— Спрашиваешь! — расплылся в улыбке барсук.
Открыв люк, он спустился по лестнице в подпол. Через минуту вылез, показав две литровые бутылки самогона.
— А бабы есть? — спросил Шмаль. Барсук ему начинал нравиться.
— Чего есть?
— Бабы говорю, есть?
Марат поставил бутылки на стол и почесал живот.
— Не пойму… вы по делу пришли или как? — продолжал улыбаться антропоморфный барсук.
— Императора спасать будем, — вставил слово рыжий. — Мы по делу. Убирай самогон. Это лишнее.
Марат замотал мордой, оскалился и беззвучно рассмеялся.
— Ну, вы даёте, ребята, — сказал он и поволок бутылки обратно в подпол.
Шмаль проводил взглядом хозяина дома. Марат перестал ему нравиться. Сразу запахло капустой и крестьянской прижимистостью.
***
Парни сидели за столом, щёлкали кедровые орешки, пили чай с вареньем и разговаривали.
Чёрный поражался, глядя на Барса, будто только сейчас познакомился с ним. Откуда он столько знает? В Алдане второй раз, а город известен, будто родился здесь. К тому же Барс оказался специалистом по человеческому оружию. Он сам разобрал автомат «Калашникова», а потом собрал. И ещё… где слабоумный барсук добыл такое оружие?
Марат тоже странный. Он только казался добрым и приветливым. На маленькой карте барсук обвёл красным фломастером дом и настаивал сначала его сжечь, а затем взорвать, предварительно вырезав охрану.
— По моим данным, никогда больше двух суток Палач не проводил в доме, — с улыбкой объяснял Марат. — Следовательно, завтра его в доме не будет, потому что люди зависимы от своих привычек. Вот ты Шмаль — у тебя есть привязанность?
— А что Шмаль?.. чего сразу я? — всё меньше понимая, что происходит в доме барсука, тихо говорил авторитетный кот.
— Да нет… я образно… просто спросить хотел. Как пример.
— Спросить? — совсем потерялся Шмаль. — О чём?
— Уже неважно, — на секунду перестал улыбаться Марат, но посмотрев на рыжего, снова весело замотал счастливой мордой. — Я и Барс идём в дом. Шмаль, ты умеешь водить машину?
— Мой батя баржи воровал с причала, — немного обиделся чёрный. — Конечно, умею. Но зачем мне машина?
— Машина не тебе, а для чего, — поправил барсук. — Подгонишь её к дому Палача, как мы тебе позвоним. Посадим в неё императора и его слугу, и сбежим из города.
— А куда мы поедем? — уточнил рыжий.
— В Сковородино.
Шмалю стало неинтересно. Он сам хотел спасти императора, но какой-то барсук перехватил инициативу; а его лучший друг, которому он верил, как себе — что-то скрывает. Барс похож на стукача, втесавшегося в доверие к тюремному братству. Рыжий всегда называл Шмаля боссом, но сегодня ведёт себя, словно сам командир.
Время к утру, пора спать и набираться сил. Марат и Барс долго решали, как освободить доктора Варакина из дома алданского Палача. Шмаль воротил морду. Но что поделать, если агент Барс встретился со своим куратором — с позывным «Сухой».
Рыжий никогда не был стукачом или предателем. Барс не обманывал Шмаля и других членов кошачьей братвы, он просто не договаривал, что иногда выполняет специальные задания одной державы, воюющей со Страной Сибирь. Марат звонил по телефону и сообщал, что и когда должен сделать рыжий кот. За исполненную работу хорошо платили. Барс был идейным врагом князя Сибири и мог бы шпионить бесплатно, но всё-таки деньги брал, иначе придётся воровать и сидеть в тюрьме — а это замкнутый круг.
— Босс, завтра после полуночи пойдём освобождать императора, — сообщил рыжий. — Ты запомнил наш план?
— Ерунда это, а не план, — прятал глаза чёрный. — Без меня пойдёте. Я сам императору помогу. Вы мне не нужны.
— Ты чего, босс? — замурчал рыжий. — Мы же вместе. Сделаем дело, а потом в Крым.
— Без тебя к морю поеду, — сопел Шмаль. — Обманул ты меня сильно. Так друзья не поступают.
— Я не виноват, босс. Ты не знаешь, что люди князя творят. Лопнуло моё кошачье терпение…
Чёрный с тоской посмотрел на Барса. Показалось, он знает, что-то особенное, чего не знает рыжий.
— Кто для меня князь и другие люди? — спросил чёрный и сам ответил. — Да никто!
— Я твой друг, — навострил уши рыжий, словно сейчас им бросят мячик, и они вместе кубарем покатятся, как прежде. — Я всегда с тобой. И Бучу мы вместе отомстим. Лучший способ ему насолить, это выкрасть императора. А вдвоём мы справимся — ведь так?
— Так, — вытер мокрый нос Шмаль. — Думаешь — я дурачок? Думаешь в моей голове, только водка булькает. А вот и нет. Я запомнил ваш дебильный план. Ладно, помогу тебе. Буду ждать звонка в машине. Подъеду к дому, как скажешь; но потом мы расстанемся. Я один в Крым пойду.
Глава 22
Покой Палача, проживающего в громадном особняке, берегли только проверенные бойцы. Волки обитали в сторожке: в одноэтажном доме с башенкой, в виде смотровой бойницы, выглядывающей через забор; для медведей: Мирона и Лариона — в земле вырыта благоустроенная берлога.
В доме волчьей охраны несколько комнат. В одной комнате наблюдательная точка, со столом и висящими на стенах мониторами. Во второй — столовая на четверых волков, включая два громоздких стула для косолапых охранников. В третьей комнате спальня с деревянными лежаками, обтянутыми войлоком. Была ещё бильярдная, где развлекались зубастые секьюрити. Сторожевой дом из белого кирпича являлся чем-то средним между караулкой и казармой с красным уголком, где бонусом можно справить нужду.
Медведи проводили в подземной берлоге большую часть свободного времени. Им нравился зал, оборудованный штангами, гирями и гантелями. Братья без устали соревновались между собой и с каждым днём становились всё крепче. Иногда косолапые бродили по тайге; бывало, отправлялись в Алдан. Зная несговорчивый медвежий нрав, Палач запретил им ломать деревья в лесу и бить морды на улицах рядовым гибридам — даже по уважительным причинам. Потому косолапые предпочитали велосипедные поездки на плодоовощную базу. Там всегда можно проявить себя в полной мере, показать силушку богатырскую при разгрузке фур, а затем и поесть вдоволь. Хотя Палач медведей не обижал: кормил на убой — и свежатиной, и ягодами. Частенько баловал липовым мёдом.
Сам особняк был огромен — высотой в три этажа. Каждый этаж от пола до потолка не меньше четырёх метров, чтоб гибридные хищники не цеплялись головами за лампочки. В доме восемь комнат и огромный холл с камином, где коротал вечера Роман. Двое суток он проводил в особняке и столько же в лесу. И зимой, и летом Палач садился за руль своей машины и уезжал по одной и той же дороге, пока дорога не заканчивалась. Там у поваленных кедров он оставлял машину и растворялся в тайге, где нет цивилизации, а только мир «диких» людей.
Ещё семь лет назад Бескровный пропадал в лесу не меньше восьми суток. Последнее время только два дня. Роман учился жить заново, отказывая себе в обязательном употреблении лекарства. Лесная терапия врачевала его от болезненной привязанности. Словно наркозависимый зверь он метался по тайге, застолбив за собой определённую территорию, где никогда не появлялись настоящие бурые медведи, откуда ушли серые волки и боялись приближаться люди «дикого» племени. Это был только его лес; его маленькая страна, где он терзал своё тело, спасая свою душу.
Чтобы восстановиться после приступа «ярости», обычному человеку требуется покой и уход опытного врача, Бескровный же приучил себя пребывать в «яростном» состоянии каждую минуту. Годы тренировок прошли не зря. Однажды впав в «ярость», он никогда не выходил из приступа, чувствуя себя на удивление прекрасно, если не считать изменений во внешности, которые с каждым годом становились, всё менее незаметны. Опухлости на лице приобрели человечный вид и уже не пугали озверелым оскалом клыки. Женщины, с которыми он знакомился, когда выбирался из Алдана, находили в нём мужественного любовника, обладающего неутомимой страстью. Таёжное заключение помогло Бескровному набраться сил и терпения, чтобы противостоять препарату Вар-250.
Первое время Палач утолял жажду «ярости» особенным образом. Мог без единого инструмента пробить просеку в глухой тайге, качественнее десятка дровосеков; часто рыбачил в ледяной воде, вылавливая омуля без удочки и сетей; охотился на кабанов, оленей и без оружия. Он убивал таёжного зверя ударом кулака в лоб. Шутя, рвал поверженные тела на части и жадно поедал сырое мясо, запивая утренней росой, собранной с листьев девственного леса. Роман научился разводить костёр без спичек, чтобы жарить добычу, потому что так было полезней для организма. Поедая мясо, Бескровный попирал все правила современного мира. Убийство животного и употребление плоти в двадцать втором веке можно сравнить с каннибализмом в двадцатом. Представители фауны так сблизились с человеком, что истребление даже дикого бурундука считалось грехом.
Последний год Бескровный только отдыхал на природе. Не охотился, не выслеживал жертву, не разорял муравейники, чтобы слизать питательные личинки. Он просто прогуливался между сосен, питаясь мистической энергией тайги, и строил дальнозоркие планы: как спасти человечество от наркотической зависимости и поднять знамя восстания. Палач сам себя назначил на роль полотнища и знаменосца. Он был единственным человеком в своей армии — самым главным, с непререкаемым авторитетом.
Палач мечтал ликвидировать фабрики, на которых варилось зелье из кабанов и баранов. Непросто закрыть по закону, а разрушить до нижнего слоя фундамента, превратив в пыль, чтобы не восстановить никогда.
Существовала одна проблема — это сами люди, оттого что люди невероятно упрямые твари. Человечество непременно станет защищать свой порок, поставив сыворотку в один ряд с лечебными ядами, табаком, алкоголем и хихикающей травкой. Но Бескровный намерен выиграть сражение, невзирая на мораль. А когда он разберётся с фабриками, то сразу примется за гибридов. Для этого и нужен Роберт Варакин. Доктор создал чудовищ, он их и уничтожит. Мифический император придумает ещё одно лекарство, которое избавит землю от мутантов. Для учёного Варакина и его коллеги Караваева — Палач оборудовал в Алдане два прекрасных кабинета, заряженных лучшей техникой, что сохранилась в мире.
Бывший полицейский собрал в вольном городе несколько удивительно умных вепрей. Сашка самый умный из всего кабаньего племени и именно ему суждено стать будущим маршалом освободительной армии. Чем разумнее окружение, тем короче дорога к триумфу. Путь к всевластию подсвечен призрачными фантомами, а удача, как и прежде прижимиста и капризна. Победоносная дорога ни так далека, как может показаться, поскольку в руках Бескровного главная движущая сила успеха — это доктор Варакин.
Палач не был злодеем, в привычном маниакальном представлении о зле, но всё-таки был радикален. Тех людей, кто не поддержит его, он намерен отселить к чёртовой матери, лишив их лекарства, а значит, обречь на лютую смерть. Однако жизнь московскому шпиону Палач сохранил. Даже подарил Елисею машину, под завязку заправленную бензином. Шалайе также не нашлось места рядом. Любвеобильная свинья присоединилась к Одноглазову, и теперь её судьба зависит только от агента Москвы.
Палач велел передать письмо князю Владимиру, самому сильному из правителей. Если Москва примет его предложение, то процесс очищение пойдёт гораздо быстрее. А если Роберт Варакин поддержит Бескровного, то грядущая победа попросту неизбежна.
***
Треск сосновых дров в камине предавал уюта. В просторном холле тускло горел свет притушенной люстры. Роберт Варакин и Яша Караваев сидели в удобных креслах. Угощал гостей Роман Бескровный.
На низком столике добрый виски из прошлого; три стеклянных стакана для благородного напитка, пепельница из черепа гибридного кота и шашлык из баранины на золотом блюде.
После изнурительной дороги из Якутска в Алдан Варакин и Караваев проспали до вечера. Когда стемнело, их разбудил Гоча. Затем гостей удостоил встречей глава вольного города, а по совместительству главный бунтарь планеты.
— Уничтожить армии кабанов… — сказал Бескровный и взял паузу.
Маленькими глотками он смаковал янтарный напиток. Сам подкидывал поленья в огонь. Палач вёл себя по-хозяйски, но с уважением к учёным.
— …уничтожить дивизии вепрей задача наиважнейшая. Потому что созданные вами мутанты рано или поздно сотрут человечество. Сначала свиньи потребуют исполнение гражданских прав, затем им понадобится компенсация за зверское отношение к их диким предкам. Накормив свиней, вы только подогреете бунтарские настроения антропоморфов. Следующими будут качать права волки, крысы или приматы. Если мои слова вам кажутся больной фантазией, то посудите сами. Некто Великий слепил из грязи и пыли человеческие тела. Боги хозяйничали на этой планете со времён первых вулканов. Развлекаясь, они создали своё подобие. Но творение низвергло своих хозяев, и где теперь Всемогущие? К чему привели их игрища? Проходят века, и мы наблюдаем, как ошибки Творцов повторяются уже человеком. Ваши формулы и вакцины, уважаемый доктор Роберт… ваши уколы — это путь в пропасть. Антропоморфы скинут нас в бездну. Я не сомневаюсь в прискорбном исходе. Каждый получит копытом в спину, перед тем как сдохнуть. И, безусловно, это произойдёт в ближайшие годы, если мы вместе не уничтожим исчадие ада.
Собеседник из Романа удивительный. Варакину было интересно следить за логикой человека, чьи черты лица и разум искажены препаратом Вар-250. Роберт сразу определил, что хозяин дома давно не употребляет стабилизирующие таблетки. Результат эксперимента, проводимый над собой Бескровным — впечатлял, а прямолинейность, плещущая искренностью — подкупала. Роман ничего не скрывал и говорил вполне откровенно.
— Производство универсального вируса ликвидации гибридных видов, попросту невозможно, — опасливо предупредил Роберт. — Каждый антропоморфный вид имеет свою генетическую особенность. Выражаясь не фигурально: препарат, уничтожающий вепря, только усилит иммунитет барана, а волки и вовсе могут стать бессмертными. Чтобы создать вирус, поражающий всех гибридов, к тому же не убивающий человека, понадобятся десятилетия кропотливого труда гигантского коллектива. У нас на это нет ни времени, ни людей, ни ресурсов.
— Хотите отговорить меня? Зря. Вы неискренни со мной, Роберт. Я вам не верю, — усмехнулся Бескровный. — Вы самый везучий человек, которого знавала Вселенная. Вам удалось жить в трёх мирах. Первый — до страшного вируса, второй — во время эпидемии, когда рушились страны и гибли народы, и сейчас, когда на нашей маленькой планете поднимает голову очеловеченный зверь или даже вчерашний корм. Но главное четвёртое — вас Роберт, впереди ждёт следующая эпоха. Поскольку мы всё исправим. Планета свиней будет уничтожена. Я хочу вместе с вами встретить новый рассвет человечества — и мы его обязательно встретим.
— Возможно, вы правы. Прошу заметить, я не один знаком с тремя мирами. Мой друг Караваев также имеет счастье знать, что было в прошлом. Но это вовсе не означает, что мы вдвоём вправе вершить будущее, — поставив пустой стакан на стол, размышлял Роберт.
— Я согласен с вами, доктор Варакин, — подключился к разговору Яша. — Мы не создатели, мы лишь сухие листья с опавшего древа. Нас несёт ветер, нас бьют струи дождя…
— Хватит! — грозно захрипел Бескровный. — Я оставляю вас ровно на два дня. Рано утром мне придётся покинуть особняк. За это время вы должны всё обдумать и высказать здравое решение.
Бескровный встал с кресла. Он знал, пройдёт всего несколько дней или, быть может, недель, и доктор Варакин будет делать, что от него требуется. А если он откажется, то его гениальные мозги не достанутся никому. Не нужно применять насилие, достаточно вытолкать его взашей за забор. А там, в городе с ним может расправиться даже самый ущербный зверь, какой-нибудь спятивший заяц, сбежавший из Приамурского пограничного отряда или волк со старыми счётами к людям. Эти двое умников одни из последних на земле, коим не привита вакцина Вар-250 (правда, есть ещё «дикие» в тайге, но они не организованы и отравлены лживой религией). Роберт и Яков не впадают в «ярость», а значит, они беззащитны в мире гибридов. Это самая верная причина, почему учёные будут служить Бескровному.
***
Роман встал на рассвете и покинул особняк на своей машине. В то время когда он оставил внедорожник у поваленного дерева и отправился в заснеженную тайгу, проснулись два гибридных кота и один антропоморфный барсук.
Марат трудился по хозяйству. Барс чистил оружие. Шмаль валялся на кровати. Чёрный не находил себе места. Сон от него сбежал, оставив разочарование вчерашнего вечера.
Рядом с домом во дворе, в старом вертолёте «Ми-8» барсук разводил кроликов, используя геликоптер из прошлого как сарай. Если присмотреться к размашистым винтам и качеству бортового металла, то можно понять, что вертолёт неплохо сохранился. Ему не хватало только пары умелых рук и авиатора, чтобы снова поднять его в небо. Но на месте пилота, который мог бы управлять машиной за облаками, оказался настоящий крестьянин. Утеплив каркас, Марат обставил кабину клетками, освободив только проход. Аппетит у кроликов был отменный. Зверьки благодарно размножались, снабжая барсука мясом круглый год.
На завтрак Марат достал из подпола банку с тушёными кролями, бочонок квашеной капусты и маленький шкалик с мутной самогонкой.
— Не сейчас, — отказался от спиртного рыжий.
Не дав оттащить выпивку обратно, Шмаль выхватил из барсучьих лап бутылочку и наполнил один стакан для себя.
— Не хочешь — не пей, а мне не указывай, — обиженно сказал чёрный, но к стакану так и не притронулся. Он отлично помнил, что сегодня ему придётся сесть за руль.
Открыв люк, он спустился по лестнице в подпол. Через минуту вылез, показав две литровые бутылки самогона.
— А бабы есть? — спросил Шмаль. Барсук ему начинал нравиться.
— Чего есть?
— Бабы говорю, есть?
Марат поставил бутылки на стол и почесал живот.
— Не пойму… вы по делу пришли или как? — продолжал улыбаться антропоморфный барсук.
— Императора спасать будем, — вставил слово рыжий. — Мы по делу. Убирай самогон. Это лишнее.
Марат замотал мордой, оскалился и беззвучно рассмеялся.
— Ну, вы даёте, ребята, — сказал он и поволок бутылки обратно в подпол.
Шмаль проводил взглядом хозяина дома. Марат перестал ему нравиться. Сразу запахло капустой и крестьянской прижимистостью.
***
Парни сидели за столом, щёлкали кедровые орешки, пили чай с вареньем и разговаривали.
Чёрный поражался, глядя на Барса, будто только сейчас познакомился с ним. Откуда он столько знает? В Алдане второй раз, а город известен, будто родился здесь. К тому же Барс оказался специалистом по человеческому оружию. Он сам разобрал автомат «Калашникова», а потом собрал. И ещё… где слабоумный барсук добыл такое оружие?
Марат тоже странный. Он только казался добрым и приветливым. На маленькой карте барсук обвёл красным фломастером дом и настаивал сначала его сжечь, а затем взорвать, предварительно вырезав охрану.
— По моим данным, никогда больше двух суток Палач не проводил в доме, — с улыбкой объяснял Марат. — Следовательно, завтра его в доме не будет, потому что люди зависимы от своих привычек. Вот ты Шмаль — у тебя есть привязанность?
— А что Шмаль?.. чего сразу я? — всё меньше понимая, что происходит в доме барсука, тихо говорил авторитетный кот.
— Да нет… я образно… просто спросить хотел. Как пример.
— Спросить? — совсем потерялся Шмаль. — О чём?
— Уже неважно, — на секунду перестал улыбаться Марат, но посмотрев на рыжего, снова весело замотал счастливой мордой. — Я и Барс идём в дом. Шмаль, ты умеешь водить машину?
— Мой батя баржи воровал с причала, — немного обиделся чёрный. — Конечно, умею. Но зачем мне машина?
— Машина не тебе, а для чего, — поправил барсук. — Подгонишь её к дому Палача, как мы тебе позвоним. Посадим в неё императора и его слугу, и сбежим из города.
— А куда мы поедем? — уточнил рыжий.
— В Сковородино.
Шмалю стало неинтересно. Он сам хотел спасти императора, но какой-то барсук перехватил инициативу; а его лучший друг, которому он верил, как себе — что-то скрывает. Барс похож на стукача, втесавшегося в доверие к тюремному братству. Рыжий всегда называл Шмаля боссом, но сегодня ведёт себя, словно сам командир.
Время к утру, пора спать и набираться сил. Марат и Барс долго решали, как освободить доктора Варакина из дома алданского Палача. Шмаль воротил морду. Но что поделать, если агент Барс встретился со своим куратором — с позывным «Сухой».
Рыжий никогда не был стукачом или предателем. Барс не обманывал Шмаля и других членов кошачьей братвы, он просто не договаривал, что иногда выполняет специальные задания одной державы, воюющей со Страной Сибирь. Марат звонил по телефону и сообщал, что и когда должен сделать рыжий кот. За исполненную работу хорошо платили. Барс был идейным врагом князя Сибири и мог бы шпионить бесплатно, но всё-таки деньги брал, иначе придётся воровать и сидеть в тюрьме — а это замкнутый круг.
— Босс, завтра после полуночи пойдём освобождать императора, — сообщил рыжий. — Ты запомнил наш план?
— Ерунда это, а не план, — прятал глаза чёрный. — Без меня пойдёте. Я сам императору помогу. Вы мне не нужны.
— Ты чего, босс? — замурчал рыжий. — Мы же вместе. Сделаем дело, а потом в Крым.
— Без тебя к морю поеду, — сопел Шмаль. — Обманул ты меня сильно. Так друзья не поступают.
— Я не виноват, босс. Ты не знаешь, что люди князя творят. Лопнуло моё кошачье терпение…
Чёрный с тоской посмотрел на Барса. Показалось, он знает, что-то особенное, чего не знает рыжий.
— Кто для меня князь и другие люди? — спросил чёрный и сам ответил. — Да никто!
— Я твой друг, — навострил уши рыжий, словно сейчас им бросят мячик, и они вместе кубарем покатятся, как прежде. — Я всегда с тобой. И Бучу мы вместе отомстим. Лучший способ ему насолить, это выкрасть императора. А вдвоём мы справимся — ведь так?
— Так, — вытер мокрый нос Шмаль. — Думаешь — я дурачок? Думаешь в моей голове, только водка булькает. А вот и нет. Я запомнил ваш дебильный план. Ладно, помогу тебе. Буду ждать звонка в машине. Подъеду к дому, как скажешь; но потом мы расстанемся. Я один в Крым пойду.
Глава 22
Покой Палача, проживающего в громадном особняке, берегли только проверенные бойцы. Волки обитали в сторожке: в одноэтажном доме с башенкой, в виде смотровой бойницы, выглядывающей через забор; для медведей: Мирона и Лариона — в земле вырыта благоустроенная берлога.
В доме волчьей охраны несколько комнат. В одной комнате наблюдательная точка, со столом и висящими на стенах мониторами. Во второй — столовая на четверых волков, включая два громоздких стула для косолапых охранников. В третьей комнате спальня с деревянными лежаками, обтянутыми войлоком. Была ещё бильярдная, где развлекались зубастые секьюрити. Сторожевой дом из белого кирпича являлся чем-то средним между караулкой и казармой с красным уголком, где бонусом можно справить нужду.
Медведи проводили в подземной берлоге большую часть свободного времени. Им нравился зал, оборудованный штангами, гирями и гантелями. Братья без устали соревновались между собой и с каждым днём становились всё крепче. Иногда косолапые бродили по тайге; бывало, отправлялись в Алдан. Зная несговорчивый медвежий нрав, Палач запретил им ломать деревья в лесу и бить морды на улицах рядовым гибридам — даже по уважительным причинам. Потому косолапые предпочитали велосипедные поездки на плодоовощную базу. Там всегда можно проявить себя в полной мере, показать силушку богатырскую при разгрузке фур, а затем и поесть вдоволь. Хотя Палач медведей не обижал: кормил на убой — и свежатиной, и ягодами. Частенько баловал липовым мёдом.
Сам особняк был огромен — высотой в три этажа. Каждый этаж от пола до потолка не меньше четырёх метров, чтоб гибридные хищники не цеплялись головами за лампочки. В доме восемь комнат и огромный холл с камином, где коротал вечера Роман. Двое суток он проводил в особняке и столько же в лесу. И зимой, и летом Палач садился за руль своей машины и уезжал по одной и той же дороге, пока дорога не заканчивалась. Там у поваленных кедров он оставлял машину и растворялся в тайге, где нет цивилизации, а только мир «диких» людей.
Ещё семь лет назад Бескровный пропадал в лесу не меньше восьми суток. Последнее время только два дня. Роман учился жить заново, отказывая себе в обязательном употреблении лекарства. Лесная терапия врачевала его от болезненной привязанности. Словно наркозависимый зверь он метался по тайге, застолбив за собой определённую территорию, где никогда не появлялись настоящие бурые медведи, откуда ушли серые волки и боялись приближаться люди «дикого» племени. Это был только его лес; его маленькая страна, где он терзал своё тело, спасая свою душу.
Чтобы восстановиться после приступа «ярости», обычному человеку требуется покой и уход опытного врача, Бескровный же приучил себя пребывать в «яростном» состоянии каждую минуту. Годы тренировок прошли не зря. Однажды впав в «ярость», он никогда не выходил из приступа, чувствуя себя на удивление прекрасно, если не считать изменений во внешности, которые с каждым годом становились, всё менее незаметны. Опухлости на лице приобрели человечный вид и уже не пугали озверелым оскалом клыки. Женщины, с которыми он знакомился, когда выбирался из Алдана, находили в нём мужественного любовника, обладающего неутомимой страстью. Таёжное заключение помогло Бескровному набраться сил и терпения, чтобы противостоять препарату Вар-250.
Первое время Палач утолял жажду «ярости» особенным образом. Мог без единого инструмента пробить просеку в глухой тайге, качественнее десятка дровосеков; часто рыбачил в ледяной воде, вылавливая омуля без удочки и сетей; охотился на кабанов, оленей и без оружия. Он убивал таёжного зверя ударом кулака в лоб. Шутя, рвал поверженные тела на части и жадно поедал сырое мясо, запивая утренней росой, собранной с листьев девственного леса. Роман научился разводить костёр без спичек, чтобы жарить добычу, потому что так было полезней для организма. Поедая мясо, Бескровный попирал все правила современного мира. Убийство животного и употребление плоти в двадцать втором веке можно сравнить с каннибализмом в двадцатом. Представители фауны так сблизились с человеком, что истребление даже дикого бурундука считалось грехом.
Последний год Бескровный только отдыхал на природе. Не охотился, не выслеживал жертву, не разорял муравейники, чтобы слизать питательные личинки. Он просто прогуливался между сосен, питаясь мистической энергией тайги, и строил дальнозоркие планы: как спасти человечество от наркотической зависимости и поднять знамя восстания. Палач сам себя назначил на роль полотнища и знаменосца. Он был единственным человеком в своей армии — самым главным, с непререкаемым авторитетом.
Палач мечтал ликвидировать фабрики, на которых варилось зелье из кабанов и баранов. Непросто закрыть по закону, а разрушить до нижнего слоя фундамента, превратив в пыль, чтобы не восстановить никогда.
Существовала одна проблема — это сами люди, оттого что люди невероятно упрямые твари. Человечество непременно станет защищать свой порок, поставив сыворотку в один ряд с лечебными ядами, табаком, алкоголем и хихикающей травкой. Но Бескровный намерен выиграть сражение, невзирая на мораль. А когда он разберётся с фабриками, то сразу примется за гибридов. Для этого и нужен Роберт Варакин. Доктор создал чудовищ, он их и уничтожит. Мифический император придумает ещё одно лекарство, которое избавит землю от мутантов. Для учёного Варакина и его коллеги Караваева — Палач оборудовал в Алдане два прекрасных кабинета, заряженных лучшей техникой, что сохранилась в мире.
Бывший полицейский собрал в вольном городе несколько удивительно умных вепрей. Сашка самый умный из всего кабаньего племени и именно ему суждено стать будущим маршалом освободительной армии. Чем разумнее окружение, тем короче дорога к триумфу. Путь к всевластию подсвечен призрачными фантомами, а удача, как и прежде прижимиста и капризна. Победоносная дорога ни так далека, как может показаться, поскольку в руках Бескровного главная движущая сила успеха — это доктор Варакин.
Палач не был злодеем, в привычном маниакальном представлении о зле, но всё-таки был радикален. Тех людей, кто не поддержит его, он намерен отселить к чёртовой матери, лишив их лекарства, а значит, обречь на лютую смерть. Однако жизнь московскому шпиону Палач сохранил. Даже подарил Елисею машину, под завязку заправленную бензином. Шалайе также не нашлось места рядом. Любвеобильная свинья присоединилась к Одноглазову, и теперь её судьба зависит только от агента Москвы.
Палач велел передать письмо князю Владимиру, самому сильному из правителей. Если Москва примет его предложение, то процесс очищение пойдёт гораздо быстрее. А если Роберт Варакин поддержит Бескровного, то грядущая победа попросту неизбежна.
***
Треск сосновых дров в камине предавал уюта. В просторном холле тускло горел свет притушенной люстры. Роберт Варакин и Яша Караваев сидели в удобных креслах. Угощал гостей Роман Бескровный.
На низком столике добрый виски из прошлого; три стеклянных стакана для благородного напитка, пепельница из черепа гибридного кота и шашлык из баранины на золотом блюде.
После изнурительной дороги из Якутска в Алдан Варакин и Караваев проспали до вечера. Когда стемнело, их разбудил Гоча. Затем гостей удостоил встречей глава вольного города, а по совместительству главный бунтарь планеты.
— Уничтожить армии кабанов… — сказал Бескровный и взял паузу.
Маленькими глотками он смаковал янтарный напиток. Сам подкидывал поленья в огонь. Палач вёл себя по-хозяйски, но с уважением к учёным.
— …уничтожить дивизии вепрей задача наиважнейшая. Потому что созданные вами мутанты рано или поздно сотрут человечество. Сначала свиньи потребуют исполнение гражданских прав, затем им понадобится компенсация за зверское отношение к их диким предкам. Накормив свиней, вы только подогреете бунтарские настроения антропоморфов. Следующими будут качать права волки, крысы или приматы. Если мои слова вам кажутся больной фантазией, то посудите сами. Некто Великий слепил из грязи и пыли человеческие тела. Боги хозяйничали на этой планете со времён первых вулканов. Развлекаясь, они создали своё подобие. Но творение низвергло своих хозяев, и где теперь Всемогущие? К чему привели их игрища? Проходят века, и мы наблюдаем, как ошибки Творцов повторяются уже человеком. Ваши формулы и вакцины, уважаемый доктор Роберт… ваши уколы — это путь в пропасть. Антропоморфы скинут нас в бездну. Я не сомневаюсь в прискорбном исходе. Каждый получит копытом в спину, перед тем как сдохнуть. И, безусловно, это произойдёт в ближайшие годы, если мы вместе не уничтожим исчадие ада.
Собеседник из Романа удивительный. Варакину было интересно следить за логикой человека, чьи черты лица и разум искажены препаратом Вар-250. Роберт сразу определил, что хозяин дома давно не употребляет стабилизирующие таблетки. Результат эксперимента, проводимый над собой Бескровным — впечатлял, а прямолинейность, плещущая искренностью — подкупала. Роман ничего не скрывал и говорил вполне откровенно.
— Производство универсального вируса ликвидации гибридных видов, попросту невозможно, — опасливо предупредил Роберт. — Каждый антропоморфный вид имеет свою генетическую особенность. Выражаясь не фигурально: препарат, уничтожающий вепря, только усилит иммунитет барана, а волки и вовсе могут стать бессмертными. Чтобы создать вирус, поражающий всех гибридов, к тому же не убивающий человека, понадобятся десятилетия кропотливого труда гигантского коллектива. У нас на это нет ни времени, ни людей, ни ресурсов.
— Хотите отговорить меня? Зря. Вы неискренни со мной, Роберт. Я вам не верю, — усмехнулся Бескровный. — Вы самый везучий человек, которого знавала Вселенная. Вам удалось жить в трёх мирах. Первый — до страшного вируса, второй — во время эпидемии, когда рушились страны и гибли народы, и сейчас, когда на нашей маленькой планете поднимает голову очеловеченный зверь или даже вчерашний корм. Но главное четвёртое — вас Роберт, впереди ждёт следующая эпоха. Поскольку мы всё исправим. Планета свиней будет уничтожена. Я хочу вместе с вами встретить новый рассвет человечества — и мы его обязательно встретим.
— Возможно, вы правы. Прошу заметить, я не один знаком с тремя мирами. Мой друг Караваев также имеет счастье знать, что было в прошлом. Но это вовсе не означает, что мы вдвоём вправе вершить будущее, — поставив пустой стакан на стол, размышлял Роберт.
— Я согласен с вами, доктор Варакин, — подключился к разговору Яша. — Мы не создатели, мы лишь сухие листья с опавшего древа. Нас несёт ветер, нас бьют струи дождя…
— Хватит! — грозно захрипел Бескровный. — Я оставляю вас ровно на два дня. Рано утром мне придётся покинуть особняк. За это время вы должны всё обдумать и высказать здравое решение.
Бескровный встал с кресла. Он знал, пройдёт всего несколько дней или, быть может, недель, и доктор Варакин будет делать, что от него требуется. А если он откажется, то его гениальные мозги не достанутся никому. Не нужно применять насилие, достаточно вытолкать его взашей за забор. А там, в городе с ним может расправиться даже самый ущербный зверь, какой-нибудь спятивший заяц, сбежавший из Приамурского пограничного отряда или волк со старыми счётами к людям. Эти двое умников одни из последних на земле, коим не привита вакцина Вар-250 (правда, есть ещё «дикие» в тайге, но они не организованы и отравлены лживой религией). Роберт и Яков не впадают в «ярость», а значит, они беззащитны в мире гибридов. Это самая верная причина, почему учёные будут служить Бескровному.
***
Роман встал на рассвете и покинул особняк на своей машине. В то время когда он оставил внедорожник у поваленного дерева и отправился в заснеженную тайгу, проснулись два гибридных кота и один антропоморфный барсук.
Марат трудился по хозяйству. Барс чистил оружие. Шмаль валялся на кровати. Чёрный не находил себе места. Сон от него сбежал, оставив разочарование вчерашнего вечера.
Рядом с домом во дворе, в старом вертолёте «Ми-8» барсук разводил кроликов, используя геликоптер из прошлого как сарай. Если присмотреться к размашистым винтам и качеству бортового металла, то можно понять, что вертолёт неплохо сохранился. Ему не хватало только пары умелых рук и авиатора, чтобы снова поднять его в небо. Но на месте пилота, который мог бы управлять машиной за облаками, оказался настоящий крестьянин. Утеплив каркас, Марат обставил кабину клетками, освободив только проход. Аппетит у кроликов был отменный. Зверьки благодарно размножались, снабжая барсука мясом круглый год.
На завтрак Марат достал из подпола банку с тушёными кролями, бочонок квашеной капусты и маленький шкалик с мутной самогонкой.
— Не сейчас, — отказался от спиртного рыжий.
Не дав оттащить выпивку обратно, Шмаль выхватил из барсучьих лап бутылочку и наполнил один стакан для себя.
— Не хочешь — не пей, а мне не указывай, — обиженно сказал чёрный, но к стакану так и не притронулся. Он отлично помнил, что сегодня ему придётся сесть за руль.