Соня тоже улыбнулась.

— Ты новенький?

— Да.

— Идем в школу? Не знаю, зачем ты перевёлся в эту дыру, но покажу тебе, что здесь и как. Пригодится, если доживёшь до конца недели. В чём я не уверена.

***

Директор выглядел как человек, который если и хотел помочь детям, то было это давно, на заре его карьеры. Сейчас же наблюдался закат.

С пивным брюхом, короткими, седыми волосами, неприметным пятном на рубашке, он читал газету, когда я вошёл в его кабинет. Приподняв глаза, он нахмурился, увидев незнакомое лицо.

— Буду у вас учиться, — пояснил я.

Морщины пролегли на его лице. Плохое лицо. Мне сразу не понравилось.

— Документы вы уже подписали, — добавил я, чтобы унять его беспокойство.

Он силился вспомнить, откуда это в середине сентября на него свалился новый ученик. Те из родителей, кто мог себе позволить, переводили детей отсюда. Гораздо реже переводили сюда. Должно было в жизни случиться что-то плохое для этого. Трагедии — не то чтобы редкость, но и не та вещь, к которой можно относиться как к рядовому событию.

— Да? — протянул директор, силясь вспомнить документы, которых не существовало.

— Да, — сказал я твёрдо. — Всё хорошо.

А последние слова проговорил, будто он болен. Директору понравилось. Морщины на лице разгладились, и он облегченно выдохнул.

— Тогда вам пора на первый урок… эм…

— Курт. Зовите меня Курт.

— Да-да, конечно, — закивал он, а потом повторил сам себе, — Курт.

Позабыв о моём существовании, он снова нахмурился и потянулся за сигаретой. Так бывает. Когда в их мозгах покопались, люди тянулись к чему-то привычному и успокаивающему, чтобы унять диссонанс.

Выйдя из кабинета, попал в коридор. У этого директора не было секретарши. Насколько я знаю, здесь вообще проблема с кадрами. Учителей не хватает, а те, что имеются… Ну, не стоит ждать профессионалов, готовых работать в этой дыре за копейки. Говорят, когда-то здесь было лучше. Так давно, что живых свидетелей не осталось. Лишь само здание, его размеры, выдавали то, что строили и правда с размахом.

Я прошёл вдоль желтых шкафчиков и разномастных учеников. Девицы в кислотно-зеленых кофтах и раскрашенных лицах проводили меня взглядами. Парень в спортивной олимпийке дерзко шел мне навстречу.

“Толкну угрюмого ублюдка”

Эта мысль вылетала раз за разом из его головы, окрашенная алой злостью, и устремлялась ко мне, растворяясь через пару метров.

Ну да, как же. Мы встретились взглядами и он резко свернул, в него врезался другой ученик и они начали ругаться. Я ушёл дальше — мне нет дела до мелких потасовок.

Тот толстяк, которого я спас, пытался открыть шкафчик трясущимися руками. Я прошёл мимо. Очередной неудачник, который, если хватит мозгов, сбежит из Низин при первой же возможности. Не уверен, что она у него будет.

Прозвенел звонок. Старый и дребезжащий, стремящийся залезть под самую кожу. Его я тоже проигнорировал. Как и учеников, которые вяло поплелись по классам. Вместо того, чтобы последовать за ними, заглянул в туалет. Поморщился от вони и разводов на полу. Среди них точно была кровь. Кому-то не далее, как несколько минут назад крепко досталось. Я чувствовал этот приторный запах страха, отчаяния и скрытой ненависти.

Я смыл грязь и кровь с рук, привёл себя в порядок. Одежда сильно чище не стала, но хоть что-то. Не привык я к такому. В моей родной школе совсем другие порядки.

Если бы… Если бы не…

Нет, сейчас не буду об этом. Надо найти того, кто мне нужен. Я посмотрел в зеркало, натянул маску отрешенности, вышел в коридор и отправился в класс. Надеюсь, тот, кто стоит за той троицей долго себя не заставит ждать.

Повезло мне с ними. Думал дольше буду искать зацепки.

***

Когда я вошёл, учитель записывал у доски крупными буквами слово «Дисциплина». Я спокойно прошёл, выбрал свободное место и уселся за последнюю парту. Полноватый мужчина в очках глянул на меня. Он что, учился хмуриться у директора? Или это профессиональная деформация? Его желание спросить, кто я такой, читалось так же отчетливо, как и то, по каким причинам он выбрал именно это слово, чтобы потратить на него мел. Мы несколько секунд играли в гляделки, а потом он отвернулся и продолжил говорить.

— Если мы разобрались с опозданиями, — половина класса дружно посмотрела в мою сторону, думая о том, почему на остальных наорали, а меня проигнорировали, — то перейдем к теме урока. Объявление о независимости городов и установление демократии.

Первый урок история. Ну отлично.

Учителю не повезло. Если его кто-то и слушал, то в рамках исключения. Большинство шептались, обсуждая меня и отчётливые следы крови на одежде. Учитель предпочел игнорировать это. От него воняло усталостью и раздражением. Он не хотел злиться, но не знал, что с этим поделать.

Здесь же находился тот толстяк. Он смотрел на меня со страхом. А ещё потел и вертел задницей на стуле. Сидел он на три ряда впереди меня, так что я мог в подробностях рассмотреть его взмокшую спину. Запах пота был настолько едок, что чувствовался в конце класса. Кажется, он из тех, кто не в курсе о существовании дезодоранта и личной гигиены.

Соня тоже сидела в классе. Обещанную экскурсию она мне так и не устроила. Я сослался на то, что надо отметиться у директора. Девушка не настаивала. Изображала из себя пофигистку, которой плевать на всё и всех. Возможно, это мудрое решение. Иначе здесь не выжить.

Учитель замолчал. Завис лицом к доске. Его сердце начало биться чаще, и он повернулся, задал вопрос одному из учеников, чтобы скрыть неуверенность и замешательство. Кажется, он забыл ту тему, о которой рассказывал. Высший пилотаж, ничего не скажешь.


Глянул на Соню. Та достала альбом и начала рисовать что-то. Простая картина причинила боль, и я привычно загнал эмоции поглубже.

Нельзя спешить. Нельзя срываться. Я должен действовать аккуратно.

Тема мне знакома. В нашем квартале обучали куда лучше. Весь урок я скучал, изучая тех, в чей класс попал. За пару минут до того, как прозвенел звонок, Соня впервые посмотрела на меня и подняла альбом, показывая. Она нарисовала меня во время драки. Точнее, то, как я получаю по лицу и отлетаю назад.

Когда прозвенел звонок, молча встал и отправился на выход. Внезапно толстяк тоже подскочил, пробежал через весь класс и преградил мне путь.

— Чувак, спасибо…

— Отвали, — бросил я ему и вышел в коридор.

***

Соня подкрадывалась ко мне, хитрая лисица. А может, и волчица, но это авансом.

— Сэндвичи с собой — это так мило. Мамочка делала? — спросила она с издевкой.

Если бы я заранее не почувствовал, что она хочет найти меня на большой перемене и что её внимание направлено в мою сторону… Если бы не ощущал, что свои интерес она всячески скрывает, то отнесся бы к словам иначе.

— Сам сделал, — ответил ей. — Хочешь?

— Что в них?

— Мясо, какая-то зелень, сыр.

— Что ты делаешь в нашей дыре, Курт? — присела она рядом и взяла один из двух сэндвичей. Понюхала, откусила небольшой кусочек, осталась довольна, хоть и не показала этого, а потом укусила с жадностью.

— Теперь это и моя дыра.

— Почему перевёлся?

— Так вышло.

— Унылая отмазка, — сказала Соня с набитым ртом.

— А ты сама что здесь делаешь?

— Знаешь, ты первый, кто это спросил. Наверное… существую. Как и все остальные.

— Отсиживаешь срок?

— Типа того, — хмыкнула девчонка.

— А дальше что? Есть большие планы по покорению мира? Или тихо сгниешь в Низинах?

— Сгнить в низинах — звучит почти как клевый план.

— Значит, ты из тех, кто не думает о будущем, — кивнул я, поедая свою часть обеда.

— Здесь сложно думать о будущем. Если задержишься у нас, то поймешь.

— Кажется, ты что-то говорила про то, что мне бы до конца недели дожить.

— Ты обидел пчёлок. Странно, что они ещё не избили тебя, не запугали, не пырнули ножом или не засунули твою голову в унитаз.

— А что, бывало и такое?

— Что именно? Тебя больше удивляет нож или голова в унитазе?

— Так сразу и не скажешь.

— Кстати, помяни чертей, они и появятся.

Соня посмотрела на троицу, что вынырнула из-за угла и направилась в мою сторону. Дерзкие, полные решимости, накрученные по самую макушку. Я не шелохнулся, продолжив есть.

— Соня! — крикнул их главный. — Свалила нахер!

— Сам свали, урод! — огрызнулась она моментально.

Парень от этого растерялся и остановился, но ненадолго. Он слишком накручен. И правда, пчёлки. Эмоции так и жужжали вокруг них.

Я закинул остатки сэндвича в рот и продолжил медленно жевать, ожидая, что будет дальше.

— Ты ведь знаешь, что мы не только страх собрать можем, — выставил палец в сторону Сони парень. — Лучше вали, пока за тебя не взялись.