Мира всё ещё не произнесла ни слова даже когда мы вышли из клуба, и я знаю почему. Она поняла, что всё же проиграла войну с собой, поддалась своему животному желанию и прекрасно знает, чем этот вечер закончится у нас. Я собираюсь взять её и не раз, не останавливаясь даже на передышку. И она не может отрицать сексуального напряжения между нами. Тут есть только один выход — заняться сексом, и заняться сексом грубо.

— Оставь её в покое! — раздаётся за нашими спинами, когда до машины остаётся пару шагов.





Глава 9. Эмира




Узнав голос Василия, я вздрогнула всем телом и оцепенение от влечения к Назару слетело в ту же секунду. Назар повёл себя слишком странно… Он крепче ухватил мою руку и завёл меня себе за спину, не проронив при этом ни слова.

— Отпусти её! Она никуда с тобой не пойдёт! — впервые я могла наблюдать такие эмоции на лице у Васи: смятение, боль, унижение.

— Мужик, тебе лучше уйти, — спокойно начал Назар, как его перебили:

— Эмира, детка, иди ко мне, — проигнорировав Назара, протянул руку мужчина.

— Чёрта с два, придурок! Не смей её так называть!

Назар в два счёта оказался напротив Васи и продолжил напирать на него.

— И засунь свою жалкую руку в задницу!

Вот — вот может начаться драка, а я стою истуканом, не в силах сделать и шага. И один вопрос в голове, который не даёт мне сейчас здраво мыслить: какого чёрта мною все командуют? Почему, твою мать, я не могу сама лично принимать решения?

— Она уйдёт только со мной!

— Ты что бессмертный что ли? — одной рукой Назар ухватил Васю за шею. Это действие взметнуло у меня злость. Какого чёрта?!

— Прекратите, оба! — рявкнула на мужчин, втиснувшись между ними.

Моя задница и спина были прижаты к Васе, а грудь к Назару. Я откинула голову назад и посмотрела на него.

— Просто уймись, ладно? Как ты можешь так себя вообще вести! — стукнула его по груди, отталкивая от нас. — Ты не можешь накидываться на людей, лишь потому что тебе это захотелось!

Назар прищурил глаза, посмотрев на меня сверху вниз. А затем его дыхание стало тяжелее, когда Вася сделал шаг назад и потянул меня вместе с собой; его рука надёжно держала мою талию, крепко прижимая меня к нему.

— Убери. От. Неё. Свою. Руку, — прорычал Назар низким, опасным, предупреждающим тоном.

Я хотела одновременно закричать и разрыдаться от своей грёбаной беспомощности!

С какой вообще стати он решил, что может указывать кому — то, что делать со мной? Да и какими феромонами он себя облил, что я чуть ли не добровольно села к нему в машину? Дура! Пьяная дура! Поговорить вздумала… По — хорошему объяснить хотела, что ничего у нас не выйдет и что из этого вышло? Практически одной ногой в его машине. Блестящее завершение дня…

Да пошёл на хрен со своими замашками! Я не кукла! Я живой человек! И мне больно от всего, что происходит у меня в душе… Сколько раз порывалась отправить письма, в которых изливала свою душу по ночам. Каждое из них бережно храню в ящике, так и не решившись отправить адресату.

— Мужик, она не будет с тобой, уймись наконец. Это ведь ты её бывший? Ты уже упустил её. И это только твой промах. А это всё становится слишком жалко! — сказал Вася Назару, делая шаг назад и утягивая меня вместе с собой.

Нахар уже готов был кинуться на Васю, как внезапно за его спиной появился Захар.

— О, я уж думал ты… — хотел было пошутить, но посмотрев на наши лица мигом заткнулся. Посмотрев на руку Васи, которая держала мою талию, произнес: — ЭЭЭ… пойдём, наверно, потом поговорите.

— Я не уйду отсюда без неё. Если она не хочет со мной идти, пусть скажет об этом лично, — прорычал Назар.

Что он хочет услышать? Как я устала быть без него? Или как я привыкала существовать без него? Что он хочет услышать?

— Из меня мозгоправ вообще никакой, но раз пошла такая пьянка… Короче перестань ебать мозги мужикам и выбери с кем ты хочешь идти дальше тра… тусоваться.

Этот вопрос поставил меня в тупик, но каждый из мужчин воспринял моё замешательство по — своему.

Назар самодовольно усмехнулся и уже хотел что — то сказать, но Вася его перебил:

— Ты опоздал, мужик, я же сказал тебе. Эмира сегодня стала моей невестой.

Что? Но я не давала никакого согласия!

Лицо Назара перекосило от гнева, а левый глаз начал интенсивно дёргаться.

— Значит, ты не хочешь встречаться со мной, но с этим сосунком собираешься обручиться? Эмира, ты в своём уме? Посмотри на это…

— Заткнись, Назар! — внезапно зарычала на него, не собираясь терпеть его хамское поведение по отношению к Васе.


— Да пошла ты к чёрту вместе со своим женишком! — ядовито выплюнул фразу и отошёл от нас на три шага.

Вася напрягся вместе со мной, не зная всей ситуации. Он даже не представляет с кем вообще связался…

— Послушай, мужик, в одном выигрываешь, в другом проигрываешь. Эмира моя, поэтому держись от неё подальше, ясно?

Голос Василия звучит серьёзно. Чувствую, что он на грани. Разве кому — нибудь в светлом уме понравится то, что фактически чужую невесту пытаются умыкнуть прямо под носом? Но во всём этом было одно НО, я не являлась ничьей невестой. Даже в мыслях никому не могла принадлежать.

Хотя было время, когда от А до Я существовала лишь для одного человека.

Господи… как же я его любила… До одури, до трясучки в коленях, до сообщений ему замёрзшими пальцами на морозе, до приклеенного к рукам телефона ночами, до безрассудных поездок на другой конец города в ночь, до сумасбродных планов, которые мы строили вместе после бурного секса. Я готова была на всё, если честно… Мне стыдно и одновременно радостно это вспоминать.

Он был таким, каким и должен быть мой человек, которого хочется видеть утром, днём, вечером, над которым хочется склоняться ночью, которому хочется выдать все — все свои мысли, обсудить всё на свете. Спокойный, весёлый, умный, такой родной. Мы увлекались одними и теми же вещами. Наши взгляды совпадали как близнецы. Я вписывала нас во все песни о любви. Я думала, что так не бывает. Я тогда ещё удивлялась, что можно быть настолько подходящим, подозрительно подходящим, будто созданным, сотканным только для меня. Он был просто на сто из ста.

И по мне с ума сходил он также, или делал вид… Ревновал неистово, целовал до синяков, будто хотел поставить на моём теле пожизненные отметины. Волосы мои любил, в глаза всегда смотрел и застывал с глупой улыбкой на лице. Смеялся искренне и в любви до гроба признавался. Такая подходящая лишь для него, смешная и красивая.

И всё бы хорошо, кроме одной такой маленькой обидной несуразности — вражда семей. Джульетта и Ромео двадцать первого века. Да начхала бы я на это всё и, купив билет в один конец, умчалась с ним вдаль, не смотря назад.

Только сейчас понимаю, что Бог отвёл от этой колоссальной ошибки.

«Всё прошло. Всё наладилось. Было и было, спасибо.» — в сотый раз пытаюсь уговорить себя.

Но подобное учит и учит на «отлично» принимать и уважать выбор другого, какой бы он ни был, а ещё уважать себя, не подстраиваясь. Потому что через какие — то полгода ты встретишь такого, которому западут в душу не только твои глаза, но и родственники в придачу.

Смех Назара вырывает меня из лап подсознания, и я замечаю, как на лице Захара виднеется снисходительная улыбка.

— Ну кА удиви меня, ответь на вопрос, что же ты мне сможешь сделать, если я не отступлюсь от неё? А? Что сделаешь, если не оставлю её в покое?

Злобно ухмыляясь, Назар достал сигарету. Он может здесь и закатывался от смеха, но то, что он кипит от злости видно невооружённым глазом, хоть он и пытается это скрыть. Ещё один толчок и его гнев обрушится на всех вокруг. А я бы совершенно не хотела оказаться под этой волной, которая испепелит тебя за одну секунду.

Подождите — ка, и давно это он опять закурил? Он же бросал их ещё при мне! И что же получается, он проиграл мне желание? Если он так спокойно достаёт сигарету, то возможно он забыл про сам спор…Неужели Назар кому — то в своей жизни проиграл, да ещё и мне ко всему прочему.

— Желание, Назар, ты мне должен желание, — встряла в их разговор, мило улыбаясь, смотря в его карие глаза.

Захар фыркнул, переводя взгляд на Назара.

— Эмира…

— Так — так — так, неужто ли сам Назар стал кому — то должен? Ух ты ж блять, да это с неба сейчас девственницы должны начать падать!

Я посмотрела на него и искренне улыбнулась; Захар это кладезь тупых шуток, но которые так удачно могут разрядить обстановку. Никогда не могла бы подумать, что с этим человеком вообще можно о чём — либо разговаривать. Хотя в последнее время моя жизнь явно развернулась на сто восемьдесят градусов.

— Слышь, гоблин вислоухий, заткнись уже а, — рявкнул на него Назар, возвращая свой взор на меня. — И что же ты хочешь?

Я хочу много, через чур много, но об этом ты никогда не узнаешь, чёртов придурок!

— Ну? Что же ты застыла? Или боишься сказать свои похотливые мыслишки вслух? — как нельзя кстати, добавляет Назар.

— Пошли, Вась, — хватаю мужчину, делая шаг в противоположную сторону, как меня берут за руку.

— Ты отсюда не сдвинешься, пока не скажешь мне свое грёбаное, лживое желание, такое же, как и ты сама.

— Не то, чтобы эта серия турецкой драмы не была интересной, но не мог бы ты Назар выбирать выражения, — внезапно встал на мою защиту Захар.

Я была обескуражена тем, что Захар вступился за меня, хотя мы не были даже знакомы, лишь наслышаны друг о друге. Назар всегда отзывался о друге только с положительной стороны, но Лев и Марат говорили о нём, как о безбашенном псе, который только и знает, как махать кулаками и заниматься сексом с женщинами.

Рука Васи всё также лежала на моей талии, а его тело было прижато к моему. Кажется, пора уводить отсюда Васю, потому что Назар уже готов разломить его череп об асфальт, да ещё и Захар так не вовремя замолвил за меня словечко.

Я бы очень не хотела, чтобы здесь и сейчас произошла драка, даже мысли об этом приносят мне дискомфорт. Но, чёрт возьми, я сама во всем виновата. Какой дьявол меня заставил пойти на вечеринку? Да и на разговор с Назаром явно не я сама себя подтолкнула, а те шоты, которые так ловко оказывались во мне один за другим. Итог один — как не прискорбно и к моему стыду это не звучало, но я напилась. И внутренний голос так отчаянно твердил:

— Жизнь надо прожить так, чтобы на небесах сказали: «ПОВТОРИ», — или в аду приветствовали: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, НАША ГОСПОЖА!»

Помню даже, как успокаивала пьяную девушку в туалете, такую же пьяную, как и я сама:

«— Вот скажи мне, я уродка? — подправляя макияж, спросила высокая стройная блондинка, с удивительными синими глазами, цвета ночного неба.

— Ты дура, раз такое думаешь про себя, — смыла пену с рук и повернулась к ней, опираясь на столешницу.

— Меня бросил сегодня жених, сказав, что я не его ЗВЕЗДА, — с нервным смешком икнула девушка. — И вот я здесь, напиваюсь в слюни с коллегами, чтобы забыть этот ужас. Это хорошо, что ещё мой брат не знает где я и в каком я вообще состоянии. А ещё начальник, который завтра мне вынесет весь мозг за то, что я опять откажусь стать подстилкой для одного, и оружием в его руках.

Подстилкой? Оружием? Даже мой мозг понимал, что она знатно перепила, раз такое говорит.

— А жених то твой, вообще той ориентации? Или может он из голубой братии? — перебила её, всё — таки про жениха интереснее было слушать.