– Вежливости? Невежливо – это не называть свое имя. – Губы сталкера тронула снисходительная улыбка.

– Работа такая, сами должны понимать. Ладно, что уж там. Касательно Малинина. У него была задача, с которой он не справился. Он не стравил две группировки и не уничтожил их, а наоборот, объединил два сильнейших клана, создав нам миллион проблем. Попутно он должен был открыть некоторые каналы, через которые мы бы вывозили артефакты на Большую землю, зарабатывая деньги на спонсирование наших ученых. Такая же ситуация и с продажей оружия. Но он и тут все профукал. Мы не заработали достаточно денег. Не столько, сколько планировали. Плюс Малинин доверился не тому человеку. Кон – двадцатилетний мальчишка, склонный к рефлексии. Неудивительно, что он предал нас. Если бы пацан узнал больше… – Человек-в-костюме развел руками. – К черту. И, наконец, Малинин был идейным. Но не тупым. Он собрал вокруг себя людей. И если бы он выяснил, что мы не правительственные войска, за которые себя выдаем… тот моральный урод, раскрывший некоторые наши тайны, что пришел к «Анархистам», был бы меньшей из проблем. Впрочем, завтра ваш коллега должен либо поставить «Анархистов» на колени, либо покончить с ними. Видите, сколько дерьма пришлось подчищать из-за этого говножуя Малинина? Еще нужно что-то уточнять? Или вы поняли, почему он должен был умереть?

– Вопросов нет.

– Что-то еще?

– Насчет моего коллеги. Промелькнула инфа, что он все еще с СБУ. Не знаю, как к этому относиться. Смотрите, тот наемник, что раскусил Малинина, скидывал в Сеть, что слышал фамилию нашего Сеньки по военной рации, когда исследовал сгоревшую деревню новичков. Вы же знаете, что «Удар» повязан со Службой безопасности, но при этом группировка не имеет никакого отношения к пожару в Зимовище, это уж точно.

– О, майор, спасибо за информацию. – Большой начальник потер подбородок. – Мы и сами считали нашего агента погибшим, когда деревню сожгли. После той заварушки с дикими животными у тропы к базе «Удара». А он объявился спустя два дня после пожара в деревне, наплел, что выжил после Скотобойни и добирался обратно неделю. Хотя вы добрались от Края вечного лета до Припяти за два дня.

– Ну, справедливости ради: я угнал машину у «Удара». Чтобы добраться быстрее. Только из-за «Зарядки» потерял время.

– Не важно. Так что, вы думаете, что он участвовал в той перестрелке?

– Я ничего не думаю. Я лишь доношу информацию.

– Он знал Малинина, а Малинин знал его. Он мог приказать ему настроить генерала безопасников против сталкеров, ведь старику не давала покоя эта деревня. Мне же до Зимовища не было и нет никакого дела, мелкими общинами искателей надо было заняться после уничтожения основных группировок. Но СБУ… Это может означать, что он работает на два фронта, а нам нельзя светиться перед эсбэушниками. Конечно, засылая его в «Удар», мы сами подвязали его на работу с СБ, но на то оно и прикрытие. Нельзя нам светиться, – задумчиво повторил Человек-в-костюме. – Не считая наших каналов, естественно. Хм. Если информация подтвердится, то, майор, вы должны сделать то, что должны. Нам крыса не нужна. Смотрите, как интересно получится: Кот завалит крысу.

– Сделаю.

– Чтобы поставить окончательную точку в истории с Малининым, уточню, что значит «идейный». Малинин считал, что мы хотим уничтожить Зону. Но это не так, вы же знаете. Лично я считаю, что Зона – это величайший дар для человечества. Мы зачистим ее от сталкерской погани, остановим отток артефактов, и наши ученые займутся тщательным изучением Зоны. Представьте, сколько чудных открытий нас ждет впереди!

– Вы недавно сами обмолвились, что мы будем сбывать артефакты на черном рынке.

– Это пока мы не покончим со сталкерами. Мы и оружие им продавать будем. Почему бы не взять деньги с тех, кто и так истребит сам себя? А мы только добьем. Как в вашей ситуации с фанатиками, майор.

– Интересная логика. А что с «Анархистами»?

– Вот, майор, что мне в вас не нравится. Вы невнимательно слушаете. Я же сказал, что ваш коллега позаботится об «Анархистах». У вас же сейчас другая задача – оклематься после ранения. Марш, выполнять! – И Человек рассмеялся.

Выглядело жутко.

– Спасибо, – выдавил Кот.

– Вы жили с ними довольно долгое время. – Голос Человека-в-костюме стал на порядок серьезнее. – Вы привязались к кому-то? Нормально переживете?

– Вы, наверное, забыли, но я жил среди новичков по приказу «Изоляционных сил». Потом я их бросил, оставил умирать в полыхающей деревне. По вашему же приказу. Вы велели мне примкнуть к «Анархистам», велели избавиться от выживших новичков по пути, что я и сделал, замаскировав гибель большей части «зеленых» под несчастный случай. Я свинтил из логова Малинина, рискуя быть рассекреченным, сразу после бойни. Я напал на наших новых союзников и увел у них джип, чтобы быстрее добраться до Припяти. Неужели я так и не доказал свою лояльность?

– Вот что мне в вас, наоборот, нравится. Оставайтесь же таким же верным, майор. Я вас не обижу.

– Спасибо, я не сомневаюсь, вы же человек слова.

Дятченков вышел из импровизированного кабинета, что располагался на втором этаже прачечной.

«Верным псом оставайся. – Кота обуяла злость. – Посмей только поступить со мной так, как поступил с Малининым… и ты пожалеешь, что когда-то вообще вербанул меня!»





* * *


Шумел мотором «шестьдесят шестой». К выезду готовились два БТРа. Неприхотливые, но проверенные годами «восьмидесятые»[1].

Арсений Летов стоял в сторонке и молча курил, наблюдая за тем, как его бойцы собираются на самый важный поединок в их жизни. Бывший ударовец нервничал, его пальцы, что сжимали сигаретный фильтр, дрожали. Но боялся он не за свою жизнь. Когда все твое существование состоит из сплошных войн, бояться смерти – это самое глупое, что можно делать. Он боялся за своих ребят, боялся ответственности, которая свалилась на его плечи. Когда он состоял в «Ударе», приказы отдавали за него, он сам был пешкой и разменной монетой, и его это, в сущности, устраивало. А теперь он вынужден стать кем-то более значимым, превратив своих вчерашних друзей в расходный материал. Это сильно подкашивало.

К нему подошел широкоплечий сталкер в экзоскелете. Летов признал в нем Тумана, своего давнего друга.

– Привет, Сень. Я тут с информацией от наших разведчиков.

– Привет, Сергей. Что там у тебя?

– По поводу «Анархистов». Смотри, когда они закончат с магазинчиком Малинина, – сказал он, – то, вероятнее всего, поедут по этому маршруту, – и развернул карту.

– Да, это хорошо. – Летов растоптал окурок. – Тогда твоя задача в следующем: берешь троих крепких ребят да устраиваешь засаду на подъезде к Армейским складам. Мы перекроем дорогу по вот этому маршруту. Будем ждать там. Всего два пути. По-другому им не добраться до своей базы. Либо мы, либо вы накроете их.

– Убить всех?

– Попробуйте найти Андрея. Если завалите его ненароком, то хрен с ним, конечно. Но мне нравится план руководства относительно того, что во главе «Анархистов» поставят нашу сучку.

– Это умно. Убить-то всегда успеется.


– Точно. Тогда бери «уазик» да выдвигайся. Каждая минута промедления играет на «Анархистов».

– Принял!

– Удачи тебе.

И Летов вновь прикурил.





Глава 3

Долгая дорога домой




«Буханочка» с намалеванной на борту символикой «Анархистов» упрямо перла по размытой песчанке, освещая себе дорогу тусклыми фарами. В кузове, среди кучи ящиков с боеприпасами, провизией и оружием, ютились четверо бойцов. Андрей сидел за рулем, Никита – на пассажирском месте. Трясло тут не меньше, чем в кузове. Зато окно опущено, покурить можно. Или подышать. Или чередовать. Лишь пыль в лицо – единственная неприятность.

Детектор аномалий, закрепленный умельцами на бампере, исправно работал, так что микроавтобус двигался бодро. Бодро по меркам Зоны, естественно.

Леса за бортом сменялись брошенными селами, села сменялись лесами, изредка вдали мелькали фермы или заводы – наследие исчезнувшего Советского Союза. Проехали мимо торчащего мордой в кювете старого ГАЗа с цистерной, на которой было написано «Молоко». У кабины распласталось тело молодого парня в типичной для новичка куртке цвета хаки. Полез, толком не освоившись, вглубь, да и поплатился за свою самонадеянность. Правда, осваиваться теперь негде. Деревни новичков, Зимовища, больше нет. Военные постарались, зачистив весь лагерь в отместку за гибель какой-то важной шишки.

– Слушай, Никит, а ты куда после? – спросил вдруг Андрей. – Ну, когда война закончится?

– Подамся куда?

– Ага. К нам не думаешь? Пригодился бы. Я с Рахманом перетру, не думаю, что он будет против.

– Не, к вам вряд ли. Без обид. Не сейчас, по крайней мере. Мне передохнуть нужно. Разобраться в себе. Сечешь? Но на Большую землю не хочу, не прижился там однажды, не приживусь и сейчас. Думаю, к научникам пойду. Может, лаборантом каким. В Зону за образцами ходить. Знай себе по окрестностям шляйся да фигню всякую для яйцеголовых таскай. Квартирку еще в научном городке выдадут. Вообще песня. Там и жизнь вдруг наладится. Кто знает?

– Устанешь тут воевать, это точно.

– А ты что, Андрюх? Всю жизнь проторчишь в Зоне?

– Не знаю я, далеко не заглядывал. Может, сорвусь. На Большую землю все равно мотаюсь периодически. Если мы победим и жизнь наладится… – Андрей задумался, крутанул руль. – Увидеть хочу кое-кого. Женщину одну. Последний раз… уже и не помню, когда виделись.

– Разошлись?

– Там очень сложная история. Раньше были близки.

– Ясно. Сигаретку?

– Угощусь.

– А вы, парни? – Он повернулся к тем, кто в кузове.

Один взял, остальные отказались.

Тряхнуло на очередной яме.

Вонючка-елочка скакала на каждой кочке. Замызганное грязью лобовое стекло мешало обзору.

Дым уходил в открытое окно, смешиваясь с чистым вечерним воздухом Территории Проклятых.

Звук работающего мотора отражался эхом.

– Анд… прем… – ожила рация на груди командира отряда. – Ш-ш-ш… Андрей… прием… ш-ш-ш…

– Да, прием, – произнес Андрей в микрофон. – Случилось что?

– По… ка… врод… ничего… не случилось, – прорвался голос Рахмана сквозь помехи. – Но… кажется… помощь понадобится… Дозорные… что Скай искали… к нашей базе… где-то два бэтээра… Не к нам, может… Но откуда два бэтээра со стороны Припяти?

Никита и Андрей переглянулись.

– Похоже, ты был прав, мой нелюдимый друг.

Пацаны в кузове засуетились, схватились за автоматы, рожки отсоединили, проверили, полные ли.