— Мисс Видаль, сегодняшнее происшествие стало ужасным ударом для Испании. Это ужасный удар для принца. Ваше мероприятие было неудачным решением.
Внезапно в голове Лэнгдона заговорил голос Уинстона.
— Профессор? Группа безопасности музея проанализировала наружные камеры наблюдения. Кажется, они что-то нашли.
Лэнгдон прослушал, а затем махнул рукой Фонсеке, прерывая нотацию агента Амбре.
— Сэр, компьютер сообщил, что на одной из камер на крыше музея есть частичная фотография верхней части отъезжающего автомобиля.
— О? — Фонсека выглядел удивленным.
Лэнгдон передал информацию, полученную им от Уинстона.
— Черный седан, выезжающий через служебный проезд… номерные знаки, которые невозможно разобрать под таким высоким углом… необычный стикер на лобовом стекле.
— А что за стикер? — задал вопрос Фонсека. — Мы можем предупредить местные власти, чтобы объявить розыск.
— Стикер, — ответил Уинстон в голове Лэнгдона, — я его не узнал, но сравнил форму со всеми известными символами в мире и получил единственное соответствие.
Лэнгдон поразился тому, как быстро Уинстон смог все это выяснить.
— Полученное совпадение, — сказал Уинстон, — древний алхимический символ амальгамации.*
* Амальгамация (Amalgamation) — процесс соединения или объединения нескольких объектов в одной форме. Составление амальгамы или сплава металла с ртутью. Также означает любой союз металлов.
Что за ерунда? Лэнгдон ожидал логотип гаража или политической организации.
— На автомобильном стикере изображен символ… амальгамации?
Фонсека выглядел явно запутавшимся.
— Должно быть тут какая-то ошибка, Уинстон, — сказал Лэнгдон. — Зачем кому-то показывать символ алхимического процесса?
— Я не знаю, — ответил Уинстон. — Это единственное совпадение, которое я получил, а я показываю девяносто девять процентов соответствий.
В образной памяти Лэнгдона быстро всплыл алхимический символ амальгамации.
— Уинстон, опишите, что вы видите на стекле автомобиля.
Компьютер немедленно ответил.
— Символ состоит из одной вертикальной линии, пересеченной тремя поперечными. В верхней части вертикальной линии находится обращенная вверх арка.
Точно. Лэнгдон нахмурился.
— Арка наверху — есть ли на ней завершающие элементы?
— Да. Короткая горизонтальная линия завершает каждое ответвление арки.
Хорошо, тогда это амальгамация.
Лэнгдон на мгновение оторопел.
— Уинстон, вы можете отправить нам фотографию из базы безопасности?
— Безусловно.
— Пошлите ее на мой телефон, — потребовал Фонсека.
Лэнгдон передал Уинстону номер мобильного телефона агента, и через мгновение аппарат Фонсеки зажужжал. Все собрались вокруг агента и смотрели на зернистое черно-белое фото. Это был снимок вида сверху черного седана в пустынном служебном проезде.
И в самом деле, в левом нижнем углу лобового стекла Лэнгдон увидел стикер с определенным символом, который описал Уинстон.
Амальгамация. Что за чушь!
Озадаченный Лэнгдон потянулся к телефону и кончиками пальцев попытался увеличить фотографию на экране Фонсеки. Наклонившись, он более подробно изучал изображение.
И тут Лэнгдон решил задачу.
— Это не амальгамация, — объявил он.
Хотя изображение было очень близко к описанному Уинстоном, оно было не таким же. Как и в символогии, разница между «близким» и «точным» может быть такой же, как разница между нацистской свастикой и буддийским символом процветания.
Вот почему человеческий разум иногда лучше, чем компьютер.
— Тут не один стикер, — заявил Лэнгдон. — Это два разных стикера, частично наслаивающихся один на другой. Нижний стикер — это особое распятие, называемое папским крестом. Как раз сейчас он очень популярен.
С избранием самого либерального понтифика в истории Ватикана тысячи людей во всем мире оказали поддержку новой политике папы, выставляя тройной крест даже в родном городе Лэнгдона Кембридже в штате Массачусетс.
— U-образный символ сверху, — сказал Лэнгдон, — полностью отдельный стикер.
— Теперь я вижу, что вы правы, — сказал Уинстон. — Я найду номер телефона этой компании.
И снова Лэнгдон поразился быстроте Уинстона. Он уже определил логотип компании?
— Отлично, — сказал Лэнгдон. — Если мы позвоним им, они смогут отследить машину.
Фонсека выглядел озадаченным.
— Отследить машину! Но как?
— Эту машину для побега арендовали, — сказал Лэнгтон, указывая на стилизованную букву U на лобовом стекле. — Это Uber.
ГЛАВА 26
Судя по недоверчивому взгляду широко раскрытых глаз на лице Фонсеки, Лэнгдон не мог сказать, что удивило агента больше: быстрая расшифровка стикера на лобовом стекле или странный выбор машины адмирала Авилы. «Он нанял Uber,» — подумал Лэнгдон, так и не определившись, был этот шаг блестящим или невероятно близоруким.
Вездесущая уберовская услуга «водитель по заказу» завоевала весь мир штурмом за последние несколько лет. Через смартфон любой желающий прокатиться мог мгновенно связаться с растущей армией водителей Uber, которые делают дополнительные деньги, предоставляя свои автомобили в качестве импровизированных такси. Только недавно легализованный в Испании Uber потребовал, чтобы его испанские водители поместили логотип Uber на своих лобовых стеклах. Видимо, водитель этого автомобиля Uber был также поклонником нового папы.
— Агент Фонсека, — сказал Лэнгдон. — Уинстон говорит, что он взял на себя смелость отправить изображения машины для побега местным властям для распространения на блокпостах.
Рот Фонсеки приоткрылся, и Лэнгдон почувствовал, что этот высококвалифицированный агент не привык играть в кошки-мышки. Фонсека, как будто сомневался, поблагодарить ли Уинстона или сказать ему, чтобы не лез не в свое дело.
— И теперь он набирает номер экстренной службы Uber.
— Нет! — скомандовал Фонсека. — Дайте мне номер и я позвоню сам. Uber с большей вероятностью поможет старшему чину Королевской гвардии, чем компьютеру.
Лэнгдон вынужден был признать, что Фонсека, вероятно, прав. Кроме того, было бы гораздо лучше, чтобы Гвардия помогала в розыске, а не растрачивала свои навыки, отправляя Амбру в Мадрид.
Получив номер от Уинстона, Фонсека набрал его, и у Лэнгдона появилась уверенность в том, что они смогут поймать убийцу за считанные минуты. Определенные транспортные средства были в центре бизнеса Uber; любой клиент со смартфоном мог буквально за минуту получить доступ к точному местоположению каждого водителя Uber на свете. Фонсеке нужно было лишь попросить компанию найти водителя, который только что взял пассажира за Музеем Гуггенхайма.
— jHostia!* — выругался Фонсека. — Automatizada*. — Он набрал номер на клавиатуре и ждал, очевидно прослушивая список опций меню. — Профессор, как только я доберусь до Uber и договорюсь об отслеживании автомобиля, я передам это дело местным властям, чтобы мы с агентом Диасом могли доставить вас и мисс Видаль в Мадрид.
*Черт! Автомат.(исп.)
— Меня? — удивился Лэнгдон. — Нет, я не могу к вам присоединиться.
— Вы можете и вы это сделаете, — объявил Фонсека. — Как и ваша компьютерная игрушка, — добавил он, указав на наушники Лэнгдона.
— Простите, — ответил Лэнгдон и его тон стал жестким. — Я не могу сопровождать вас до Мадрида.
— Это странно, — ответил Фонсека. — Я думал, вы профессор Гарварда?
Лэнгдон бросил на него недоуменный взгляд.
— Так оно и есть.
— Хорошо, — огрызнулся Фонсека. — Тогда полагаю, у вас хватит мозгов, чтобы понять — у вас нет выбора.
С этим агент отступил, вернувшись к своему телефонному звонку. Лэнгдон наблюдал за ним. «Какого черта?»
— Профессор? — Амбра подошла очень близко к Лэнгдону и зашептала сзади. — Мне необходимо, чтобы вы выслушали меня. Это очень важно.
Лэнгдон обернулся, и увидел, что лицо Амбры было пронизано глубоким страхом. Кажется ее тихий шок прошел, и голос казался отчаянным и ясным.
— Профессор, — сказала она. — Эдмонд проявил к вам огромное уважение, включив в свое выступление. По этой причине я могу вам доверять. Мне нужно кое-что вам рассказать.
Лэнгдон с сомнением глянул на нее.
— Убийство Эдмонда было моей ошибкой, — прошептала она, ее глубокие карие глаза наполнились слезами.
— Прошу прощения?
Внезапно в голове Лэнгдона заговорил голос Уинстона.
— Профессор? Группа безопасности музея проанализировала наружные камеры наблюдения. Кажется, они что-то нашли.
Лэнгдон прослушал, а затем махнул рукой Фонсеке, прерывая нотацию агента Амбре.
— Сэр, компьютер сообщил, что на одной из камер на крыше музея есть частичная фотография верхней части отъезжающего автомобиля.
— О? — Фонсека выглядел удивленным.
Лэнгдон передал информацию, полученную им от Уинстона.
— Черный седан, выезжающий через служебный проезд… номерные знаки, которые невозможно разобрать под таким высоким углом… необычный стикер на лобовом стекле.
— А что за стикер? — задал вопрос Фонсека. — Мы можем предупредить местные власти, чтобы объявить розыск.
— Стикер, — ответил Уинстон в голове Лэнгдона, — я его не узнал, но сравнил форму со всеми известными символами в мире и получил единственное соответствие.
Лэнгдон поразился тому, как быстро Уинстон смог все это выяснить.
— Полученное совпадение, — сказал Уинстон, — древний алхимический символ амальгамации.*
* Амальгамация (Amalgamation) — процесс соединения или объединения нескольких объектов в одной форме. Составление амальгамы или сплава металла с ртутью. Также означает любой союз металлов.
Что за ерунда? Лэнгдон ожидал логотип гаража или политической организации.
— На автомобильном стикере изображен символ… амальгамации?
Фонсека выглядел явно запутавшимся.
— Должно быть тут какая-то ошибка, Уинстон, — сказал Лэнгдон. — Зачем кому-то показывать символ алхимического процесса?
— Я не знаю, — ответил Уинстон. — Это единственное совпадение, которое я получил, а я показываю девяносто девять процентов соответствий.
В образной памяти Лэнгдона быстро всплыл алхимический символ амальгамации.
— Уинстон, опишите, что вы видите на стекле автомобиля.
Компьютер немедленно ответил.
— Символ состоит из одной вертикальной линии, пересеченной тремя поперечными. В верхней части вертикальной линии находится обращенная вверх арка.
Точно. Лэнгдон нахмурился.
— Арка наверху — есть ли на ней завершающие элементы?
— Да. Короткая горизонтальная линия завершает каждое ответвление арки.
Хорошо, тогда это амальгамация.
Лэнгдон на мгновение оторопел.
— Уинстон, вы можете отправить нам фотографию из базы безопасности?
— Безусловно.
— Пошлите ее на мой телефон, — потребовал Фонсека.
Лэнгдон передал Уинстону номер мобильного телефона агента, и через мгновение аппарат Фонсеки зажужжал. Все собрались вокруг агента и смотрели на зернистое черно-белое фото. Это был снимок вида сверху черного седана в пустынном служебном проезде.
И в самом деле, в левом нижнем углу лобового стекла Лэнгдон увидел стикер с определенным символом, который описал Уинстон.
Амальгамация. Что за чушь!
Озадаченный Лэнгдон потянулся к телефону и кончиками пальцев попытался увеличить фотографию на экране Фонсеки. Наклонившись, он более подробно изучал изображение.
И тут Лэнгдон решил задачу.
— Это не амальгамация, — объявил он.
Хотя изображение было очень близко к описанному Уинстоном, оно было не таким же. Как и в символогии, разница между «близким» и «точным» может быть такой же, как разница между нацистской свастикой и буддийским символом процветания.
Вот почему человеческий разум иногда лучше, чем компьютер.
— Тут не один стикер, — заявил Лэнгдон. — Это два разных стикера, частично наслаивающихся один на другой. Нижний стикер — это особое распятие, называемое папским крестом. Как раз сейчас он очень популярен.
С избранием самого либерального понтифика в истории Ватикана тысячи людей во всем мире оказали поддержку новой политике папы, выставляя тройной крест даже в родном городе Лэнгдона Кембридже в штате Массачусетс.
— U-образный символ сверху, — сказал Лэнгдон, — полностью отдельный стикер.
— Теперь я вижу, что вы правы, — сказал Уинстон. — Я найду номер телефона этой компании.
И снова Лэнгдон поразился быстроте Уинстона. Он уже определил логотип компании?
— Отлично, — сказал Лэнгдон. — Если мы позвоним им, они смогут отследить машину.
Фонсека выглядел озадаченным.
— Отследить машину! Но как?
— Эту машину для побега арендовали, — сказал Лэнгтон, указывая на стилизованную букву U на лобовом стекле. — Это Uber.
ГЛАВА 26
Судя по недоверчивому взгляду широко раскрытых глаз на лице Фонсеки, Лэнгдон не мог сказать, что удивило агента больше: быстрая расшифровка стикера на лобовом стекле или странный выбор машины адмирала Авилы. «Он нанял Uber,» — подумал Лэнгдон, так и не определившись, был этот шаг блестящим или невероятно близоруким.
Вездесущая уберовская услуга «водитель по заказу» завоевала весь мир штурмом за последние несколько лет. Через смартфон любой желающий прокатиться мог мгновенно связаться с растущей армией водителей Uber, которые делают дополнительные деньги, предоставляя свои автомобили в качестве импровизированных такси. Только недавно легализованный в Испании Uber потребовал, чтобы его испанские водители поместили логотип Uber на своих лобовых стеклах. Видимо, водитель этого автомобиля Uber был также поклонником нового папы.
— Агент Фонсека, — сказал Лэнгдон. — Уинстон говорит, что он взял на себя смелость отправить изображения машины для побега местным властям для распространения на блокпостах.
Рот Фонсеки приоткрылся, и Лэнгдон почувствовал, что этот высококвалифицированный агент не привык играть в кошки-мышки. Фонсека, как будто сомневался, поблагодарить ли Уинстона или сказать ему, чтобы не лез не в свое дело.
— И теперь он набирает номер экстренной службы Uber.
— Нет! — скомандовал Фонсека. — Дайте мне номер и я позвоню сам. Uber с большей вероятностью поможет старшему чину Королевской гвардии, чем компьютеру.
Лэнгдон вынужден был признать, что Фонсека, вероятно, прав. Кроме того, было бы гораздо лучше, чтобы Гвардия помогала в розыске, а не растрачивала свои навыки, отправляя Амбру в Мадрид.
Получив номер от Уинстона, Фонсека набрал его, и у Лэнгдона появилась уверенность в том, что они смогут поймать убийцу за считанные минуты. Определенные транспортные средства были в центре бизнеса Uber; любой клиент со смартфоном мог буквально за минуту получить доступ к точному местоположению каждого водителя Uber на свете. Фонсеке нужно было лишь попросить компанию найти водителя, который только что взял пассажира за Музеем Гуггенхайма.
— jHostia!* — выругался Фонсека. — Automatizada*. — Он набрал номер на клавиатуре и ждал, очевидно прослушивая список опций меню. — Профессор, как только я доберусь до Uber и договорюсь об отслеживании автомобиля, я передам это дело местным властям, чтобы мы с агентом Диасом могли доставить вас и мисс Видаль в Мадрид.
*Черт! Автомат.(исп.)
— Меня? — удивился Лэнгдон. — Нет, я не могу к вам присоединиться.
— Вы можете и вы это сделаете, — объявил Фонсека. — Как и ваша компьютерная игрушка, — добавил он, указав на наушники Лэнгдона.
— Простите, — ответил Лэнгдон и его тон стал жестким. — Я не могу сопровождать вас до Мадрида.
— Это странно, — ответил Фонсека. — Я думал, вы профессор Гарварда?
Лэнгдон бросил на него недоуменный взгляд.
— Так оно и есть.
— Хорошо, — огрызнулся Фонсека. — Тогда полагаю, у вас хватит мозгов, чтобы понять — у вас нет выбора.
С этим агент отступил, вернувшись к своему телефонному звонку. Лэнгдон наблюдал за ним. «Какого черта?»
— Профессор? — Амбра подошла очень близко к Лэнгдону и зашептала сзади. — Мне необходимо, чтобы вы выслушали меня. Это очень важно.
Лэнгдон обернулся, и увидел, что лицо Амбры было пронизано глубоким страхом. Кажется ее тихий шок прошел, и голос казался отчаянным и ясным.
— Профессор, — сказала она. — Эдмонд проявил к вам огромное уважение, включив в свое выступление. По этой причине я могу вам доверять. Мне нужно кое-что вам рассказать.
Лэнгдон с сомнением глянул на нее.
— Убийство Эдмонда было моей ошибкой, — прошептала она, ее глубокие карие глаза наполнились слезами.
— Прошу прощения?