С мота не встал, просто смотрит на Игоря так, что тот тут же словно меньше ростом стал, словно стушевался весь. Зонтик прикрыл и, ничего не ответив, засеменил к остановке. Мой бешеный мальчишка. Ревнивый, сумасшедший, дикий.
Руслан, осмотрев меня с ног до головы, скомандовал.
– Садись.
– Там моя машина…
– Я сказал, садись!
Влезла на мотоцикл и с наслаждением обхватила его торс руками, чувствуя, как замирает сердце и бешено бьется в висках.
Остановился на крутом повороте, где тропинка уходит в лесопосадку, свернул с нее и остановился между густо посаженными деревьями, слез с мота и меня сдернул, к себе развернул за плечи, сдавил их цепкими пальцами.
– Кто это, мать его? Что за смертник?
– Тшшш. Ты чего? Мальчик. Айтишник.
– Лезет к тебе?
А у самого глаза зло сверкают, и желваки на скулах играют. Какой же он красивый, когда такой ревнивый и бешеный. Сразу чувствуешь себя безумно привлекательной, роковой красоткой, от которой мужчины с ума сходят… да и плевать на множественное число. Мой сходит с ума, и это сводит с ума меня саму.
– Нет. Не лезет. Просто помог.
Глажу его колючие скулы, но он тряхнул меня и отстранился.
– Смотрел на тебя, как будто сожрать готов… давно помогает?
– Руслан…
– Давно?
Дышит тяжело и смотрит то мне в глаза, то в вырез блузки.
– Он новенький… – и меня заводит этот взгляд, возбуждает до сумасшествия.
– Хочешь, чтоб он тебя трахнул?
И вдруг резко привлек к себе и набросился на мой рот быстро, лихорадочно расстегивая пуговицы блузки, задирая юбку, сдергивая трусики и вбивая в меня сразу несколько пальцев, заставляет взвыть и, запрокинув голову, закусить губу.
– Неееет…с ума сошел…нееет…не он…ты…
Схватить за волосы и, притянув к себе, посмотреть в сумасшедшие глаза.
– Что я, а? – и толчками сильными быстрыми пальцы вбивает, заставляя впиваться в его плечи, извиваться на них… так глубокооо… аж костяшки чувствую всей промежностью.
– Ты… трахниии. ТЫ, РУСЛАН!
Попятился назад и меня за собой потянул пальцами изнутри, насаженную на них, заставляя вскрикнуть и потянуться следом.
– Как тебя трахнуть?
Не двигает пальцами, только клитор поглаживает большим вкруговую, слегка надавливая, а у меня ноги подкашиваются, и кажется я сейчас умру, если он не продолжит. Сильнее, быстрее так, чтоб искры из глаз посыпались. Не так медленно…
– Говори, как тебя трахнуть… как сучку? Отодрать тебя, чтоб выла? Говори!
Сел на мот и наклонил к себе. Делает толчок и останавливается, вцепившись в мой взгляд своим бешеным, проталкивая глубже сразу три пальца, раздвигая их так, чтоб до боли, чтоб почувствовала себя растянутой.
– Да… трахнуть, – всхлипнула и сама сдавила его запястье, потираясь о ладонь мокрой плотью, – как сучку. – провела языком по пересохшим губам и добавила, – пожалуйста.
– Бл*****дь, Оксанааа.
Перекинул ногу через сидение и прохрипел мне в рот, дергая на себя:
– Достань его и садись сверху. Сама. Трахать буду.
Пальцы начали судорожно теребить его ремень, змейку, и он второй рукой помогает, а другой не отпускает, так и держит насаженную, мокрую, дрожащую, как на крючке. Высвободила член и содрогнулась всем телом от предвкушения, сжала рукой, сходя с ума от толщины, от мощи, от вздувшихся вен, которые почувствую изнутри, когда будет таранить мое тело.
– Твою ж… Садись. Быстрее… Оксана!
Приподнял за талию, заставив перекинуть ногу и оседлать его, и резко насадил сверху, до упора так сильно, что оба закричали, впившись руками друг в друга. Секунда перед началом безумия, и сорвались оба. С животными стонами, кусая друг друга за губы, впиваясь в волосы. Руслан сдавливает мои бедра и обрушивает на себя сверху, хватая голодными губами мою грудь, впиваясь в соски. Зажал мои волосы сзади, потянул, заставляя изогнуться назад, опираясь на руки, приподнимая ягодицы, так, чтоб он мог также приподнявшись толкаться быстрее, сильнее, вдираться в меня на бешеной скорости так, чтоб грудь по сумасшедшему прыгала и волосы падали на глаза, забивались в рот вместе с его пальцами до самого горла.
– Орать обеща..ла…ори…Оксана…Ори, так, чтоб я слышал.
И от голоса этого хриплого, слов диких, пошлых выгнулась дугой, закусив его пальцы, замычала, взвыла, содрогаясь в оргазме, сжимая мышцами лона его член с такой силой, что сладкая судорожная боль волнами низ живота сдавливает. Руслан приподнял меня и еще яростней насадил на себя, жестко, рвано сильными шлепками, пока не закричал сам, зарываясь лицом между моих грудей, сжимая мою спину под лопатками, вместе с волосами, наполняя собой. Так и застыли оба, впившись друг в друга, пытаясь отдышаться. У меня во рту прядь моих волос, глаза затуманены, саднит там внизу, и плоть судорожно отголосками сокращается вокруг его члена пока еще такого же твердого. Ослабил хватку и короткими поцелуями поднялся по груди вверх к шее.
– С каждым разом все сильнее хочу тебя… мляяя, это дикость какая-то… от ревности кажется разорвет. Оксана.
Заставил в глаза себе посмотреть.
– Любишь меня еще?
Глупый мой мальчик, не просто люблю…
– Жить не могу без тебя, Руслан…
В ответ прижался губами к моим губам и снова за волосы назад оттянул.
– Найдешь другого, жизни не дам.
– Сумасшедший. Зачем мне другой?
– Не знаю… не прощу. Я не твой бывший муж. Унюхаю измену…
– Хватит, – сама губы его нашла, закрывая рот, сплетая язык с его языком, – хватит, пожалуйста. Ты мне не доверяешь?
– Доверяю… Оксана. Доверяю. Кому еще доверять… если не тебе.
***
Домой ехали молча, я, прижимаясь к его спине, с закрытыми глазами, разомлевшая и счастливая. Боже, он спрашивает – люблю ли я его, а мне каждый день страшно, что разлюбил, что другую встретит, что перестану нравиться, возбуждать и каждый раз с ним, как последний… А он о мужчинах. Я не вижу никого. Все слились в серую массу, да и кто может с ним сравниться. Я таких никогда не встречала. Все проигрывают. Он только говорить начинает, и уже кожа мурашками покрывается и сердце глухо о ребра колотится. И не только у меня. Женщины на него всегда, открыв рот, смотрят. Магнетизм у него животный, яркий, доминирующий. Любую подчинит и на колени поставит. Скрытая опасность в нем есть, и это ощущается на подсознательном уровне. Заводит, соблазняет, совращает.
А он ревнует, глупый. И к кому? К Игорю этому. Ни рыба ни мясо. Смазливый, да, но на этом и все.
Ничего, завтра корпоратив по случаю дня рождения компании, найдет там себе кого-то этот Игорь. Девки из трусов повыпрыгивают, лишь бы его затащить в постель. Только о нем весь офис и шепчется. Кандидаток куча. Как только Руслану об этой вечеринке сказать? Ему это явно не понравится, особенно с ревностью этой. Давно такого не было. Последний раз так с ума сходил, когда Сергей ко мне приезжал несколько лет назад.
Когда домой вернулись, я в душ пошла, а на Руслана тут же дети набросились, Никита на руки залез, а Руся повисла на ноге, как на дереве.
– Папа приехал. Папочкаааа. – завизжала дочь
– Папапапапа, – вторит ей малыш.
– Кто был плохим? Кто не слушался? Выыыыы? Я вас сейчас…
Раздался смех, верезжание, и я выдохнула, счастливо улыбаясь. Как же хорошо, когда он дома. Сразу счастье накатывает, ослепляет, кажется, весь мир окрашивается иными красками, и хочется вдыхать его полной грудью.
Открутила воду и вздрогнула, когда прохладные капли упали на разгоряченную кожу со следами от его поцелуев, намылилась вся, стала под воду и услышала, как приоткрылась дверь, щелкнул замок и через несколько секунд меня обхватили горящие мужские руки.
– Скажи, что я тебе надоел.
– Не скажу…
И, млея от удовольствия, запрокинула голову, облокачиваясь на грудь Руслана.
– Мне уехать срочно надо. Ненадолго. Послезавтра днем буду.
– Куда? – прикрыв глаза и пачкая мылом его сильные руки, обхватившие меня за плечи.
– Насчет поставки нового товара.
– Руслан, у меня завтра…
Развернул к себе и закрыл рот поцелуем.
– Мне надо нажраться тобой на сутки вперед. Дети рисуют… полчаса у нас есть.
– Ненасытный.
– Ужасный озабот… даааа. Иди ко мне.
ГЛАВА 4
Черно-белые дома серых улиц, все, что сказано вчера зачеркнули.
Руслан, осмотрев меня с ног до головы, скомандовал.
– Садись.
– Там моя машина…
– Я сказал, садись!
Влезла на мотоцикл и с наслаждением обхватила его торс руками, чувствуя, как замирает сердце и бешено бьется в висках.
Остановился на крутом повороте, где тропинка уходит в лесопосадку, свернул с нее и остановился между густо посаженными деревьями, слез с мота и меня сдернул, к себе развернул за плечи, сдавил их цепкими пальцами.
– Кто это, мать его? Что за смертник?
– Тшшш. Ты чего? Мальчик. Айтишник.
– Лезет к тебе?
А у самого глаза зло сверкают, и желваки на скулах играют. Какой же он красивый, когда такой ревнивый и бешеный. Сразу чувствуешь себя безумно привлекательной, роковой красоткой, от которой мужчины с ума сходят… да и плевать на множественное число. Мой сходит с ума, и это сводит с ума меня саму.
– Нет. Не лезет. Просто помог.
Глажу его колючие скулы, но он тряхнул меня и отстранился.
– Смотрел на тебя, как будто сожрать готов… давно помогает?
– Руслан…
– Давно?
Дышит тяжело и смотрит то мне в глаза, то в вырез блузки.
– Он новенький… – и меня заводит этот взгляд, возбуждает до сумасшествия.
– Хочешь, чтоб он тебя трахнул?
И вдруг резко привлек к себе и набросился на мой рот быстро, лихорадочно расстегивая пуговицы блузки, задирая юбку, сдергивая трусики и вбивая в меня сразу несколько пальцев, заставляет взвыть и, запрокинув голову, закусить губу.
– Неееет…с ума сошел…нееет…не он…ты…
Схватить за волосы и, притянув к себе, посмотреть в сумасшедшие глаза.
– Что я, а? – и толчками сильными быстрыми пальцы вбивает, заставляя впиваться в его плечи, извиваться на них… так глубокооо… аж костяшки чувствую всей промежностью.
– Ты… трахниии. ТЫ, РУСЛАН!
Попятился назад и меня за собой потянул пальцами изнутри, насаженную на них, заставляя вскрикнуть и потянуться следом.
– Как тебя трахнуть?
Не двигает пальцами, только клитор поглаживает большим вкруговую, слегка надавливая, а у меня ноги подкашиваются, и кажется я сейчас умру, если он не продолжит. Сильнее, быстрее так, чтоб искры из глаз посыпались. Не так медленно…
– Говори, как тебя трахнуть… как сучку? Отодрать тебя, чтоб выла? Говори!
Сел на мот и наклонил к себе. Делает толчок и останавливается, вцепившись в мой взгляд своим бешеным, проталкивая глубже сразу три пальца, раздвигая их так, чтоб до боли, чтоб почувствовала себя растянутой.
– Да… трахнуть, – всхлипнула и сама сдавила его запястье, потираясь о ладонь мокрой плотью, – как сучку. – провела языком по пересохшим губам и добавила, – пожалуйста.
– Бл*****дь, Оксанааа.
Перекинул ногу через сидение и прохрипел мне в рот, дергая на себя:
– Достань его и садись сверху. Сама. Трахать буду.
Пальцы начали судорожно теребить его ремень, змейку, и он второй рукой помогает, а другой не отпускает, так и держит насаженную, мокрую, дрожащую, как на крючке. Высвободила член и содрогнулась всем телом от предвкушения, сжала рукой, сходя с ума от толщины, от мощи, от вздувшихся вен, которые почувствую изнутри, когда будет таранить мое тело.
– Твою ж… Садись. Быстрее… Оксана!
Приподнял за талию, заставив перекинуть ногу и оседлать его, и резко насадил сверху, до упора так сильно, что оба закричали, впившись руками друг в друга. Секунда перед началом безумия, и сорвались оба. С животными стонами, кусая друг друга за губы, впиваясь в волосы. Руслан сдавливает мои бедра и обрушивает на себя сверху, хватая голодными губами мою грудь, впиваясь в соски. Зажал мои волосы сзади, потянул, заставляя изогнуться назад, опираясь на руки, приподнимая ягодицы, так, чтоб он мог также приподнявшись толкаться быстрее, сильнее, вдираться в меня на бешеной скорости так, чтоб грудь по сумасшедшему прыгала и волосы падали на глаза, забивались в рот вместе с его пальцами до самого горла.
– Орать обеща..ла…ори…Оксана…Ори, так, чтоб я слышал.
И от голоса этого хриплого, слов диких, пошлых выгнулась дугой, закусив его пальцы, замычала, взвыла, содрогаясь в оргазме, сжимая мышцами лона его член с такой силой, что сладкая судорожная боль волнами низ живота сдавливает. Руслан приподнял меня и еще яростней насадил на себя, жестко, рвано сильными шлепками, пока не закричал сам, зарываясь лицом между моих грудей, сжимая мою спину под лопатками, вместе с волосами, наполняя собой. Так и застыли оба, впившись друг в друга, пытаясь отдышаться. У меня во рту прядь моих волос, глаза затуманены, саднит там внизу, и плоть судорожно отголосками сокращается вокруг его члена пока еще такого же твердого. Ослабил хватку и короткими поцелуями поднялся по груди вверх к шее.
– С каждым разом все сильнее хочу тебя… мляяя, это дикость какая-то… от ревности кажется разорвет. Оксана.
Заставил в глаза себе посмотреть.
– Любишь меня еще?
Глупый мой мальчик, не просто люблю…
– Жить не могу без тебя, Руслан…
В ответ прижался губами к моим губам и снова за волосы назад оттянул.
– Найдешь другого, жизни не дам.
– Сумасшедший. Зачем мне другой?
– Не знаю… не прощу. Я не твой бывший муж. Унюхаю измену…
– Хватит, – сама губы его нашла, закрывая рот, сплетая язык с его языком, – хватит, пожалуйста. Ты мне не доверяешь?
– Доверяю… Оксана. Доверяю. Кому еще доверять… если не тебе.
***
Домой ехали молча, я, прижимаясь к его спине, с закрытыми глазами, разомлевшая и счастливая. Боже, он спрашивает – люблю ли я его, а мне каждый день страшно, что разлюбил, что другую встретит, что перестану нравиться, возбуждать и каждый раз с ним, как последний… А он о мужчинах. Я не вижу никого. Все слились в серую массу, да и кто может с ним сравниться. Я таких никогда не встречала. Все проигрывают. Он только говорить начинает, и уже кожа мурашками покрывается и сердце глухо о ребра колотится. И не только у меня. Женщины на него всегда, открыв рот, смотрят. Магнетизм у него животный, яркий, доминирующий. Любую подчинит и на колени поставит. Скрытая опасность в нем есть, и это ощущается на подсознательном уровне. Заводит, соблазняет, совращает.
А он ревнует, глупый. И к кому? К Игорю этому. Ни рыба ни мясо. Смазливый, да, но на этом и все.
Ничего, завтра корпоратив по случаю дня рождения компании, найдет там себе кого-то этот Игорь. Девки из трусов повыпрыгивают, лишь бы его затащить в постель. Только о нем весь офис и шепчется. Кандидаток куча. Как только Руслану об этой вечеринке сказать? Ему это явно не понравится, особенно с ревностью этой. Давно такого не было. Последний раз так с ума сходил, когда Сергей ко мне приезжал несколько лет назад.
Когда домой вернулись, я в душ пошла, а на Руслана тут же дети набросились, Никита на руки залез, а Руся повисла на ноге, как на дереве.
– Папа приехал. Папочкаааа. – завизжала дочь
– Папапапапа, – вторит ей малыш.
– Кто был плохим? Кто не слушался? Выыыыы? Я вас сейчас…
Раздался смех, верезжание, и я выдохнула, счастливо улыбаясь. Как же хорошо, когда он дома. Сразу счастье накатывает, ослепляет, кажется, весь мир окрашивается иными красками, и хочется вдыхать его полной грудью.
Открутила воду и вздрогнула, когда прохладные капли упали на разгоряченную кожу со следами от его поцелуев, намылилась вся, стала под воду и услышала, как приоткрылась дверь, щелкнул замок и через несколько секунд меня обхватили горящие мужские руки.
– Скажи, что я тебе надоел.
– Не скажу…
И, млея от удовольствия, запрокинула голову, облокачиваясь на грудь Руслана.
– Мне уехать срочно надо. Ненадолго. Послезавтра днем буду.
– Куда? – прикрыв глаза и пачкая мылом его сильные руки, обхватившие меня за плечи.
– Насчет поставки нового товара.
– Руслан, у меня завтра…
Развернул к себе и закрыл рот поцелуем.
– Мне надо нажраться тобой на сутки вперед. Дети рисуют… полчаса у нас есть.
– Ненасытный.
– Ужасный озабот… даааа. Иди ко мне.
ГЛАВА 4
Черно-белые дома серых улиц, все, что сказано вчера зачеркнули.