Пролог




Открытая площадка башни поблескивала в свете заходящего солнца. Я прочертил когтями борозды, добавив очередную метку черному граниту. Встряхнулся, поднялся и кивнул застывшим у лестницы стражам. Те одновременно склонили головы, приветствуя меня.

В нижних комнатах тлели угли в каминах, я протянул ладонь, и пламя вспыхнуло, склонилось к пальцам. Но мне некогда было играть. Отстегнул оружие, положил его на подставку. День выдался тяжелым и длинным, поспать в эту ночь почти не удалось. Я размял шею, пытаясь взбодриться. Два часа сна за несколько суток — это мало даже для риара.

Вот только заканчиваться мой день, похоже, не собирался.

Осторожный стук в дверь и запах доложили мне о визите.

— Входи, Ирвин, — разрешил я.

А-тэм поклонился на пороге, показывая ладони, как того требовала традиция. Я устало махнул рукой.

— Говори. Коротко и по делу. Я жутко устал.

— Конфедерация, Сверр. — Голубые глаза Ирвина насмешливо блеснули. — Прислала очередное послание.

— Почтовым голубем? — хмыкнул я. — Или они уже дошли до узелковой письменности?

— На этот раз обычная бумага, — развеселился Ирвин, довольно бесцеремонно подходя к моему столику с кувшином отличного вина из Шероальхофа. Наглый Ирвин налил себе, не стесняясь, выпил, причмокнул. — Они пишут нам на всех известных Конфедерации наречиях, уверяют в добрых намерениях и ждут ответа из потерянных земель. Соблазняют невиданными достижениями прогресса, которые нам позарез нужны.

Ирвин налил себе еще, пользуясь тем, что я задумчиво глазел в окно, а не на своего а-тэма.

— Думаю, послание вполне пригодится мне для определенных нужд, хотя бумага, конечно, жестковата…

— Мы им ответим.

Я по-прежнему смотрел в окно на величественные горы, на сине-зеленый лес, на изрезанный берег фьорда и темные воды… Бездонные, как утверждает а-тэм.

— Что? — Ирвин наконец отмер.

— Мы ответим. — Я обернулся, встретил ошарашенный взгляд. — И пригласим их к себе. Я сам напишу это приглашение. Да, мы будем рады увидеть в гостях наших потерянных братьев, наших долгожданных родственников с той стороны Великого Тумана. Мы столько лет ждали этой встречи. И конечно, мы жаждем покориться Конфедерации.

А-тэм подавился вином и закашлялся, я мстительно остался на месте, не торопясь постучать его по спине. Нечего хлестать мое вино.

— Ты сошел с ума, мой риар? — наконец сипло выдавил Ирвин, широко распахивая глаза.

Я окинул его надменным взглядом, и а-тэм сник.

— Зачем? Не лучше ли просто промолчать, как в прошлый раз? Как во все прошлые разы?

Я покачал головой, размышляя.

— Принять? — На невозмутимом лице Ирвина возникло недоумение. — Но Сверр! Мы не можем пустить к нам людей Конфедерации! Это просто… самоубийство!

— Нет, — вкрадчиво проговорил я, прищуриваясь. План, еще смутный, но уже впечатляющий, вырисовывался перед внутренним взором. — Это то, что нужно сделать. Мы слишком долго молчим, мой а-тэм, а это может внушить страх. Опасения. Ненужные мысли. Но нам надо еще немного времени. Времени и знаний. Того, что уже есть, недостаточно. Мы примем людей. Мы успокоим их. Покажем, дадим попробовать, убедим в их превосходстве и силе. Усыпим бдительность. О да, — я предвкушающе улыбнулся. — Мы примем гостей.

— Но что мы им покажем? — не выдержал Ирвин.

— Гораздо важнее то, что мы им не покажем, — усмехнулся я, усаживаясь за массивный стол и доставая принадлежности для письма. — Скажи, племя у подножия Горлохума живет там же?

— Да, но… Ты говорил, что Конфедерация считает нас варварами, Сверр. Зверьми, — тихо добавил Ирвин.

Я поднял голову.

— А разве это не так, а-тэм? — оскалился я.





Глава 1




— Госпожа Орвей, как долго продлится экспедиция в мир варваров? Сколько человек туда отправится? Вы не боитесь ехать к этим примитивным созданиям? Правда, что у них принято брать женщину, когда и где захотят? Вас не пугают варварские обычаи? Ваш муж согласен отпустить вас, госпожа Орвей?

Я мягко улыбнулась, сдерживая желание заорать. Конференция длилась уже третий час, и Сергей поглядывал умоляюще, без слов уговаривая меня потерпеть. Я снова улыбнулась. Ради Сергея я готова сидеть здесь до утра.


— Мой муж не может возразить, потому что у меня его нет, — легко ответила я на вопрос бойкой журналистки. Раздались сдержанные смешки. Но я уже стала серьезной и вновь склонилась к микрофону. — А если бы был, то, думаю, понял бы важность той миссии, которая возложена и на меня, и на нашу экспедицию. — Зал притих, слушая. Я постаралась отрешиться от вспышек фотокамер и продолжила: — Почти тысячелетие мир фьордов отделен от нашего непроницаемой стеной. Я не буду подробно вдаваться в историю и рассказывать, как это произошло. Думаю, здесь собрались знающие и умные люди, — еще один одобрительный смешок на мою маленькую лесть. На стене, повинуясь нажатой кнопке, возникла интерактивная карта мира. Я поднялась и очертила лазерной указкой территорию между скальной грядой и океаном. — И всем известно, что примерно в 873 году произошло извержения вулкана Линторен, и огромный пласт земель оказался отделен от остального материка стеной пепла и тумана. Мы привыкли называть эти потерянные земли фьордами, хотя доподлинно неизвестно, что они из себя представляют. Мы лишь знаем, что развитие в нашем мире и в мире за стеной пошло разными путями. Наши зонды и разведчики смогли принести нам отрывочные сведения, которые все же удалось сложить в единую картину. Из которой мы можем делать весьма скудные выводы, господа. Но судя по этим данным, мир фьордов остался на довольно примитивном уровне, без малейшего следа научно-технического прогресса. И да, вы правы. Населяющие его народы — это в основном варвары и полузвери, далекие от нашего уровня развития. Их обычаи, нравы и образ жизни кажутся нам, цивилизованным людям, не только примитивными, но и вопиюще безнравственными. Именно поэтому так важна просветительская и исследовательская миссия к фьордам, господа. Мы, все мы, каждый человек нашей Конфедерации, несем ответственность за планету. За ее развитие, благополучие и процветание. И огромные пространства фьордов мы просто не можем оставить без внимания и без нашего просветительского ока. Проникновение в мир за туманом — величайший прорыв в нашей истории…

Я говорила и говорила, улыбалась, моргала от вспышек, снова улыбалась… Челюсть уже болела, но я видела одобряющий взгляд Сергея и продолжала.

И лишь когда конференция закончилась, а последний журналист удалился, позволила себе выдохнуть и медленно опустить голову на сложенные руки.

— Ты умница, — Сергей погладил меня по волосам. — Не только талантливый ученый, но и удивительная женщина! Все прошло просто блестяще, Лив!

Я с трудом выпрямилась и устало улыбнулась.

— Не понимаю людей, которые любят находиться на публике, — пожаловалась я. — По ощущениям, эта свора выкачала из меня всю энергию и высосала мозг через трубочку.

Сергей рассмеялся, усаживаясь на край стола. И я вновь залюбовалась его улыбкой. Но лишь миг. Большего я себе позволить не могла. Потерла глаза, словно ощущая под веками битое стекло.

— Эта свора ушла, влюбленная в тебя по уши, — уверил Сергей. — Даже женская половина!

Я недоверчиво хмыкнула.

— Серьезно, Лив, я видел их взгляды, — развеселился мой друг. — Тот парень, с краю, готов был предложить тебе руку и сердце, клянусь! И даже старый хрыч в очках воодушевился и начал улыбаться, радостно демонстрируя отсутствие переднего зуба. А его считают самым лютым критиком-обозревателем журнала «Око», ты знала? Но даже его ты смогла вдохновить. У тебя изумительный дар влюблять в себя людей.

Я обхватила себя руками и зябко поежилась. Я и правда ощущала себя опустошенной.

— Как дела у Мии?

— О, все прекрасно, — Сергей, как всегда, обрадовался, говоря о своей жене. — Она давно зовет тебя в гости, ты же знаешь.

— Дела, сам понимаешь, — развела я руками. — Эта экспедиция не оставляет мне ни минуты свободного времени.

— Да, я знаю. — Сергей стал серьезным, пытливо заглянул мне в глаза. — Лив… я все хотел спросить тебя… ты уверена? Уверена, что тебе нужно ехать? Все эти слова о миссии и прочем, это все, конечно, так, но… Но ведь это опасно! — неожиданно зло сказал он. — Чертовски опасно! Никто еще не был на фьордах! Звери ни разу не одобряли наши запросы! И это приглашение… выглядит подозрительно, разве нет?

— Почему? — удивилась я. — Что странного, что они хотят общения с нами? Мы многое может привнести в их жизнь, Сереж. Образование, медицину, технику! Да, их развитие сильно отличается от нашего, но я верю, что они не настолько примитивны… Они разумны, Сергей! Другие, но разумные. Послание это подтверждает. Мы много лет ждали хоть какого-то отклика с той стороны, и это свершилось!

— Они звери! Дикари! — он вдруг схватил меня за руку. — Боже, Лив! Я понимаю твой ученый энтузиазм, но черт побери! Вспомни тот ритуал, что удалось запечатлеть нашему зонду! Это ведь просто кошмар! Я уверен, что дикари приносят человеческие жертвы!

Я тоже содрогнулась. Да, отрывочные картинки, что мы тогда увидели, внушали ужас любому современному человеку. Голые мужчины вокруг камня, девушка на нем… Кровь. Просто отвратительно…

— Это не доказано, Сереж, — тихо сказала я, мягко высвобождаясь из его рук. — Не переживай за меня, все будет хорошо. Я ведь живучая, ты забыл?

Подмигнула весело, но старый друг не разделял моего оптимизма и по-прежнему смотрел волком.

— У меня дурные предчувствия, Лив.

— Предчувствия? — я рассмеялась. — С каких это пор ведущий специалист Академии Прогресса верит в предчувствия?

Он тоже усмехнулся, взъерошил светлые волосы.

— Ты не передумаешь, да? — насупился Сергей.

Я покачала головой.

— Все уже решено, Сереж. Поздно идти на попятную.

— Ты всегда была смелее меня, — улыбнулся он. В его глазах промелькнуло странное чувство, и я отвернулась. Да, наверное. Просто у меня почти никогда не было выбора. Хотя он прав, в экспедицию к фьордам я записалась сама. Мою кандидатуру рассматривали дольше других. И да, я была единственной женщиной в этой поездке за туман. Надо признать, когда я думала об этом, душу охватывал страх. Но… я должна поехать.

— Ясно, — вздохнул друг. — Довезти тебя до дома?

— Нет, я хочу завершить доклад.

— Ты неисправимый трудоголик, Лив, — усмехнулся Сергей с привычной бесшабашностью. — Ладно, не засиживайся допоздна!

— Не буду.

Я подождала, пока Сергей уйдет, постояла у окна конференц-зала, глядя на подъездную дорожку. И лишь когда ярко-красная спортивная машина вылетела за ворота, тоже натянула куртку и пошла на выход.

На улице собирался дождь. Асфальт пах сыростью и приближающейся осенью. Мне всегда казалось, что у нее вкус тлена, с горчинкой на языке. И это всегда было мое самое нелюбимое время. Потому что осенью на меня накатывало такое, что я с трудом удерживалась от слез. Если бы кто-то из коллег знал, что таится под вечной бесстрастностью одного из ведущих антропологов Академии! Но, конечно, я никому и никогда не позволю об этом догадаться. Даже Сергею. Тем более — ему.

Я вздернула подбородок и решительно двинулась к подземной парковке.

Как я и ожидала, дождь хлынул, стоило выехать за ворота.





Глава 2