– Доброе утро.

– Доброе утро, – сказал Люк, всем своим видом источая беспечность. Он протянул Харпер поводок Лолы. – Ей, э-э, надо было выйти, и поэтому я взял ее с собой.

– На пробежку по кварталу? – невинно спросила Харпер, похлопывая Лолу по вздувающимся бокам. В награду за это Лола, причмокивая, облизала ее своим огромным языком.

– Ну, да. По кварталу.

Сев рядом с Харпер на ступеньку, Лола положила голову на ее руку.

– Какой же ты лжец!

Люк поднял руки, сдаваясь.

– Эй, мы действительно гуляли по кварталу.

– Ты берешь ее с собой на пробежку, вот почему она все время вялая, когда я через час веду ее на прогулку!

Харпер не сомневалась, что, скрывая глаза за темными очками, он прикидывал варианты ответа.

Люк вскинул руки.

– Ради всего святого, посмотри на нее! Она огромная. Я беспокоился о том, чтобы она не протащила тебя по всему кварталу, сбивая всех с ног.

– То есть ты впервые взял ее с собой, чтобы испытать ее?

– Ну, да. И чтобы погонять ее так, чтобы, по крайней мере, она не слишком устала.

– Это ужасно мило и разумно с твоей стороны.

– На меня трудно злиться, правда? – На его лице снова мелькнула ямочка.

– Ну, если не считать того, что ты заставлял меня чувствовать вину за то, что я привела ее к тебе домой, хотя, оказывается, тебе нравится, что она рядом!

– Я бы не сказал, что нравится…

– Лукас Норберт Гаррисон!

– На самом деле Чарльз.

– Она тебе нравится. Посмотри в эти большие полусонные глаза и скажи, что не любишь ее. – Харпер стиснула в руках морду Лолы. – Посмотри на папочку. Пусть он почувствует себя фуфлом за то, что разыгрывал мамочку. Знаешь, ты мог бы сказать мне правду. Ты должен был сказать мне правду.

– Я отказываюсь свидетельствовать против самого себя. Теперь, милые дамы, если вы не возражаете, я пойду закончу пробежку, потому что Лола может выдержать только полторы мили. – Наклонившись, он поцеловал Харпер и сделал движение, чтобы чмокнуть Лолу в голову, но она вывернулась и лизнула его в губы.

– В данный момент я могу честно сказать, что не люблю ее, – сказал он, вытирая лицо тыльной стороной ладони.

– Воспользуйся своим правом, Норберт!

– Тем не менее можно сегодня вечером приготовить бифштекс? – спросил он, пятясь по дорожке.

– Ты же знал, что я подлизывалась к тебе! Какой ты…

– Не нужно, чтобы соседи слышали окончание этой фразы, – крикнул он, поворачивая на тротуар.

– Отлично, но Лола получит половину от твоего бифштекса! – Дождавшись, когда Люк исчезнет из виду, Харпер рассмеялась.



* * *

Люк весь день не заходил в офис, общаясь, главным образом, через эсэмэски или по электронке даже после того, как Харпер обозвала его трусом.

Придя домой раньше, чем он, она, прежде чем начать готовить ужин, вывела Лолу на короткую прогулку. Харпер готовила бифштексы, когда услышала, как открывается входная дверь. Вместе с неспешно шагающей за ней Лолой Харпер пошла по коридору, чтобы встретить Люка.

– Посмотрим, кто решил расплатиться за содеянное, – съязвила Харпер.

Бросив ключи на столик у двери, Люк переложил из руки в руку странный комок.

Комок гавкнул.

– Ни слова. Ни слова, – прошептал Люк.

Под мышкой, словно футбольный мяч, он держал грязного терьера.

Харпер закусила губы, чтобы не рассмеяться.


Люк опустил песика на пол. Он был трехлапым.

– Подожди секундочку. Должны ли мы сначала представить их друг другу или что-то в этом роде? – Харпер направилась к Лоле.

– Прекрасно. Лола, познакомься с Максом. Макс, познакомься с Лолой.

Макс резво поскакал к Лоле и обнюхал ее. Лола моргнула, развернулась и пошла по коридору. Макс поскакал за ней по пятам.

– Я просто зашел купить Лоле лекарства, а тут этот чертов пес. Какие-то старушки пытались отдать его куда-нибудь, но не нашли для него новых хозяев и отвели в приют, где его, вероятно, усыпили бы.

– У него три лапы.

– И это хотели поставить ему в вину. Ничего не поделаешь.

Прикрыв рот, чтобы Люк не увидел ее ухмылки, Харпер гордо пошла на кухню.

– Это всего лишь на время, – окликнул он ее через плечо. – Мы только приютим его.

– Всего лишь на время, – прошептала Харпер, и у нее екнуло сердце.



Глава 21

Оказалось, что к двум собакам привыкнуть легче, чем к одной. Макс органично вписался в их повседневную жизнь. Он ходил за Люком как тень и лаял, как пес в три раз крупнее. По утрам Люк бегал вместе с Лолой, а Харпер делала с Максом несколько кругов по кварталу. По ночам он спал, свернувшись в тугой клубок и прижавшись к Лоле.

И каждый раз, когда Харпер входила в дом, обе собаки встречали ее так, словно не виделись с ней не один десяток лет.

Лола обычно, низко приседая, рывками неслась по коридору, а Макс, тявкая, гарцевал рядом с ней. В ту секунду, когда открывалась дверь, они щедро одаривали Харпер – или Люка, или почтальоншу – своим неуемным вниманием. Было приятно, что дома тебя встречают восторженные поклонники.

Всего несколько недель назад Харпер и представить не могла, что ее жизнь изменится так радикально. У нее был мужчина, которого она обожала, комфортабельный дом, замечательные друзья и две собаки, по мнению которых она была вкуснее, чем лакомства с беконом. Хотя это все было временно. Она старалась не думать о том, что случится всего через несколько дней. Люк уйдет из ее жизни, она уедет из Биневеленса, и кто-то другой будет открывать почту, увесистыми стопками приходящую в строительную фирму Гаррисона.

Харпер открыла конверт, ловко разрезав его канцелярским ножом. Только Люк мог неделями не открывать деловую почту. Харпер дошла до конца стопки, небрежно сваленной на полке в его кабинете. Среди писем Харпер обнаружила штук пять чеков от клиентов. Выслушав ее лекцию о том, как важно вовремя отвечать на письма, Люк согласился с тем, что отныне Харпер будет разбираться с почтой.

Она собиралась забежать в банк и положить деньги на депозитный счет, как только закончит с кучей писем.

Из открытого конверта на ее стол вылетел чек. Подобрав, она бросила на него взгляд. Это был чек на имя Люка на сумму в…

С ее губ сорвался сдавленный вздох. У Харпер подкосились ноги, и она плюхнулась в кресло.

Никогда прежде ей не приходилось видеть чек, выписанный на такую крупную сумму, а в стопке было еще три точно таких же конверта. Открыв их все, Харпер разложила перед собой чеки.

Оплатить по требованию Лукаса Гаррисона.

Она знала, что смотрит на поверхность стола, разинув рот, но ничего не могла с собой поделать. Там лежало более полумиллиона долларов. За что? Законно ли это?

Харпер бросила взгляд на кабинет Люка, где он общался по конференц-связи с поставщиком. Люк сидел, откинувшись в кресле, забросив ноги в тяжелых ботинках на стол. Без тени озабоченности на лице. Его не волновало, что он взял и заставил Харпер так сильно влюбиться только для того, чтобы плюнуть ей в лицо, напомнив о том, что не может быть искренним с ней ни в чем.

Этот скрытный сексапильный ублюдок был миллионером.

Она думала о том, какой виноватой чувствовала себя после покупки мебели. С чеками, которые она держала в руках, он мог бы обставить дюжину домов. Черт возьми, в чем дело? Почему он ждал, пока она откопает его глубоко зарытые секреты, хотя мог бы просто сказать «кстати, я богат».

Совладав с приступом гнева, она схватила чеки и ринулась к закрытой двери его кабинета. Харпер хлопнула ладонью с зажатыми в ней чеками по стеклу.

– Какого черта? – беззвучно проговорила она.

Сбросив ноги со стола, Люк тактично сделал вид, что смутился. Пожав плечами, он поднял вверх палец, прося, чтобы она подождала.

Но ей надоело ждать. Харпер бросила чеки на стол в своей комнате и взяла сумочку. Она пораньше уйдет на ланч и не станет спешить обратно, и Люку придется с этим смириться. Она не обязана объясняться.



* * *

Люк нашел ее в закусочной, где она сидела, уставившись в кофейную чашку. Сев на табурет рядом, он развернулся к Харпер лицом. Он думал, что сможет за несколько минут успокоить ее и даже быстро перекусить. По мере того как приближался день отъезда, он все больше ценил время.

– Почему ты так взбесилась из-за пары чеков?

Повернувшись, Харпер окинула его взглядом.

– Ты думаешь, что дело в этом? Ты что, сегодня головой ударился?

– Похоже, ты сомневаешься в моих умственных способностях, – отважился спросить Люк, знаком прося официантку принести кофе.