Рита кивнула: «Спасибо, что сообщили. Если вы что-нибудь найдёте, позвоните мне. Пока забудьте про маму. Я не знаю, что с ней такое. Она просто… я не знаю… стареющая женщина, которая позволила жизни взять над собой верх и теперь даже не думает возвращать всё на круги своя».
Она оставила свой номер телефона и медленно пошла к трейлеру. Она быстро махнула на прощание, когда Эллингтон свернул на дорогу, чтобы выехать из трейлерного парка.
«Что думаешь? – спросил он. – Зря потратили время?»
«Нет. Я думаю, что теперь мы знаем достаточно о Долорес, чтобы сказать, что если бы у неё изменились планы, она бы позвонила, и, возможно, так она и хотела сделать».
«Откуда такая уверенность?»
«Я не уверена. Из того, что нам рассказали Тэмми и Рита, Долорес пыталась наладить отношения с семьёй. Рита сказала, что они были довольно натянутыми. Я не думаю, что Долорес вообще позвонила бы матери, чтобы сообщить о том, что приедет, если бы не была уверена, что есть надежда помириться. А если это так, то она бы обязательно дала знать, изменись у неё планы».
«Может, она просто передумала».
«Сомневаюсь. Это тяжело,.. когда матери и дочери… отдаляются друг от друга. Долорес не стала бы договариваться о встрече, чтобы потом пойти на попятную».
«Ты говоришь, как психолог, – заметил Эллингтон. – Впечатляет».
Макензи едва обратила внимание на его комплимент. Она думала о собственной матери – женщине, с которой она уже очень долгое время не общалась. Оказалось, очень легко испортить отношения, которые были такими важными в жизни любой женщины. Макензи могла много рассказать о материях, которые подводили собственных детей, поэтому жизненная драма Долорес была ей близка.
Она гадала, вспомнила ли Долорес Мэннинг о матери в трудную минуту. Конечно, говорить об этом можно было только в том случае, если Долорес Мэннинг была всё ещё жива.
ГЛАВА 6
Макензи знала, что ближайшее к Бент Крик региональное управление ФБР находится в Омахе, штат Небраска. Её пугала мысль о возвращении в Небраску в новой должности, но в то же время эта мысль казалась самой разумной в данных обстоятельствах. И всё же Макензи вздохнула с облегчением, когда позвонил Хейдман и сообщил, что штаб по расследованию дела будет находиться в департаменте полиции Бент Крик.
Они с Эллингтоном прибыли туда уже после шести часов вечера. Когда, идя рядом с ним, Макензи подошла к дверям, ведущим в участок, ей вновь вспомнились старые ощущения, которые она испытывала, будучи женщиной-полицейским на Среднем Западе. Некоторые из офицеров смотрели на неё взглядом полным ненависти. Смена формы и звания мало повлияла на отношение к ней окружающих. Офицеры-мужчины продолжали смотреть на неё, как на человека второго сорта.
Единственная разница заключалась в том, что сейчас ей было плевать, если вдруг она заденет чьи-то чувства или оскорбит кого-то из них. Она была здесь по поручению Бюро, чтобы помочь группке неопытных полицейских разобраться с похищениями женщин на местных сельских трассах. Она не позволит, чтобы к ней относились так, как относились раньше, когда она была детективом в полиции штата Небраска.
Войдя в здание, Макензи поняла, что некоторые из её предположений оказались ошибочными. Возможно, смена звания и положения всё же как-то повлияла на отношение окружающих. Пока их вели в большой конференц-зал, она увидела, что департамент позаботился об ужине, заказав для них еды из китайского ресторана. Еду разместили на небольшом столике в конце зала. Рядом стояло несколько двухлитровых бутылок с напитками и закуски.
Торсон и Хейдман принялись за еду, накладывая на тарелки лапшу ло-мейн и оранжевого цыплёнка. Эллингтон пожал плечами, взглядом спрашивая её: «Что будешь делать?» и тоже направился к столу с едой. Макензи последовала его примеру, пока люди то входили, то выходили из зала. Когда она сидела за большим столом с порцией курицы с кунжутом и крабов рангун, к ней подошёл один из офицеров, которого она видела на шоссе № 14, и протянул руку. Она вновь увидела его значок и узнала в нём шерифа.
«Агент Уайт, я прав?» – спросил он.
«Да».
«Рад с вами познакомиться. Я шериф Бейтман. Я слышал, вы с напарником ездили в Сигурни, чтобы поговорить с матерью последней жертвы. Есть какие-нибудь успехи?»
«Нет. Просто проверили потенциальный источник информации и убедились, что наша пропавшая была не из тех, кто не позвонил бы матери, если бы её планы изменились».
Явно расстроенный, шериф Бейтман кивнул и развернулся лицом к двум офицерам, которые о чём-то разговаривали.
Эллингтон сел рядом с Макензи, и они оба посмотрели в ту сторону. Мужчина, который ранее представился им, как заместитель шерифа Уиклайн, крепил к маркерной доске фотографии и распечатки. Другой офицер – вторая женщина среди всех присутствующих – писала что-то на другой стороне доски.
«Как у них тут всё хорошо организованно», – сказал Эллингтон.
Макензи думала о том же самом. Поначалу она ожидала, что здесь начнётся тот же балаган, что она видела в департаменте полиции Небраски, когда там работала, но пока она находилась под большим впечатлением от того, как работала полиция Бент Крик.
Несколько минут спустя шериф Бейтман сказал что-то офицерам, стоящим у доски, и затем выпроводил двух офицеров-мужчин из зала. Женщина-офицер осталась и заняла своё место за столом. Бейтман закрыл дверь и вышел вперёд. Он оглядел четырёх агентов ФБР и трёх полицейских, находящихся в конференц-зале.
«Мы подготовили для вас ужин, потому что не знаем, как надолго здесь задержимся, – сказал он. – Обычно к нам в Бент Крик не приезжают агенты ФБР, поэтому мне это в новинку, так что, агенты, дайте знать, если мы можем чем-то вам помочь, чтобы дело пошло быстрее. Сейчас я передаю слово вам».
Он сел, Торсон и Эллингтон неуверенно переглянулись. Торсон широко улыбнулся и жестом пригласил Элингтона говорить первым, возлагая всю ответственность на агентов из столицы.
Эллингтон легонько толкнул Макензи под столом и сказал: «Агент Уайт расскажет о текущих версиях и о том, какую информацию мы имеем на эту минуту».
Она понимала, что, перекладывая всю ответственность на неё, он просто дразнил Макензи, но она была не против. Более того, где-то в глубине души самолюбие хотело, чтобы именно она выступила с отчётом. Может быть, это было её девичье представление о мести: вернуться в родные края и вести заседание так, как ей никогда не позволяли в Небраске. Какова бы ни была причина, Макензи вышла вперёд и быстро взглянула на подготовленную доску.
«То, что вы здесь вывесили, – сказала она, указывая на неё, – в принципе не требует объяснений. Первой жертвой была жительница Бент Крик Наоми Найлс сорока семи лет. Об её исчезновении сообщила дочь. В последний раз женщину видели две недели назад. Её машина была обнаружена поломанной на обочине дороги. Я думаю, что ваши офицеры эвакуировали её и привезли в участок».
«Всё верно, – сказал замшерифа Уиклайн. – На самом деле, машина до сих пор стоит на штрафстоянке».
«Второй была похищена двадцатишестилетняя Кристал Холл. Её босс в «Ранглер биф» в Де-Мойне подтвердил, что она поехала на животноводческую ферму в пригороде Бент Крик. Владелец фермы подтвердил, что Кристал приехала на запланированную встречу и поехала назад где-то после пяти часов вечера. Из выписки по кредитной карте следует, что в семнадцать пятьдесят две она расплатилась за ужин в кафе «Бент Крик Сабвей», – Макензи указала туда, где один из офицеров записал эти данные на доске».
«Возникает вопрос, – сказал Бейтман, – когда её похитили. Её машину нашли только в час тридцать ночи. Если никто не заметил её машину и не сообщил о ней раньше, пусть даже речь идёт о четырнадцатом шоссе, значит, что, вероятнее всего, она ездила в город до того, как поехать домой. Не думаю, чтобы преступник был настолько смел, чтобы похитить её между шестью тридцатью и семью тридцатью вечера. А если он такой дерзкий…»
Здесь он замолчал, словно ему самому не нравилось то, что он собирался сказать. Макензи взяла на себя смелость закончить фразу за него.
«Это значит, что это должен быть кто-то, хорошо знающий окрестности, – сказала она, – в частности, загруженность шоссе № 14. Однако преступники подобного профиля обычно не любят привлекать к себе внимание. Они нападают в темноте. Они подкрадываются к своим жертвам. Наш похититель не действует открыто».
Бейтман кивнул, широко улыбаясь и глядя на Макензи во все глаза. Ей был знаком этот взгляд. Это был взгляд мужчины, который был не только поражён её логикой, но и ценил её помощь. Макензи увидела тот же взгляд у женщины-полицейского и тучного мужчины в конце стола, который продолжал наслаждаться бесплатным ужином. Зам Уиклайн кивал, соглашаясь с ней и записывая что-то в рабочий блокнот.
«Шериф, – сказал Эллингтон, – вы можете сказать, сколько примерно машин проезжает по шоссе № 14 в ночное время?»
«Штатный монитор трафика в 2012 году подсчитал, что между шестью часами вечера и полуночью по шоссе № 14 в среднем проезжает восемьдесят машин. Это не самая загруженная трасса. При этом нужно иметь в виду, что на этом шоссе похитили только писательницу и Кристал Холл. Первая пропавшая, Наоми Найлс, исчезла с просёлочной дороги № 664».
«А насколько загружена эта дорога в ночное время?» – спросила Макензи.
«Почти пустая, – сказал Бейтман. – Думаю, там проезжает примерно двадцать или тридцать автомашин. Зам Уиклайн, вы согласны?»
«По-моему, так и есть», – сказал Уиклайн.
«Кстати о писательнице, – продолжила Макензи. – Её зовут Долорес Мэннинг, тридцать два года. Сама она живёт в Баффало, а родственники в пригороде Сигурни. Её колёса были проколоты осколками стекла, лежащими на дороге. Это было довольно толстое стекло, выкрашенное чёрной краской, чтобы не отражать свет фар. Её агент сообщила об исчезновении приблизительно через тридцать минут после того, как машину заметил проезжающий грузовик примерно в два часа ночи. Сегодня мы с агентом Эллингтоном поговорили с её матерью и сестрой, но разговор не дал никаких зацепок. Более того, у нас нет зацепок и по другим похищениям. К сожалению, это всё, что у нас есть».
«Спасибо, агент Уайт, – сказал Бейтман. – Так что дальше?»
Макензи хмыкнула и кивнула в сторону стола с едой из ресторана: «Хорошо, что вы всё продумали заранее. Думаю, что лучше всего начать с изучения всех нераскрытых похищений в радиусе сотни миль за последние десять лет».
Никто не стал возражать, но взгляд Бейтмана, Уиклайна и других офицеров говорил сам за себя. Женщина-офицер пораженчески пожала плечами и покорно подняла руку. «Я могу изучить архивы и найти нужные дела», – сказала она.
«Отличная мысль, Робертс, – ответил Бейтман. – Справишься за час? Пусть тебе помогут секретари».
Робертс поднялась с места и вышла из конференц-зала. Макензи заметила, что Бейтман провожал её взглядом немного дольше, чем все другие мужчины.
«Агент Уайт, – сказал он. – У вас есть мысли о том, что за человек наш похититель? В таком маленьком городке, как Бент Крик, чем быстрее мы отсеем подозреваемых, тем быстрее выведем вас на преступника».
«Не имея ни одной зацепки, сложно делать какие-то выводы, – сказала Макензи. – Пока в нашем распоряжении всего пара предположений. Агент Эллингтон, поделитесь с собравшимися?»
Эллингтон улыбнулся ей и откусил кусок яичного рулета: «Прошу, продолжай. У тебя отлично получается».
Между ними завязалась странная игра, и Макензи надеялась, что кроме неё, этого никто не замечает. Она лишь хотела быть уважительной и показать Эллингтону, что не пыталась перетянуть одеяло на себя. Но он, в свою очередь, был совсем не прочь отсидеться в тени. Казалось, что ему нравится, что Макензи взяла на себя роль лидера.
«В первую очередь, – сказала она, не позволяя себе отвлекаться, – наш подозреваемый, вероятнее всего, местный житель. Знание загруженности просёлочных дорог указывает на скрупулёзность и терпение, что облегчает нам задачу в составлении портрета. Если подозреваемый потратил столько сил на похищение этих женщин, это говорит о том, что в отличие от других случаев похищения, он не видит своей целью их убийство. По крайней мере, он действует очень скрытно. Всё, что мы о нём знаем, это то, что он нападает на них в момент, когда они уязвимы, в темноте. Очевидно, он планирует свои действия, а это указывает на человека, не склонного к насилию. Иначе зачем так тщательно продумывать похищение, чтобы убить жертву через несколько минут? Это указывает на то, что он коллекционирует женщин. Пока я не могу подобрать более подходящего термина».
«Да, – сказала офицер Робертс. – Но для чего именно он их коллекционирует?»
«Это ужасно, если я предположу, что ради секса?» – спросил зам Уиклайн.
«Вовсе нет, – сказала Макензи. – Более того, если наш подозреваемый робок, мы можем добавить это к нашему портрету. Стеснительные мужчины, которые подобным образом охотятся за женщинами, обычно слишком стеснительны или как-то иначе социально ограничены, чтобы встречаться с женщинами открыто. Обычно к такому типу людей относятся насильники, которые стараются делать всё, лишь бы женщина осталась жива».
Макензи ощутила на себе ещё несколько восторженных взглядов, но, беря во внимание то, что именно они сейчас обсуждали, ей сложно было принять эти восторги за комплимент.
«Мы можем быть в этом уверены?» – спросил Бейтман.
«Нет, – ответила Макензи. – Именно поэтому ставки так высоки. Речь идёт не просто об убийце, который, как мы надеемся, больше никого не убьёт. Наш подозреваемый – психически больной, опасный человек. Чем дольше мы будем его искать, тем больше у него будет времени для того, чтобы вдоволь поиздеваться над жертвами».
ГЛАВА 7
Набив желудки китайской едой, а головы – информацией по трём похищенным, Макензи и Эллингтон вышли из полицейского участка Бент Крик в 9:15 вечера. Единственный мотель в городе – Мотель 6 – выглядел так, словно в нём не проводили ремонт и не заглядывали туда с 80-х годов. Он находился в пяти минутах езды от участка. Не удивительно, что в нём нашлись две свободные комнаты, которые они сняли на ночь.
Когда они вышли из здания на тёмную улицу, Макензи оглядела парковку. Бент Крик был поистине очень маленьким городком. Он был настолько мал, что местные бизнесмены, очевидно, решили как можно эффективнее использовать его территорию. Она сделала этот вывод, глядя на небольшой бар, который находился напротив парковки Мотеля 6. «Всё логично», – подумала Макензи. Если кто-то останавливался в мотеле в Бент Крик, то ему явно не помешает выпивка.
Ей бы точно не помешала.
Эллингтон постучал ей по плечу и посмотрел в сторону бара. «Выпивка за мой счёт», – сказал он.
Ей начинал нравиться сухой и довольно примитивный юмор, ставший частью их отношений. Оба понимали, что между ними существовала некая неловкость, но оба предпочитала о ней забыть. Более того, они построили дружбу на рабочих отношениях, которые требовали от них логики и делового подхода. Пока их план работал отлично.
Макензи пошла за Эллингтоном, и они вместе перешли улицу и вошли в бар, носивший неоригинальное название «Бент Крик». Сумрак ночи сменился дымчатым промозглым полусветом, который можно было встретить только в маленьких барах. Из пыльного музыкального автомата в углу доносилась старая песня Тревиса Тритта. Они сели в конце барной стойки. Оба заказали пиво, и, будто этот бар дал ему подсказку, Эллингтон вернулся к разговору о работе.
«Я думаю, нам следует проверить просёлочные дороги, идущие к шоссе № 14», – сказал он.
«Я тоже так думаю, – ответила Макензи. – Странно, что о них не написали на доске».
Она оставила свой номер телефона и медленно пошла к трейлеру. Она быстро махнула на прощание, когда Эллингтон свернул на дорогу, чтобы выехать из трейлерного парка.
«Что думаешь? – спросил он. – Зря потратили время?»
«Нет. Я думаю, что теперь мы знаем достаточно о Долорес, чтобы сказать, что если бы у неё изменились планы, она бы позвонила, и, возможно, так она и хотела сделать».
«Откуда такая уверенность?»
«Я не уверена. Из того, что нам рассказали Тэмми и Рита, Долорес пыталась наладить отношения с семьёй. Рита сказала, что они были довольно натянутыми. Я не думаю, что Долорес вообще позвонила бы матери, чтобы сообщить о том, что приедет, если бы не была уверена, что есть надежда помириться. А если это так, то она бы обязательно дала знать, изменись у неё планы».
«Может, она просто передумала».
«Сомневаюсь. Это тяжело,.. когда матери и дочери… отдаляются друг от друга. Долорес не стала бы договариваться о встрече, чтобы потом пойти на попятную».
«Ты говоришь, как психолог, – заметил Эллингтон. – Впечатляет».
Макензи едва обратила внимание на его комплимент. Она думала о собственной матери – женщине, с которой она уже очень долгое время не общалась. Оказалось, очень легко испортить отношения, которые были такими важными в жизни любой женщины. Макензи могла много рассказать о материях, которые подводили собственных детей, поэтому жизненная драма Долорес была ей близка.
Она гадала, вспомнила ли Долорес Мэннинг о матери в трудную минуту. Конечно, говорить об этом можно было только в том случае, если Долорес Мэннинг была всё ещё жива.
ГЛАВА 6
Макензи знала, что ближайшее к Бент Крик региональное управление ФБР находится в Омахе, штат Небраска. Её пугала мысль о возвращении в Небраску в новой должности, но в то же время эта мысль казалась самой разумной в данных обстоятельствах. И всё же Макензи вздохнула с облегчением, когда позвонил Хейдман и сообщил, что штаб по расследованию дела будет находиться в департаменте полиции Бент Крик.
Они с Эллингтоном прибыли туда уже после шести часов вечера. Когда, идя рядом с ним, Макензи подошла к дверям, ведущим в участок, ей вновь вспомнились старые ощущения, которые она испытывала, будучи женщиной-полицейским на Среднем Западе. Некоторые из офицеров смотрели на неё взглядом полным ненависти. Смена формы и звания мало повлияла на отношение к ней окружающих. Офицеры-мужчины продолжали смотреть на неё, как на человека второго сорта.
Единственная разница заключалась в том, что сейчас ей было плевать, если вдруг она заденет чьи-то чувства или оскорбит кого-то из них. Она была здесь по поручению Бюро, чтобы помочь группке неопытных полицейских разобраться с похищениями женщин на местных сельских трассах. Она не позволит, чтобы к ней относились так, как относились раньше, когда она была детективом в полиции штата Небраска.
Войдя в здание, Макензи поняла, что некоторые из её предположений оказались ошибочными. Возможно, смена звания и положения всё же как-то повлияла на отношение окружающих. Пока их вели в большой конференц-зал, она увидела, что департамент позаботился об ужине, заказав для них еды из китайского ресторана. Еду разместили на небольшом столике в конце зала. Рядом стояло несколько двухлитровых бутылок с напитками и закуски.
Торсон и Хейдман принялись за еду, накладывая на тарелки лапшу ло-мейн и оранжевого цыплёнка. Эллингтон пожал плечами, взглядом спрашивая её: «Что будешь делать?» и тоже направился к столу с едой. Макензи последовала его примеру, пока люди то входили, то выходили из зала. Когда она сидела за большим столом с порцией курицы с кунжутом и крабов рангун, к ней подошёл один из офицеров, которого она видела на шоссе № 14, и протянул руку. Она вновь увидела его значок и узнала в нём шерифа.
«Агент Уайт, я прав?» – спросил он.
«Да».
«Рад с вами познакомиться. Я шериф Бейтман. Я слышал, вы с напарником ездили в Сигурни, чтобы поговорить с матерью последней жертвы. Есть какие-нибудь успехи?»
«Нет. Просто проверили потенциальный источник информации и убедились, что наша пропавшая была не из тех, кто не позвонил бы матери, если бы её планы изменились».
Явно расстроенный, шериф Бейтман кивнул и развернулся лицом к двум офицерам, которые о чём-то разговаривали.
Эллингтон сел рядом с Макензи, и они оба посмотрели в ту сторону. Мужчина, который ранее представился им, как заместитель шерифа Уиклайн, крепил к маркерной доске фотографии и распечатки. Другой офицер – вторая женщина среди всех присутствующих – писала что-то на другой стороне доски.
«Как у них тут всё хорошо организованно», – сказал Эллингтон.
Макензи думала о том же самом. Поначалу она ожидала, что здесь начнётся тот же балаган, что она видела в департаменте полиции Небраски, когда там работала, но пока она находилась под большим впечатлением от того, как работала полиция Бент Крик.
Несколько минут спустя шериф Бейтман сказал что-то офицерам, стоящим у доски, и затем выпроводил двух офицеров-мужчин из зала. Женщина-офицер осталась и заняла своё место за столом. Бейтман закрыл дверь и вышел вперёд. Он оглядел четырёх агентов ФБР и трёх полицейских, находящихся в конференц-зале.
«Мы подготовили для вас ужин, потому что не знаем, как надолго здесь задержимся, – сказал он. – Обычно к нам в Бент Крик не приезжают агенты ФБР, поэтому мне это в новинку, так что, агенты, дайте знать, если мы можем чем-то вам помочь, чтобы дело пошло быстрее. Сейчас я передаю слово вам».
Он сел, Торсон и Эллингтон неуверенно переглянулись. Торсон широко улыбнулся и жестом пригласил Элингтона говорить первым, возлагая всю ответственность на агентов из столицы.
Эллингтон легонько толкнул Макензи под столом и сказал: «Агент Уайт расскажет о текущих версиях и о том, какую информацию мы имеем на эту минуту».
Она понимала, что, перекладывая всю ответственность на неё, он просто дразнил Макензи, но она была не против. Более того, где-то в глубине души самолюбие хотело, чтобы именно она выступила с отчётом. Может быть, это было её девичье представление о мести: вернуться в родные края и вести заседание так, как ей никогда не позволяли в Небраске. Какова бы ни была причина, Макензи вышла вперёд и быстро взглянула на подготовленную доску.
«То, что вы здесь вывесили, – сказала она, указывая на неё, – в принципе не требует объяснений. Первой жертвой была жительница Бент Крик Наоми Найлс сорока семи лет. Об её исчезновении сообщила дочь. В последний раз женщину видели две недели назад. Её машина была обнаружена поломанной на обочине дороги. Я думаю, что ваши офицеры эвакуировали её и привезли в участок».
«Всё верно, – сказал замшерифа Уиклайн. – На самом деле, машина до сих пор стоит на штрафстоянке».
«Второй была похищена двадцатишестилетняя Кристал Холл. Её босс в «Ранглер биф» в Де-Мойне подтвердил, что она поехала на животноводческую ферму в пригороде Бент Крик. Владелец фермы подтвердил, что Кристал приехала на запланированную встречу и поехала назад где-то после пяти часов вечера. Из выписки по кредитной карте следует, что в семнадцать пятьдесят две она расплатилась за ужин в кафе «Бент Крик Сабвей», – Макензи указала туда, где один из офицеров записал эти данные на доске».
«Возникает вопрос, – сказал Бейтман, – когда её похитили. Её машину нашли только в час тридцать ночи. Если никто не заметил её машину и не сообщил о ней раньше, пусть даже речь идёт о четырнадцатом шоссе, значит, что, вероятнее всего, она ездила в город до того, как поехать домой. Не думаю, чтобы преступник был настолько смел, чтобы похитить её между шестью тридцатью и семью тридцатью вечера. А если он такой дерзкий…»
Здесь он замолчал, словно ему самому не нравилось то, что он собирался сказать. Макензи взяла на себя смелость закончить фразу за него.
«Это значит, что это должен быть кто-то, хорошо знающий окрестности, – сказала она, – в частности, загруженность шоссе № 14. Однако преступники подобного профиля обычно не любят привлекать к себе внимание. Они нападают в темноте. Они подкрадываются к своим жертвам. Наш похититель не действует открыто».
Бейтман кивнул, широко улыбаясь и глядя на Макензи во все глаза. Ей был знаком этот взгляд. Это был взгляд мужчины, который был не только поражён её логикой, но и ценил её помощь. Макензи увидела тот же взгляд у женщины-полицейского и тучного мужчины в конце стола, который продолжал наслаждаться бесплатным ужином. Зам Уиклайн кивал, соглашаясь с ней и записывая что-то в рабочий блокнот.
«Шериф, – сказал Эллингтон, – вы можете сказать, сколько примерно машин проезжает по шоссе № 14 в ночное время?»
«Штатный монитор трафика в 2012 году подсчитал, что между шестью часами вечера и полуночью по шоссе № 14 в среднем проезжает восемьдесят машин. Это не самая загруженная трасса. При этом нужно иметь в виду, что на этом шоссе похитили только писательницу и Кристал Холл. Первая пропавшая, Наоми Найлс, исчезла с просёлочной дороги № 664».
«А насколько загружена эта дорога в ночное время?» – спросила Макензи.
«Почти пустая, – сказал Бейтман. – Думаю, там проезжает примерно двадцать или тридцать автомашин. Зам Уиклайн, вы согласны?»
«По-моему, так и есть», – сказал Уиклайн.
«Кстати о писательнице, – продолжила Макензи. – Её зовут Долорес Мэннинг, тридцать два года. Сама она живёт в Баффало, а родственники в пригороде Сигурни. Её колёса были проколоты осколками стекла, лежащими на дороге. Это было довольно толстое стекло, выкрашенное чёрной краской, чтобы не отражать свет фар. Её агент сообщила об исчезновении приблизительно через тридцать минут после того, как машину заметил проезжающий грузовик примерно в два часа ночи. Сегодня мы с агентом Эллингтоном поговорили с её матерью и сестрой, но разговор не дал никаких зацепок. Более того, у нас нет зацепок и по другим похищениям. К сожалению, это всё, что у нас есть».
«Спасибо, агент Уайт, – сказал Бейтман. – Так что дальше?»
Макензи хмыкнула и кивнула в сторону стола с едой из ресторана: «Хорошо, что вы всё продумали заранее. Думаю, что лучше всего начать с изучения всех нераскрытых похищений в радиусе сотни миль за последние десять лет».
Никто не стал возражать, но взгляд Бейтмана, Уиклайна и других офицеров говорил сам за себя. Женщина-офицер пораженчески пожала плечами и покорно подняла руку. «Я могу изучить архивы и найти нужные дела», – сказала она.
«Отличная мысль, Робертс, – ответил Бейтман. – Справишься за час? Пусть тебе помогут секретари».
Робертс поднялась с места и вышла из конференц-зала. Макензи заметила, что Бейтман провожал её взглядом немного дольше, чем все другие мужчины.
«Агент Уайт, – сказал он. – У вас есть мысли о том, что за человек наш похититель? В таком маленьком городке, как Бент Крик, чем быстрее мы отсеем подозреваемых, тем быстрее выведем вас на преступника».
«Не имея ни одной зацепки, сложно делать какие-то выводы, – сказала Макензи. – Пока в нашем распоряжении всего пара предположений. Агент Эллингтон, поделитесь с собравшимися?»
Эллингтон улыбнулся ей и откусил кусок яичного рулета: «Прошу, продолжай. У тебя отлично получается».
Между ними завязалась странная игра, и Макензи надеялась, что кроме неё, этого никто не замечает. Она лишь хотела быть уважительной и показать Эллингтону, что не пыталась перетянуть одеяло на себя. Но он, в свою очередь, был совсем не прочь отсидеться в тени. Казалось, что ему нравится, что Макензи взяла на себя роль лидера.
«В первую очередь, – сказала она, не позволяя себе отвлекаться, – наш подозреваемый, вероятнее всего, местный житель. Знание загруженности просёлочных дорог указывает на скрупулёзность и терпение, что облегчает нам задачу в составлении портрета. Если подозреваемый потратил столько сил на похищение этих женщин, это говорит о том, что в отличие от других случаев похищения, он не видит своей целью их убийство. По крайней мере, он действует очень скрытно. Всё, что мы о нём знаем, это то, что он нападает на них в момент, когда они уязвимы, в темноте. Очевидно, он планирует свои действия, а это указывает на человека, не склонного к насилию. Иначе зачем так тщательно продумывать похищение, чтобы убить жертву через несколько минут? Это указывает на то, что он коллекционирует женщин. Пока я не могу подобрать более подходящего термина».
«Да, – сказала офицер Робертс. – Но для чего именно он их коллекционирует?»
«Это ужасно, если я предположу, что ради секса?» – спросил зам Уиклайн.
«Вовсе нет, – сказала Макензи. – Более того, если наш подозреваемый робок, мы можем добавить это к нашему портрету. Стеснительные мужчины, которые подобным образом охотятся за женщинами, обычно слишком стеснительны или как-то иначе социально ограничены, чтобы встречаться с женщинами открыто. Обычно к такому типу людей относятся насильники, которые стараются делать всё, лишь бы женщина осталась жива».
Макензи ощутила на себе ещё несколько восторженных взглядов, но, беря во внимание то, что именно они сейчас обсуждали, ей сложно было принять эти восторги за комплимент.
«Мы можем быть в этом уверены?» – спросил Бейтман.
«Нет, – ответила Макензи. – Именно поэтому ставки так высоки. Речь идёт не просто об убийце, который, как мы надеемся, больше никого не убьёт. Наш подозреваемый – психически больной, опасный человек. Чем дольше мы будем его искать, тем больше у него будет времени для того, чтобы вдоволь поиздеваться над жертвами».
ГЛАВА 7
Набив желудки китайской едой, а головы – информацией по трём похищенным, Макензи и Эллингтон вышли из полицейского участка Бент Крик в 9:15 вечера. Единственный мотель в городе – Мотель 6 – выглядел так, словно в нём не проводили ремонт и не заглядывали туда с 80-х годов. Он находился в пяти минутах езды от участка. Не удивительно, что в нём нашлись две свободные комнаты, которые они сняли на ночь.
Когда они вышли из здания на тёмную улицу, Макензи оглядела парковку. Бент Крик был поистине очень маленьким городком. Он был настолько мал, что местные бизнесмены, очевидно, решили как можно эффективнее использовать его территорию. Она сделала этот вывод, глядя на небольшой бар, который находился напротив парковки Мотеля 6. «Всё логично», – подумала Макензи. Если кто-то останавливался в мотеле в Бент Крик, то ему явно не помешает выпивка.
Ей бы точно не помешала.
Эллингтон постучал ей по плечу и посмотрел в сторону бара. «Выпивка за мой счёт», – сказал он.
Ей начинал нравиться сухой и довольно примитивный юмор, ставший частью их отношений. Оба понимали, что между ними существовала некая неловкость, но оба предпочитала о ней забыть. Более того, они построили дружбу на рабочих отношениях, которые требовали от них логики и делового подхода. Пока их план работал отлично.
Макензи пошла за Эллингтоном, и они вместе перешли улицу и вошли в бар, носивший неоригинальное название «Бент Крик». Сумрак ночи сменился дымчатым промозглым полусветом, который можно было встретить только в маленьких барах. Из пыльного музыкального автомата в углу доносилась старая песня Тревиса Тритта. Они сели в конце барной стойки. Оба заказали пиво, и, будто этот бар дал ему подсказку, Эллингтон вернулся к разговору о работе.
«Я думаю, нам следует проверить просёлочные дороги, идущие к шоссе № 14», – сказал он.
«Я тоже так думаю, – ответила Макензи. – Странно, что о них не написали на доске».