— Это называется аэрокар, — тем временем развил просветительскую деятельность Илья. Сев рядом на место водителя, активировал панель доступа и взялся за управление. — Иногда говорят «аэромобиль». То есть воздушное судно. Если боишься высоты, глаза закрой.

— Не боюсь, — успокоила я его и впилась заинтересованным взглядом в голографическую матрицу. — А управлять им сложно?

— Конечно, сложно, — с удовольствием повысил свою значимость мужчина. — У тебя не получится. Навыки нужны, опыт, и правил много надо знать, чтобы с другими не столкнуться.

Ну да, ну да… Правила. Как там нам на занятиях говорили? Правила созданы такими же, как вы. То есть достаточно внимательно присмотреться к тем, кто их соблюдает, и освоишь на уровне интуиции. А еще говорили: правила необходимы, чтобы их нарушать. Это, конечно, не совсем уместно, но возможно.

Ну а сложность устройства — понятие субъективное. Я бы сказала землянину правду — что подобный интерфейс давным-давно морально устарел, да только обижать мужчину не хочется. Илья пытается хоть как-то подчеркнуть свой статус, раз уж не имеет других талантов. Жестоко с моей стороны лишать его единственного повода для гордости.

— Айрин умела управлять аэрокаром? — Вопрос я постаралась задать максимально нейтральным тоном.

— Да, но я этого не поощрял, беспокоился. Она слишком рискованно себя вела. Однажды едва не разбилась. И родители ее так же погибли. Так что тебе не стоит даже пытаться. Я не хочу, чтобы трагедия повторилась.

Опять! Опять он уравнивает меня и Айрин! Почему я должна быть настолько неприспособленной к жизни? Почему лишает шанса попробовать и сделать осознанный выбор?

Кстати, что техника тут не гарантирует безопасности тех, кто ею пользуется, не самый лучший показатель развития цивилизации. Забота о здоровье населения первостепенная задача общества и научного прогресса. И уж лучше незначительное количество устройств, но их высокое качество и безотказность, чем много опасного и угрожающего жизни.

Хотела было поделиться этим выводом с Ильей, но передумала. Кто я такая, чтобы указывать на недостатки мира, в который меня занесло? К тому же от Ильи мало что зависит. Не он же все это изобретает и изготавливает. Как говорится, что есть, то есть…

И потому пришлось вновь вернуть разговор в нужное для меня русло.

— Ты так и не объяснил, как правильно себя вести. В санатории это не было проблемой — я жила одна. Сейчас обстановка изменится.

— Успеется, — отмахнулся Илья, сосредоточенно всматриваясь в трассу, ограниченную едва заметными черными голографическими отметками, висящими в воздухе. — Дом частный, стоит изолированно, охраняется. К тебе никто не вломится в гости, не имея приглашения. Все нужное для жизни я буду привозить.

— Я должна буду безвылазно сидеть дома?

— Нея, ну что за глупости! Там парк большой, гуляй себе на здоровье. А когда освоишься, тогда вместе начнем общение со знакомыми Айрин, возобновим светскую жизнь.

— Я хотя бы смогу сама готовить?

— Далась тебе эта готовка! Доставка еды на что? — все же оторвав взгляд от трассы, посмотрел на меня с недоумением. — Впрочем, в доме есть все необходимое. Готовь себе на здоровье. Только не забудь, что злоупотреблять этим не стоит. Сама подумай, вряд ли еда и рецепты твоего мира подойдут для… Черт!

Вырвавшееся слово было непонятным, но несомненно ругательным. Причина мне показалась очевидной, тем более возникли сразу две проблемы: летящий впереди кар резко затормозил, да еще и коммуникатор на руке мужчины среагировал, оповещая о входящем вызове.

Бормоча что-то негодующее, Илья выровнял машину и коснулся запястья, видимо выключая технику. Однако незримый собеседник оказался настойчивым. Практически сразу сигнал повторился. Теперь уже вынужденно Илья его принял.

Не знаю, предусматривало ли устройство связи видеоизображение, но я даже голоса звонившего не услышала — звук шел в маленький наушник, прикрепленный к виску мужчины. Оставалось терпеливо ждать окончания разговора, делая выводы из обрывочных фраз.

— Сказал же не отвлекать меня сегодня… Зачем? Хм… Так срочно? — Илья почему-то покосился на меня. На лице его отражалось явное сомнение. — А если завтра? Даже так?.. Ясно. Ладно, скажи ему, я буду через полчаса.

Выключив коммуникатор, мужчина надул щеки и натужно выдохнул.

— Проблемы? — посочувствовала я.

— Да… Как обычно… — Илья говорил рассеянно, осторожно выводя машину из плотного потока, в котором мы двигались. Оказавшись с краю, свернул с трассы и взял другое направление. И лишь после этого вернулся к разговору. — Совместный завтрак, увы, отменяется. Но обратно в санаторий я тебя не верну, не успею просто. И домой везти смысла нет, ты же там ничего не знаешь.

— К тебе на работу? — моментально ухватила я суть. И обрадовалась — это же куда интереснее!

— Да, в мой офис. Я скажу секретарю, чтобы заказал тебе завтрак.

— А ты?

— Что я?

— Ты останешься голодным?

— Мне не привыкать, — лишь посмеялся над моим беспокойством Илья, а я…

Я поняла, что оказалась права в своих подозрениях. Прежняя хозяйка этого тела не соответствовала облику порядочной невесты и будущей жены. Ну как можно настолько безалаберно относиться к потребностям мужчины, что он считает нормальным пропустить прием пищи?! Кошмар…



Кошмарный день. Сумасшедший.

Ринат — растрепанный, не выспавшийся, одетый отнюдь не для официальных встреч — буквально влетел в приемную Бершева. Увидев вытаращенные от страха глаза секретаря, многозначительно указавшего на дверь в кабинет, сделал глубокий вдох, морально готовясь к разносу, и взялся за ручку.

Нет, точно ненормальный день. Причем он с самого раннего утра не задался. То есть даже ночи.

Начать с того, что в разгар опыта система безопасности сообщила о попытке проникновения в лабораторию.

Оставить без наблюдения едва погрузившегося в межмирье подопытного и пойти выяснять личность незваного гостя ученый не мог. А когда соединение с носителем наконец сформировалось и Ринат получил возможность отвлечься, чтобы включить внешнюю камеру, на площадке перед лестницей уже никого не было. И как теперь он должен догадываться, кого нелегкая принесла?! А все Илья со своим параноидальным отношением к записывающим устройствам! Как идиот, идет на поводу у богатых клиентов, обещая им полную конфиденциальность. «Не переживай, Ринат. Никто сюда не полезет. Все свои…» Ха! Ну и где эти «свои»?


И ладно бы этот эксцесс был первым и последним. Так нет же… Ринат раздраженно зашипел, когда, выключив камеру, вновь обратился к контрольному экрану. Там безнадежно стремилась вниз кривая сцепления сознания путешественника с его временным носителем. Ученый лихорадочно пробежал пальцами по панели, пытаясь восстановить утраченную связь, и плюнул в сердцах, когда у него не получилось.

— Может, еще попробуете? — жалостливо подал голос несостоявшийся наблюдатель, приподнимаясь на локте в капсуле. — Ринат Аркадьевич, вы не переживайте так, я постараюсь на этот раз удержаться.

— Спасибо, Марк. Только, кажется, это бессмысленно. Тебя третий раз оттуда вышвыривает. Вылезай. Либо в этом мире блокировка какая-то, либо я идиот…

— Вы не идиот, — уважительно отозвался светловолосый мужчина, послушно выбираясь из мягких объятий наполняющего капсулу геля. — Вы очень умный, я бы даже сказал, гениальный ученый. Просто невозможно предугадать трудности заранее. Да и сложно вам со всем справиться. Вы в одиночку все это на себе тянете. — Он с искренним почтением окинул взглядом оборудование и посоветовал: — Вам бы помощника. Или помощницу. А то ведь лишь о науке и думаете, о себе совсем забыли. Хотите, я найду вам девушку хорошую? У меня есть на примете знакомые умницы.

Улыбка, с которой он это сказал, была не вызывающей, скорее сочувственной, и потому Рипат не вспылил. Вздохнул удрученно и махнул рукой:

— Иди уже… Сводник.

Марк — мужик добросердечный, но недальновидный. Хотя отчасти он прав — команда единомышленников работала бы более эффективно. Новшество здорово бы упростило жизнь Рината, позволив ему вести только общее руководство лабораторией. Вот только снова камнем преткновения стала подозрительность Бершева, который непримиримо выступал против помощников. Якобы это приведет к утечке ценной информации о механизме переброса, а у «Сирены» появится компания-конкурент. О комфорте самого Рината, по уши загруженного работой, Илья думал в последнюю очередь. А может, и не беспокоился вовсе.

Проводив подопытного, ученый вернулся к аппаратуре, разбираться и отыскивать причины сбоя. Слишком часто в последнее время после обнаружения нового мира проваливаются попытки в нем закрепиться. И совершенно неясно, в чем кроется причина. В большей удаленности от Земли? Или, наоборот, близости? В особенностях физиологии местных жителей? В неподходящих подопытных? А может, сбоит техника? Впрочем, последнее сомнительно — открытые ранее миры доступны, проблем с ними нет, а вот с неизведанными…

Однако не только научные проблемы продолжали преследовать незадачливого ученого. Уже под утро, едва он успел подняться на первый этаж, чтобы сходить перекусить, как его перехватила баба Нюра — местная уборщица и закатила настоящую истерику.

— Ринат Аркадьевич, не ходите в столовую! Там сейчас охрана ищет улики. Нельзя им мешать! Вернитесь и проверьте ваш кабинет! Илья Васильевич приказал. Все проверяют, и вы проверьте. Потом мне скажете. Я доложить обязана!

— Куда доложить? Что сказать? Зачем охрана? — дезориентированный потоком слов, не понял сути Ринат.

— Воры! Обчистили нас! — накаляя обстановку, воскликнула уборщица. Набрала было в грудь воздух, чтобы шокировать новыми подробностями, но, завидев другой объект, тут же рванула в его направлении. — Марь Пална! Наконец-то! Немедленно бегите в сестринскую…

Лишенный привычного завтрака и потому недовольный, Ринат без особого энтузиазма поплелся обратно. Раз Илья распорядился, значит, обязательно спросит. В самой процедурной красть нечего, там одно старье, а вот механизм шкафа-двери действительно нужно осмотреть, вдруг его повредили? Кто-то же был внизу!

Вот только никакой поломки не обнаружилось, и шкаф был на своем обычном месте, хотя дверь в «Процедурную № 8» действительно оказалась не заперта. Либо неизвестный знал, как открыть проход на лестницу, либо спустился на лифте, который официально неисправен. И ведь не выяснишь, кто это такой шустрый и умный! За пределами лаборатории элементарно нет видеонаблюдения — Бершев контроль за подопытными считал бессмысленной тратой средств. Мол, они же и носа не высунут из палат. Вот и не высунули…

Когда открылась столовая и Ринат все же до нее добрался, то выругался от безысходности — свободных мест не было, а воздух гудел от новостей, разнесшихся по санаторию со скоростью бабы Нюры. О ночном происшествии судачили все, начиная с пациентов и заканчивая работницами кухни. Воры… Странные воры. Ну какой нормальный грабитель уйдет ни с чем? А тут все кабинеты вскрыли, ничего не взяли. Зато единственный «пострадавший», то есть проснувшийся в незапертой комнате пациент с третьего этажа, взахлеб рассказывал о страшных тенях, подкравшихся к кровати, наверняка желающих украсть его уникальную коллекцию марок и трусливо сбежавших, когда он, проявив героизм, попытался их поймать. Всерьез воспринимать его злоключения не стоило, наверняка мужчина просто хотел привлечь к себе внимание.

Кое-как найдя себе пристанище, ученый наконец-то сел завтракать. Да только полоса невезения на этом явно не собиралась заканчиваться. Он и половины не съел, как пришло сообщение на коммуникатор с приказом через час быть в офисе Бершева. И ладно бы от самого Ильи распоряжение шло, можно было бы чуток задержаться, так ведь нет — от одного из кураторов проекта, а с ним лучше не связываться. То есть не опаздывать.

И потому, наспех проглотив булочку и запив ее чаем, Ринат рванул к выходу. До города ровно час полета. Гадкий куратор! Ведь специально назначил неудобное время и оповестил в самый последний момент! Ученому даже взятый в аренду аэрокар пришлось бросить на открытой парковке на крыше, хотя обычно он предпочитал внутренний ангар нижнего уровня. А все ради своевременного исполнения приказа.

И теперь, нервно просматривая переданные ему куратором записи, Ринат никак не мог отделаться от ощущения, что все предыдущие события были мелкими неприятностями, а крупные только начинаются.

Жуткий день. Мерзкий…



— Простите, задержатся. Дела.

Появившийся в кабинете лишь через сорок минут вместо обещанных тридцати, Бершев, старательно сохраняя невозмутимость, пусть даже в душе таковой не испытывал, закрыл дверь. Шагнул к своему столу и замешкался, потому что на его законном месте сидел куратор, бесстрастно воззрившись на припозднившегося подчиненного. В итоге Илья сел на стул напротив Рината.

— У меня, знаете ли, тоже дела, — полуприкрыв глаза, сообщил куратор, откидываясь на спинку кресла и складывая кончики пальцев перед собой. — Однако я терпеливо вас жду и жертвую временем, которого у меня не так много.

— Больше не повторится, Владислав Эдуардович, — вжав голову в плечи, пообещал Бершев. Завуалированный упрек, своеобразное предупреждение, готовое превратиться в наказание. Лучше не нарываться.

— И что же вас задержало, позвольте полюбопытствовать? — милостиво принял демонстрацию покорности куратор.

Илья бросил быстрый взгляд на ученого, занятого отнюдь не общим разговором, а изучением записей в планшете, и нейтрально сообщил:

— Возвращал Айрин Вайс из санатория домой.

— А-а-а, — сообразил Владислав Эдуардович, — это та, которая изменила решение и от переселения отказалась. Помню. Жаль. Немалый куш упустили. Вы лично ею занялись… — Он на мгновение задумался и хитро прищурился. — Добиваетесь, чтобы она передумала?

— В общих чертах — да.

— Ага, ага, замечательно, — покивал куратор и наконец вспомнил о третьем присутствующем: — Ну так как, Ринат Аркадьевич? Что думаете?

— Мм… Как-то оно… — Ученый в растерянности положил планшет на стол и взъерошил пальцами волосы. — Не знаю даже, как вам сказать…

— Прямо так и говорите, как есть, — добродушно сподвиг его на откровенность Владислав Эдуардович. Вот только в глазах его, и Бершев это прекрасно видел, таились совсем иные чувства.

Понимал ли это Ринат? Вряд ли. Он крайне редко вмешивался в закулисные интриги и потому не замечал подвоха ни в словах, ни в интонациях. Потому и сам отвечал прямолинейно.

— Если как есть, то ничего не получится.

— В смысле? — Из голоса начальства мгновенно исчезли мягкость и приторность, уступив место стальным ноткам. — Ваш проект успешно работает. Проведено более трехсот временных подселений и четырнадцать переселений на постоянное место жительства, открыто двадцать шесть миров, получены миллионы прибыли. Я в чем-то ошибся, Илья Васильевич?

— Нет-нет, все верно, — поспешно заверил его Бершев, все еще не очень понимая, чего именно добиваются заинтересованные лица.

— Мы намеренно вас не торопили, — продолжал куратор. — Дали возможность изучить механизм переброса, не стали ограничивать и вмешиваться в проведение экспериментов, даже позволили вам зарабатывать, закрывая глаза на некоторую, гм, нелегальность способа. И результаты налицо! А теперь, когда мы готовы перевести вашу убогую контору на новый уровень, вы говорите «не получится»!

— Так ведь дело именно в уровне, — виновато пояснил Ринат. — Тут у вас поставлены технические задачи, которые невозможно выполнить.