— Ну да, — кивнул майор. — Я пока только начал наводить справки. Послал запросы в Омск, в Тюмень, но ответов еще не получил.
— Я приехал не в связи с этим Анатолием, — объяснил Лев. — Тут случилась странная история за завтраком…
И он рассказал Кузнецову про выпитый братом и сестрой сок со странным привкусом.
— Так что я привез сюда и сок, и самих пострадавших, — заключил он. — Сейчас у них возьмут анализы, проверят сок, и тогда станет ясно, правильны ли мои подозрения или я напрасно всполошился.
— Так вы что, подозреваете, что эта экономка пыталась отравить брата и сестру? — спросил майор.
— А что тут еще можно подозревать?
— Но это как-то странно. Она ведь должна понимать, что подозрение сразу падет на нее, и немедленно бежать оттуда. А вы говорите, что экономка как ни в чем не бывало возилась на кухне…
— Да, это странно, — согласился Гуров. — Но ведь встречаются иногда преступники, которые не блещут особым умом, не могут предвидеть, какие последствия будут иметь их поступки. Может, эта Лена просто за что-то взъелась на хозяйку и на ее брата. Но возможен и другой вариант — она не знала, что сок отравлен. Ладно, давай пока оставим эту тему — ведь мы еще не знаем результатов анализов. Я лучше расскажу о своих открытиях, которые сделал ночью в этом доме.
И Гуров рассказал майору о своем посещении подвала, о проводе, с помощью которого можно было выключать свет в любом помещении, а также отключать магнитные замки, о неизвестном, что-то делавшем в столовой и сбежавшем от него в парк. Кузнецов слушал и только головой качал от удивления.
— Выходит, все эти рассказы о таинственных явлениях в доме имеют под собой реальную основу! — воскликнул он, когда Гуров закончил говорить.
— Да, самую реальную, — кивнул Лев. — Неизвестный преступник существует. И теперь я совершенно уверен, что именно он убил Игоря Кириллова — столкнул его с лестницы. И он не прекратил своего вмешательства в дела этой семьи. Я только одного не знаю — с какой целью он на этот раз проник в дом?
— Так вы говорили, что неизвестный что-то делал в столовой… Что, если он…
Майор не успел закончить фразу — на столе зазвонил его служебный телефон. Кузнецов снял трубку, коротко приветствовал говорившего, а затем протянул трубку Гурову:
— Это Рыхлин. Спрашивает вас.
— Интересные результаты, товарищ полковник, — сказал начальник криминалистической лаборатории. — Знаете, что оказалось в соке? Мышьяк. Вполне ощутимое количество мышьяка. Ну, и в крови у Светланы Кирилловой и ее брата, естественно, тоже какое-то количество яда. Сейчас им делают промывание желудка, потом еще кое-какие процедуры проведем. Но, в общем, доза яда не такая большая, чтобы речь шла об угрозе для жизни.
— Но если бы они приняли такую же дозу еще вечером, а потом завтра утром — тогда угроза была бы? — спросил Лев.
— Да, тогда вполне был возможен летальный исход, — ответил криминалист. — Но имейте в виду: это я пока дал вам лишь предварительное заключение. Письменное заключение со всеми результатами анализов будет готово к вечеру.
— Хорошо, тогда пришлите его майору Кузнецову, а я у него потом заберу. Спасибо за оперативную информацию.
Гуров положил трубку, взглянул на хозяина кабинета и коротко сообщил:
— Моя догадка подтвердилась. Их отравили. В соке обнаружили мышьяк.
Глава 12
Некоторое время Кузнецов осмысливал эту информацию, потом спросил:
— Ну что, будем задерживать гражданку Зайцеву?
— Не знаю, как насчет задержания, но допросить ее точно надо. Может быть, мы вместе туда поедем и проведем допрос? — предложил Гуров.
— Да, я думаю, это будет правильное решение, — ответил майор. — Поехали прямо сейчас!
Он вызвал дежурную машину, оперативники спустились вниз, сели в нее и направились в усадьбу Кирилловых. Когда машина въехала в ворота, первое, что Гуров увидел, были дети Слава и Наташа, бегавшие по лужайке перед домом. А за елью пряталась Татьяна Красовская. Кажется, у них шла игра в прятки. У него сразу отлегло от сердца. Он понял, что все утро беспокоился за этих детей, которые остались одни дома, только под присмотром гувернантки. А еще из взрослых в доме оставались лишь адвокат Бессонов и экономка с садовником. «Пожалуй, когда Бессонов уедет, нужно будет подумать над тем, чтобы в доме всегда был кто-то из мужчин, — подумал Лев. — Если я уеду в город, кто-то должен здесь остаться. Может, с водителем Юрой поговорить? Или с садовником Никитой?»
Выйдя из машины, он окликнул гувернантку и спросил у нее:
— Скажите, вы экономку Лену не видели? Где нам ее искать?
— Эх, Лев Иванович, зачем же вы меня рассекретили! — воскликнула Татьяна, выступая из-за дерева. — Ведь я так хорошо спряталась! А Лену я давно не видела. Скорее всего, она там же, где была утром, — у себя на кухне.
Мужчины вошли в дом. Здесь царила тишина. Лишь со второго этажа, из-за открытой двери комнаты, где обитал Бессонов, доносилось негромкое бормотанье: видимо, адвокат с кем-то общался по скайпу. Оперативники проследовали через холл, гостиную, столовую, вошли в кухню и остановились как вкопанные: посреди кухни на полу лежала экономка Лена Зайцева.
Гуров шагнул вперед, наклонился и потрогал сонную артерию на шее женщины. Он не почувствовал ни малейшего движения: пульса не было, экономка была мертва.
— Смотрите, тут, кажется, записка, — сказал майор.
Гуров взглянул туда, куда показывал Кузнецов. На кухонном столе лежал клочок бумаги, на котором было что-то написано. Он достал из кармана резиновые перчатки, натянул их, после чего взял записку. Бумага была оборвана со всех сторон, и на ней значилось только одно слово, небрежно, размашисто написанное слово «Ненавижу!». И больше ничего.
— Пакетик найдется, майор? — спросил Лев.
— Найдется, как не найтись, — ответил Кузнецов, доставая из кармана кителя маленький пластиковый пакет, и вдруг добавил: — Смотрите, а вон там, под столом, кажется, стакан лежит.
Действительно, под столом валялся граненый стакан, из которого на пол вылилось несколько капель жидкости. Гуров позаимствовал у майора еще один пакет, чтобы поместить в него новую улику. Но, прежде чем опустить стакан в пакет, понюхал его и, ощутив характерный горьковатый запах, произнес:
— Кажется, на этот раз в ходу был не мышьяк, а цианистый калий. Ну, скоро узнаем, анализ покажет. Ну что, майор, вызывай своих экспертов. Как видно, сегодня им придется только этим домом и заниматься.
Кузнецов достал телефон и стал звонить в управление, а Гуров поднялся на второй этаж, постучал в дверь и вошел в комнату Бессонова. Адвокат уже закончил свои переговоры и теперь собирал вещи. Чемодан с открытой крышкой стоял на стуле.
— Прошу извинить за вторжение, но дело неотложное, — сказал Лев. — Я только что вернулся в дом со своим коллегой майором Кузнецовым, и на кухне мы обнаружили труп экономки Лены Зайцевой.
Адвокат замер с вещами в руках. На время он буквально потерял дар речи. Затем немного пришел в себя и произнес:
— Лена?! Мертвая?! Но… как же так? Это… несчастный случай?
— Нет, на несчастный случай непохоже, — ответил Гуров. — Впрочем, это нам еще предстоит выяснить. Скажите, что вы делали после завтрака?
— Что я делал? — растерянно повторил адвокат. — Сейчас постараюсь припомнить… Так… После завтрака вы со Светланой Павловной и Борей уехали в город. А я пошел погулять. После этого неприятного инцидента с апельсиновым соком захотелось подышать свежим воздухом.
— И долго вы гуляли?
— Полчаса… может, чуть больше.
— Кого-нибудь видели во время прогулки?
— Да, когда я вернулся к дому, то увидел детей вместе с этой славной девушкой, их гувернанткой. Они играли на лужайке перед домом.
— Никого больше в парке не было?
— Нет, никого.
— А потом что было?
— Потом я вернулся сюда. Установил связь с моим деловым партнером в Москве, и мы некоторое время общались, обсуждали дела, которые вместе ведем. Ну а потом я начал собирать вещи. Ведь мне сегодня возвращаться в Москву. Собственно, через час уже надо выезжать в аэропорт. Да, но как же я поеду, если водителя здесь нет? Видимо, придется вызывать такси…
— Скажите, когда вы вернулись в дом после прогулки, вы видели экономку? — продолжал свои расспросы Лев.
— Лену? Нет… Я ее не видел.
— А звуки? Может быть, вы слышали какие-то звуки, доносившиеся из кухни?
— Сейчас… сейчас постараюсь вспомнить… — пробормотал Бессонов. — Значит, я вошел, направился к лестнице… Да, я что-то слышал! Какой-то голос со стороны кухни…
— Женский голос?
Адвокат несколько минут стоял, напряженно припоминая, потом медленно произнес:
— Знаете, какая странность… Кажется, там были два голоса — женский и мужской. Тогда я не придал этому значения…
— Голоса не показались вам знакомыми?
— Нет, это я не могу сказать… Нет, не помню, — покачал головой Бессонов.
— А пока вы находились здесь, наверху, вы не слышали внизу шагов? Разговоров?
— Нет, я был слишком увлечен нашими переговорами с партнером и ни на что не обращал внимания, — признался юрист.
— Понимаю, — кивнул Лев и поднялся. — Ладно, Александр Григорьевич, можете заканчивать ваши сборы и ехать. У меня нет оснований вас задерживать. Если что, увидимся в Москве.
Он спустился в холл и направился к двери. Ему хотелось побеседовать с гувернанткой, а также с садовником — еще двумя людьми, которые находились в усадьбе в момент смерти экономки. Но тут в ворота усадьбы въехала полицейская машина, за ней вторая. Это прибыли криминалисты, вызванные майором Кузнецовым. Гуров приветствовал их и взялся провести к месту трагедии.
Группу экспертов возглавлял сам начальник криминалистической лаборатории майор Рыхлин. Когда они вошли в кухню и майор увидел тело экономки, Гуров рассказал ему о найденной записке, а также о стакане и передал эксперту эти улики. Рыхлин понюхал стакан и заключил:
— Кажется, перед нами старый знакомец — цианистый калий. Впрочем, анализ покажет.
— А что вы скажете о записке?
— В моей практике был похожий случай, — ответил криминалист. — На месте преступления была найдена бумажка, оборванная с двух сторон, и на ней имелось несколько слов. Экспертиза показала, что текст написан рукой погибшего. Но нам удалось установить, что запись сделана давно, и вообще эти несколько слов — только часть большого текста.
— То есть это «ненавижу» вырвали из какого-то письма или другого документа?
— Вот именно!
Майор Кузнецов, внимательно слушавший их разговор, решил вмешаться.