— Когда ты и твой папаша повесили на меня этот брак, вы прекрасно знали, что мне нахрен не нужны: ни ты, ни эта долбаная игра, которую вы затеяли с моим отцом.

— А секс со мной тоже мой отец тебе навязал?

Бешеный криво усмехнулся.

— С таким же успехом у тебя был секс со всеми, кто ошивался в радиусе пары метров, имел связи, бабки и перспективное будущее, пока не появился я — более перспективный для Лешего, чем все остальные кандидаты.

— Никого не было, кроме тебя, — Бешеный засмеялся. В лучших традициях классики жанра.

— Еще скажи, что целкой была и свою невинность мне подарила… Счастливая или несчастливая случайность, когда дочка Лешакова решила скрасить отравленное алкогольными парами одиночество Царева-младшего и забраться к нему в штаны как раз в тот момент, когда ее папе потребовалась поддержка в предвыборной кампании и огромный кредит за бугром.

Снова отвернулся. Санта Барбара, блядь, в стиле мыльных опер.

— Когда отец прикрывал твой зад и вытаскивал тебя из дерьма, а ты отлеживался у нас дома, как на курорте, эта случайность показалась тебе счастливой, разве нет?

— Скорее удобной, Лариса. Для него и для тебя. Ты раздвигала ноги, отсасывала и давала мне во все отверстия вовсе не из великой любви ко мне, а с определенной целью, которую твой отец озвучил ровно после пары месяцев моего пребывания на его даче и в твоей постели.

— Что ты знаешь о любви? — вдруг взвизгнула она, — Ты приезжал раз в полгода, когда отсиживался после очередных тупых косяков и раньше, потрахивал меня периодически, а потом сваливал. Это тоже было удобно. Я может ждала тебя!

— Лариииисааа, я трахал тогда все что шевелиться, носит юбку и имеет дырку между ног, — сделал шаг к ней и схватил за худое плечо, — девочка, не парь мне мозги. Драли тебя все, кто хотели. А ты давала или из любви к искусству, или под парами своего сраного кокаина, потом решила завязывать со всем этим дерьмом и на мне круг замкнулся…

— Скотина, — прошипела ему в лицо.

— Блядь, — спокойно парировал он.

— И тем не менее твоя жена, — прищурившись процедила Лара и повела плечом.

— Ненадолго.

— На столько на сколько будет нужно мне.

— Точнее, на столько на сколько это будет нужно мне, милая.

Она отвернулась и нахмурила тонкие брови. Холеная стерва, чистенькая, ухоженная и умная. Заработали шестеренки. Боится, что Бешеный не блефует. Правильно боится. Планы поменялись. Никакой продажи компании не будет. Ему, Русу, нужна крыша и поддержка и скоро он ее получит.

— Задумалась?

— Да, задумалась, — повернулась и посмотрела Русу в глаза своими светло-голубыми, миндалевидными глазами, — а что скажет твоя Оксана, когда я ей отправлю наше свадебное фото? Что скажет твоя старая кляча, на которую ты молишься, как на святую? Думаешь если мужу рога наставила тебе не наставит? Не боишься возле нее держать молодых охранников, вдруг ей наскучит, и она переключится на кого-то помоложе?

Руслан вдруг сильно сжал тонкую шею женщины. Еще секунда и он мог бы сломать ей шейные позвонки.

— Ты ничего ей не отправишь. Или это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. И язык прикуси. Еще раз заговоришь о ней в таком тоне — вырву нахрен.

Лариса перехватила его руку за запястье.

— Кишка тонка, Бешеный. Никто ты и звать тебя никак. Пыф! — она сделала жест руками, словно лопались мыльные пузыри, — Пустое место. Нолик без палочки и без Царя ты вообще просто быдло.

Руслан сжал пальцы сильнее, с удовольствием наблюдая как расширились ее глаза:

— Ты ведь не дура, Лара, не зли меня, а то руки марать об тебя раньше не хотелось, — Рус демонстративно вытер пальцы о ее тонкую блузку, — Запомни, милая, говорю последний раз — мне срать на твоего папу, на тебя. Мне по хрен какие дела имел мой отец с твоим. Лариса, — он приставил к ее лбу указательный палец, имитируя дуло пистолета, — будешь мне угрожать или мешать я отстрелю тебе башку. Твои розовые, гламурные мозги будут гармонично смотреться с итальянскими бордовыми обоями. Поняла меня? Я не Царь. Церемониться не умею и не стану.

Она кивнула и судорожно сглотнула, дыхание участилось. Боится. Бешеный перевел взгляд на ее тонкую шею и подумал о том, что напрасно не свернул её год назад, когда обнаружил эту сучку в своей постели, стоящую над ним, пьяным вдрызг, на коленях и усердно поднимающую его член силиконовыми губами.

— А теперь пошла отсюда. Твой папа приехал, видно с быдлом договор заключать. Ты лучше съезди к маме, Лар, так нам с тобой спокойнее будет.

Она скрылась за дверью, а Рус стиснул кулаки и выматерился сквозь зубы. Тварь тупая. Дернуло его отыметь ее пару раз пока отлеживался у Лешакова на даче, раны зализывал и обрастал новым мясом, пока Леший с Царем алиби ему состряпывали и откупы платили кому надо. Пока думал, что Оксана к мужу вернулась… Пока, блядь, не узнал о том, что Руся родилась. Только к тому времени Лариса уже окопалась в его постели.

Отец тогда сам приехал к Русу поговорить, сказал, что надо грешки прикрывать и знать в кого членом тыкать. Трахать дочку народного депутата, а заодно и лучшего друга отца, безнаказанно не получится. Кроме того, им очень выгодно дружить с Лешаковым. Тридцать процентов акций у Лешего, и связи в верхушке ментовской. Руса и отмажет, и прикроет, и кого надо там прикормит, чтоб про Азиата да составы с цистернами забыли. Списали на террористический акт, повесили на «Аль Каиду» и дело с концами. Рус должен думать не только тем что болтается между ног, но и мозгами.

Какими нахрен мозгами если у него крышу снесло от боли и от алкоголя? Он вообще амебой был пару месяцев, потом ползал, согнувшись, по даче в поисках пойла, когда с утра выворачивало, корежило от ломки и не от водки, а от тоски по Оксане. Отец нарочно ничего о ней не говорил, а Рус уже видел перед глазами картинки в которых Оксана вернулась домой и забыла о нем, как о страшном сне.

Разве нужен ей такой, как Руслан? И тут Ларка сучка смотрит как на Бога, чуть что на острые коленки падает и за ширинку тянет, на все готовая подстилка с точеным телом. Ну вставил ей пару раз, чтоб забыться и то Оксаной каждый раз называл, а та бесилась, но терпела.

Потом Серый сказал, что Ксюха никуда не вернулась, а у матери с Ваней живет. Только пасут ее узкоглазые постоянно, ведут плотным хвостом, видать Бешеного отследить хотят, а не отследят могут и Оксану прихватить снова, чтоб Рус с подполья вылез. Страшно стало, позвал отца и поставил условие — Оксану в безопасное место, а он так и быть жениться на Лариске.

Тогда казалось, что это верный выход из положения. Лешаков не только отмазал Руса, но и полностью прикрыл дело. После выборов об инциденте было забыто, потом разборки между братками и невзначай с десяток узкоглазых на встречу с Аллахом отправили. Про Азиата и цистерны больше никто не вспоминал.

— Руслан.

Бешеный обернулся — тесть с улыбочкой чеширского кота вошел в кабинет и прикрыл дверь. Одет с иголочки, в элегантном костюме, с папочкой под мышкой.

— Ну как? Все дела порешал, сынок?

От его «сынок» передернуло и захотелось всадить Лешакову всю обойму с «макарова», лежащего в первом ящике отцовского стола, промеж глаз.


— Порешал.

— Все, кроме нашего и самого важного, — сказал Олегович и уселся за стол, надел очки и открыл одну из папок.

— Я документы на подпись принес. Подпишешь в двух местах и компания будет продана. Больше никакого головняка. Ее правильные люди выкупят и на ноги поставят.

— А что сейчас компания не на ногах? — спросил Рус, внимательно наблюдая за Лешаковым, который что-то усердно перечитывал в папке.

— Мы с твоим отцом обсуждали это дело. Он хотел избавиться от компании. Зачем ему проблемы, если доходы приносит и игорный бизнес, и горючее? Кроме того, отец твой отказывал важным людям в перевозках, а теперь никакой ответственности — продадим и пусть возят, что хотят. Одними врагами меньше.

— Про продажу компании отец мне ничего не говорил.

— Конечно не говорил мы не так давно пришли к такому решению. Компания не приносит прибыль, стоит на месте. Конкуренция бешеная. Не нужна она нам, сынок, а сейчас так тем более, когда управлять не кому. Ты своим бизнесом занят в Испании по европейским линиям, а восточные все равно простаивать будут.

Руслан медленно сел в кресло и придвинул к себе бумаги. Вертел шариковую ручку и поглядывал на Лешего — нервничает. «Правильно нервничаешь, мудак, видать бабла тебе за эти подписи пообещали немеряно. Только прокололся ты, Леший, наверняка. Доверенность надо генеральную найти и я точно знаю, что она есть. Не мог он такой мрази все отдать. А вот ты об ты этом вряд ли догадываешься, а если и догадываешься виду не подашь. Потому что не хотел бы отец, чтоб ты его бизнес просрал. Не мог тебе так доверять».

Руслан перевел взгляд на тестя, положил ручку на стол, и та медленно покатилась в сторону Лешакова. Олегович поднял голову и поймал ручку у самого края.

— Я не буду ничего подписывать — компания не продается. Она теперь принадлежит мне, и я ее возглавлю.





Глава 5




— Даже так? Я не ослышался?

Дмитрий Олегович поджал губы и прищурился. Руслан откинулся на спинку стула, наслаждаясь этим явным недоумением. Давно он хотел увидеть именно такое выражение, как после удара поддых. Есть люди, которые внушают неприязнь. Лешаков не нравился Руслану всегда. Вот с первого взгляда. Казался ему кем-то вроде шакала — лизоблюда, который знал чьи задницы надо лизать, как лизать, и только за счет этого умения поднялся столь высоко. Очень захотелось окунуть его мордой в дерьмо или в грязь и смотреть, как по очкам стекает жижа. Как он брезгливо морщится. Лешаков был похож на толстого паука, который плетет свою паутину везде, куда дотягиваются его непропорционально длинные по сравнению с туловищем ручонки. Лешаков имел привычку перебирать пальцами, пока говорил с собеседником, чем усиливал это мерзкое сходство. У Бешеного всегда возникало желание перебить эти пальцы.

— Не ослышались. Я передумал продавать компанию.

Скривился? Не вкусно? Кисло? Совсем не те сливки, которые ты ожидал получить, верно?

— И можно узнать, почему вдруг? — Занервничал — быстрее перебирает пальцами.

— Потому что я хочу продолжить дело отца и после его смерти, мне это кажется более чем логичным.

— То есть ты прекрасно понимаешь, что бизнес убыточен, но хочешь все равно этим заниматься?

— Бизнес не убыточен, и мы с Вами это прекрасно знаем, Дмитрий Олегович. Бизнес настолько не убыточен, что его готовы выдрать с мясом. — Руслан подался вперед. — Более того, именно поэтому Вы его и продаете за баснословную цену, из которой озвучиваете мне лишь четверть стоимости, верно?

— Я имею полное право, твой отец…

— Переписал весь бизнес на меня, и Вам сей факт хорошо известен, но это не должно было быть известно мне, так?

Лешаков дернул узел галстука. «А вот теперь уже не кисло, а душно. Окошко открыть?»

— Ты к чему клонишь, Руслан? Ничего твой отец не переписывал.

— К тому, что компания принадлежит мне, и я ничего не подпишу. Так и передайте Вашим друзьям, которым срочно понадобился мой бизнес.

Лешаков со всей силы ударил кулаком по столу, а Руслан даже не вздрогнул, лишь закинул ногу на ногу и покрутился в кресле.

— Щенок. Я хотел говорить по-хорошему. Я надеялся, что ты поумнел за это время. Но нееет. Как был глупым и самоуверенным сопляком, так и остался. На хрена тебе компания? Есть люди, которым она нужнее, и они готовы заплатить.

Руслан ухмыльнулся достал сигарету, закурил и подвинул к себе пепельницу, глядя на покрасневшее лицо тестя.

— Возить дурь? Как же! Я хорошо помню. Но ни один пакетик герыча не въедет на территорию этой страны в моих контейнерах. Я не играю в эти игры, как и мой отец не играл.

Лешаков резко наклонился к Руслану.

— Ты понимаешь, что это война, Руслан? Им нужны эти гребаные цистерны, вагоны, и они их получат, но не мирно, а иными путями. Я пытаюсь разрулить эту ситуацию с наибольшей выгодой. Ты — мой зять и…

Руслан резко отодвинул пепельницу, и та издала скрипящий звук, заскользив по столешнице. Лешаков осекся.

— Ненадолго. Я разведусь с Вашей дочерью в ближайшее время и компанию не продам. Я даже решил расширить сферу деятельности.

Лешаков демонстративно расхохотался. Нервно и злобно, фальшиво.

— А кто твои долги погасит, а, сынок? Кто все то дерьмо, что навертел твой отец, расхлёбывать будет? Тебя кредиторы на счетчик поставят. По миру пустят. Давай, Руслан, начистоту? Что за принципы? Какая нахрен разница, кто? Не мы, так другие. Наркота сюда рекой льется. Ты ничего не изменишь своим отказом. Если бы ты согласился, то и продавать ничего не надо. Нужные люди долги ваши закроют, и все в шоколаде, Руслан. Подумай сам, какими деньгами можно вертеть с твоими цистернами, вагонами, фурами? У меня менты и пограничники прикормлены с ручки.