Глава 1




Только этого мне не хватало. Только этого мне не хватало. Только этого мне не хватало!

Пока я лихорадочно приводила себя в порядок в своей комнате, мысли крутились в голове каруселью и скакали разрисованными фанерными лошадками, мелькая слишком быстро, чтобы можно было поймать и обдумать.

Чер-р-р-рт побери! Чего их принесло?

Уже натягивая перчатки и поправляя перед зеркалом безупречную — волосок к волоску — прическу, я более-менее успокоилась и попыталась выстроить в систему все, что свалилось мне на голову.

Итак. Родители Саяры. До этой минуты я, признаться, о них почти не вспоминала. Так, периодически всплывало что-то на периферии, какие-то отголоски воспоминаний, навеянные ассоциациями с самыми обычными вещами или действиями, но я гнала их подальше. Даже не пытаясь вычленить из этого эмоции, которыми они пропитаны. Все же это были Саярины родные, и именно с ними она поссорилась перед тем, как умерла. Ее обида и боль наложились на мою незаинтересованность.

Но сейчас вся память Саяры мне вполне доступна. Так что вроде бы ничего страшного, но… но. Я совсем недавно узнала о том, что в этом мире попаданцы были и до меня. И все они кончили плохо, поскольку их всегда считали пособниками этих, как их… инопланетян-захватчиков, тех, что устроили местным похохотать и Серые земли. Здесь считалось, что иномирный пришелец, захвативший тело местного, по умолчанию гад гадский, уничтожить сразу, вопросов не задавать.

Отличало гадских гадов одно: втиснувшись в тело неудачливого жителя этого мира, они получали его внешность и… и все. Память, навыки — они уходили вместе с настоящим хозяином. Даже самого умного и хитрого пришельца, сумевшего выжить и не спалиться на первых парах, можно было вычислить, устроив ему очную ставку с людьми из прошлого «тела».

Так вот, с этой стороны я в безопасности. Я никого силой не захватывала, меня не просто пригласили — можно сказать, притащили за шиворот. Зато оставили багаж, прежде чем бросить, как кутенка, в воду.

А с другой… я все равно не Саяра. Ее родители могут быть полными мудаками (нет, они ими не были), чурками деревянными и еще кем угодно, но они точно не идиоты. И свою дочь знают.

Так, ладно… все равно выхода нет. Ввяжемся в бой, а там видно будет.

Пока я степенно направлялась в сторону главного корпуса, подавляя в себе желание сорваться на бег, методично перелопачивала память Саяры на предмет сведений о ее родителях. И что самое удивительное на фоне их размолвки, послужившей толчком к тому самому ритуалу, особого негатива там не было. Да и не особого, в общем-то, тоже.

Девушку не ущемляли, не обижали, всего было в достатке… Но и свободы там с чайную ложку. Саяра вроде и не стремилась вырваться из-под родительского крылышка, но там толком и не порыпаешься, если едва ли не с детства к нему прикован.

Все в их семье было построено на «нельзя», «не стоит», «не подобает», «неприемлемо», «мы против» и моем самом, так сказать, любимом «как отнесутся в обществе?». Убила бы за последнее. Похоже, каким бы ни был мир, всегда найдутся те, для кого важнее всего «что скажут люди».

И тем не менее Саяра чувствовала себя в таких условиях вполне комфортно, воспринимая родительские советы, граничащие временами с приказами, как должное. Теперь уже сложно сказать — был у нее такой характер изначально или обстановка повлияла на его формирование. Вернее, я бы даже сказала, на деформирование.

И все же она была послушной девочкой, старательной и прилежной. Ей было проще плыть по течению, чем сопротивляться, поэтому и особенно несчастной она себя не чувствовала, любила родителей и брата, пока…

М-да.

И вот уже с этой стороны начинались проблемы. Пусть мне сотни раз будет доступна память Саяры, ее знания, сведения о ее обычных реакциях на тот или иной раздражитель… По характеру уж точно я — и близко не она. Ректор, преподаватели, даже Сайрен, который провел все лето, общаясь с ней, могут удивиться переменам в натуре спокойной и слегка наивной юной девчонки, но списать это на стресс, смену обстановки, даже на подавляемые раньше желания и стремления. Только не те, кто прожил с ней рядом больше двадцати лет.

Притвориться сейчас тихой мышкой я не смогу при всем моем желании — да и смысл? Будто Академия не успела узнать, какая я на самом деле, ага. Остается лишь встретить неприятности с гордо поднятой головой… И мысленно заготовить план действий для двух вероятных вариантов развития событий. Первый: мне с ходу заявят, что я не Саяра, и потребуют вернуть ее тело. М-м-м, маловероятно. Чтобы разобраться, где я, а где она, даже этим людям понадобится время. Второй: это будет больше в меру удивленное «как же ты изменилась». И вот от второго уже можно плясать. В конце концов, я ведь тоже не забитая перепуганная трусиха, пасующая перед первыми же трудностями.

Я хмыкнула и наконец толкнула дверь в учебную часть. Мой бой начинается здесь и сейчас, и я точно не стану стоять на пороге в нерешительности, опасаясь последствий.

Кстати, поединка пока вроде нет, никто не орет, не швыряется заклинаниями. Я вообще не вижу Валентайна. То ли ушел, то ли… не, прибить не должны были.

— Саяра!

— Дочь!

Да. Вот и они. Шайден и Ларэсса ай’Дельвир. И третий… о нем вспомню и подумаю потом. Он со своей невестой как раз толком знаком и не был.

Я на секунду остановилась, своими глазами увидев тех, кто до этого всплывал смутными образами в памяти моей предшественницы. В кабинете сейчас находились не только они, периферийным зрением отметила, что тут и вовсе как-то многовато народу, но главными для меня все равно были именно эти ключевые фигуры жизни Саяры.

Хм, а интересно… что это было там, в башне, когда я переодевалась и наводила марафет — память, интуиция или некий инстинкт? Это я сейчас о том, в каком виде я предстала перед этими людьми.

Саяра была милой девочкой, даже красивой, она умела хорошо выглядеть и правильно одеваться, подчеркивая свои достоинства, но не выпячивая их. И смотрелась именно собой: скромной ласковой домашней кошечкой, украшением любого приличного дома, будущей идеальной женой и хозяйкой.

А вот ее мать, Ларэсса ай’Дельвир — о-о-о-о-о!

Это была совсем другая женщина.

Воплощение светского лоска, прекрасной холодности и невыносимого совершенства. Каждый волосок, каждый шов на безукоризненно идеальном платье — эталон «настоящей леди» и истинной королевы.

Так вот, я к чему. Саяра такой не была, унаследовав черты материнской внешности, но не характера.

А вот я… хм.

Неудивительно, что двое мужчин, стоявших сейчас подле Ларэссы ай’Дельвир, буквально окаменели. Потому что в двери учебной части вошло живое отражение этой ледяной леди-совершенства.

Ах, черт возьми, не нарочно так получилось, но, кажется… очень, как говорится, в кассу!






Глава 2




— Саяра? — первой опомнилась матушка. Хм, вообще, по воспоминаниям ее настоящей дочери — неудивительно. И прохладца в голосе никуда не делась, несмотря на то, что я ясно видела, как побелели плотно сжатые губы и напряглись пальцы в белых перчатках, лежавшие на локте мужа. Но это было единственное, что на мгновение выдало чувства ледяной леди. Ах, простите, риссин ай’Дельвир. Леди на земле остались.

Так и подмывало в ответ ляпнуть: «Я за нее». Но в данном случае эта шутка получилась бы не то что неуместной, но скорее даже опасной.

— Приветствую, отец, матушка. — Я кивнула достаточно отстраненно. И продолжила вежливо, поддерживая светскую беседу: — Какими судьбами вы оказались в нашей Академии?

Меньше всего сейчас встреча напоминала нежданное объединение семьи. Родители, давно не видевшие свою единственную дочь, в моем разумении, должны были как минимум подскочить, обнять… Но, опять же в моем разумении, родители и не стали бы отказываться от нее. Что бы запутавшаяся девочка там ни натворила. Впрочем, о чем это я? Мы же здесь не одни.

Это ведь даже не кабинет ректора, в учебной части торчим. Вон из приемной выглядывает любопытная секретарша, да и дверь в преподавательскую широко открыта. Хотя что та дверь, если часть преподавателей уже здесь, заняли стратегически удобные позиции и готовы то ли защищать ректора (или меня?) от гостей, то ли просто пришли насладиться бесплатным зрелищем. Как бы там ни было, при посторонних проявлять какие-либо человеческие чувства? Право слово, я вас умоляю, это же так вульгарно! Насколько успела разобраться в памяти Саяры, именно мать всегда выступала за соблюдение этикета и требовала от своей дочери соответствующих манер, отец поддерживал. Саяра в основном слушалась, но…

Интересно, почему они так переглядываются? И смотрят на мои белоснежные перчатки, очень подходящие к строгому и элегантному костюму…

Воспоминание вспыхнуло в голове, стоило посмотреть на руки Саяриной матери. Один в один, даже декоративный шов на мизинце идентичен. В одной лавке куплены. Саяра, несмотря на послушание, терпеть не могла те платья, что выбирала ей мать, а еще больше не любила перчатки. Хотя они у нее были.

Это не значит, что она бегала как оборванка или предпочитала исключительно штаны, нет. Но все же многое из того, что было приобретено ею самой, выглядело как-то по-детски, что ли. Саяре шло, она выглядела в тех нарядах мило, непосредственно, такой себе нежный цветочек, чудом попавший за пределы теплицы. На мне же все эти платья выглядели нелепо. То ли дело в отсутствии внутренней наивности, которой Саяра едва ли не светилась, то ли банально уже в моем отношении к одежде, которая просто не нравилась. Но похоже, я неосознанно отобрала в свой постоянный гардероб именно то, что приобретала Саяре ее матушка, ориентируясь на свой вкус.

И вот теперь я стояла перед родителями несчастной убежавшей в смерть девчонки и выглядела так, словно та в одночасье из самой себя превратилась в собственную мать.

И вот это их напугало. Но не так, как я сама опасалась — «кто ты такая и что делаешь в теле нашей дочери», а в том смысле, что они не усомнились — я и есть Саяра, но со мной случилось что-то… Эм-м-м. Вот на такой эффект я все же не рассчитывала. И боюсь, придется что-то объяснять.

В свою очередь, это натолкнуло меня на следующую мысль. Я не раз задумывалась: почему ритуал притянул именно меня? Что в моей душе такого, что высшие силы посчитали ее пригодной? Вряд ли просто лотерея или только я умирала в тот миг. Логичнее было бы предположить, что ритуал выбрал мою особу потому, что я если не родственная душа Саяры из другого мира, ее двойник, то хотя бы похожа характером, стремлениями, чувствами… Но чем больше я копалась в памяти запутавшейся девочки, тем больше находила опровержений этого варианта. До сегодняшней встречи с ее родителями.

Могло ли быть так, что, если бы Саяру не долбали с самого детства, зажимая в жесткие рамки, не давая ни глотка свободы, она выросла бы совсем иной личностью? Или же, даже после ситуации с контрактом и Сайреном, имея поддержку за спиной, стала бы такой? Расправила крылья, гордо подняла голову и смело шагнула бы вперед… Вполне.

И тогда она поднимала бы Академию на уши, шокировала бы своими новаторскими идеями боевиков (пусть и в меньшей мере, не обладая земными знаниями, но и в ее арсенале нашлось бы немало интересных заклинаний и понимания, где и как их можно нестандартно использовать). Именно Саяра сейчас бы стояла перед пораженно-одобрительными взглядами родных… Которые и не дали ей этого шанса.

— Дочь, — на этот раз быстрее всех с собой справился отец. — Я не знаю… и это сейчас неважно, — он прервал собственную мысль на полуслове. — Мы приехали за тобой. Слухи о…

— Слухи о помолвке несколько преувеличены, — невозмутимо и холодновато дополнила я, воспользовавшись крохотной паузой в словах родителя. — Вам не о чем беспокоиться. В ближайшее время я не собираюсь замуж.

— И именно поэтому я могу подождать, — раздался вдруг за спиной еще один голос, и я почувствовала, как рядом со мной кто-то стоит.

Валентайн. Рано я обрадовалась, что его тут нет, нарисовался, герой-любовник. Да тьфу, блин же! Этот самоотверженный придурок с чего активизировался?! Только успела порадоваться, что Сайрен и Аррис еще не вернулись с практики, так у этого еще вдруг вся адекватность куда-то испарилась!

— Боюсь, мои претензии на брак с этой девушкой приоритетнее ваших, — вклинился незнакомый ленивый баритон.

Ох ты ж в корыте поперек Дерибасовской! Вот это… мужик.

Сама не знаю, как я не разглядела его за спинами родителей, может, маскировался. А может, просто стоял спиной и только теперь повернулся. И что я таки вам скажу… неправильно, когда мужчина настолько красив. В этом есть что-то противоестественное.

Брюнет с гладко зачесанными назад длинными волосами, лицо узкое, продолговатое и с острым подбородком, большие чуть раскосые глаза и безупречно вылепленный нос. Похож на какого-то китайского актера, тоже невероятной красоты. Из-за нее и кажется… ненастоящим.

А когда вот к такому облику прилагается голос — низкий, бархатный, аж мурашки по спине… я окончательно перестаю понимать эту, прости господи, дурочку. Если у нее в кармане был такой экземпляр, с какого перепугу она повелась на мальчишку ай’Сантеро?! Флер виноват или… она просто своего жениха живьем не видела? Да он этот дурацкий дар Сантеро только что сделал одной левой! В смысле, я-то держу себя в руках, все же не шестнадцатилетка, чтобы растекаться лужицей от вида красивого парня, как бы этого ни хотелось, но в самом деле!

Проведите его по Академии — да все редкие студентки, во главе с преподавательницами, точно будут его! Ну или я уже ничего не понимаю в мужской красоте. Вот к башне моей его не подпускайте, не то вектором Райко шарахнем — девчоночки мои сами разберутся, кто им нужен, а кто нет, нечего смущать их тут всякими… м-м-м… моими женихами. Что-то как-то этот список катастрофически быстро растет. Так, о чем я вообще думаю?

— Насколько мне известно, помолвка с вами расторгнута. — О, а теперь и мне любопытно, откуда такая осведомленность у рэсса Валентайна? И откуда столько яда в голосе?

И вообще, не пора ли брать ситуацию в свои руки? Оно мне таки надо, чтоб два красивых мужика передрались прямо тут, около моей элегантной юбки? Нет, лестно, конечно, ничего не скажешь, но жутко непрактично же!

— Я думаю, это теперь неважно. — Холодом в моем голосе можно было выморозить не только учебную часть, но и весь первый этаж административного корпуса. — В любом случае здесь не время и не место выяснять подробности.

— Ты права. — О, к папеньке голос вернулся. Но лучше бы не возвращался, потому что он выдал: — Мы немедленно забираем тебя и уезжаем. Неустойку Академии я распорядился выплатить еще сегодня утром. Не только за тебя, но и за остальных детей. Я не позволю использовать собственную дочь и других девочек как пушечное мясо в грядущей войне.





Глава 3




— Кхм. — Вот не было у меня желания вовлекать Валентайна в свои семейные проблемы, я как раз таки собиралась ему пистон с песочком вставить после разговора с родителями, чтобы больше никогда, и вот это все. Но тут все оборачивалось сложнее, чем я себе представляла, и сейчас любая поддержка пригодится. — Нет. Я никуда не еду.

И взяла «жениха» под локоток. Валентайн неожиданно для меня прижался ко мне плотнее, видать пытаясь показать, насколько мы близки, на что я едва не отреагировала как минимум прицельным тычком локтем под ребра. К счастью, сколь быстр в решениях мой «жених», особенно что касается импровизации, столь и проницателен. По крайней мере, отметив, как я напряглась, едва уловимо изменил положение, отодвинувшись буквально на пару сантиметров, более не вторгаясь в мое личное пространство, но тем не менее все еще создавая иллюзию состоявшейся пары.

Правда, через секунду меня догнал еще кусочек памяти и я опомнилась. Ну драсте, чего я так испугалась? Это же не средневековье и не Арабские Эмираты, где за женщину всегда решает мужчина. Даже если отец перевел деньги на счет академии, пока я лично не расторгну контракт, никто меня никуда забрать не может. И отец выдал это уверенное «мы тебя забираем» просто по привычке. Потому что до этого лета Саяра никогда не смела ему перечить и покорно выполняла родительскую волю.