— Надо рыжьём брать. Золото всегда в цене.
— Натурой возьмём, — подмигнул Шмаль.
Барс закашлялся, чуть не подавился.
— Сожрать его? Не, я на такое не подписывался!
— Вот ты, вроде умный. Натура, это есть продукты: тушёнка, консервы, соль, рафинад, фрукты экзотические. Что со свиньи взять? Есть пословица в тему: со свиньи хоть шерсти клок. А шерсти-то нет. Он же сука — лысый! Но братан, имеется в части склад продуктовый. Две машины, три прицепа сдадим барыгам — вот тебе и деньги. Усёк? Финансы называется. Гривны, тугрики, рубли московские. Смекаешь?
Сначала в дом зашёл старый волк, затем полицейские. Но вдруг со стороны каптёрки появился целый отряд кабанов. Они бежали во всю прыть. Несколько военных с автоматами ворвались внутрь маленькой гостиницы.
Видя эту картину, чёрный завалился с хохотом на спину, схватившись за живот.
— Ну, полисмены! Биба и Боба — два дуболома. Жатайский цирк, братан! — рассмеялся Шмаль. — Я же говорю: не взять сыщикам нашу добычу!
Глава 18
Ударил мороз. Мохнатыми хлопьями валил снег. Якутск замело. Армейские грузовики разгребали огромными колёсами первые признаки долгой зимы, превращая снег в грязную жижу.
Из военных машин лихо выпрыгивали вооружённые кабаны, занимая одно здание за другим. Восстание надвигалось стремительно.
Батальоны выполняли чёткую задачу. Войска окружили дворец князя. Обесточили центр города. Отключили мобильную связь. Офицеры общались по рациям, принимая указания старших командиров. На крышах засели снайперы. Это были не хладнокровные тигры-убийцы, а опытные секачи. Им доверили настоящие снайперские винтовки, которыми пользовались исключительно антропоморфные диверсанты. Бойцам, блокирующим дворец и передовым отрядам, захватывающим полицейские участки, выдали автоматы «Калашникова».
Доступ к складам с оружием, оставшимся в огромном количестве от прежнего мира, для боевых кабанов был закрыт. Военные даже не знали о существовании подземных ангаров, забитых оружием. «Калаши» предназначены только для спецподразделений, состоявших из людей. Княжеский спецназ невелик: всего два десятка бойцов. В бой они никогда не вступали. Человеческие солдаты занимались лишь тренировкой и подготовкой. К чему они готовились, остаётся загадкой, потому что в морозную ночь ни один спецназовец не поддержал власть страны.
Человеческие семьи жили компактно в так называемом Дворцовом Комплексе на Сергеляхе. В престижном районе не отключили электричество; исправно работало телевиденье и интернет. Все жители элитных домов знали, что творится в центре, но будто не замечали происходящего, поскольку кабаны вечно недовольны. Они не раз устраивали митинги, требуя повысить довольствие; даже призывали объявить войну соседям (обычно сердитых хряков раздражала Страна Китай). Князь всегда назначал переговорщиков, и после недолгих согласований, вепри расходились по казармам с наивной верой, что правительство исполнит принятые на себя обязательства. Но обещания никогда не выполнялись. Недовольных тихой сапой отправляли на фронт, а по прошествии короткого времени самые буйные попадали в рефрижератор. Там и успокаивались — навсегда.
При захвате главпочтампа на Оржанке произошёл первый бой. Рота кабанов ворвалась в служебное помещение и беспрепятственно захватила его. Вепрям был отдан строгий приказ: ничего не крушить, не пить алкоголь. Задача отряда закрепиться и контролировать площадь.
Окна превратились в бойницы, двери заблокированы. Здание, казалось, неприступным, но только не для медведей. Две роты косолапых гибридов прибыли на площадь, чтобы усмирить зарвавшихся свиней. Они без подготовки пошли на штурм. Бой длился не более десяти минут. Те, кто сообразил удрать — удрал, остальные штабелями валялись у стен почты. Кабаны осмелели настолько, что сжимая в лапах смертельно опасные «калаши», выбегали на улицу, чтобы добить ненавистных медведей. Кто-то вырывал медвежьи когти, цеплял к ним верёвочку и сразу вешал на шею необычный трофей; иные с наслаждением добивали раненых. Вепри почувствовали безнаказанность, а, что важнее, безграничную силу. Новый автомат разил огромного хищника наповал, продырявливая череп, словно картонную мишень.
К двум часам ночи центр был полностью блокирован. Дворец охранялся комендантским полком кабанов. Княжеские солдаты роптали. Офицеры сомневались — есть ли резон принимать удар на себя, защищая хозяина и его свиту.
***
В просторном холле собралось человек десять, только мужчины. Лишь доверенные князя и сам Витольд.
Лампы работали через одну в экономном режиме. Княжеские советники: парикмахер Аверьян, косметолог Адриан и писарь Максим — пребывали в подавленном состоянии. Государь же был собран, веря в свою безграничную власть.
— Федот! — Витольд подозвал советника.
Требовался парламентёр. Мокрицин подходил на эту роль идеально. Он умел слушать и молчать. Федот трусоват, но сообразителен.
— Волею правителя Сибири: назначаю тебя главным переговорщиком. Выйди быстренько к армии и узнай, чего хотят мои верные солдаты. Да. Оденься попроще. В кладовой сибирского театра найди себе, что-нибудь не пёстрое и доверительное. Помнишь, была премьера оперы, как его, Иван Сусанин вроде. Переоденься в наряд одноимённого героя и выйди, наконец-то, к протестующим!.. и пошевеливайся!
Федот нехотя мялся на месте. Он только что смотрел в окно и видел, как мимо дворца в сторону казначейской палаты пробежали не меньше пятисот кабанов. Целая армия собралась под правительственными стенами, а князь, словно слепой, будто не видит, что дела совсем плохи. Это необычное жалобное стояние подданных — это настоящий бунт!
— Смею заметить, государь, — мямлил Мокрицин, — кабаны прекрасно вооружены. У них боевое оружие. Дворец обесточен, и только запасные генераторы дают освещение.
— Тебе темнота мешает переодеться? — удивился князь. — Иди к солдатам, поговори с ними. Успокой. Пообещай им, что-нибудь эдакое. Скажи, что будем кормить апельсинами и прямо завтра пойдём на Страну Китай.
— Апельсинов на всех не хватит. А китайскими мы давно сражаемся, — вмешался главный советник Парамон Лизнёв. — Надо издать закон. Кормить кабанов вторым ужином и увеличить рацион хлеба: раза в два или в три.
— Отличная идея! Благодарю тебя, Парамон, — согласился Витольд. — Всё Федот, шуруй на площадь. Не зли меня! А то князь впадёт в «ярость» и оставит державу без армии… и без советников.
— Можно хотя бы не переодеваться? — жалобно стонал Мокрицин. — Я у комендатских кабанов возьму бушлат, а потом верну.
— Уговорил. Иди — не зли князя!
***
В глаза бил мокрый снег. Знобило. Федот остановился точно на середине площади и заорал, что было сил:
— Я переговорщик князя! Требую парламентёра!
В ответ лишь гудел холодный ветер, и слышался хохот из здания, стоящего метрах в пятидесяти.
— Товарищи офицеры! — повторил попытку, вызвать парламентёра Мокрицин. — Я уполномочен сделать вам предложение о законе «Второго ужина». С кем я могу вести переговоры? Отзовитесь!
Парадная дверь распахнулась. Навстречу шли три кабана. Они приблизились к человеку.
— Я советник великого князя, господин Мокрицин, — представился Федот. — Кто вы, товарищи? И почему среди ночи беспокоите государя?
— Я командир батальона Красноярской дивизии, майор Чуки, — с ленцой козырнул офицер. — Значится, слушай сюда. Город мы захватили. Дворец окружили. Если вздумаете сопротивляться и медведей на нас натравите — вам трындец. Усилите сопротивление тиграми — вам кердык. Захотите вырваться из кольца — вас ждёт смерть.
Мокрицин не отрываясь, смотрел на громадного вепря. Обычно кабаны более сговорчивы, но майор настолько уверен в себе, что неизвестно, кто главный в переговорном процессе. На груди секача висел автомат. Он и вправду, казался, игрушечным. Хотелось поскорее сбежать. Найти в темноте дворца театральную гримёрку, запереться в ней и спрятаться там до завтрака.
— Мне нужен старший, — набравшись храбрости, потребовал Федот.
— Главней меня тута нет никого, — улыбнулся Чуки. — Шёл бы ты дядя отседа, пока мы тебе рёбра не сломали.
Впервые Федоту угрожала свинья. Человек, впавший в «ярость», разорвёт всех троих переговорщиков — без труда и смущения. Конечно, утром ему будет нехорошо или даже совсем худо, но разве можно сравнить последствия: кабаны превратятся в трупы, а человек отделается дремотой под душем и дурным настроением.
— Вы совершаете ошибку, товарищи, — не сдавался Федот. — С какой целью осаждаете дворец и угрожаете государю? Вы должны мне ответить, коль вышли. Я не могу вернуться, не узнав вашу цель. Почему бунтует армия? Какова ваша претензия?
Чуки весело хрюкнул, постучал толстым пальцем о цевьё автомата и сказал:
— У нас есть вот это. Видал? Мы теперь главные, вот что главное!
Кабаны рассмеялись.
— А ещё миномёты есть, — веселился капитан Сыч, — целая батарея. Мы разбомбим вашу крепость, как китайские взорвали наш склад с тушёнкой. Мне не терпится пострелять из миномёта. Я видел, как артиллерия работает. На своей шкуре испытал. Хочешь, тебе покажу?
Вепри рассмеялись ещё громче. Батальон майора Чуки был вооружён не только автоматами «Калашникова», но и миномётами 120-го калибра. Плюс целый грузовик боеприпасов. Да они разнесут полгорода, дай им волю. Откуда у них столько оружия? И кто, чёрт возьми, организовал этот бунт?
— Вот тебе рация, переговорщик, — передал новенькую запечатанную картонную коробку майор. — Иди во дворец. Кому надо позвонят сюда и предъявят. Мы неуполномочены вести диалог. Зато солдаты умеют метко стрелять.
Кабаны заливались от смеха. Развернувшись, они пошли в сторону, захваченного ими здания.
***
Время к полуночи. «Молоко» оккупировали повстанцы, превратив в центральный штаб. Кабаны сдвинули шесть столов вместе, поместили на громадную столешницу подробную карту Якутска, сгрудились в кучу, изучая детальный план восстания. Генерал Щерба, два барона и больше десятка офицеров низшего звена бурно обсуждали грядущую ночь. Шалайя принимала активное участие в руководстве бунтом. Она держалась возле Щербы, поскольку знала, что за отставным генералом надо присматривать.
— Прекрасный план! Грамотный, точный, без изъяна! — нахваливал карту барон Клещ. — Здесь прописан каждый шаг — даже время нарисовали: куда и когда должны выдвигаться батальоны. Неужели, товарищ генерал, это ваших лап дело? Вы чертили стрелочки и продумали каждый штрих?
Щерба хрюкнул, почесал подбородок и ответил:
— Я сделал. Всё спланировал только я.
Генерал, мягко говоря, лукавил. Никакого отношения к разработке восстания он не имел. Рисунки на тетрадных листах, это всё на что сподобился Щерба, обозначив кружками штурмующие бригады, а посередине изобразил печатную букву «Д», означающую конечную цель, то есть дворец великого князя Витольда первого. Но генерал врал нарочно, поскольку карту ему вручила Шалайя. Она заставила Щербу показать готовый сценарий бунта, созданный им лично, а когда рассмотрела, то смыла лист в унитаз. После чего развернула рулон и продемонстрировала настоящий, профессиональный план.
Щерба сначала взъерепенился, если не сказать больше — он негодовал, что какая-то дама учит его воевать восстание. Но мать-героиня заставила ознакомиться с чертежом, и генералу ничего не оставалось, как согласиться. Потому что схема была идеальна. План был продуман до мелочей.
Следуя сценарию, щедро подаренному Шалайей, бунтующие батальоны вышли на позиции. Щерба принял искренние поздравления сподвижников, как гениальный боевой вепрь, организовавший сопротивление объединённых сил, да так, что поросячья душа радовалась. Первым делом военные захватили «Молоко» и потребовали принести выпивки — и получили жёсткий отказ. Заведение принадлежало знаменитому на весь Якутск антропоморфному коту Абрамяу, но сегодня, именно в эту решающую ночь, за порядком в кабаке следили не только уголовники из числа кошачьего племени, но и четверо волков.
Волки были особенные. Вероятно, бывшие полицейские. Морды чёрные, лапы чёрные, чёрные хвосты и белые ладони. В общем, бандиты! Откуда они взялись в городе — непонятно. Абрамяу сидел у стойки бара. Рядом в тельняшке кот Жюль и улыбчивый крыс Герман. Чуть в стороне четвёрка волчьей бригады. Все огромные, почти как медведи — в красных пиджаках и синих брюках. В подмышках под костюмами «Стечкины». Классика!
Кабаны требовали принести им водки, но парни в чёрном с пугающе белыми зубами — медленно, по слогам произнесли короткую фразу: «Вали отсюда, хорёк». И как бы ни духарились вепри, как бы ни злились на обидное «хорёк» — пришлось отступить.
Бунтари собрались у стола с планом восстания. К плану прилагалось послание на двух страницах: прописано время, цели, радиочастоты связи. Всё структурировано, всё по правилам, по науке. Только не было конечной задачи. Захватить, блокировать, окружить, но что дальше? Даже Шалайя находилась в неведенье, потому что за феноменальным планом стоял необычный лидер. О нём ничего не знали вепри. Они даже представить себе не могли, как им всем повезло — или, наоборот, не повезло, — оттого что правил балом, человек.
***
Федот стряхнул с ворота снег, затем снял бушлат.
— Плохо дело, государь, — вздохнул советник.
— Неужели отказались от второго ужина? — изумился Витольд. — Так чего же они хотят?
Мокрицин продемонстрировал коробку, где хранилась новенькая рация.
— Вышел ко мне кабан. Назвал своё имя. Чуки…
— Чуки, Геки… — разозлился князь. — Где моя гвардия? Где спецназ. Где гибриды-снайперы? Где все?
— Вот буквально только что были во дворце, — сообщил Парамон Лизнёв. — Но комендантский полк…
— Где кабаны-гвардейцы?
— Бежали, — опустил голову старший советник. — Они предали нас, о Великий!
— Где рота медведей? — скрипел зубами князь.
— Натурой возьмём, — подмигнул Шмаль.
Барс закашлялся, чуть не подавился.
— Сожрать его? Не, я на такое не подписывался!
— Вот ты, вроде умный. Натура, это есть продукты: тушёнка, консервы, соль, рафинад, фрукты экзотические. Что со свиньи взять? Есть пословица в тему: со свиньи хоть шерсти клок. А шерсти-то нет. Он же сука — лысый! Но братан, имеется в части склад продуктовый. Две машины, три прицепа сдадим барыгам — вот тебе и деньги. Усёк? Финансы называется. Гривны, тугрики, рубли московские. Смекаешь?
Сначала в дом зашёл старый волк, затем полицейские. Но вдруг со стороны каптёрки появился целый отряд кабанов. Они бежали во всю прыть. Несколько военных с автоматами ворвались внутрь маленькой гостиницы.
Видя эту картину, чёрный завалился с хохотом на спину, схватившись за живот.
— Ну, полисмены! Биба и Боба — два дуболома. Жатайский цирк, братан! — рассмеялся Шмаль. — Я же говорю: не взять сыщикам нашу добычу!
Глава 18
Ударил мороз. Мохнатыми хлопьями валил снег. Якутск замело. Армейские грузовики разгребали огромными колёсами первые признаки долгой зимы, превращая снег в грязную жижу.
Из военных машин лихо выпрыгивали вооружённые кабаны, занимая одно здание за другим. Восстание надвигалось стремительно.
Батальоны выполняли чёткую задачу. Войска окружили дворец князя. Обесточили центр города. Отключили мобильную связь. Офицеры общались по рациям, принимая указания старших командиров. На крышах засели снайперы. Это были не хладнокровные тигры-убийцы, а опытные секачи. Им доверили настоящие снайперские винтовки, которыми пользовались исключительно антропоморфные диверсанты. Бойцам, блокирующим дворец и передовым отрядам, захватывающим полицейские участки, выдали автоматы «Калашникова».
Доступ к складам с оружием, оставшимся в огромном количестве от прежнего мира, для боевых кабанов был закрыт. Военные даже не знали о существовании подземных ангаров, забитых оружием. «Калаши» предназначены только для спецподразделений, состоявших из людей. Княжеский спецназ невелик: всего два десятка бойцов. В бой они никогда не вступали. Человеческие солдаты занимались лишь тренировкой и подготовкой. К чему они готовились, остаётся загадкой, потому что в морозную ночь ни один спецназовец не поддержал власть страны.
Человеческие семьи жили компактно в так называемом Дворцовом Комплексе на Сергеляхе. В престижном районе не отключили электричество; исправно работало телевиденье и интернет. Все жители элитных домов знали, что творится в центре, но будто не замечали происходящего, поскольку кабаны вечно недовольны. Они не раз устраивали митинги, требуя повысить довольствие; даже призывали объявить войну соседям (обычно сердитых хряков раздражала Страна Китай). Князь всегда назначал переговорщиков, и после недолгих согласований, вепри расходились по казармам с наивной верой, что правительство исполнит принятые на себя обязательства. Но обещания никогда не выполнялись. Недовольных тихой сапой отправляли на фронт, а по прошествии короткого времени самые буйные попадали в рефрижератор. Там и успокаивались — навсегда.
При захвате главпочтампа на Оржанке произошёл первый бой. Рота кабанов ворвалась в служебное помещение и беспрепятственно захватила его. Вепрям был отдан строгий приказ: ничего не крушить, не пить алкоголь. Задача отряда закрепиться и контролировать площадь.
Окна превратились в бойницы, двери заблокированы. Здание, казалось, неприступным, но только не для медведей. Две роты косолапых гибридов прибыли на площадь, чтобы усмирить зарвавшихся свиней. Они без подготовки пошли на штурм. Бой длился не более десяти минут. Те, кто сообразил удрать — удрал, остальные штабелями валялись у стен почты. Кабаны осмелели настолько, что сжимая в лапах смертельно опасные «калаши», выбегали на улицу, чтобы добить ненавистных медведей. Кто-то вырывал медвежьи когти, цеплял к ним верёвочку и сразу вешал на шею необычный трофей; иные с наслаждением добивали раненых. Вепри почувствовали безнаказанность, а, что важнее, безграничную силу. Новый автомат разил огромного хищника наповал, продырявливая череп, словно картонную мишень.
К двум часам ночи центр был полностью блокирован. Дворец охранялся комендантским полком кабанов. Княжеские солдаты роптали. Офицеры сомневались — есть ли резон принимать удар на себя, защищая хозяина и его свиту.
***
В просторном холле собралось человек десять, только мужчины. Лишь доверенные князя и сам Витольд.
Лампы работали через одну в экономном режиме. Княжеские советники: парикмахер Аверьян, косметолог Адриан и писарь Максим — пребывали в подавленном состоянии. Государь же был собран, веря в свою безграничную власть.
— Федот! — Витольд подозвал советника.
Требовался парламентёр. Мокрицин подходил на эту роль идеально. Он умел слушать и молчать. Федот трусоват, но сообразителен.
— Волею правителя Сибири: назначаю тебя главным переговорщиком. Выйди быстренько к армии и узнай, чего хотят мои верные солдаты. Да. Оденься попроще. В кладовой сибирского театра найди себе, что-нибудь не пёстрое и доверительное. Помнишь, была премьера оперы, как его, Иван Сусанин вроде. Переоденься в наряд одноимённого героя и выйди, наконец-то, к протестующим!.. и пошевеливайся!
Федот нехотя мялся на месте. Он только что смотрел в окно и видел, как мимо дворца в сторону казначейской палаты пробежали не меньше пятисот кабанов. Целая армия собралась под правительственными стенами, а князь, словно слепой, будто не видит, что дела совсем плохи. Это необычное жалобное стояние подданных — это настоящий бунт!
— Смею заметить, государь, — мямлил Мокрицин, — кабаны прекрасно вооружены. У них боевое оружие. Дворец обесточен, и только запасные генераторы дают освещение.
— Тебе темнота мешает переодеться? — удивился князь. — Иди к солдатам, поговори с ними. Успокой. Пообещай им, что-нибудь эдакое. Скажи, что будем кормить апельсинами и прямо завтра пойдём на Страну Китай.
— Апельсинов на всех не хватит. А китайскими мы давно сражаемся, — вмешался главный советник Парамон Лизнёв. — Надо издать закон. Кормить кабанов вторым ужином и увеличить рацион хлеба: раза в два или в три.
— Отличная идея! Благодарю тебя, Парамон, — согласился Витольд. — Всё Федот, шуруй на площадь. Не зли меня! А то князь впадёт в «ярость» и оставит державу без армии… и без советников.
— Можно хотя бы не переодеваться? — жалобно стонал Мокрицин. — Я у комендатских кабанов возьму бушлат, а потом верну.
— Уговорил. Иди — не зли князя!
***
В глаза бил мокрый снег. Знобило. Федот остановился точно на середине площади и заорал, что было сил:
— Я переговорщик князя! Требую парламентёра!
В ответ лишь гудел холодный ветер, и слышался хохот из здания, стоящего метрах в пятидесяти.
— Товарищи офицеры! — повторил попытку, вызвать парламентёра Мокрицин. — Я уполномочен сделать вам предложение о законе «Второго ужина». С кем я могу вести переговоры? Отзовитесь!
Парадная дверь распахнулась. Навстречу шли три кабана. Они приблизились к человеку.
— Я советник великого князя, господин Мокрицин, — представился Федот. — Кто вы, товарищи? И почему среди ночи беспокоите государя?
— Я командир батальона Красноярской дивизии, майор Чуки, — с ленцой козырнул офицер. — Значится, слушай сюда. Город мы захватили. Дворец окружили. Если вздумаете сопротивляться и медведей на нас натравите — вам трындец. Усилите сопротивление тиграми — вам кердык. Захотите вырваться из кольца — вас ждёт смерть.
Мокрицин не отрываясь, смотрел на громадного вепря. Обычно кабаны более сговорчивы, но майор настолько уверен в себе, что неизвестно, кто главный в переговорном процессе. На груди секача висел автомат. Он и вправду, казался, игрушечным. Хотелось поскорее сбежать. Найти в темноте дворца театральную гримёрку, запереться в ней и спрятаться там до завтрака.
— Мне нужен старший, — набравшись храбрости, потребовал Федот.
— Главней меня тута нет никого, — улыбнулся Чуки. — Шёл бы ты дядя отседа, пока мы тебе рёбра не сломали.
Впервые Федоту угрожала свинья. Человек, впавший в «ярость», разорвёт всех троих переговорщиков — без труда и смущения. Конечно, утром ему будет нехорошо или даже совсем худо, но разве можно сравнить последствия: кабаны превратятся в трупы, а человек отделается дремотой под душем и дурным настроением.
— Вы совершаете ошибку, товарищи, — не сдавался Федот. — С какой целью осаждаете дворец и угрожаете государю? Вы должны мне ответить, коль вышли. Я не могу вернуться, не узнав вашу цель. Почему бунтует армия? Какова ваша претензия?
Чуки весело хрюкнул, постучал толстым пальцем о цевьё автомата и сказал:
— У нас есть вот это. Видал? Мы теперь главные, вот что главное!
Кабаны рассмеялись.
— А ещё миномёты есть, — веселился капитан Сыч, — целая батарея. Мы разбомбим вашу крепость, как китайские взорвали наш склад с тушёнкой. Мне не терпится пострелять из миномёта. Я видел, как артиллерия работает. На своей шкуре испытал. Хочешь, тебе покажу?
Вепри рассмеялись ещё громче. Батальон майора Чуки был вооружён не только автоматами «Калашникова», но и миномётами 120-го калибра. Плюс целый грузовик боеприпасов. Да они разнесут полгорода, дай им волю. Откуда у них столько оружия? И кто, чёрт возьми, организовал этот бунт?
— Вот тебе рация, переговорщик, — передал новенькую запечатанную картонную коробку майор. — Иди во дворец. Кому надо позвонят сюда и предъявят. Мы неуполномочены вести диалог. Зато солдаты умеют метко стрелять.
Кабаны заливались от смеха. Развернувшись, они пошли в сторону, захваченного ими здания.
***
Время к полуночи. «Молоко» оккупировали повстанцы, превратив в центральный штаб. Кабаны сдвинули шесть столов вместе, поместили на громадную столешницу подробную карту Якутска, сгрудились в кучу, изучая детальный план восстания. Генерал Щерба, два барона и больше десятка офицеров низшего звена бурно обсуждали грядущую ночь. Шалайя принимала активное участие в руководстве бунтом. Она держалась возле Щербы, поскольку знала, что за отставным генералом надо присматривать.
— Прекрасный план! Грамотный, точный, без изъяна! — нахваливал карту барон Клещ. — Здесь прописан каждый шаг — даже время нарисовали: куда и когда должны выдвигаться батальоны. Неужели, товарищ генерал, это ваших лап дело? Вы чертили стрелочки и продумали каждый штрих?
Щерба хрюкнул, почесал подбородок и ответил:
— Я сделал. Всё спланировал только я.
Генерал, мягко говоря, лукавил. Никакого отношения к разработке восстания он не имел. Рисунки на тетрадных листах, это всё на что сподобился Щерба, обозначив кружками штурмующие бригады, а посередине изобразил печатную букву «Д», означающую конечную цель, то есть дворец великого князя Витольда первого. Но генерал врал нарочно, поскольку карту ему вручила Шалайя. Она заставила Щербу показать готовый сценарий бунта, созданный им лично, а когда рассмотрела, то смыла лист в унитаз. После чего развернула рулон и продемонстрировала настоящий, профессиональный план.
Щерба сначала взъерепенился, если не сказать больше — он негодовал, что какая-то дама учит его воевать восстание. Но мать-героиня заставила ознакомиться с чертежом, и генералу ничего не оставалось, как согласиться. Потому что схема была идеальна. План был продуман до мелочей.
Следуя сценарию, щедро подаренному Шалайей, бунтующие батальоны вышли на позиции. Щерба принял искренние поздравления сподвижников, как гениальный боевой вепрь, организовавший сопротивление объединённых сил, да так, что поросячья душа радовалась. Первым делом военные захватили «Молоко» и потребовали принести выпивки — и получили жёсткий отказ. Заведение принадлежало знаменитому на весь Якутск антропоморфному коту Абрамяу, но сегодня, именно в эту решающую ночь, за порядком в кабаке следили не только уголовники из числа кошачьего племени, но и четверо волков.
Волки были особенные. Вероятно, бывшие полицейские. Морды чёрные, лапы чёрные, чёрные хвосты и белые ладони. В общем, бандиты! Откуда они взялись в городе — непонятно. Абрамяу сидел у стойки бара. Рядом в тельняшке кот Жюль и улыбчивый крыс Герман. Чуть в стороне четвёрка волчьей бригады. Все огромные, почти как медведи — в красных пиджаках и синих брюках. В подмышках под костюмами «Стечкины». Классика!
Кабаны требовали принести им водки, но парни в чёрном с пугающе белыми зубами — медленно, по слогам произнесли короткую фразу: «Вали отсюда, хорёк». И как бы ни духарились вепри, как бы ни злились на обидное «хорёк» — пришлось отступить.
Бунтари собрались у стола с планом восстания. К плану прилагалось послание на двух страницах: прописано время, цели, радиочастоты связи. Всё структурировано, всё по правилам, по науке. Только не было конечной задачи. Захватить, блокировать, окружить, но что дальше? Даже Шалайя находилась в неведенье, потому что за феноменальным планом стоял необычный лидер. О нём ничего не знали вепри. Они даже представить себе не могли, как им всем повезло — или, наоборот, не повезло, — оттого что правил балом, человек.
***
Федот стряхнул с ворота снег, затем снял бушлат.
— Плохо дело, государь, — вздохнул советник.
— Неужели отказались от второго ужина? — изумился Витольд. — Так чего же они хотят?
Мокрицин продемонстрировал коробку, где хранилась новенькая рация.
— Вышел ко мне кабан. Назвал своё имя. Чуки…
— Чуки, Геки… — разозлился князь. — Где моя гвардия? Где спецназ. Где гибриды-снайперы? Где все?
— Вот буквально только что были во дворце, — сообщил Парамон Лизнёв. — Но комендантский полк…
— Где кабаны-гвардейцы?
— Бежали, — опустил голову старший советник. — Они предали нас, о Великий!
— Где рота медведей? — скрипел зубами князь.