— Куда бежать-то? — угрюмо уточнила я, глядя прямо в янтарный глазок рыбьего жира, дрейфующий в густой похлебке из форели. Запах… годный. Особенно на голодный желудок. А поднос-то тяжеленный, на нем кроме похлебки в фарфоровой супнице с цветочками еще куча тарелок. Бегать с таким грузом по этажам будет весело. — Не знаю я, где тут у вас герцогские спальни.

— Тьфу, напасть, — ругнулся господин Жуй. — Эй, кто-нибудь! — Он развернулся к толпе слегка разочарованных моей занятостью поварят. — Кого уже в прачечную на работу брали? Кто постели носил в господские покои? Только не врать!

— Ну я, — шмыгнул носом уже знакомый мне русый Гусь, — эта… знаю. Обоих, сталбыть, светлостей.

— Обоих не надо. Отведешь его к комнате герцога Раймона и рысью назад. А то ужина не дам!

Гусь снова шмыгнул носом и кивнул. А я заметила мимолетный проблеск хитринки в широко расставленных светло-серых глазах. С виду-то увалень и дурень, носом курносым вон шмыгает, чуть ли не рукавом утирается. А среагировать на зов повара успел первый, я же видела, что и рыжий Цанти, и еще пара-тройка парней уже открыли рты, собираясь вызваться.

— Ежели одну булку сожрать по дороге, никто не заметит, — первым делом выдал мне «проводник», как только мы свернули из общего коридора на узкую черную лестницу, ведущую к господским этажам. — Не считают их!

— Уверен? — Я откровенно ухмыльнулась в лицо хитровану. — До двух считать умеет даже петух в супе, не то что герцог. Булку на двоих хочешь, а отвечать буду я?

Гусь в ответ, ничуть не смутившись, пожал плечами.

— Ну не вышло — и ладно. Хотя брюхо подвело. Вона, третья дверь от лестницы, синяя со звездами, и будет герцога Раймона. Стучись, а я пошел.

И ссыпался по ступенькам с такой скоростью, что я заподозрила подставу: либо не ту дверь указал из мести за несожранную булку, либо с герцогом этим точно что-то не так.

А что делать, идти-то надо.

До заветной и опасной цели оставалось три шага, когда вдруг открылась другая дверь, напротив.

— Хм, кто это у нас тут? Малыш и ужин?

Мало мне было того герцога, к которому я шла. Они что, всегда парой выступают? Мастер иллюзий нарисовался. На мою голову. Я узнала его по голосу, мед и перец, ага.

Сильные руки перехватили поднос, и мужчина склонился над ним, втянув носом воздух.

— Как обычно, этот пижон устроился лучше всех. Ты ведь ему ужин несешь?

— Да, господин. — И что теперь? Отнимать герцогскую еду у этого клоуна? Чего он так вцепился, неужели здесь кормят только одного претендента в женихи, а второй вынужден сам рыскать по коридорам в поисках пропитания?

— Какой милый мальчик… Мне кажется или я тебя уже где-то видел?

Да чтоб тебя! Мало мне было одного такого наблюдательного.

— Конечно, видели, ваша светлость, я ж тут работаю. — Пришлось-таки поднять глаза и оценить, как эта смесь специй выглядит вживую. Ну… смазливый мальчишка. По глазам видно, что на самом деле не дурак и не шут, но с удовольствием играет эту роль. И наверняка он ровесник Раймона, хотя выглядит моложе.

— У господина Жуя я на подхвате, сталбыть. — Поскольку мед и перец так и продолжал держать поднос, я рискнула отпустить один край и быстро вытереть нос рукавом, беззастенчиво копируя жест, подсмотренный у Гуся. И тут же опять вцепилась в деревянный край. — Ваша светлость, я вам тоже ужин принесу, хотите? А этот для его светлости.

— Хм, сделаем наоборот. Его светлости ты принесешь другой поднос и попозже. А сейчас иди за мной. — Он кивнул на приоткрытую дверь. — Ты меня заинтересовал.

Час от часу не легче! Сговорились они, что ли?!

— Прекрати воровать чужой ужин. — Вот уж спасение пришло откуда не ждали. Синяя дверь со звездами тоже открылась, и меня обдало запахом полыни. — Этот мальчишка пришел ко мне.

— Откуда ты знаешь? — прищурился мед и перец. Вот блин, а я так и не знаю, как зовут второго жениха. Хорошо хоть, про первого в курсе. — Возможно, его прислали как раз ко мне.

— Не строй из себя идиота. Ты сам прекрасно слышал, что это для меня.

Герцогу Раймону надоело спорить, он шагнул в коридор и перехватил поднос. Я тут же, не будь дура, отпустила свой край и отскочила к стене. Если эти двое сейчас подерутся за ужин, мне совсем не хочется оказаться между ними.

Однако вопреки ожиданиям драки не случилось. Его пряность, тьфу, светлость второй жених тут же спокойно уступил добычу, словно и не цеплялся за нее вот только что.

— Да пожалуйста. Как я мог забыть, что тебя дома настолько плохо кормили, что ты теперь бросаешься на любую еду как дикий зверь?

Это явно была провокация и попытка надавить на неведомую мне болевую точку. Но она не сработала, поскольку Раймон никак не отреагировал, не изменился в лице, у него даже взгляд не дрогнул. Спокойно кивнул:

— В следующий раз не забывай.

Потом забрал несчастный поднос и развернулся к своей двери. О, это что, я могу свалить под шумок? Раз он сам справился? Отличненько, тогда бочком, бочком и…

До спасительной лестницы оставалось буквально пару шагов прокрасться, когда меня жестоко обломали:

— А ты куда собрался?

Самое смешное и страшное, что два чертовых жениха сказали это хором.

— Дык на кухню, ваши светлости. — Я сдвинулась еще на пару сантиметров в сторону желанной цели. — Дел полно, господин Жуй не велел задерживаться. Или вот… второй светлости… вашей... тоже, небось, ужин принести? — попыталась схитрить, намекнув, что никуда не денусь, вернусь со вторым подносом, раз уж им обоим так приспичило на меня полюбоваться. Что за странный интерес? Ну не могли они меня узнать, иначе уже как-нибудь выдали бы себя.


Конечно, возвращаться сама я не собиралась. Что мне стоит передать господину Жую «приказ» прислать другого мальчишку с ужином для пряного герцога?

Поэтому ползем, ползем к лестнице, осталось совсем немного. А там на бегу можно будет сделать вид, что я тороплюсь исполнить приказ и не расслышала других указаний.

— Стоять! — Они точно репетировали вдвоем. Долго и упорно. Иначе какой такой лысой брюквы все время орут хором?

— Иди сюда. — Ага, это уже полынное соло. — Я тебя не отпускал. Возьми поднос и накрой стол как полагается.

Ну терки-морковки…

— Слушаюсь, ваша светлость. — Даже притворяться почти не пришлось, изображая унылое шмыганье носом. — Иду…

— Что-то ты больно нерадив, малыш, — ехидно прокомментировал мое уныние пряный герцог. — Разве слуги не должны выполнять свои обязанности с рвением и радостью? Особенно такие доверенные, кому дозволено входить в личные покои самого герцога ар’Файера?

— Может, и должны, — пробухтела я, пробираясь мимо него и глядя исключительно в пол. — Только на голодный желудок радоваться получается плохо. Там щас на кухне-то тоже ужинают. Если не потороплюсь, всего и останется тарелки за другими вылизать!

Выдала я это с чистой совестью, не боясь попасться на лжи. Этот интересный нюанс мне сами поварята и рассказали, пока мы местную картошку чистили.

— Ах вот оно что, — разулыбался медовый шут. Я эту улыбку в его голосе услышала ясно. — Тогда не буду вас задерживать, господа.

И ушел к себе, только дверь хлопнула. И чего вылезал, спрашивается?!

— Долго я буду стоять с подносом и держать дверь? — вернул меня на грешную землю голос Раймона.





Глава 10




Поднос он мне так и не отдал, сам занес и поставил на заваленный книгами, бумагами и свитками стол, отодвинув весь этот хлам с угла. Потом герцог уселся в кресло, взял с тумбочки раскрытую книгу и уставился в нее, повелительно махнув на меня рукой.

И что бы оно значило? С ложечки покормить, что ли?

Так, ладно. Он просил стол накрыть по-человечески, вот и займусь, а то не по себе мне просто стоять и ждать, за какой брюквой странному жениху понадобилось мое общество. Опасения быть узнанной никуда не делись, но я уже не верила в то, что вот так запросто провалила всю маскировку. Эти два ухаря уже схватили бы и потащили жениться наперегонки, а не устраивали бы спектакль неясного назначения.

Так, к делу, светлость полынная то ли зачитался, то ли делает вид, а сам наблюдает. А я буду накрывать стол… м-да.

Ну что делать, руководить рестораном — это не только уметь готовить. Кто бы знал, какой грандиозный срач можно устроить на кухне и близ нее, если выпустить этот вопрос из-под контроля! А подрядчики и их бумажки?! У-у-у-у… Так что наводить порядок, сортировать и для всего находить правильное место мне не привыкать.

Дел-то на пять минут. Все книги в ровные стопки у стены, все свитки вот в эту квадратную корзину из медных прутьев, подозреваю, она для них и предназначена. Смятые бумажки без букв в мусор, сломанные перья туда же, все, что похоже на деловые записи, в одну сторону, все, что смахивает на невнятные черновики, но кто его знает, вдруг важное — в другую. Я вот две пустые коробки в груде добра нашла, они и пригодились. В третью коробку, найденную тут же, пошли разные мелкие безделушки и непонятные фиговины, в изобилии рассыпанные по столешнице среди огрызков и клоков пыли. Как он тут вообще умудрялся что-то найти?

Когда есть правильный стимул, работа в руках горит. И смекалка сама собой активируется. В углу комнаты обнаружился медный умывальник системы «огородный с пимпочкой», в нем даже была вода, хватило намочить уже и без того замурзанное полотенце. А горничные тут тоже не особо трудолюбивые. Или герцог их к себе просто не пускает? Не мое дело…

Хорошо, что могучие заросли пыли хоть как-то сберегли полировку на столешнице, полотенце теперь стирать в семи водах, зато все тарелки, соусники, супницу и прочие приборы можно нормально расставить. Уф-ф-ф.

Герцог, похоже, и правда зачитался, делая какие-то пометки прямо в книге, во всяком случае он даже не вздрогнул, когда я подошла ближе. Отвлечь и напомнить о себе или просто сбежать? Эх, не стоит. Он потом очнется сам, обнаружит давно остывший ужин и мое отсутствие, решит, что его приказ нарушили, и устроит мне неприятности.

— Ваша светлость?

Не реагирует. Странный все же мужик.

Подобравшись поближе, я сначала осторожно заглянула в книгу, которую он читал. Хм. Юйриль вроде грамотная была… Почему эти буквы кажутся мне незнакомыми? Другой язык? Возможно.

И тут я заметила, что кресло, в котором расположился Раймон, не совсем обычное. Оно было на колесиках — каждая массивная ножка заканчивалась втулкой, к которой крепился деревянный диск в стальной оковке. Раймон читал, машинально покачивая ногой, и эти колесики от движения ездили по полу туда-сюда с амплитудой в пару сантиметров. А что, если?..

— Вы уж поешьте, ваша светлость, остынет же! — Это оказалось неожиданно легко — сдвинуть всю конструкцию с места подкатить к столу так, чтобы тарелка с похлебкой оказалась у Раймона под самым носом. А книгу у него стоит отобрать. Наверное...

Я не успела пожалеть о своем нахальстве, потому что мою руку с книгой перехватили железные пальцы. Затем последовал рывок, и я неожиданно оказалась очень близко от герцога — хорошо, не на коленях у него, а всего лишь на подлокотнике кресла. Меня крепко держали поперек груди и отпускать явно не собирались.

— Ваша светлость?! — Испуг изображать не пришлось. — Да отдам я вам книгу! Как поедите…

— Нахальный мальчишка, — усмехнулся Раймон, рассматривая меня в упор. — Но шустрый. Что ты сделал с моими записями?

— Ничего не делал, все вон там. Черновики, — мой палец уперся в нужную коробку, — документы, — в другую, — книги…

— Хм. За то, что трогал бумаги без спроса, тебя следовало бы выпороть как следует. — В его голосе не было угрозы, потому я не особенно напряглась. Скорее, он о чем-то задумался. — Но на первый раз прощу.

— Спасибо, ваша светлость. — Я сделала попытку сползти с подлокотника, но не тут-то было. Уф-ф-ф… — Может, вы уже поужинаете? Я тогда смогу забрать посуду и уйду, чтобы вам не мешать?

— Кто сказал, что ты мне мешаешь? — Раймон взял в руки ложку и задумчиво размешал похлебку. Посмотрел на меня. И велел: