– Джош пролил на него пакет сока, а потом Битзи решила сожрать целую подушку. Она могла бы поспать на половине дивана. Но без всяких пакетов с соком.
Харпер надеялась, что Битзи – это собака.
Люк покачал головой, и Харпер увидела, как у него сжались челюсти.
– Значит, твой план состоит в том, чтобы заночевать в машине, а ты намерена отправить ее спать с жуликом и пьянчугой?
– Эй, по крайней мере, мы здесь устраиваем мозговой штурм. Ты же лишь ставишь крест на наших идеях, – надув губы, сказала Софи.
Люк снова вздохнул и опустил глаза на стойку.
– Ты можешь остаться на ночь со мной, а завтра я отвезу тебя домой, чтобы ты забрала свои вещи.
Софи отвернулась, но прежде Харпер успела заметить довольную ухмылку на ее лице.
– О нет. Я не могу. Я не хочу никому доставлять неудобства, – выпалила Харпер с округлившимися от неожиданности глазами.
Люк посмотрел на нее.
– Мне доставит большее неудобство, если ты будешь спать на чертовой парковке. Кроме того, я обещал доктору привезти тебя к ней утром, чтобы она смогла быстренько сделать пару рентгеновских снимков.
– Ну, почему же ты сразу не сказал об этом? – спросила Софи, притворяясь раздраженной.
Люк взглянул на нее, и она замолчала.
– Спасибо, Люк. Правда, ты не должен был этого делать. Страдания от собственного идиотизма пошли бы мне на пользу. Тогда я, возможно, чему-то научилась бы.
Он улыбнулся, не отрывая глаз от стойки, и Харпер увидела, как на его лице появляется ямочка.
– Думаю, у тебя и без того был тяжелый день. – Он снова повернулся к ней: – Ты не против, если мы останемся здесь до закрытия?
– Конечно, – кивнула она.
Что такого было в этих глазах? Может быть, окружавшие их тени? Харпер ощущала напряжение всякий раз, когда замечала это. Он молчал, явно не склонный рассказывать о себе. Определенно, он не похож на придурка Теда. То, как Люк наблюдал за происходящим вокруг, натолкнуло ее на мысль о том, что мало что укрывается от его внимания.
– Так как же ты живешь, Люк? Я имею в виду, мне кажется, я должна получше узнать тебя, если ты собираешься предоставить мне ночлег.
– Ничего особенного. – Он поскреб затылок.
– Угу. Да. Конечно. – Вскинув брови, Харпер отпила большой глоток пива.
Люк вновь засмеялся.
– Меня зовут Люк. Всю свою жизнь я прожил здесь. Я занимаюсь строительством и служу в Национальной гвардии. А Софи – моя сестра.
– Это все, что ты можешь рассказать? – Харпер подтолкнула его локтем.
– Что еще тебе нужно?
– Как насчет санкции на арест? Тел, сожженных на заднем дворе? Необычных пристрастий?
Люк наклонился к ней. Ближе. Она ощутила аромат его мыла. Чуть-чуть пряный.
Почувствовав его дыхание на своем лице, Харпер приоткрыла губы. У нее перехватило дыхание.
– Уточни, что значит «необычных».
Глава 3
Вечер прошел, как в тумане, оставив смутные воспоминания о встречах с горожанами – Джорджия Рэй и вправду появилась. Стоя рядом с Люком и наблюдая за тем, как Софи закрывает входные двери, Харпер чувствовала себя слегка опьяневшей и невероятно измотанной. Она подавила зевок. Было два часа ночи, ей давно уже было пора спать. И лицо снова стало саднить.
– Еще раз спасибо за то, что задержались, – сказала Софи, когда они пересекали парковку.
– Спокойной ночи, Соф, – сказал Люк, открывая перед сестрой дверцу машины.
– Тебе тоже, братец. Спокойной ночи, Харпер! Надеюсь, снова увидимся.
Харпер помахала ей здоровой рукой и, зевая, попрощалась.
– Спасибо за все, Софи.
– Лучше отвези ее домой, пока она не заснула, Люк.
Похлопав по крыше машины, он махнул сестре рукой, когда она отъезжала.
– Ты готова? – спросил он Харпер.
Она кивнула, скрестив на груди руки, чтобы согреться в прохладную весеннюю ночь. Они были одни. И будут одни в течение следующих нескольких часов. Харпер гадала, проведет ли она бессонную ночь, лежа на диване и думая о том, что он так близко от нее… и, по-видимому, обнажен. Такие мужчины, как Люк, не спят в пижамах.
– Нам туда, – сказал он, указывая на темно-серый пикап в глубине парковки. – Тебе ничего не нужно взять из своей машины?
– Нет, я в порядке. – В ее машине не было ничего, кроме недопитого с утра кофе.
Они двинулись вместе, Харпер потирала руки.
– Холодно? – спросил Люк.
Она кивнула и, когда он, обхватив ее плечо рукой, притянул к себе, ощутила трепет, который был чем-то средним между комфортом и разгорающимся вожделением. Тепло, исходящее от его тела, мгновенно согрело ее голую кожу, и Харпер не противилась желанию прижаться к Люку чуть ближе.
Он открыл перед ней дверь со стороны пассажирского места, и она заставила себя сесть в машину и устроиться на сиденье, пытаясь не морщиться от боли, когда ноющее тело заскользило по коже.
Люк сел на водительское место и завел грузовичок. Он нажал кнопку, и Харпер моментально ощутила тепло под ягодицами. Сиденья с подогревом! Выезжая со стоянки, он повернул налево, и всего через несколько минут они двигались по подъездной дорожке к опрятному трехэтажному кирпичному дому с широкой верандой. Харпер моргнула усталыми веками.
– Ты здесь живешь?
Люк посмотрел на дом через ветровое стекло.
– Ага.
– Я ожидала увидеть что-то другое. Например, холостяцкую квартиру. У тебя есть соседи? Подружка? Жена и четверо детей?
– Нет. Я один. – По его губам пробежала усмешка, от которой ее сердце затрепетало от удовольствия. – Пойдем.
Обшитая широкими досками веранда была просторной и опоясывала дом до дальней стены. Там не было никакой мебели, но Харпер тут же представила себе качели и подвешенные корзины с цветами всех цветов радуги.
Люк отпер входную дверь и придержал, открыв ее перед гостьей.
Она переступила через порог и подождала, пока он включит свет. Передняя выходила прямо на широкую лестницу с перилами. Две одинаковые двери, расположенные друг напротив друга, вели в неосвещенные комнаты. Выше темной деревянной обшивки стены были оклеены цветистыми бумажными обоями с розами и колибри.
– На самом деле ты здесь не живешь, верно?
Люк бросил ключи на узкий столик, стоявший сразу за дверью. Единственный предмет мебели в поле зрения Харпер. Потом вскинул бровь.
– С чего ты взяла?
Она провела пальцем по бумажной розе.
– Не знаю. – Харпер просунула голову в комнату справа. В свете уличных фонарей она различила лишь нарядный диван с деревянными подлокотниками, стоявший напротив телевизора с плоским экраном, водруженного на козлы. Больше в комнате ничего не было.
– Ты недавно переехал?
– Не совсем. – Люк выглядел смущенным. – Я живу здесь пару лет.
– Серьезно?
– Я был занят.
– Где ты добыл такой диван? – Харпер жестом показала на чудовище из резного дерева с комковатыми красными велюровыми подушками.
– Он принадлежал моей бабушке.
– О, слава богу. Я подумала, что ты зашел на блошиный рынок и решил, что этот диван идеально подходит для того, чтобы смотреть по телевизору евангелистские проповеди.
Люк нехотя улыбнулся.
– Это дом моей бабушки. Я выкупил его, когда она умерла.
– Вы были близки?
– Настолько близки, насколько это возможно с бабушкой-итальянкой, которая гоняется за тобой с деревянной ложкой. Бо́льшая часть мебели здесь осталась от нее.
– Ее как будто немного, – заметила Харпер.
– Я все еще подумываю прикупить кое-что, но я был…
– …занят, – закончила она вместо него.
Харпер надеялась, что Битзи – это собака.
Люк покачал головой, и Харпер увидела, как у него сжались челюсти.
– Значит, твой план состоит в том, чтобы заночевать в машине, а ты намерена отправить ее спать с жуликом и пьянчугой?
– Эй, по крайней мере, мы здесь устраиваем мозговой штурм. Ты же лишь ставишь крест на наших идеях, – надув губы, сказала Софи.
Люк снова вздохнул и опустил глаза на стойку.
– Ты можешь остаться на ночь со мной, а завтра я отвезу тебя домой, чтобы ты забрала свои вещи.
Софи отвернулась, но прежде Харпер успела заметить довольную ухмылку на ее лице.
– О нет. Я не могу. Я не хочу никому доставлять неудобства, – выпалила Харпер с округлившимися от неожиданности глазами.
Люк посмотрел на нее.
– Мне доставит большее неудобство, если ты будешь спать на чертовой парковке. Кроме того, я обещал доктору привезти тебя к ней утром, чтобы она смогла быстренько сделать пару рентгеновских снимков.
– Ну, почему же ты сразу не сказал об этом? – спросила Софи, притворяясь раздраженной.
Люк взглянул на нее, и она замолчала.
– Спасибо, Люк. Правда, ты не должен был этого делать. Страдания от собственного идиотизма пошли бы мне на пользу. Тогда я, возможно, чему-то научилась бы.
Он улыбнулся, не отрывая глаз от стойки, и Харпер увидела, как на его лице появляется ямочка.
– Думаю, у тебя и без того был тяжелый день. – Он снова повернулся к ней: – Ты не против, если мы останемся здесь до закрытия?
– Конечно, – кивнула она.
Что такого было в этих глазах? Может быть, окружавшие их тени? Харпер ощущала напряжение всякий раз, когда замечала это. Он молчал, явно не склонный рассказывать о себе. Определенно, он не похож на придурка Теда. То, как Люк наблюдал за происходящим вокруг, натолкнуло ее на мысль о том, что мало что укрывается от его внимания.
– Так как же ты живешь, Люк? Я имею в виду, мне кажется, я должна получше узнать тебя, если ты собираешься предоставить мне ночлег.
– Ничего особенного. – Он поскреб затылок.
– Угу. Да. Конечно. – Вскинув брови, Харпер отпила большой глоток пива.
Люк вновь засмеялся.
– Меня зовут Люк. Всю свою жизнь я прожил здесь. Я занимаюсь строительством и служу в Национальной гвардии. А Софи – моя сестра.
– Это все, что ты можешь рассказать? – Харпер подтолкнула его локтем.
– Что еще тебе нужно?
– Как насчет санкции на арест? Тел, сожженных на заднем дворе? Необычных пристрастий?
Люк наклонился к ней. Ближе. Она ощутила аромат его мыла. Чуть-чуть пряный.
Почувствовав его дыхание на своем лице, Харпер приоткрыла губы. У нее перехватило дыхание.
– Уточни, что значит «необычных».
Глава 3
Вечер прошел, как в тумане, оставив смутные воспоминания о встречах с горожанами – Джорджия Рэй и вправду появилась. Стоя рядом с Люком и наблюдая за тем, как Софи закрывает входные двери, Харпер чувствовала себя слегка опьяневшей и невероятно измотанной. Она подавила зевок. Было два часа ночи, ей давно уже было пора спать. И лицо снова стало саднить.
– Еще раз спасибо за то, что задержались, – сказала Софи, когда они пересекали парковку.
– Спокойной ночи, Соф, – сказал Люк, открывая перед сестрой дверцу машины.
– Тебе тоже, братец. Спокойной ночи, Харпер! Надеюсь, снова увидимся.
Харпер помахала ей здоровой рукой и, зевая, попрощалась.
– Спасибо за все, Софи.
– Лучше отвези ее домой, пока она не заснула, Люк.
Похлопав по крыше машины, он махнул сестре рукой, когда она отъезжала.
– Ты готова? – спросил он Харпер.
Она кивнула, скрестив на груди руки, чтобы согреться в прохладную весеннюю ночь. Они были одни. И будут одни в течение следующих нескольких часов. Харпер гадала, проведет ли она бессонную ночь, лежа на диване и думая о том, что он так близко от нее… и, по-видимому, обнажен. Такие мужчины, как Люк, не спят в пижамах.
– Нам туда, – сказал он, указывая на темно-серый пикап в глубине парковки. – Тебе ничего не нужно взять из своей машины?
– Нет, я в порядке. – В ее машине не было ничего, кроме недопитого с утра кофе.
Они двинулись вместе, Харпер потирала руки.
– Холодно? – спросил Люк.
Она кивнула и, когда он, обхватив ее плечо рукой, притянул к себе, ощутила трепет, который был чем-то средним между комфортом и разгорающимся вожделением. Тепло, исходящее от его тела, мгновенно согрело ее голую кожу, и Харпер не противилась желанию прижаться к Люку чуть ближе.
Он открыл перед ней дверь со стороны пассажирского места, и она заставила себя сесть в машину и устроиться на сиденье, пытаясь не морщиться от боли, когда ноющее тело заскользило по коже.
Люк сел на водительское место и завел грузовичок. Он нажал кнопку, и Харпер моментально ощутила тепло под ягодицами. Сиденья с подогревом! Выезжая со стоянки, он повернул налево, и всего через несколько минут они двигались по подъездной дорожке к опрятному трехэтажному кирпичному дому с широкой верандой. Харпер моргнула усталыми веками.
– Ты здесь живешь?
Люк посмотрел на дом через ветровое стекло.
– Ага.
– Я ожидала увидеть что-то другое. Например, холостяцкую квартиру. У тебя есть соседи? Подружка? Жена и четверо детей?
– Нет. Я один. – По его губам пробежала усмешка, от которой ее сердце затрепетало от удовольствия. – Пойдем.
Обшитая широкими досками веранда была просторной и опоясывала дом до дальней стены. Там не было никакой мебели, но Харпер тут же представила себе качели и подвешенные корзины с цветами всех цветов радуги.
Люк отпер входную дверь и придержал, открыв ее перед гостьей.
Она переступила через порог и подождала, пока он включит свет. Передняя выходила прямо на широкую лестницу с перилами. Две одинаковые двери, расположенные друг напротив друга, вели в неосвещенные комнаты. Выше темной деревянной обшивки стены были оклеены цветистыми бумажными обоями с розами и колибри.
– На самом деле ты здесь не живешь, верно?
Люк бросил ключи на узкий столик, стоявший сразу за дверью. Единственный предмет мебели в поле зрения Харпер. Потом вскинул бровь.
– С чего ты взяла?
Она провела пальцем по бумажной розе.
– Не знаю. – Харпер просунула голову в комнату справа. В свете уличных фонарей она различила лишь нарядный диван с деревянными подлокотниками, стоявший напротив телевизора с плоским экраном, водруженного на козлы. Больше в комнате ничего не было.
– Ты недавно переехал?
– Не совсем. – Люк выглядел смущенным. – Я живу здесь пару лет.
– Серьезно?
– Я был занят.
– Где ты добыл такой диван? – Харпер жестом показала на чудовище из резного дерева с комковатыми красными велюровыми подушками.
– Он принадлежал моей бабушке.
– О, слава богу. Я подумала, что ты зашел на блошиный рынок и решил, что этот диван идеально подходит для того, чтобы смотреть по телевизору евангелистские проповеди.
Люк нехотя улыбнулся.
– Это дом моей бабушки. Я выкупил его, когда она умерла.
– Вы были близки?
– Настолько близки, насколько это возможно с бабушкой-итальянкой, которая гоняется за тобой с деревянной ложкой. Бо́льшая часть мебели здесь осталась от нее.
– Ее как будто немного, – заметила Харпер.
– Я все еще подумываю прикупить кое-что, но я был…
– …занят, – закончила она вместо него.