– Босс! Ты задолбал. Я же говорю, что он максимум яблоко может потянуть.
Мы собрали беспилотник. Его захватное устройство срабатывало при помощи программы управления аппаратом, заложенной на планшетнике. Сам летательный аппарат весил килограмма три – максимум четыре. Естественно, что он не мог поднять в воздух тяжелую сумку. Сначала мы хотели запустить его с крыши. Но оказалось, что путь туда закрыт при помощи увесистого навесного замка. Впрочем, Фай облюбовал лоджию на переходе из межквартирного коридора на эвакуационную лестницу. Судя по всему, жители 17 этажа, по понятным причинам, вообще не пользовались лестницей. Там мы и обосновались. С этой точки великолепно просматривался внутренний двор УПП. Как я уже говорил – он был огорожен бетонным забором, вдоль которого густо росли кусты и деревья. У крыльца стоял полицейский «Уазик».
– Ну, что, Фай? С богом?
– Поехали!
Файер запустил дрон, который быстро добрался до крыльца. На него легко и непринужденно легла наша записка, в которой я изменил место закладки кирпича: с «крыльцо ФСБ» на «крыльцо УПП».
Поймав в руки летательный аппарат, Фай предложил:
– Вернемся домой?
– Давай, подождем. Отсюда все видно. Вдруг номер не пройдет.
– Да, ладно! Что может пойти не так?
В это время дверь перед анонимкой распахнулась и из нее выбежали два мужика в полицейской форме, которые тут же сели в машину и укатили со двора.
– Не по-онял, – протянул Фай, – куда подевалась наша кляуза?
– Ну? И что я говорил? Улетело наше донесение, – я указал пальцем в угол двора полицейского участка, куда в это время плавно опускалась бумага, сдутая с крыльца резко распахнутой дверью.
– Блин! ВВП – ты мудрый. И что делать?
– Ничего. Просто повторим попытку. Надо письмо утяжелить.
Через полчаса дрон доставил на крыльцо повторное послание. Теперь оно лежало в бумажном конверте. Туда же в качестве балласта мы засунули две тяжелые гайки под ключ на 24.
– Теперь что может произойти? Домой? Я за пивком сбегаю.
– Погоди!
Долгие минуты ожидания были наполнены жаркими рассказами Фая про то, как он ездил на игры Зенита в «Лиге чемпионов». Истории были нетривиальными, красочными и умопомрачительными. Да, уж! Если бы футболисты на поле тратили столько же энергии, как их неунывающие фанаты – «Зенит» давно бы собрал полную коллекцию всех призов и кубков. Наслушавшись о послематчевых вакханалиях болельщиков, я уже и сам был готов бежать за пивом. Но дверь, наконец, распахнулась и на крыльце нарисовался молодой, но уже вполне упитанный мент.
– Под ноги! Под ноги смотри! – моему напарнику не терпелось пропустить в себя кружку холодного пива.
Но полицейский медленно и с наслаждением убивал свое здоровье, с оттяжкой выпуская дым и глядя куда-то вдаль.
– Вот придурок! – не унимался Файерфлай. – Никотин не только гробит здоровье, но также мозги и зрение. ВВП, а ты курил?
– Курил.
– Почему бросил?
– Смысл со временем пропадает. Удовольствие притупляется – остается только химическая зависимость.
– Ну, босс – ты железный человек. А главное мудрый. Легко бросил?
– Как тебе сказать? Жить захочешь – не так раскорячишься. Кашлял, как чахоточный. Даже спать уже не мог.
– Я никогда не курил. Денег жалко. Вот смотри! Пачка сейчас стоит рублей сто пятьдесят. Итого в месяц – тысяч пять. Это значит, что за год, в дым превратится шестьдесят тысяч. А за десять…
– Погоди! – мне пришлось прервать арифметическую тираду своего друга. Мент бросил окурок в мусорку, стоящую у крыльца и взялся за ручку двери.
– Вот урод обкуренный! – взвыл Фай. – Посмотри, что на крыльце у тебя лежит!
Полицейский, словно услышав его призывы, неожиданно оглянулся и посмотрел на крыльцо.
– Давай! Давай! Молодец! – комментировал Фай его действия. Мент вернулся, нагнулся и поднял наше письмо.
– Умничка!
Но наши надежды в очередной раз рухнули.
– Вот дебил! – Фай резко поменял мнение о полицейском.
Переименование силовых структур не пошло на пользу уму и сообразительности обладателей погон и шевронов. Полицейский вывалил в ладонь мои гайки и положил их себе в карман. А письмо скомкал и отправил его вслед за окурком. Дверь захлопнулась.
– Чтоб тебе взятки всю жизнь давали только гайками и болтами! – пожелал ему Фай коррупционную составляющую бюджета работника госслужбы. Дверь неожиданно распахнулась вновь. И знакомый уже нам полицейский бросил в урну прихваченные до этого гайки.
Я хохотнул:
– Плохо ты думаешь о нашей доблестной полиции. Она мзду не берет!
– Блин! И что делать?
Я не знал, что делать. Но неожиданно сам Фай предложил план следующей попытки. Мне он показался интересным. Мы вновь распечатали мое глупое письмо. Засунули его в конверт и туда же положили один из телефонов, найденных на дне саквояжа. Фай переклеил медицинский пластырь с номером этого телефона на первую «Нокию», чтобы он был на глазах при наборе. Мы вновь забросили нашу анонимку на территорию УПП. Но на этот раз опустили конверт не на крыльцо, а в десяти метрах от него. Расчет был на то, что звонок по сотовому, лежащему в конверте, привлечет более сосредоточенное внимание полицейских. Это, по предположению разработчика плана, обеспечит серьезное внимание ко всему содержимому конверта.
В ожидании не прошло и десяти минут, как в дверях нарисовался наш старый знакомый. Он вновь решил потравить свой организм очередной порцией никотина.
Фай потер руки:
– Давай! Звони!
Я достал телефон и начал набирать номер. Когда я тыкал пальцем в последнюю цифру, телефон в моих руках зазвонил.
– Это террористы снова звонят, – зачем-то сообщил я Фаю эту ненужную информацию.
– Посылай их к черту и звони! А то мент сейчас уйдет.
Я нажал кнопку ответа. В трубке раздался знакомый уже голос:
– Я тебя убью! Твою маму убью! Твою жену убью! – завалил он меня угрозами прямо «с порога». Как говорится: «ни тебе здрасте, ни тебе до свидания».
– Босс! Звони! – не унимался мой напарник.
– А собаку? – неожиданно для себя спросил я террориста.
Тот сразу осекся.
– Блин! Уходит! Его позвали! – шепотом завопил Фай!
И на самом деле – в дверь высунулась чья-то голова и что-то сказала «нашему» менту. Тот бросил окурок и направился к двери.
Поэтому я не стал ждать ответа на вопрос о собаке и отключил разговор, успев прокричать в трубку:
– За собаку я убью тебя и всю твою банду. Не звони мне больше!!! Живодер!!!
Сразу после этого я нажал вызов телефона. Пока сигнал летел по линиям телефонной связи к лежащему в конверте аппарату, полицейский открыл дверь и занес ногу через порог.
– Давай! – практически закричал Фай так, как будто от этого зависела судьба всего мира. – Звони скорей!
Только я хотел сказать ему, что уже нажал кнопку вызова, как неожиданно громко рухнул потолок. Раздался звон разбитого стекла, треск ломающегося дерева и стук падающих на землю комков земли, деревяшек и прочего мусора. Нет – это не потолок над нами рухнул. Это что-то неожиданно громко взорвалось во дворе УПП. Взрыв был не слабый. В двухэтажном здании УПП разбились все стекла и в проемах окон остались только металлические решетки.
На мгновение установилась гробовая тишина. А потом практически одновременно сработала сигнализация у десятков автомобилей. Сквозь этот вой пробивался истеричный крик полицейского, вопящего в телефон за разбитым окном участка:
– На нас напали! Обстреливают из гранатометов! Положение критическое. Срочно! Пришлите подмогу!!!
Сообразив, что стало причиной взрыва, мы быстро ретировались по лестнице до одиннадцатого этажа, где была моя квартира. Фай нервно начал ходить из угла в угол, явно паникуя:
– Нас повяжут! Нас повяжут! Не хочу в тюрьму! Не хочу!
Я схватил его за руку:
– Фай! Успокойся!
Он резко подпрыгнул на месте, больно ударив по моей руке:
– Это все ты! Ты втянул меня в эту авантюру!
Я ушел на лоджию, выходящую на внешнюю сторону нашего дома, где через стекло стал наблюдать за потоком машин, двигающихся по перекрестку Варшавской и Благодатной улиц. Это всегда меня отвлекало от ненужных мыслей. За окном кружили жирные чайки. Их крики казались мне насмешкой над моими потугами. Вторая попытка обернулась жуткой катастрофой, сосущей под ложечкой предвестницей беды. Хотел спасти город от террористов, а сам стал таким же. Господи, помоги!
Глава четвертая
Дилетанты против профессионалов
«В чем сила дилетантов? В свободе мысли, не скованной ортодоксальностью академических постулатов».
Мы собрали беспилотник. Его захватное устройство срабатывало при помощи программы управления аппаратом, заложенной на планшетнике. Сам летательный аппарат весил килограмма три – максимум четыре. Естественно, что он не мог поднять в воздух тяжелую сумку. Сначала мы хотели запустить его с крыши. Но оказалось, что путь туда закрыт при помощи увесистого навесного замка. Впрочем, Фай облюбовал лоджию на переходе из межквартирного коридора на эвакуационную лестницу. Судя по всему, жители 17 этажа, по понятным причинам, вообще не пользовались лестницей. Там мы и обосновались. С этой точки великолепно просматривался внутренний двор УПП. Как я уже говорил – он был огорожен бетонным забором, вдоль которого густо росли кусты и деревья. У крыльца стоял полицейский «Уазик».
– Ну, что, Фай? С богом?
– Поехали!
Файер запустил дрон, который быстро добрался до крыльца. На него легко и непринужденно легла наша записка, в которой я изменил место закладки кирпича: с «крыльцо ФСБ» на «крыльцо УПП».
Поймав в руки летательный аппарат, Фай предложил:
– Вернемся домой?
– Давай, подождем. Отсюда все видно. Вдруг номер не пройдет.
– Да, ладно! Что может пойти не так?
В это время дверь перед анонимкой распахнулась и из нее выбежали два мужика в полицейской форме, которые тут же сели в машину и укатили со двора.
– Не по-онял, – протянул Фай, – куда подевалась наша кляуза?
– Ну? И что я говорил? Улетело наше донесение, – я указал пальцем в угол двора полицейского участка, куда в это время плавно опускалась бумага, сдутая с крыльца резко распахнутой дверью.
– Блин! ВВП – ты мудрый. И что делать?
– Ничего. Просто повторим попытку. Надо письмо утяжелить.
Через полчаса дрон доставил на крыльцо повторное послание. Теперь оно лежало в бумажном конверте. Туда же в качестве балласта мы засунули две тяжелые гайки под ключ на 24.
– Теперь что может произойти? Домой? Я за пивком сбегаю.
– Погоди!
Долгие минуты ожидания были наполнены жаркими рассказами Фая про то, как он ездил на игры Зенита в «Лиге чемпионов». Истории были нетривиальными, красочными и умопомрачительными. Да, уж! Если бы футболисты на поле тратили столько же энергии, как их неунывающие фанаты – «Зенит» давно бы собрал полную коллекцию всех призов и кубков. Наслушавшись о послематчевых вакханалиях болельщиков, я уже и сам был готов бежать за пивом. Но дверь, наконец, распахнулась и на крыльце нарисовался молодой, но уже вполне упитанный мент.
– Под ноги! Под ноги смотри! – моему напарнику не терпелось пропустить в себя кружку холодного пива.
Но полицейский медленно и с наслаждением убивал свое здоровье, с оттяжкой выпуская дым и глядя куда-то вдаль.
– Вот придурок! – не унимался Файерфлай. – Никотин не только гробит здоровье, но также мозги и зрение. ВВП, а ты курил?
– Курил.
– Почему бросил?
– Смысл со временем пропадает. Удовольствие притупляется – остается только химическая зависимость.
– Ну, босс – ты железный человек. А главное мудрый. Легко бросил?
– Как тебе сказать? Жить захочешь – не так раскорячишься. Кашлял, как чахоточный. Даже спать уже не мог.
– Я никогда не курил. Денег жалко. Вот смотри! Пачка сейчас стоит рублей сто пятьдесят. Итого в месяц – тысяч пять. Это значит, что за год, в дым превратится шестьдесят тысяч. А за десять…
– Погоди! – мне пришлось прервать арифметическую тираду своего друга. Мент бросил окурок в мусорку, стоящую у крыльца и взялся за ручку двери.
– Вот урод обкуренный! – взвыл Фай. – Посмотри, что на крыльце у тебя лежит!
Полицейский, словно услышав его призывы, неожиданно оглянулся и посмотрел на крыльцо.
– Давай! Давай! Молодец! – комментировал Фай его действия. Мент вернулся, нагнулся и поднял наше письмо.
– Умничка!
Но наши надежды в очередной раз рухнули.
– Вот дебил! – Фай резко поменял мнение о полицейском.
Переименование силовых структур не пошло на пользу уму и сообразительности обладателей погон и шевронов. Полицейский вывалил в ладонь мои гайки и положил их себе в карман. А письмо скомкал и отправил его вслед за окурком. Дверь захлопнулась.
– Чтоб тебе взятки всю жизнь давали только гайками и болтами! – пожелал ему Фай коррупционную составляющую бюджета работника госслужбы. Дверь неожиданно распахнулась вновь. И знакомый уже нам полицейский бросил в урну прихваченные до этого гайки.
Я хохотнул:
– Плохо ты думаешь о нашей доблестной полиции. Она мзду не берет!
– Блин! И что делать?
Я не знал, что делать. Но неожиданно сам Фай предложил план следующей попытки. Мне он показался интересным. Мы вновь распечатали мое глупое письмо. Засунули его в конверт и туда же положили один из телефонов, найденных на дне саквояжа. Фай переклеил медицинский пластырь с номером этого телефона на первую «Нокию», чтобы он был на глазах при наборе. Мы вновь забросили нашу анонимку на территорию УПП. Но на этот раз опустили конверт не на крыльцо, а в десяти метрах от него. Расчет был на то, что звонок по сотовому, лежащему в конверте, привлечет более сосредоточенное внимание полицейских. Это, по предположению разработчика плана, обеспечит серьезное внимание ко всему содержимому конверта.
В ожидании не прошло и десяти минут, как в дверях нарисовался наш старый знакомый. Он вновь решил потравить свой организм очередной порцией никотина.
Фай потер руки:
– Давай! Звони!
Я достал телефон и начал набирать номер. Когда я тыкал пальцем в последнюю цифру, телефон в моих руках зазвонил.
– Это террористы снова звонят, – зачем-то сообщил я Фаю эту ненужную информацию.
– Посылай их к черту и звони! А то мент сейчас уйдет.
Я нажал кнопку ответа. В трубке раздался знакомый уже голос:
– Я тебя убью! Твою маму убью! Твою жену убью! – завалил он меня угрозами прямо «с порога». Как говорится: «ни тебе здрасте, ни тебе до свидания».
– Босс! Звони! – не унимался мой напарник.
– А собаку? – неожиданно для себя спросил я террориста.
Тот сразу осекся.
– Блин! Уходит! Его позвали! – шепотом завопил Фай!
И на самом деле – в дверь высунулась чья-то голова и что-то сказала «нашему» менту. Тот бросил окурок и направился к двери.
Поэтому я не стал ждать ответа на вопрос о собаке и отключил разговор, успев прокричать в трубку:
– За собаку я убью тебя и всю твою банду. Не звони мне больше!!! Живодер!!!
Сразу после этого я нажал вызов телефона. Пока сигнал летел по линиям телефонной связи к лежащему в конверте аппарату, полицейский открыл дверь и занес ногу через порог.
– Давай! – практически закричал Фай так, как будто от этого зависела судьба всего мира. – Звони скорей!
Только я хотел сказать ему, что уже нажал кнопку вызова, как неожиданно громко рухнул потолок. Раздался звон разбитого стекла, треск ломающегося дерева и стук падающих на землю комков земли, деревяшек и прочего мусора. Нет – это не потолок над нами рухнул. Это что-то неожиданно громко взорвалось во дворе УПП. Взрыв был не слабый. В двухэтажном здании УПП разбились все стекла и в проемах окон остались только металлические решетки.
На мгновение установилась гробовая тишина. А потом практически одновременно сработала сигнализация у десятков автомобилей. Сквозь этот вой пробивался истеричный крик полицейского, вопящего в телефон за разбитым окном участка:
– На нас напали! Обстреливают из гранатометов! Положение критическое. Срочно! Пришлите подмогу!!!
Сообразив, что стало причиной взрыва, мы быстро ретировались по лестнице до одиннадцатого этажа, где была моя квартира. Фай нервно начал ходить из угла в угол, явно паникуя:
– Нас повяжут! Нас повяжут! Не хочу в тюрьму! Не хочу!
Я схватил его за руку:
– Фай! Успокойся!
Он резко подпрыгнул на месте, больно ударив по моей руке:
– Это все ты! Ты втянул меня в эту авантюру!
Я ушел на лоджию, выходящую на внешнюю сторону нашего дома, где через стекло стал наблюдать за потоком машин, двигающихся по перекрестку Варшавской и Благодатной улиц. Это всегда меня отвлекало от ненужных мыслей. За окном кружили жирные чайки. Их крики казались мне насмешкой над моими потугами. Вторая попытка обернулась жуткой катастрофой, сосущей под ложечкой предвестницей беды. Хотел спасти город от террористов, а сам стал таким же. Господи, помоги!
Глава четвертая
Дилетанты против профессионалов
«В чем сила дилетантов? В свободе мысли, не скованной ортодоксальностью академических постулатов».