Глава тридцатая




Лора сидела в углу полицейского участка, завернувшись в плед. В руках у нее – чашка горячего чая. Помогает прийти в себя. Она ждала, пока кто-нибудь за ней приедет. Но не стала называть имени Бо или Соломона: не хотела, чтобы они увидели ее в таком состоянии, узнали, что с ней произошло. Ее гордость пострадала. Хотела доказать свою самостоятельность – и вот что из этого вышло.

Полицейские занимались своими делами. Ставили печати в паспорта и водительские удостоверения, заверяли другие документы. Много бумажной работы. Вот из чего в основном состоят охрана закона и поддержание порядка. Она чувствовала себя в полной безопасности. Раньше ей представлялось: в полицейский участок все время приволакивают каких-то страшных грабителей. Но ничего подобного. Мама и Гага до смерти боялись полиции, а тут ничего плохого, тут мирно. Лора подумала о бабушке и маме и услышала, как ходит по оселку, затачиваясь, нож. Не слишком уместный звук для полицейского участка. Сразу несколько голов повернулись в ее сторону. Может быть, потому-то она и поступила так – потому что не следовало. Нервы сдали или хотелось взбунтоваться, обратить на себя внимание? Сколько раз Бо задавала ей подобный вопрос – наедине. И теперь Лора задумалась над ответом, задумалась так, как никогда прежде – раньше она не пыталась разобраться в себе. Не очень-то понимала, что побуждает ее производить тот или иной звук. Во всяком случае, не всегда понимала – случалось и так, что смысл звуков был очевиден. Но вот это – «точить нож» в полицейском участке – просто глупо. Другое дело, если бы она сидела на горе, читала книгу, рядом строила бы гнездо малиновка. Там было естественно присоединиться к хору птиц.

– Малиновка! – сказал вдруг сидевший поблизости полицейский. – Узнаю!

– Ты разбираешься в птицах, Дерек?

– У нас они поселились на заднем дворе. – Полицейский развернулся лицом к коллеге. – Папаша довольно-таки свиреп.

– Они охраняют свою территорию, – подтвердила из своего угла Лора.

– Вот именно. – Полицейский уронил ручку на стол. – Малиновки и нашей собаке трепку могут задать. Лютик до смерти их боится.

– Лютик всех боится, – проворчал другой полицейский, листая бумаги. – С таким-то имечком.

Общий хохот.

Этот смех пробудил в Лоре еще одно воспоминание. Снова послышалась музыка, грохот ночного клуба.

Сучка тупая! Та девушка подумала, что Лора заткнула уши, не желая с ней разговаривать, – а на самом деле ее напугал грохот фена для рук. Девушка неправильно поняла.

Мизофония. Бо однажды попыталась ей объяснить. Неприязнь к конкретным звукам, у человека с мизофонией эти звуки – триггеры – вызывают стресс, гнев, недовольство и даже, в острых случаях, неукротимый гнев. Тогда Лоре показалось, что к ней это не имеет отношения, но вдруг Бо права? Она постаралась мысленно восстановить ту сцену.

Девушки смеялись в туалете. Снимали ее на камеры мобильных. Мужская рука вокруг талии, ее куда-то ведут, успокоительное «ш-ш» прямо в ухо. Другая, добрая девушка шептала ей «ш-ш», гладила по спине, убирала волосы с лица, чтобы не испачкались.

Нет, сказала себе Лора. Не было неадекватной реакции. Она всего лишь пыталась заткнуть уши.

Повышенная чувствительность к звукам, предположила Бо в другой раз.

Тот полицейский, с семейством малиновок на заднем дворе, подкатил ближе свое кресло на колесиках, посмотрел на нее ласково и озабоченно.

– Если прошлой ночью что-то случилось, расскажите об этом нам.

Она сглотнула. Справилась с дрожью и покачала головой.

Явился на дежурство еще один полицейский и бросил на стол газету. На первой странице – фотография Лоры. Заголовок: «УПИВШАЯСЯ ПТИЦА». Она запаниковала. И тот полицейский растерялся, не ожидал, что наткнется в участке на Лирохвоста. Женщина в форме, которая привела сюда Лору, убрала газету и попыталась успокоить девушку. Но Лора почти не разбирала слов, заглушая их ревом самолета, рычанием Мосси, а вот и летучие мыши хлопают крыльями в ночи, воют сирены, жужжит камера, лирохвост натыкается на прутья клетки, щелкает ремень безопасности, сливается вода в туалете, цокают по кафелю каблуки, включился фен для рук. Все перемешалось в ее голове.

Пусть полицейские и были поначалу добры, ей следовало понимать, что ее не оставят надолго в покое. Вот уже и пресса прознала, где она. Журналисты собрались у двери, поджидают ее. Приехали Бьянка и Майкл. Майкл остался снаружи, расчищал путь от дверей до автомобиля с тонированными стеклами. Поскольку Лора не желала звонить ни Соломону, ни Бо, оставалась только Бьянка.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила встревоженно Бьянка, завидев Лору.

Лора заскулила. Так стонал перед смертью Мосси, так плакал подстреленный заяц.

– Тяжелая выдалась ночка, – сказала добрая женщина-полицейский. – Пусть отдохнет.

– Девушка будет подавать жалобу? У нас проблемы? – спросила Бьянка.

– К нам никто с жалобами не обращался, – ответила представительница полиции.

Бьянка обернулась к Лоре:

– Девушка из туалета в ночном клубе утверждает, что ты ее толкнула, напала на нее. Кертису нужно знать, как обстоит дело. Придется сделать заявление для прессы.

Лора постаралась собраться с мыслями:

– Я никого не толкала. У меня закружилась голова, я пыталась ухватиться за того, кто стоял рядом. Мне нужна была помощь. У меня будут неприятности?

– Нет, – сердито ответила полицейская. – Никаких жалоб не поступало. Доверять надо нам, а не газетам. Надеюсь, вы отвезете ее в надежное место?

Лора не могла больше сдержаться. Звуки нахлынули сами собой – в растерянности, смятении она переживала заново все случившееся, пытаясь справиться с ним.

Бьянка смотрела на нее чуть ли не с испугом. Она уже много раз слышала ее звуки, но никогда не видела Лору в таком состоянии. Это было похоже на сухие рыдания, на икоту после долгого плача.

– Лора, ты… ты в порядке? – спросила она.

То есть сами по себе эти звуки для нее – норма?


– Да, но… – Бьянка в самом деле испугалась за нее.

– Все в порядке, – сказала Лора. – Я хочу…

Домой, чуть было не сказала она. Домой. Но где теперь ее дом? Навалилась усталость.

– Ладно, найдем тебе удобное, безопасное место, не беспокойся. Там куча фотографов, – добавила Бьянка, тревожно оглядывая Лору. – Вот, надень. – Она протянула ей большие солнцезащитные очки. Лора нацепила их – и словно укрылась от всего мира. – И еще это. – Бьянка стащила с себя меховую жилетку и протянула своей подопечной. Лора не ожидала такого. Какая-то непривычная для нее Бьянка.

– Мех искусственный, – сказала Бьянка, словно Лора из-за меха переживала.

Наконец Лора решилась надеть жилетку – пусть она не лучшим образом сочеталась с клетчатой рубашкой, которую отдал ей Том, – слишком широкой и длинной, она носила ее с поясом, но, по крайней мере, жилетка прикрыла пятна. Поблагодарив полицейских, она вышла навстречу фотографам, увидела телекамеру и на миг вообразила, что это Рейчел снимает кино, а значит, рядом с ней Соломон – она огляделась в надежде увидеть его напряженное, сосредоточенное лицо, какое у него бывает, когда он прислушивается к окружающему фону, но Соломона нигде не было видно, и, пока Лора сообразила, что это новостная программа, корреспондент уже забросал ее вопросами, тыча ей в нос огромным микрофоном. Бьянка и Майкл потащили ее дальше так быстро, что все вокруг расплывалось. Потом, на фотографиях, Лора выглядела словно другой человек: волосы подвязаны высоким узлом, скрывая блевотные брызги, поверх клетчатой рубашки меховая жилетка, солнечные очки больше ее лица, обтерханные мартенсы, которые она носила с шестнадцати лет, и высоко подтянутые шерстяные носки. На следующий день модные журналы объявили ее новой иконой стиля. Мех и хлопок в клетку, мартенсы с шерстяными гольфами. Все примеряли на себя нестандартный образ Лирохвоста. Нет, она не узнавала себя на этих снимках.

Джип тронулся, Бьянка швырнула рядом с ней на сиденье газету.

– Пока только они успели напечатать. Завтра обрушится лавина.

– Зачем ты ей это показываешь? – вступился Майкл.

– Кертис велел.

Майкл вытянул губы в прямую жесткую линию. Лора покосилась на разложенную возле нее газету.



«УПИВШАЯСЯ ПТИЦА»

«У ЛИРОХВОСТА КУКУШКА СЪЕХАЛА»

«ПТИЧЬИ МОЗГИ НЕ ВЫДЕРЖАЛИ ПЬЯНКУ НОЧЬ НАПРОЛЕТ»



Сердце отяжелело, ей стало совсем плохо. Лора приоткрыла окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Почему все так на нее сердятся? От газеты словно исходили волны гнева – пугали ее.

Бьянка вывернулась назад с переднего сиденья. Майкл молча следил за Лорой в зеркальце заднего вида. Дотянувшись до газет, Бьянка смяла их и бросила на пол. Но Лора уже видела достаточно, чтобы запомнить это навсегда. Жуткий образ самой себя: валится на хохочущего Рори, волосы упали на лицо. И это лицо, а также ноги, руки – все кривое, все вышло из-под контроля, на некоторых снимках глаза полузакрыты, вид одурманенный. Мертвые глаза, зрачки расширены так, что глаза из зеленых сделались черными. Или того хуже – ее застигли в темном проулке, на земле, в луже алкоголя и бог знает каких еще жидкостей. Лицо при яркой вспышке – мертвенно-белое. Выглядит она не пьяной и испуганной, а – теперь она поняла, за что ее возненавидели, – мошенницей: выдавала себя за наивное дитя, которое капли в рот не берет и мистически связано с природой, ведь об этом все твердили. И вот она, слетевшая с катушек, обдолбанная, – разве сама она хотела бы познакомиться с человеком, у которого такое лицо? Вот и неистовствуют журналисты, чувствуют себя обманутыми.

Наверное, они правы. Наверное, она всех обманула.

Она дотянулась до газет. Худшая, самая желтая, опубликовала фотографии девушки из той компании, у которой Лора в итоге заночевала. И из статьи никак не следует, что она была испуганна, ей было плохо, она просилась домой. Нет, судя по этой фотке, она пустилась во все тяжкие. Лора не могла закрыть газету, оторваться от этого зрелища. И никак не находила на этих фотографиях себя. Не могла соотнести их с теми чувствами, которые одолевали ее в ту ночь. Страх, растерянность, ужас. А эта девица выглядит наглой, распущенной, самодовольной.

– Мы отвезем тебя в дом для участников конкурса. Из гостиницы мы тебя выписали, там полно журналистов. StarrGaze размещает победителей полуфиналов – пока это только ты – в безопасном убежище. Чтобы их не донимали журналисты и чтобы никто не соблазнился дать интервью. Такое тоже бывало. Заодно присмотришься к Элис. Это серьезная для тебя угроза. У нее полуфинал завтра, и пока что она собрала много голосов – скорее всего, пройдет в финал.

Ей бы следовало испугаться скорой встречи с Кертисом и перспективы жить с Элис, которая вовсе не принадлежала к числу ее сторонников, но Лора чувствовала только облегчение – ее куда-то везут. Еще один мост, не застряла она на своем изолированном острове. Еще один дом, еще одно убежище, еще один мост, по которому она пройдет дальше в неведомое. Обратного пути нет. Даже физически ей назад не добраться.

Дом для финалистов находился за пределами Дублина, в горах Уиклоу. Вокруг, на радость Лоре, природа, деревья, горы, открытое пространство. Но ей было не до красот, она то и дело возвращалась к фотографиям, к этой незнакомке в ее одежде. Хотя бы дышать под деревьями стало легче.

У ворот караулили фотографы, снова камеры, утыкающиеся в стекло, – и снова вспомнилась прошлая ночь. Лора услышала, как полились из ее уст те же звуки. Майкл присмотрелся к ней в зеркальце, ожидая, пока отворятся ворота.

– Почти приехали, – мягко сказал он.

Дом был виден со стороны ворот, не так уж тут укромно. Все занавески подняты, Лора заметила какую-то фигуру у окна – кто-то наблюдал за машиной, потом быстро отошел. Постаралась учесть: у окна стоять нельзя.

Она не могла смотреть в глаза Саймону, представителю StarrGaze, который жил в этом доме и заботился о конкурсантах. Ей хотелось просить прощения у всех – Майкла, Бьянки, Саймона, – сколько хлопот всем доставила и навлекла неприятности на шоу, но она опять-таки не могла смотреть им в глаза. Очки, одолженные Бьянкой, она так и не сняла, укрываясь за ними. Еще и смотрела себе под ноги, пока ее вели вверх по лестнице, а Майкл тащил сзади вещи. Бьянка постаралась устроить ее поуютнее и посулила, что назавтра явится Кертис. Она постаралась сообщить об этом как бы между прочим, но прозвучало грозно. Словно предостережение.

Лора выключила свет и задернула шторы. К счастью, окна выходили на задний двор. Сад, качели, дальше лес. Она приняла душ и наконец-то почувствовала себя чистой. Забралась в постель, все еще не оправившись от выпитого, страшно униженная. И голодная, но не могла заставить себя спуститься вниз, найти кого-то. Лежала в очередной незнакомой постели, свернувшись клубком, спрятавшись под одеялом. Так и заснула.





Глава тридцать первая




От безвестной девицы с гор до мегазвезды интернета: похоже, внезапная слава ударила в голову фаворитке «Поиска звезд» Лирохвосту. Представитель Лоры Баттон подтвердил сообщение, что она участвовала в инциденте, имевшем место вчера ночью в одном из ночных клубов Дублина. Сегодня газеты опубликовали фотографии, на которых Лору выносит из клуба охранник. Ему пришлось вмешаться, и девушка бросила в него стаканом с водой.



Пошла видеозапись с Лорой.

Первое выступление на конкурсе принесло ей всемирную популярность в одну неделю, но, как стало известно, сегодня она блуждала по улицам Дублина в полной дезориентации и была ради собственной безопасности доставлена в полицейский участок. Сейчас она снова находится под опекой StarrGaze и гостит в принадлежащем студии доме для участников финала.

«Поиск звезд» выступил сегодня в защиту своей любимицы, выпустив пространное заявление с призывом прекратить травлю. Джек Старр отзывается о Лирохвосте как о милой молодой женщине с трудным прошлым. В возрасте шестнадцати лет Лора после смерти ее матери была оставлена бабушкой в уединенном коттедже и провела там десять лет, не общаясь ни с кем, кроме своего отца, который сохранял сам факт ее существования в тайне. Старр заявил, что Лоре приходится нелегко в этом новом для нее мире и она пребывала в стрессе еще с первого прослушивания. Сделаться звездой мировой величины за считаные дни – это очень страшно, в чем Лора и имела случай убедиться.