— Нельзя, конечно!

— А теперь, когда я скажу, ты проснёшься и забудешь обо всём, что только что мне рассказал. Но запомнишь свои подозрения по поводу Эмерелис, это важно! Ты же понимаешь?

— Конечно! — горячо отозвался Яр.

— Только я тебе желаю добра, верь мне!

— Да, я понимаю…

— Ты сейчас в Золотом Доме, зашёл сообщить Лео о предстоящем выходе в свет, но у тебя ужасно болит живот и голова. Скорее всего, Эмерелис решила вывести тебя из игры на этот вечер! Кто знает, что она захочет внушить Лео, когда он будет уязвим? Эйлир вероятно с ней заодно! Никому нельзя верить! Только мне! Понимаешь?

— Конечно!

— Проснись!

Лео смотрел на Яра и вспоминал себя многие столетия назад, когда он только начинал изучать 'искусство ядов' под чутким руководством Лаиссы. В детстве его бабушка казалась Лео кем-то сродни божеству: сиятельная, величественная, сильная и умная. Она была Главой их Дома, её слушались беспрекословно. И он, как и многие, полагал, что это именно потому, что эта женщина такая, какой он рисовал её в своём воображении. Но когда властный взгляд Лаиссы остановился на Лео и выбрал его, как своего приемника, он узнал и ещё кое-что о своей бабушке…

— Бабушка, куда мы идем? — ступая по темному коридору, где неловкие шаги юного демона отражались о каменные стены гулким эхом, спрашивал Лео.

— Тут, — сказала она, обведя рукой прокопчённые стены коридора одного из подвалов в резиденции Золотого Дома, — я не твоя бабушка, я твой мастер. И впредь запомни это, — строго посмотрев на маленького угловатого подростка, добавила она.

— Мастер? — непонимающе нахмурился мальчик. — Мастер чего?

Лаисса легко улыбнулась, обернувшись к внуку, и тихо, почти ласково ответила:

— Яда.

Тогда Лео не очень понял, что это значит, но зато до него хорошо дошёл смысл этих слов в день первого экзамена по знанию, которое предназначалось для него, как для наследника Главы Дома.

Когда из его глаз, ушей и рта текла золотая кровь, а он отчаянно перебирал маленькие бутылочки, стоявшие перед ним на лабораторном столе, чтобы изготовить противоядие, а страх неминуемой кончины, делал его все более и более рассеянным. Именно тогда он понял, что значит 'Мастер Яда'. Она отравила его, даже не прикоснувшись, всего лишь задела кончиками волос лицо, а через два часа привела сюда, велев позаботиться о себе, используя полученные знания. Сколько раз он был на грани смерти, когда она в очередной раз подсовывала ему отравленную одежду, питьё, еду, расчёску, книгу, просто целовала в щёку. Или, зная о том, что её внук собирается приобрести ту или иную вещь, заботилась о том, чтобы продали ему её, только после того, как она побывает в её 'нежных' ручках. Так он получал знания первой ступени и думал, что хуже и быть не может!

Но когда однажды он обнаружил себя стоящим на крыше собственной резиденции готовящимся прыгнуть в никуда… тут его пробрало на самом деле. Это уже были вещества, меняющие сознание.

Сколько прошло времени, прежде чем он стал получать извращенное удовольствие от попыток бабушки подсунуть ему нечто, что вновь поставит его жизнь на кон? Сейчас ему казалось, что с самого начала это было весело, особенно, когда у него получилось в первый раз отыграться… Да, определенно, это было очень весело и интересно.

От подавляющего большинства ядов организм сильного демона мог оправиться и без всякого противоядия. Но порой восстановление могло занять слишком много времени. Психотропные вещества, даже самые сильные из них, выводились из организма за минуты, но порой, например, как сейчас, и этих минут было достаточно. Вот только были и такие, от которых противоядия нет… Лео знал о них. Но вот где взял один из таких Илай, когда-то поставило демона в тупик, ровно до того момента, пока он не узнал, кто помогал ему.

Он не знал точно, были ли в его Доме демоны, владевшие этим искусством наравне с ним или Лаиссой. И если таковые и были, то наверняка хранили свои секреты очень бережно. Таким знаниям обучались единицы, о них не принято было говорить. Да и чего скрывать, последнее упоминание о 'мастерах' датировалось несколькими тысячелетиями тому назад.

Наблюдая за тем как в один миг взгляд Яра стал осмысленным, и демон поморщился проведя рукой по животу, Лео как ни в чем не бывало продолжил разговор, на котором они были вынуждены прерваться.

— Конечно, замечательное! Всё же не один год ждало твоего прихода, — хмыкнул он, отпивая из собственного бокала. — Чего скуксился? Хорошее вино, а ты такие рожи строишь! Не вежливо, между прочим.

— Что-то у меня с животом… — пробормотал Яр.

— Понос? — участливо поинтересовался Лео. — Иди тогда к себе домой, не надо у меня гадить, — проворчал он, поднимаясь из кресла и забирая бокал у Яра. — Я ему лучшую бутылку открыл, а он вон что устраивает, — продолжал бурчать он. — Ладно. Во сколько твоя девица за мной сегодня зайдёт?

— Она зайдёт за тобой? — поморщился демон.

— Ну не я же? — округлив глаза, возмутился Лео. — И передай ей, что цветы я не люблю, пусть несёт конфеты. Свидание всё ж таки!



Эйлир возникла на пороге кабинета Лео ровно в пять часов вечера, когда Лео старательно изображал занятость, сидя за своим столом и делая вид, что изучает важные документы. На деле же, демон как раз таки добрался до упоительного момента прощания юной пастушки Зельды с её суженым, которому суждено было покинуть любимую на неопределенный срок. На самом деле он ненавидел подобные книги, но совсем недавно, пришел к выводу, что для того, чтобы лучше понимать Мару ему просто необходимо понять, хотя бы немного, людей. Он решил ознакомиться с книгами написанными для юных человеческих дев, и которые пользовались особой популярностью среди молодежи Ирэми. Это был первый роман и Лео уже ощутимо потряхивало от мелочности переживаний пастушки, поскольку все это напоминало ускоренный просмотр чей-то жизни: родилась, влюбилась, 'женилась' и все за каких-то двадцать лет…ужас какой-то!

— Ты готов? — проворковала девушка, томно взглянув на Лео, который и не думал оценивать её внешний вид.

— Конфеты, — не отрываясь от чтения, протянул он руку в сторону, где стояла Эйлир.

Требовательно сжав и разжав ладонь, он даже не соизволил взглянуть на девушку, что ради этого вечера провела ни один день подбирая наряд и составляя свой образ. И лишь когда на его ладонь опустилась маленькая коробочка декорированная алой тканью, придирчиво взвесил её на руке и соизволил поднять взор.

Его взгляд мимолетно прошелся по фигуре Эйлир, мысленно подмечая каждую деталь её гардероба и того, как много усилий было приложено этой женщиной, чтобы выглядеть сегодня идеально. Платье, доходящее длинной до пят, казалось вместо того, чтобы сделать облик Эйлир целомудренным, открыло взору мужчины куда больше, чем должно было быть. Ярко-алое, облегающее, с глубоким декольте, оно было точно пошито по фигуре. Черные волосы убраны так, чтобы открыть взору чудесную длинную шею. Но стоило Лео взглянуть на лицо, как он тут же понял, почему раствор был нанесен на губы. Кто бы не занимался макияжем юной демоницы, ему удалось сделать нечто искусное и утонченное. Эйлир была красива от природы, этого у девушки было не отнять, но сейчас Лео с трудом мог отвести взгляд от её губ. Они казались такими притягательными, манящими, что невольно хотелось прильнуть к ним в поцелуе. Очень хотелось бы, если бы он не знал, чем это может обернуться.

Потому лишь лениво причмокнув губами и бросив взгляд на маленькую коробочку горького шоколада, он изрек:

— Я такой не люблю, — и брезгливо подвинув её к краю стола, так же медленно толкнул, направляя прямиком в корзину для мусора. — И, — наконец-то взглянув в глаза девушки, продолжил он. — Бабушка просила, чтобы к десяти вечера я был дома, учти это, — совершенно серьезно кивнул он Эйлир, поднимаясь из-за стола. — Идём что ль уже, — несколько нелепо схватив ошарашенную демоницу под руку так, чтобы у неё не было ни малейшей возможности, коснуться его ногтями, буквально потащил её к выходу.

Эйлир же повторяла про себя как мантру лишь одно из последних наставлений Яра:

'Он эксцентричен, иногда даже слишком. Но для его семьи это почти норма… Ни за что не поддавайся на его легкомысленный тон! Пока ты будешь думать, что имеешь дело с 'простачком', он подведет тебя к бездне и отправит в свободный полет!'




Стоило Лео уйти, как в мои двери постучала Лаисса. Бабушка Лео вошла в мои покои и мне показалось, что в комнате зажглось маленькое солнце. Платье Лаиссы более всего напоминало золотую сеть не оставляющую простора для воображения относительно изгибов её точеной фигуры. Лишь присмотревшись, я поняла, что на самом деле на женщине одето платье, цвет которого тон в тон соответствует её коже, и лишь в эту материю искусно вплетено изящное золотое кружево, обнимая тело женщины и делая её облик незабываемым в купе с сияющими золотыми волосами.

— Ну как? Ничего? — кокетливо улыбнулась она, покружившись для меня. От этого её жеста юбка, что казалось плотно облегала бедра взметнулась и заструилась в потоках воздуха.

— Не то слово…, - восхищенно прошептала я.

Лаисса усмехнулась, и довольно щелкнув пальцами, казалось бы из воздуха достала футляр для платья и несколько объемных коробок.

— Я решила, — заговорила она, — что твой новый гардероб бесспорно хорош, но для этого вечера нам нужно нечто винтажное и незабываемое. И, чтобы не было никаких накладок, как в прошлый раз, мне просто необходимо проконтролировать все лично!

От хищной улыбки, что мелькнула на её губах, мне стало как-то не по себе. А когда женщина хлопнула в ладоши, и выкрикнула:

— Девочки, входите!

И когда на её призыв в мои покои ворвалось сразу пять демониц Золотого Дома, стало откровенно страшно!

— Но как они…? — не успела я задать свой вопрос, как Лаисса сама догадалась, о чём я хочу спросить.

— Смогли войти? — кивнув на девушек, что застыли вдоль стены, согнувшись в глубоких поклонах. — Живые бы и не смогли, а это… — с улыбкой вновь кивнула она, — всего лишь прислужники.

— Кто?

— Прислужники — полуразумное воплощение силы, сосредоточенное в материи. Что-то типа Духов дома, только гораздо менее могущественные и куда более глупые, — усмехнулась она. — Управляются силой мысли через привязку на крови… Как если бы я была сразу в пяти местах и для каждого тела создавала бы определенное действие. Например, первая будет тебя причёсывать, вторая — заниматься макияжем, третья — платьем, четвертая — маникюром, а пятая сделает мне кофе, пока то да сё.

— А у меня таких нет, — с сожалением причмокнула я губами.

— У тебя есть Питер, — со значением сказала Лаисса. — У Лео теперь есть Пэм. Уже ради одного того, чтобы избавиться от этой старой маразматички, можно было оставить пост Главы. Ну а у меня теперь есть 'девочки', и хлопот с ними куда меньше, да и в использовании неприхотливы.

— Но они выглядят как демоны…

— Конечно, кровь-то использована моя, — пожала она плечами. — Я держу их в этом мире, и похожи они, стало быть, на меня.

Внимательно посмотрев на женщин, что всё также, не шелохнувшись, продолжали стоять вдоль стены, я спросила то, что так давно интересовало меня:

— А что же держит здесь Питера или Пэм? Кто они по своему естеству?

— Правда хочешь знать?

Я решительно кивнула.

— Души, Владыка, давно почивших существ этого мира, забранные у Грани и привязанные к нашим Домам. Они были призваны ещё тогда, когда мы только начинали осваивать новый мир, закованы в цепи заклятий, что не дают им освободиться или сойти с ума от такой жизни-рабства, привязанные к нашим источникам силы, но остающиеся всего лишь одной из функций магии, что течёт по жилам резиденций.

— Ты хочешь сказать, что когда-то они были живыми людьми? — несколько ошарашенно прошептала я, в то время как две прислужницы усадили меня перед зеркалом и принялись приводить в порядок мои волосы.

— Я не хочу это сказать, а говорю, — устраиваясь поудобнее в кресле рядом со мной, проворковала Лаисса. — И потом, почему именно людьми? Они могли быть кем угодно, но для Духов Резиденций или Домов идеально подходят демоны, драконы или дэйурги. Они обладают мощным энергозапасом, их остаточное сознание более гибко и всеобъемлюще… Ну, как-то так, — фыркнула она, отпивая из маленькой изящной чашечки терпкий напиток. — Не забивай себе голову, наше общество нынче очень рьяно следит за созданием подобных существ, и пока соберёшь все разрешения, справки и заключения, тебе уже точно не захочется создавать кого-то подобного. Всё что у нас есть сейчас, это наследие предков. Да и взрастить профессионального самодостаточного Духа, способного управлять такой Резиденцией как твоя, это подвиг длиною не в одну жизнь. С прислужниками легче, проще и не так хлопотно.

— Но как себя чувствуют в таком положении те, кого поработили? То есть вместо покоя они получают… это? — вопросительно вскинув брови, я растерянно уставилась в пустые золотые глаза одной из прислужниц, что ловко разбирала мои волосы на пряди. Лаисса едва нахмурилась, но всё же ответила:

— Откуда же мне знать, как они себя чувствуют? — пожала она плечами. — Да и кому какое дело, если нам наплевать на живых, то мёртвые вряд ли кого-то волнуют.

В данный момент мне было нечего ей ответить. Да и верхом лицемерия было бы возмущаться порядкам, что сложились ни одно столетие тому назад, при этом с удовольствием пользуясь плодами древней магии. Что-то внутри меня говорило о том, что на месте одной из таких вот прислужниц мог оказаться мой Ким. Я испытывала нечто сродни горечи и острому чувству несправедливости, но и в то же самое время я очень хорошо понимала, что не имею права лезть в эти вопросы, не смотря ни на что. Это был их мир, их правила и устои. И пока я слишком плохо разбиралась во всём этом.

— В Бездну тлен, — отставив чашечку на столик рядом с собой, воскликнула Лаисса, — смотри, какое шикарное платье у меня для тебя есть! В нём ты будешь просто сногсшибательна! Как же давно я не была в опере! Ты не представляешь, сколько столетий минуло с тех пор, как я ходила туда наслаждаться игрой моего маленького Лео. И не надо так на меня смотреть! Он изумительный музыкант! Да, да, — покивала она мне, увидев мой озадаченный взгляд.

Оказавшись на ногах, она подхватила принесённый футляр и легко его скинула, открывая моему взору его содержимое! Если Лаисса показалась мне солнцем в своем невероятном платье, то то, что лежало у неё сейчас на руках, могло бы с легкостью сойти за лик луны. Простое и сложное в своём покрое платье доставало длиной до пят, легкая ткань, будто впитала в себя морозное северное утро. Казалось, стоит коснуться материала, и ты обожжешь руки о лёд, из которого оно скроено, о снежинки, что вплетены в само полотно. Платье было не белым, а скорее льдисто-голубым и потрясающе красивым.

— Мне страшно к нему прикасаться, — с придыханием прошептала я.

— И не надо! — усмехнулась Лаисса. — Его надо носить, а не гладить! Когда мы закончим — это будет нечто! Теперь главное, чтобы моё воображение не разошлось по разные стороны с руками, — выразительно кивнув в сторону прислужниц, сказала она, откинувшись на спинку кресла и прикрыв свои нереальные сияющие глаза.

— И ты не смотри, пусть будет сюрприз, — прошептала она. Каа'Лим ушел ещё утром, когда в мои покои пришел Лео. Должно быть, дэйург чувствовал, чем обернётся сегодняшний день, потому решил занять себя чем-то более интересным, а не наблюдать за тем, как меня одевают, причесывают и прочее. И надо сказать я его прекрасно понимала. Потому, последовав совету Лаиссы, решила немного прикорнуть, откинувшись в кресле до того момента, как демоница сообщит, что сюрприз готов.

Я смотрела на своё отражение и боялась лишний раз вздохнуть. Смотря на незнакомку, что отражалась в зеркале, на ум приходили следующие эпитеты: хрупкая, искрящаяся, нереальная. Словно снежно-голубой водопад платье легко струилось по фигуре, локоны были уложены крупными завитками на бок и закреплены изящной, почти невесомой, серебристой заколкой. Особенно расстарались прислужницы Лаиссы с моим макияжем, сделав глаза особенно выразительными в облаке пушистых черных ресниц. Красиво накрашенные губы изящно улыбнулись, и я лишь спустя долю секунды поняла, что улыбаюсь всё же я. Спина у платья была полностью закрыта, и это несомненно придавало уверенности, потому как я не чувствовала себя готовой объяснять общественности, что же это у меня за 'лес' раскинулся на всей поверхности спины.

— Ты похожа на кристаллик льда в лучах утреннего солнца, — сказала Лаисса, подходя ко мне сзади. — Именно таким я вижу серебро в своих снах, — прошептала она. Некоторое время мы молча рассматривали наше совместное отражение, после чего женщина вдруг глубоко вздохнула и сказала чуть слышно: — Я готова отдать тебе самое дорогое, что у меня есть… это жертва моего Дома тебе, и я хочу попросить тебя лишь об одном: найди в себе мудрость принять её, когда придёт время. Мудрость женщины, ту самую 'мудрость', коей не хватило мне когда-то…

— Что? — нахмурилась я, переводя взгляд на Лаиссу, которая в ту же секунду широко улыбнулась и, стряхнув несуществующую пылинку с моего плеча, сказала:

— Пора зажечь эту ночь, крошка! — фривольно вильнув бедрами, рассмеялась она.





* * *