— Разве я вчера нечетко их определил? — очевидно с трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение, отрезал Владислав Эдуардович. — Добейтесь переноса сознания в заранее выбранного человека. Вопросы есть?

Наверняка он ожидал, что таковых не будет. И действительно, морально подавленный Бершев уже готов был скрыться от гнева начальства, но все же вспомнил о насущных проблемах. Финансовых в первую очередь.

— Есть. Когда ждать финансирования? Потребуются существенные доработки проекта.

— Закупки оборудования не ваша задача. В НИИ этим занимается особый отдел. От вас требуются только своевременные запросы.

— А бюджетные ограничения? — опешил Илья.

— Никаких, — припечатал куратор. — Если мы в чем-то заинтересованы, то расходы не имеют значения.

— Я понимаю. А… доходы с «Сирены»? Развлекательного центра? В чьем ведении они остаются?

— Они — ваша зарплата. Ваша, Бершев, и Рината Аркадьевича. Надеюсь, сейчас вы намерены делиться с другом тем, на что он имеет такое же право? Или опыт прошлого вас ничему не научил?

Илья побледнел. Он не ожидал, что до куратора дойдут сведения о своеобразном распределении прибыли в проекте. Ринат жил в санатории, редко покидая свой подвал, никогда истребовал лишнего, довольствуясь той суммой, которой хватало на бытовые нужды. Иных запросов, разумеется, кроме оснащения лаборатории, у него не было, так что все остальное Бершев прибавлял к собственному капиталу.

— Поделюсь. А что не так с моим прошлым?

— У вас такая короткая память? — демонстративно удивился Владислав Эдуардович. — Похоже, вы нуждаетесь в каждодневном дружеском напоминании, а мне следует рассказать все Ринату Аркадьевичу. Думаю, он ответственно отнесется к просьбе…

— Не надо.

Охрипший голос Ильи прервал рассуждения куратора, но тот не возмутился. Наоборот, Владислав Эдуардович был крайне доволен произведенным эффектом. Удобно, когда есть повод для шантажа — Бершев и не помыслит перечить. При всех своих личных недостатках, как делец он неподражаем. Одна его бизнес-идея с «билетом в новую жизнь» многого стоит. Таких объемных финансовых вливаний в бюджет холдинга «Донат» давно не было. И если смотреть с этой доходной стороны, даже жаль прикрывать лавочку Ильи Васильевича, а с другой… С другой, выгода от новых возможностей будет более существенной. Здесь стоит мыслить дальновидно, а не руководствоваться сиюминутной выгодой. К тому же в любой момент можно вернуться к прежнему направлению работы.

— Идите, Бершев, — поняв, что наступившее молчание затянулось, разрешил куратор. — Подождите! — остановил уже схватившегося за дверную ручку подчиненного. — Где вы собираетесь разместиться? Я предпочитаю, чтобы вы были в шаговой доступности. Это удобнее.

— Мм… — в очередной раз впал в ступор Илья, лихорадочно соображая, сказать правду про переезд в дом Вайс или промолчать. — Да я, в общем-то…

— Что вы мямлите? — поморщился Владислав Эдуардович. — Зайдете в гостиничный комплекс при НИИ, скажете, что я распорядился выделить в ваше распоряжение две квартиры. Свободны.





Глава 5

МНИМАЯ СВОБОДА




Далеко внизу, под днищем аэрокара, неспешно сменяли друг друга пейзажи. Лесной массив, к непривычно зеленому цвету которого я постепенно привыкла. Желтое поле, несомненно, искусственно засеянное каким-то культурным растением. Небольшие селения — в чем-то похожие на те, что я вынужденно оставила в своем мире…

Глядя на них, я поймала себя на мысли, что не слишком сожалею о потерянном. Меня уже не охватывает отчаяние, в груди не разливается боль от утраты жениха, не становится невыносимо больно при мысли, что не увижу больше родных и друзей.

Почему? Наверное, причина в моей любознательности и внутренней готовности к переменам. Я же всегда стремилась к чему-то новому, неизведанному. Мне быстро становилось скучно, когда в пансионе шли однотипные занятия по отработке практических навыков, зато все новое я схватывала на лету и легко адаптировалась.

Семье, так или иначе, пришлось бы обходиться без меня. После свадьбы, с переездом в дом мужа, часто видеться с родными не получилось бы. А к жениху у меня ведь не было всепоглощающей любви. Скорее, влюбленность и желание следовать своему предназначению. Свадебной клятвы я в итоге не дала…

— Черт! — сбросила эмоциональное напряжение, вспомнив слово, которым ругался Илья. Ослабила контроль и с трудом избежала столкновения с азрокаром, летящим в потоке, в который и мне нужно было перестроиться. Все же знания правил явно не хватает, кажется, я чуть переоценила свою интуицию.

Сбавив скорость, чтобы оставаться с краю и не мешать разогнавшимся машинам, я тем не менее поворачивать назад не стала. Не в моих правилах, приняв решение, отступать на середине пути. Я ведь так удачно обнаружила сохранившуюся в памяти пространственного навигатора аэромобиля карту с маршрутами. А когда поняла, что один из них ведет к купленному мной вчера санаторию, где оставался неизведанным подвал…

В общем, удержаться от соблазна я не смогла. Почему бы и нет? Я уже успела пообедать и заказать еду на ужин. Илья сказал, что только поздно вечером вернется, а техника, которую я после завтрака принялась изучать, оказалась не только простой в управлении, но и обладала искусственным интеллектом — я обнаружила и опробовала программу автоматического полета. При должном мастерстве водителя ее можно было отключать, но для новичков вроде меня эта функция бесценна.

Настолько же бесценной оказалась моя наблюдательность. И любопытство. Сначала я с тоской заглянула в опустевший ангар, когда Илья улетел на работу. Мне не давала покоя некоторая неувязка: мужчина упоминал, что его Айрин раньше управляла аэрокаром, а второго транспортного средства здесь нет. Не может такого быть! Насколько я поняла, для девушки ее положения обязателен личный аэрокар. После недолгих поисков я обнаружила еще одну машину в другом ангаре и обрадовалась находке. Поспешно пыталась подняться в воздух, но искусственный интеллект аэрокара прочел для меня подробную лекцию о своих возможностях и ограничениях.

Кстати, желая уберечь неопытного ученика от ошибок, люди поступают предсказуемо, точно так же как и мы. И вообще, этот мир не настолько ужасный и отсталый, как показалось мне сначала. В нем так много сходного с моим! А к различиям можно привыкнуть, было бы желание. И к странному менталитету местных мужчин реально приспособиться. Раньше я едва понимала истинные намерения Ильи и с трудом воспринимала его как потенциального партнера, испытывая лишь жалость и снисхождение. А вчера смогла верно предположить ход его мыслей и… И его прикосновения уже не казались отвратительными.

Конечно, недостатков от этого не становится меньше. Все же Илья слишком мнительный. Он даже не предложил мне новый сеанс просвещения. После вчерашнего объяснения принципов работы с вильютом я ожидала такого же плодотворного занятия с утра. А он руку поцеловал и волосы погладил вместо полезного обучения. И сбежал. Понятно, что на работу, но какой смысл оставлять меня? Мог бы и с собой взять, должна же я вникать в то, чем могу быть полезной. И тем не менее, несмотря на неидеальность характера, воспринимаю я его уже иначе…

— Аэрокар «Эм тридцать шесть Жэ Ка», вы приблизились к границе частной территории, — неожиданно заговорил строгий мужской голос. — Посадка возможна только при наличии разрешения на посещение.

— Не думала, что владелице санатория нужно дополнительное разрешение, — растерянно пробормотала я, но собеседник, видимо, услышал.

— Тогда опускайтесь на площадку и предъявите свои документы.

Документов у меня тоже не было, но я решила рискнуть. В конце концов, покупка состоялась вчера, все законно. Тем более, судя по рассказам Ильи и по поведению Олега, Айрин обладала вздорным характером. Она бы принялась бесцеремонно диктовать свои условия и не пошла на уступки. Почему же я должна отступать от привычного всем образа?

— Какие еще документы? — едва открылась крыша аэрокара, рявкнула на ожидающего меня мужчину в форме охранника. — Вы обязаны знать свою хозяйку в лицо. Если не пропустите меня, то лишитесь премии.

Опешив от моего напора, охранник даже отступил на полшага. Впрочем, мешкал он недолго, коснулся прикрепленного на воротнике одежды устройства и сообщил:


— Тут это… Госпожа Вайс хочет попасть в санаторий. Нам ее задержать?

— Вайс? — раздался в ответ удивленный голос абонента.

— Говорит, что она теперь хозяйка.

— Хм, Бершев ничего… Подожди. — Из динамика послышалась возня, сопение и наконец раздался голос: — Черт… Впусти Айрин Легорьевну, да поживее!

— Будет исполнено. Опять я оказываюсь крайним! Вот не мог главврач распорядиться внятно! То пускать посторонних, то не пускать. Попробуй разберись…

— А что случилось? — поинтересовалась я, выбираясь из машины. Осмотрелась, соображая, где вход, и направилась к широкому каменному крыльцу.

— Да позапрошлой ночью кто-то в санатории похозяйничал, двери на первом этаже вскрыл, — с готовностью пожаловался мужчина, шагая рядом. — Досталось в итоге нам. Мол, мы не уследили и пропустили чужого. А я вам точно скажу — не было никого. Периметр никто не пересекал, значит, кто-то из своих решился на кражу. Персонал испугался наказания и свалил все на охрану.

Я невольно испытала чувство вины. Получается, людей подставила по неведению.

— Обязательно разберусь в этой проблеме. А вы не похожи на безответственного сотрудника.

— Спасибо, — довольно приосанился сопровождающий, любезно открывая передо мной дверь.

— Айрин Легорьевна! — как к родной бросился ко мне торопливо шагающий навстречу по коридору невысокий, упитанный, похожий на булочку незнакомец. — Ну что же вы не предупредили-то? Я бы заранее все организовал! И встретил!

Суетился он так, словно боялся гнева начальства. Впрочем, видимо, так и было. Ему хочется хорошее впечатление произвести, чтобы новая владелица никого не отстранила от работы.

— Пойдемте в мой кабинет, — продолжал мужчина. — Чайку попьете. Или, может, хотите пообедать? У нас хорошие повара. Не хотите? Ну хоть отдохнете, а потом я вам экскурсию устрою, покажу здесь все, с персоналом познакомлю…

— Не стоит, — наконец я сумела найти момент, чтобы прервать его монолог. — Не хочу никого отвлекать. Занимайтесь привычными делами. Я сама посмотрю то, что сочту нужным.

— Ой, как же… — потерянно забормотал главврач. — Конечно, вы недовольны оказанным приемом… Простите, но я не виноват. Илья Васильевич забыл поставить меня в известность.

— Это даже к лучшему. Я хочу увидеть обычный рабочий процесс без прикрас. Или у вас в санатории есть какие-то проблемы? И вы желаете их от меня скрыть?

— Нет, что вы! Айрин Легорьевна, дела в полном порядке!

— Тогда я не понимаю причин вашего беспокойства. Идите и работайте.

Пошел. Все еще в сомнениях, медленно, постоянно на меня оглядываясь, но все же оставил одну. А я наконец смогла сосредоточиться не только на нем, но и на окружающей обстановке. В прошлый раз я видела коридоры и помещения ночью, здесь было совсем темно и безлюдно. Сейчас, в дневном свете, все воспринималось иначе.

Пространства казались объемными и обжитыми. Сидящие на диванчиках и неторопливо прогуливающиеся постояльцы с любопытством посматривали на меня. Занятые своими делами, сотрудники если и видели во мне новенькую, то лишь как очередную пациентку.

— Заблудилась, доченька? — за спиной неожиданно раздался решительный женский голос. — Недавно заселилась? Не переживай, найдется твоя палата. Номер-то знаешь? Я отведу. Или куда ты шла? В столовую?

Я обернулась и, увидев невысокую фигуру в голубом халате, моментально вспомнила — уборщица. Впрочем, и она меня тут же узнала.

— Ой, так ты была тут вчера! Чего же вернулась-то? Передумала выписываться? Или Илья Васильевич пришелся тебе не по нраву? Отказала? Ну и правильно. Девушка должна блюсти свою честь, а то взяли моду — свадьбы не было, а уже в постель. Вот пусть предложение сначала сделает, тогда другой разговор. А Илья Васильевич мужчина видный, работящий. Будь я помоложе, сама бы замуж за него пошла… И не стесняйся, если что — сразу ко мне обращайся. Баба Нюра всегда поможет.

Навязчивость сотрудницы мешала. Мои планы по изучению санатория не предусматривали такой няньки. Однако я быстро сообразила, как избежать излишней опеки, не вызывая подозрений.

— Мне бы во что-то переодеться. Хотя бы на первое время. Я торопилась, ничего не взяла…

— Ой! Как же без вещей-то! Бедненькая! — мгновенно проникшись моими проблемами, запричитала уборщица. — Ты не волнуйся, все найдем. Обожди, я быстренько!

В одно мгновение она исчезла, то есть рванула на лестницу, видимо на склад больничной одежды. А я столь же быстро вбежала в так вовремя открывшийся лифт, на котором поднялся какой-то пациент.

Оказавшись на первом этаже, решила спрятаться и переждать. Уверена, баба Нюра перероет весь санаторий в поисках несчастной. Самым удобным для этих целей был бы подвал, но воспользоваться тем самым «сломанным» лифтом я не могла — слишком много было свидетелей. Пришлось идти более незаметным путем, через процедурную.

Я приготовилась было открыть замок с помощью шпильки, но дверь оказалась не заперта. Просто прикрыта. Странно… Неужели днем не требуется защита от посторонних? Или тот, кто здесь работает, уходя в спешке, так оставил? Или сейчас в комнате кто-то есть?

Осторожно толкнула створку и заглянула внутрь. Пусто.

Ладно, в таком случае никто не помешает воспользоваться потайным входом в подвал. Интересно же снова взглянуть на взломоустойчивую панель доступа. Вдруг у меня, как у хозяйки, появились особые права? И система защиты пропустит дальше?

Нажав на плитку и ожидая, пока медлительный шкаф отъедет в сторону, я в нетерпении постукивала носком туфельки по кафельному полу. Едва раскрылся проем, подалась в полумрак, на ступеньки лестницы. После яркого дневного света, льющегося из окна в процедурной, здесь видимость была неважной. А оказаться внизу я хотела как можно скорее. Поэтому спускалась поспешно, смотрела исключительно под ноги, чтобы не оступиться…

И все равно едва не упала, когда неожиданно раздался оглушительный грохот, а я натолкнулась на препятствие. Оно оказалось мягким и возмущенным. Схватило меня за плечи, встряхнуло и сердито зашипело:

— Это еще что за самоуправство? Кто вам позволил сюда идти?

Ну вот… Кто-то тут все же есть.

Понимая, что оказывать физическое сопротивление неразумно, я предпочла иной способ прояснить ситуацию.

— А кто вам позволил меня хватать? — ответила в том же тоне. — Руки уберите.

Мужчина отступил, и я, уже привычная к тусклому свету, смогла его рассмотреть.