, и он смотрит на меня. Этот взгляд для меня как открытая книга. Он говорит мне, что я прекрасна. Он спрашивает, не слишком ли рано. Он шепчет, что любит меня. А я смотрю на него и отвечаю улыбкой. Оскар повторяет это еще раз и целует меня. Я лежу с закрытыми глазами и чувствую, как его теплый язык скользит от мочки уха по шее, доходит до ключиц. Мои мышцы сжимаются от нежных прикосновений его губ к моему животу. Оскар медленно стягивает с меня мокрые штаны. Они прилипают к телу, словно вторая кожа. Когда я немного приподнимаю бедра, у меня трясутся ноги. Каждая мышца в моем теле напряжена. Слышу, как Оскар раздевается, и открываю глаза. Рассматриваю его загорелую кожу, которая сверкает в сумеречном свете. Его боксеры натянуты в паху, а талия подтянута. Я не хочу туда смотреть, но смотрю. Я рвано дышу, когда Оскар немного раздвигает мои колени и ложится между ног. Я чувствую на себе его кожу, когда он начинает двигаться, трется об меня, гладит. Я дышу неспокойно и напряженно.

И в одночасье мое тело становится просто телом. Оно не болит, оно реагирует очень просто. Подпускает его. Я провожу пальцами по его спине, затем опускаю руку под ткань боксеров, пока он меня целует. Я кладу руки на его ягодицы и прижимаю его еще ближе к себе. Оскар стонет, его голос вибрирует на моей груди, и я чувствую, как между ног становится влажно и что-то пульсирует. Чувствую его щетину на своей коже и его руки на моем теле. Я вдыхаю его приятный запах, слышу, как тяжело он дышит. Я мягко отталкиваю его от себя, смотрю ему в глаза и говорю:

– Я хочу тебя.

Он смотрит на меня. Его тело приподнимается при каждом моем вдохе.

– Ты уверена? – шепчет он.

– Я уверена, – шепчу я ему в ответ.

– Тесс, нам не стоит этого делать.

– Я знаю. – Оскар убирает с моего лица прядь волос. – Но я хочу… – Я облизываю губы и возбужденно сглатываю. – Я хочу переспать с тобой.

Оскар не спеша садится. Кажется, он ждет, что я изменю свое решение, что снова оттолкну его. Но я просто смотрю на него и улыбаюсь. Он ждет еще немного, а затем медленно снимает с меня трусики. Ткань скользит по моим бедрам, затем по икрам. Я обнаженная лежу перед ним, хотя уже давно обнажилась. Если я могу показать ему шрам, он может увидеть любую часть моего тела. Я чувствую на себе его взгляд, вижу, как он смотрит на меня, и наблюдаю, как он снимает с себя боксеры. Наши взгляды встречаются, и я задерживаю дыхание. Когда он голый опускается между моих ног на колени, мой взгляд опускается вниз его живота, где проходит дорожка волос.

Некоторое время мы смотрим друг на друга. Если бы мы были обычной парой, Оскар достал бы презерватив из сумки. Он бы надорвал упаковку и развернул его. Но мы совсем не обычная пара. Между его бровями собралась складка, как будто он сейчас подумал о том же. Я сажусь, грустно улыбаюсь ему, затем обхватываю его лицо ладонями и целую. Мой язык дотрагивается до его губ, а мое тело чувствует его. Я дрожащими пальцами провожу по его животу, опускаюсь к паху. Оскар неровно дышит. Когда я робко обхватываю его пенис и начинаю медленно водить рукой вверх и вниз, Оскар стонет. Он твердый, но кожа невероятно нежная. Оскар тяжело дышит мне в лицо. Его глаза закрыты. Я продолжаю водить рукой, ускоряюсь и чувствую, как Оскар на это реагирует.

– Нет так быстро, – шепчет он хриплым голосом и смотрит на меня. От его взгляда по спине бегут горячие мурашки. – Иначе я кончу.

Оскар целует меня и немного наклоняет назад. Я чувствую его бедра между своими. Возбуждение овладело мной, мой живот сжимается, а на теле выступил пот. Я задумываюсь, будет ли больно и что я вообще почувствую. Пульсация между ног становится все сильнее, и мое дыхание ускоряется. Оскар прижимается совсем близко. Я чувствую вес его тела, его теплую кожу. Вдыхаю этот запах. Он смотрит мне прямо в глаза, а затем опускает руку между ног. А потом очень медленно входит, проникая в меня. Чувства незнакомые и немного странные, все зудит и растягивается. Он снова смотрит на меня, и в его глазах я вижу напряжение. Я вся дрожу, задерживаю дыхание, чувствую на своем теле такие точки, о которых даже не знала раньше. Внезапно меня поражает колющая боль. Я застываю и рвано дышу. Оскар не шевелится.

– Все в порядке? – шепчет он.

Я медленно выдыхаю.

– Да, в порядке, – на выдохе говорю я.

Слеза скатывается по моему виску, и Оскар стирает ее. Он ждет еще немного и входит еще глубже. Потом еще. Мое тело принимает его. Я чувствую его в себе, а затем он начинает двигаться. Медленно, очень медленно. Оскар проскальзывает глубоко в меня и снова возвращается. Больше нет боли, только это неописуемое чувство. Он становится частью меня. Заполняет меня. Я обхватываю его лицо ладонями и притягиваю его к себе еще сильнее, а он продолжает двигаться. А потом я целую его. Мы – единое целое, и никто не сможет разъединить нас.





Один раз не считается





Я чувствую, как бьется ее сердце, кажется, оно разговаривает с моим. Я не слышу ничего, кроме шума дождя и нашего дыхания, которое напряженно и неровно вырывается из легких. Она дрожит. Я лежу на ней и крепко обнимаю, зарывшись в ее волосы. Моя кожа прилипает к ее коже, и между нашими телами пробегают маленькие капельки пота. Я чувствую медленные движения ее тела и то, как близко оно к моему.

Я поднимаю голову, и она открывает глаза. Ее усталая улыбка и выражение лица разбивают мне сердце. Я целую ее. Потому что не могу иначе. Потому что ее рот меня магически притягивает. Потому что я люблю ее. Ее глаза закатываются, и когда мой язык касается ее губ, я снова начинаю двигаться. Тесс стонет и крепко держится за меня. Я так близко к ней, немного выхожу и снова глубоко вхожу. Ее тело словно в наркотическом опьянении, а ее тихие стоны добивают меня. Я закрываю глаза. Она дышит мне в лицо, и я чувствую, как ее тело трется о мое, чувствую ее грудь, но концентрируюсь на ней и на ее чувствах. Ее голос вибрирует по моему телу, я должен собраться и двигаться медленнее. Ее дыхание становится более неровным, и она хватается крепче. И я отдаюсь трансу, в который погружается мое тело. Тону в этой зыби, которая перерастает в огромную волну, уносящую меня все дальше. Она просто сносит мне голову. Заниматься любовью с Тесс настолько прекрасно, что я едва сдерживаюсь.

Ее стоны становятся все громче, каждая мышца в ее теле напряжена. Я открываю глаза и смотрю, как она сдается, как отдается мне. Ее выражение лица добивает меня. Ее руки скользят по моей попе, прижимая меня ближе к себе. Я напряженно дышу, мой стон вырывается в ее горло, пока наши языки скользят друг по другу. Я трусь о ее тело, двигаюсь медленно. Она вот-вот кончит. Я чувствую это по ее дыханию и по тому, как дрожат ее ноги. За долю секунды до этого она открывает глаза. Она смотрит на меня, запыхавшись, и дрожит. Тесс издает последний стон и замирает подо мной. При виде этого волна, проходящая по моему телу, доходит до пика. И разбивается.

Я чувствую, как мой пенис пульсирует в ней и как на это реагирует ее тело. Пару секунд мы просто лежим, а затем я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза бегают по моему лицу. Я нежно глажу ее по щеке, и она целует меня в подбородок.

– Я люблю тебя, – запыхавшись, шепчет она.

Мои глаза находят ее глаза.

– Я тоже люблю тебя, Тесс. – Ты даже представить себе не можешь как.

Это была долгая ночь. Мне кажется, лучшая в моей жизни. Уже полдесятого, и солнце светит все ярче. Тесс спит рядом со мной. Ее бледная кожа и светлые волосы выделяются на фоне темно-синего спального мешка. Я мог бы смотреть на нее вечно. Мне кажется, мне было бы достаточно просто видеть, как она дышит. Мой взгляд проходит по длинному шраму между ее грудями, опускается к родинке у пупка и дальше к ногам. Я пытаюсь сфотографировать ее взглядом, пытаюсь запечатлеть в памяти все, хочу навсегда запомнить, как она выглядит именно в этот момент. Я уже собираюсь укрыть Тесс одеялом, но натыкаюсь на зайца моей сестры и улыбаюсь. Беру телефон и зайца, кладу его рядом с Тесс и настраиваю телефон. Видно только ее спящее лицо, мою широкую ухмылку, глаза и уши маленького зайца. Я делаю фото и смотрю на него. Я долго смотрю на него. Затем сажусь, аккуратно наклоняюсь над Тесс и подключаю телефон к внешнему аккумулятору. Я обнимаю ее и укрываю нас. Она ненадолго открывает глаза и сонно улыбается мне, прижимается к моей груди и снова отключается. Ее ноги ледяные, и я тру их своими. Я концентрируюсь на ее спокойном дыхании и шуме дождя. С закрытыми глазами он похож на аплодисменты. Я крепко обнимаю Тесс и, улыбаясь, слушаю, как нам хлопает дождь. С этими мыслями я медленно засыпаю.