— Вы что ж, ему перезвонили?
— Да.
Старикан на секунду задумался, потом повертел в руках карандаш и неожиданно легко, едва заметным движением пальцев, переломил его пополам. Карандаш исчез, а в ладони незнакомца появилось что-то вроде мобильника. Он поднес прибор к уху:
— Ермолай, как там у вас?
Внимательно выслушав ответ, старикан проворчал:
— Вечно у вас проблемы. А почему допустили мобильную связь? Вот только покажитесь на глаза! Отправлю на штрафные работы в Сумеречный забой, ясно? Будете у меня камни дробить! Всё!
Старик бросил прибор на стол, но тот, не долетев чуть-чуть до зеленого сукна, растворился в воздухе.
Леша, хоть и окончательно проснулся, не мог понять толком, что происходит вокруг. Старикан закрыл амбарную книгу, встал, и оказалось, что он очень низкого роста — почти карлик. Леша тоже вскочил со стула.
— Пошли, — кивнул старик.
— Куда? — не понял Алексей.
— Пошли, пошли. Не все сразу, молодой человек, — проговорил карлик, взмахнул рукой, в которой появился маленький фонарик, и направился прочь от стола. Оказывается, в том месте, за его спиной, был выход, который Леша не увидел. «Странно, как я его сразу-то не приметил?» — подумал Алексей и двинулся за стариком.
Они вошли в темный коридор с сырыми, шершавыми и неприветливыми стенами. Кое-где на потолке тускло горели лампы, закрытые мутными грязными стеклянными колпаками. Света они почти не давали, лишь обозначали общие мутноватые контуры коридора. Вдоль правой стены, почти как в метро, тянулись пучки кабелей, волнообразно положенные на вбитые в стену костыли, а на полу валялись в избытке куски битого кирпича, щебенка, обрезки водопроводных труб и обломки деревянных ящиков. Весь этот строительный хлам шуршал и хрустел под толстыми рифлеными подошвами Лешиных катерпиллеров, отражаясь коротким глухим эхо от серых, облупившихся стен. Яркий фонарик идущего впереди старика выхватывал из сумрака туннеля отдельные детали хаоса, придавая происходящему мистическую окраску.
Алексей достал свой мобильник и включил его. Сети не было. Кто бы сомневался! Он засунул его обратно в карман и уныло поплелся дальше за стариком. Но тот скоро подошел вплотную к левой стене туннеля, на которой еле проступали блеклые буквы давно облупившейся надписи «Дебаркадер. Сектор Зеро. Рампа». Карлик, а за ним и Алексей остановились. Посветив себе фонариком, старикан нашел небольшой металлический ящик, прикрепленный к влажному бетону, и с противным ржавым скрипом открыл его. Внутри оказался короткий рубильник с фиксирующей скобой. Карлик уверенно схватился за рычаг, для чего ему пришлось привстать на цыпочки, и потянул его вниз. Раздался негромкий звук, будто кто-то резко открыл дверь в купе железнодорожного вагона, и часть обшарпанной стены ушла вверх, открыв овальный проход. В металлическом ящике замигала красная лампочка.
Леша, не двигаясь с места, по-гусиному вытянул шею, пытаясь рассмотреть что-нибудь за порогом открывшейся двери. Но ничего, кроме двух-трех метров стен, уходящих под прямым углом влево и слегка вниз, он не увидел, хотя в новом туннеле было светлее, чем там, где они находились.
— Заходи, — слегка посторонился карлик.
Леша, чуть пригнувшись из-за проема двери, неуверенно и осторожно перешагнул высокий порожек и оказался в боковом туннеле. Здесь было почище — под ногами не хрустел строительный мусор, стеклянные плафоны на потолке были относительно прозрачными, а, главное, внутри них ярко горели электрические лампочки. Стены выкрашены в салатовый цвет, потолок побелен, хотя кое-где на нем и проступали темные сырые пятна. Рядом с дверью к стене был привинчен блок архаичных эбонитовых трехпозиционных переключателей. Из блока выползал толстый силовой кабель и через метр скрывался в стене.
Сзади завозился старик и при помощи рубильника закрыл металлическую дверь. Пока он кряхтел, пытаясь запереть непослушный ящик, Алексею удалось прочитать то, что было мелко написано на внутренней стороне двери: «Сектор ССЗ, Москва». Но что это значит?
— А-а… — хотел было спросить он про непонятную маркировку.
— Потом, молодой человек, некогда сейчас, — сверкнув золотым пенсне, проскрипел вредный старикашка и, обойдя застывшего Лешу, щелкнул одним из переключателей. На панели загорелся крошечный синий индикатор. Карлик довольно крякнул и с приличной для своего роста скоростью двинулся по туннелю.
Шли они достаточно долго, Ненароков аж вспотел и расстегнул стеганую зимнюю куртку. Через каждые сорок-пятьдесят метров пути им попадались металлические овальные двери с кремальерными замками, как на подводной лодке. Наконец, минут через пятнадцать такого бодрого хода, горбоносый старикан резко затормозил у очередной двери и схватился за штурвал кремальеры. Но, даже повиснув на нем, он не смог сдвинуть колесо ни на йоту.
— А догадаться помочь трудно? — съерничал он.
Алексей не стал с ним спорить, подошел и взялся за штурвал. Пока он с трудом проворачивал тугой механизм, в глаза бросилась маркировка на двери: «Сектор Зеро. Пассажирский тамбур». Чуть выше колеса находился небольшой иллюминатор, в который, впрочем, ничего видно не было. С чмокающим звуком разлепились резиновые уплотнители, и Леша потянул на себя массивную клепаную дверь, больше похожую на люк.
С легким шипением металлический эллипс герметичной двери стал приоткрываться, тяжело проворачиваясь на усиленных стальных петлях.
Старичок быстро протиснулся в медленно расширяющуюся щель. Алексей отвалил люк, упер его в слегка выпиравшие из стены ограничители и заглянул в новое помещение, стараясь понять, куда еще его занесло. Но неугомонный карлик был тут как тут:
— Что замерли, молодой человек? Проходите, проходите скорее и закрывайте!
Дождавшись пока Леша не закрутит обратно штурвал кремальеры, старик повернулся и пошел по новому коридору, разительно отличавшемуся от двух предыдущих. Пол был каменным, абсолютно гладким и чистым. Стены до половины высоты были облицованы полированным серебристым металлопластиком, чуть выше и до арочного потолка — равномерно испускающим свет бежевым материалом. Через равные промежутки то слева, то справа появлялись небольшие ниши, глубиной до двух метров со створками металлических шкафов по бокам, неизвестно для чего предназначенных, и герметичной дверью с кремальерным колесом посередь. Но самое любопытное заключалось в том, что туннель этот был абсолютно, неправдоподобно прямым, и постепенно уходил куда-то в точечную бесконечность.
— Эй, вы, как вас там… долго еще? — не выдержал через двадцать минут ходьбы Алексей, стягивая куртку. — Жарко…
— Сейчас, уже почти пришли, — не оборачиваясь, ответствовал карлик. — А зовут меня Порфирий Емельянович.
Ненароков вяло удивился столь мудреному имени-отчеству, продел палец в петлю куртки и перекинул ее через плечо. Шарф уже давно перекочевал в карман. Действительно, вскоре они остановились у одной из многих ниш, и старик взгромоздился, встав на цыпочки, на откидное сиденье, отлепив его от стены. Ноги повисли в воздухе, не доставая до пола. Алексей вопросительно посмотрел на своего сопровождающего.
— Ваш шкафчик, молодой человек, — старик кивнул на один из железных ящиков. — Раздевайтесь, верхнюю одежду оставляйте — и в душ.
Леша прямо задохнулся от такого хамства:
— Что-о?! Это еще зачем? Я что, в бассейн пришел плавать?! А ну заканчивайте этот дурацкий розыгрыш, — вдруг озарило его. — Я возвращаюсь домой, всё!
Леша развернулся и сделал шаг, чтобы выйти из ниши. Не тут-то было! Его лоб с глухим стуком резко вошел в соприкосновение с чем-то твердым и совершенно прозрачным. Он в растерянности попятился.
— Хе-хе-е! — противно захихикал Порфирий Емельянович, сверкнув золотом своего пенсне и болтая от удовольствия ногами. — Не вышло? А вы еще раз попробуйте, молодой человек, с разбегу, головой вперед! Хе-хе!..
Алексей протянул руку и коснулся невидимой поверхности, но это не было стеклом. На стекле остались бы жировые следы от пальцев. В любом случае, выход из ниши был закрыт. Он отлепил от стены другое сиденье и плюхнулся на него.
— Что это, Прохор…
— Порфирий Емельянович! — ворчливо поправил старик, перестав дрыгать висящими ногами.
— Да, правильно… Порфирий Емельянович.
— А еще имеете высшее техническое образование! Стыдно, молодой человек, стыдно! Это — силовое поле, только и делов.
— Ха-ха!.. — напряженно засмеялся Ненароков. — Так я вам и поверил — силовое поле! Как же. — И сильно, но осторожно пнул воздух, не вставая с сиденья.
Нога ударилась о твердую поверхность на уровне среза ниши. Алексей поджал ноги, оперся руками о край сиденья и замер. Старик с интересом рассматривал его, потом сказал:
— Ну, успокоились? Тогда давайте, одежду в шкафчик…
Мимо ниши, где сидели Алексей и старик, по туннелю кто-то промчался на роликах или на самокате. Угол обзора был очень узким, и поэтому удалось увидеть лишь фигуру в джинсовом костюме с бейсболкой на голове. Алексей машинально вскочил на ноги и, забывшись, рванул в коридор, чтобы посмотреть на ездока. Раздался гулкий удар, и Алексей присел, схватившись руками за голову.
— Блин!..
— Так, вот что, молодой человек. Хватит паясничать. В душ!
— А это… ладно.
Леша махнул на все рукой, повесил в шкаф куртку, свитер, джинсы, поставил внизу свои катерпиллеры и босиком в трусах и майке приготовился проследовать в душевую.
— Вот сюда, молодой человек.
— А-а… это… — замялся Леша и показал на майку и трусы.
— Можете оставить Алексей Иванович, для ионно-молекулярного душа это не препятствие. Он вас в считанные секунды обеззаразит и продезинфицирует. Вставайте по центру круга.
Только сейчас Алексей увидел, что перед герметичной овальной дверью на полу обозначен круг. Он осторожно ступил в центр сначала одной ногой, потом двумя. Порфирий Емельянович привел в действие скрытый механизм, и над Алешей зажглось сразу несколько десятков ламп, и он оказался окутан зеленовато-голубым свечением. Прямо в воздухе перед ним вспыхнули алым быстро меняющиеся цифры: 20… 19… 18…
Вскоре цифры погасли, а вместе с ними и зеленовато-голубое свечение. Алексей почувствовал, как по телу разлилась приятная бодрость, будто после прохладного душа в жаркую погоду.
— Теперь…
— Пантелей Егорович, прежде чем я…
— Порфирий Емельянович, молодой человек, Порфирий Емельянович! — с нажимом сказал старик, не на шутку рассердившись.
— Хорошо, хорошо! — отмахнулся Алексей. — Так вот, прежде чем я сделаю еще хоть один шаг, я требую объяснить мне, где я, что здесь происходит, и чего от меня хотят!
— Так значит, да? Бунтуем, протестуем, топаем ногами и машем руками! Их права, видите ли, нарушают, — неожиданно устало произнес старикан и вздохнул. — Все, что я могу вам сейчас сказать, так это то, что дальше вы пойдете один и встретитесь с Координатором. Видит Бог, я не знаю в подробностях вашего задания, Алексей Иванович, хотя имею о нем некоторое общее представление. Трувор… Координатор объяснит вам ситуацию. Всё! И не спорьте со мной, вот, забирайте из другого шкафчика новую одежду, одевайте ее, берите с собой, что вы хотите — мобильник, планшет, ключи — и вперед вот через этот люк в переходный шлюз!
С этими словами старик легонько подтолкнул Алексея к люку.
Глава 3
Подмена
Когда около восьми утра образовалась короткая пауза — Мослифт, переругавшись между собой, диспетчером МЧС и дежурным местного отделения милиции, безбожно матерясь, укатил на очередной вызов, а милиция еще не приехала, Ермолай и Пантелей постарались просочиться в подъезд. Код входного замка был им известен, а движение в подъезде уже начиналось активное — народ спешил на работу — и поэтому им удалось незамеченными проскочить мимо бабки-консъержки. Бабка была лишена многих предрассудков прошлого и хоть и говорила на своем приокско-камском наречии, уже достаточно ловко управлялась с мобильной трубой, подаренной ей внучкой. И сейчас самозабвенно и подробно докладывала своей закадычной подруге Клавдии Евдокимовне о событиях, происходящих у нее в подъезде.
— Слышь, Клав, от я и грю — лифту забрали мэчеэсники — домой, чинить — а эти, мослифты, не верят ну никак! Да нет, они мне сами того, грили, мол, чинить берем! Зачем попёрли? Ничо они не попёрли! Нет, ты сюды слухай… — горячилась бабка.
Ермолай и Пантелей тем временем уже добрались до семнадцатого этажа, рванули еще выше, открыли ключом дверь на чердак, для чего пришлось снять огромный амбарный замок, и направились прямиком к электромоторам грузового лифта. Там они провозились минут десять и после этого, уже намного спокойнее, спустились на двенадцатый этаж, открыли общую железную дверь, а потом и дверь с номером «81» — Лешину квартиру.
Пантелей зажег в прихожей свет и собрался было сразу прошлепать в комнату, но Ермолай схватил его за полу малахая:
— Обувь сними и пыльник свой повесь, посидим тут немного, пока не успокоится.
— Я, что — я ничего. Посидим, так посидим, — легко согласился длинный и скинул огромные — размера сорок восьмого — луноходы и повесил на вешалку тулуп. Лицо у него было слегка вытянутое, окаймленное темно-русой квадратной бородкой, слегка вьющиеся волосы лежали на плечах. Это придавало Пантелею вид монаха, живущего в мрачной сырой келье древнего заброшенного монастыря. Хотя лицо его было скорее приветливо, чем сумрачно, а глубоко сидящие глаза иногда сверкали озорными искорками. Одет он оказался совершенно неожиданно в пятнистые спецназовские брюки и куртку. Попытавшись надеть Лешины гостевые домашние тапочки, он оставил эту бесперспективную затею и в носках прошел в комнату. Ермолай, тоже снял куртку и поднес к слегка полноватому лицу рацию:
— Порфирий Емельянович, все в порядке!
— Точно, Ермолай? — ворчливо пробурчало из трубки.
— Не беспокойтесь, все — тип-топ!
— Хорошо, возвращайтесь… — связь прервалась.
— Слышь, Пантелей, посмотри, там на кухне, кофе есть? — попросил Ермолай, а сам подошел к телевизору и включил его. Заметив стоящее прямо напротив кресло, он с удовольствием погрузился в него и вытянул ноги, на которых красовались Лешины тапки. Включив торшер, он повертел головой и с некоторым удивлением обнаружил относительный порядок в комнате холостяка. Телевизор, аудиовидеосистема, компьютер, торшер, журнальный столик, небольшая тахта, удобное кресло, бельевой шкаф и с десяток книжных полок, забитых больше дисками, чем книгами, стояли на своих местах и создавали приятный безмятежный уют. Одна вертикальная стойка с дисками валялась на полу, расплескав свое содержимое. «Утром собирался, торопился, не успел поставить на место» — уважительно подумал о хозяине Ермолай. Будучи сам аккуратистом он ценил это качество и в других.