Руслан приехал к дому Серого, припарковался у подъезда и посмотрел на грязное лобовое стекло - по дороге несколько раз чуть в кювет не слетел. И не потому что асфальт скользкий от дождя, а потому что руки ходуном ходят. Его трясло так, что зуб на зуб не попадал, не сразу из машины вышел, еще несколько минут сидел в полной тишине и слышал, как трещат собственные мозги и по спине продолжает катиться холодный пот, а самого знобит. Лихорадочно думал. Дети наверняка уже не в Валенсии - их вывезли сразу же. Вот почему полиция там сбилась со следа, вывезли, скорее всего, на частном самолете. И это сделал кто-то, кто имел достаточно связей, чтобы провернуть подобное дело. Леший бы сам не потянул. Там точно Ахмед-сука лапу приложил, отмороженный ублюдок. Они вместе все поэтапно продумали, каждый шаг давления, и когда поняли, что Руслан выходит из-под их контроля, сделали ход козырной картой. И все - полное бессилие. Вот что страшно – это полное, безоговорочное бессилие и осознание этого бессилия. Когда-то отец говорил об этом – нельзя им семью иметь и людей любимых. Чем меньше ахиллесовых пят, тем меньше будут бить. Знали твари, как прижать, чтоб даже рыпнуться не мог. Руслан связан по рукам и ногам. Мрази испугались последствий, и они будут, эти последствия, или Бешеный не Бешеный, а лох последний. Но будут потом. Сейчас бы выстоять и детей вернуть. Скорее всего, они уже где-то рядом. При условии, что еще живы… и снова этот звук, сквозь стиснутые зубы, ударяясь лбом о руль. Страшный звук, он изнутри рвет бесконтрольно. И не отпускает. Как гребаным приступом паники, когда мозги на какие-то минуты отключаются, и изнутри ломает так, что хочется орать и надрывать горло. Сам не понял, как Лешего набрал. Тот ответил не сразу, а едва трубку поднял, орать матом начал:
- Мало того, что опозорил, ты еще ночью звонишь? Сука, у тебя совесть есть?
- Я звоню, чтоб сказать тебе, гнида, что если с моими детьми хоть что-то случится, я тебя достану, и ты будешь молить о смерти. Всех достану, и дочь твою - шлюху, и сына - ублюдка конченного. Просто запомни это и обливайся потом по ночам.
- Ты что несешь? Пьяный что ли? Протрезвей сначала!
- Ты меня хорошо слышишь, падла – я живьем тебя жрать буду. Запомни – живьем.
- Совсем охренел, сопляк. Проспись пойди.
Леший бросил трубку, а Руслан впился в руль пальцами и закрыл глаза. Вот и загнали они его в угол. Да так загнали, что он теперь и выхода из этого угла не видит. Оксане звонить страшно, он не сможет ей сказать вот так. Она с ума сойдет и мешать ему будет действовать, нельзя ей знать. Пусть пока в неведении сидит. Переваривает скандал – пусть ревнует, бесится, но не знает, что происходит на самом деле, а он это решит сам. Только с мыслями надо собраться. Вынырнуть из паники, перестать трястись, да так - что зуб на зуб не попадает, и не думать. Никаких картинок в голове, не представлять себе детей. Отстраниться и просто включить мозги – эмоции потом. Позже. Вернет их, и тогда эмоции. Тогда всех драть на части, каждую суку, которая участвовала в этом деле.
Живы. Они живы. Он не имеет права думать иначе. Те, кто затеяли это мероприятие, прекрасно знают, на что он способен, и понимают, что без доказательств того, что дети целы, Бешеный ничего не сделает. Надо успокоиться и взять себя в руки.
Они позвонят еще раз, и тогда Руслан потребует поговорить с детьми.
Вышел из тачки, даже не закрыл. Взбежал по лестнице и едва поднес руку к звонку, как Серый распахнул дверь.
- Давай, заходи. Ждал тебя.
На пороге сунул стакан с водкой в руки, и Руслан залпом до дна, даже вкус не почувствовал. Только выдохнул и в согнутой руке лицо спрятал, опираясь на косяк двери. Несколько секунд стоял с закрытыми глазами, позволяя алкоголю растекаться по раскаленным нервам.
- Еще!
- Нажрешься – мозги откажут!
- Мне надо, чтоб отказали ненадолго. Потом лучше заработают. Давай – еще.
- Ну, как скажешь, мне по хрен – хоть до зеленых соплей.
Руслан осмотрелся – давно к Серому не заезжал, все такой же бардак, как и всегда. Бабы как не было постоянной, так и нет. Правда, видимо недавно кто-то был у него - в воздухе запах духов витает, едва уловимый, но Руслан его почувствовал. Смутно знакомый и навязчивый. Шлюху снова заказывал. Вот любит он продажных тварей – говорит, они самые честные. В чём-то Руслан был с ним согласен. Заплатил, взял, спустил, и все довольны, никто мозги не трахает. Когда - то он и сам так делал, время и силы экономил. Заплатил – выбрал на свой вкус и доволен. Серый принес еще стакан и огурец соленый подал. Руслан на этот раз выпил половину - стало немного легче, как анестезия, но очень слабая, когда мозги начинают работать, а не только на боль реагировать.
- Уже лучше. Трясти перестало, а то руль в руках удержать не мог.
- Меня самого трясет после того, как сказал.
- Так затрясло, что аж девушку свою выпроводил?
Серый замялся, даже взгляд отвел. Ладно – не хочет о девушке.
- Да то так - ни о чём. Я и девушки – это вещи несовместимые больше чем на пару часов в постели. Давай проходи. Стал на пороге.
Они в комнату зашли, и Руслан рухнул в кресло, ему казалось, он не спал уже трое суток, да и не отдыхал толком. Только сейчас это почувствовал. Все мышцы как каменные, и расслабиться не может, правда, паника отпустила, и лихорадить перестало.
- Так, рассказывай, что стряслось?
- Лешаков, тварь, с Ахмедом. Никто другой этой херни бы не устроил. Они придумали, как надавить. Притом придумали заранее.
- И что решил?
- А что я могу решить? Я при любом раскладе в проигрыше. При любом. Им сейчас горит контейнеры пустить по линии. Я должен бумаги подписать. Ты понимаешь, что как только я их подпишу, они сольют нас всех: и меня, и детей, и Оксану. Все. Я им больше не нужен - под ногами мешаться и угрозу представлять. Они прекрасно понимают, что я потом их в живых не оставлю.
Серый грязно выматерился и откинулся на спинку дивана. Закурил, пуская дым в потолок, потом посмотрел на Руслана:
- И что делать?
- Пока время тянуть. Неделю твари дали. Мне за эту неделю каждый шаг надо продумать. С Лешим завтра встречусь и поговорю с утра, может, надавлю на ублюдка, и он расколется.
- Ты не сдержишься и пришибёшь его. Я хорошо тебя знаю. И что тогда?
Руслан посмотрел на Серого и медленно выдохнул, налил себе еще водки.
- Хреново тогда. Нельзя пока. Никого трогать нельзя, ждать надо. А как ждать, Серый? Я, блядь, мозгами еду. Я голос дочери услышал, и у меня крышу рвет. Я убивать хочу. Меня от бессилия подкидывает.
- Ты успокойся для начала. Давай подумаем. Ты должен подписать эти гребаные бумаги и валить отсюда, Бешеный. В Валенсию уезжай вместе с Оксаной. Не выйдет у тебя противостоять им, нет уже силы той, что была при отце.
Как серпом по яйцам, да и сам Руслан понимает, что нет силы. Потому что в свое время отец не подпускал близко ко всему этому дерьму, а надо было. Сейчас связи по крупицам собирать придется. К каждому с поклоном идти.
- Я-то подпишу, а потом что? Они как подпись мою получат, пулю в лоб всем пустят, если не сразу, так через время.
- Не пустят. Ты давай выслушай, что они тебе говорить будут. При передаче детей пацаны прикроют, я подтяну всю бригаду. Тебе сразу билеты возьмем и до аэропорта проведем. Свалите на хрен и все. Ты ничего не теряешь, только компанию убыточную. Ну, мать ее так.
Руслан со всей дури заехал кулаком по столу так, что стаканы подпрыгнули.
- Это жизнь моего отца, а не мать ее так. Он дышал этой компанией. На ней все завязано, даже мой бизнес в Валенсии - дочернее предприятие.
- Я понимаю, братан, но отец в земле уже. А твои дети живы и Оксана жива – ты их тоже в землю за дело это?
Руслан сжал кулаки:
- Ты за языком следи. В землю! Охренел что ли? Я думаю просто. Понимаешь, они меня в угол загоняют. Это уже не продажа компании – это уже я вынужден отдать ее просто так. Мои счета заморожены. Отцовские тоже. Одни долги повсюду и отсрочки ни дня. Я что, с голым задом в Валенсию поеду? Как только с Лариской, сукой, разведусь – мне вообще весь кислород перекроют, и Леший, падла, знает об этом.
- Тебе придется отдать компанию при любом раскладе, Руслан, - сказал Серый и осушил залпом стакан.
- Придется, мать их. Придется, блядь. И я отдам. Я только продумать хочу, чтоб живыми уйти. По секундам всё рассчитать надо. Завтра условия прибавятся, я уверен. Они пока только напугали, в диссонанс ввели. Завтра будут перечислять, чего хотят.
- А к ментам?
- Что к ментам? Мне на кого заявлять? На кого-то там в Валенсии? Детей не на территории страны похитили. Да и что менты? Не помогут они мне.
Руслан вскочил с кресла и несколько раз вдоль гостиной прошелся, ероша волосы.
- И что решил?
- К Ворону пойду. Он с отцом дружил – может, подскажет чего или поможет. Всех отцовских обойду – посмотрим, кто и как подсобит.
- Я с тобой поеду.
- Ты лучше с Оксаны глаз не спускай. Что ж оно все через задницу? И она приехала, и детей там оставила. Теперь я её даже выслать туда не могу, только при себе держать и за каждым шагом и вздохом следить.
Резко повернулся к Серому.
- Значит так – дома ее закрою. Пацанов по всему периметру поставь. Из квартиры ее не выпускать и к ней никого не пускать. Приставь к ней пару шестерок – пусть указания ее выполняют.
- Она всю хату разнесет на хрен.
- Пусть разносит, лишь бы сама цела была.
- Ты приляг, поспи немного, а то на труп живой похож. Синяки под глазами размером с блюдца.
- Какое спать? Я как глаза закрываю – детей вижу. Никаких спать. Энергетики есть?
- Есть. Полный холодильник.
- Вот и отлично. Я сейчас пока список всех отцовских друзей поименный составлю и начну обзванивать.
- А смысл?
- Мне надо нащупать, кто эту херню затеял. Как надавить можно.
- А Лариска?
- Что Лариска?
- Может, с ней обсудишь? Она ж за тебя сдохнуть готова. Если она на отца надавит?
Руслан глухо застонал, сжимая виски пальцами.
- Она не надавит… Только если я, блядь, с ней останусь, и все сделаю так, как они хотят.
Резко поднял голову и посмотрел на Серого, а тот отрицательно головой покачал.
- Да ну, на хер! Не гони!
Он и сам понимал, что тогда это конец. С Оксаной точно конец окончательный и бесповоротный. Но разве это первостепенно, если учесть, что жизнь детей на кону? Приоритеты меняются со скоростью звука. Все зависит от ценностей. И Руслан чувствовал, как именно в эту секунду его собственные переворачиваются, как чудовищный кубик-рубик, складывая другую сторону, перемалывая его самого изнутри.
- Бля! – Серый сам обхватил голову руками и сжал волосы пальцами, - Бешеный, я, братан, не знаю, что сказать. Не знаю, понимаешь? Но я с тобой, при любом раскладе. Надо будет - сдохну за тебя.
- Знаю.
Руслан с силой ударил кулаком по стене. Все готовы сдохнуть, пока реально не требуется это сделать. Дохнуть ему теперь самому придется. Пока не вернет их, пока сам руками не сожмет, не обнимет, пока не будет спокоен.
- По ходу - это единственный и правильный выход из ситуации. Налей мне еще.
Потом они молчали, наливали, осушали до дна и молчали. Серый уснул на диване, а Руслан не спал, в потолок смотрел. Думал. Внутри все, как заледенело несколько часов назад, так и осталось покрытое льдом. Потому что осознание начало приходить, и как наркоз отходит, так и он сейчас чувствовал, как боль возвращается. Иная, тупая и настойчивая, но уже не острая. Его даже алкоголь не берет, выпили с Серым немерено, а он трезвый.