Очкарик мгновенно понял, что мы собираемся сделать.
– Нет… не связывайтесь с Питером, – замотал он головой.
Но мы уже направились к выходу из столовой.
* * *
Питера Соло и его рунного ведьмака мы нашли на втором этаже, у кабинета «№ 38», где должен был пройти урок по продвинутым искусствам. Увидев меня и Дарта, Питер ткнул помощника в бок и что-то быстро ему сказал. Тот кинулся проверять двери ближайших кабинетов.
Одна из аудиторий оказалась открыта.
Именно там Питер и ведьмак поспешили скрыться.
– Вот козлы, – ругнулся Дарт.
Я ожидал, что дверь в кабинет будет заперта, но та неожиданно легко отворилась.
– Подожди, подстрахуемся малость… – Дарт остановился на пороге, опустив руки вниз.
На кончиках его пальцев зародился огонь. Он пополз выше, к запястьям и локтям. Через несколько секунд его руки овивали тонкие языки пламени. Дарт сомкнул ладони перед собой, а потом резко выставил их вперед. Пламя полыхнуло метра на два, расширяясь и охватывая приличную площадь у двери.
За стеной послышался сдавленный стон, и что-то глухо ударилось о пол. Вот теперь мы вошли, не опасаясь, что на нас навалятся прямо у порога.
Огляделись.
Кабинет казался пустым, да и спрятаться здесь особо было негде. Справа у двери валялся чуть почерневший от пламени стул.
– Им и хотели огреть, – поморщился Дарт.
Я запер дверь изнутри и прихватил ключ, сунув его в карман брюк. Дарт пошел по рядам с партами. Я быстро проверил большой учительский стол и подсобку за ним – никого.
И тут из-за оконной портьеры выскочил бугай-ведьмак с уже готовой начерченной руной черного цвета. Она темнела в солнечных лучах и летела точно мне в грудь.
– Эй! – крикнул Дарт.
Огненный шар от его ладоней пронесся между мной и ведьмаком. Руна вспыхнула сиреневым пламенем и сгорела в воздухе, а следующую руну ведьмак нарисовать не успел. Я ударил его ногой с разворота, угодив точно в живот. Здоровяк взмахнул руками и, не удержав равновесие, повалился назад, схватился за шторы, но они не смогли остановить его падение. Ведьмак еще и затылком о каменный подоконник приложился.
В это время я искал глазами Питера, он должен был появиться.
И появился он прямо за спиной Дарта.
– Сзади! – крикнул я, но было уже поздно.
– Ксипра, – между ладонями Питера мелькнула молния парализующего эрга, и Дарт, передернувшись всем телом, повалился на пол прямо под ноги врагу.
Значит, Соло отлично знал эрги, а ведь на уроке у мастера Изао у него ничего не получалось.
Притворялся, говнюк.
Питер перешагнул захрипевшего в судорогах Дарта и направился ко мне.
– Зря ты сюда пришел, Питон, – холодно сказал он. – Теперь тебя будут собирать по костям.
Я бегло оглядел кабинет. Вокруг только дерево и бумага: мебель, отделка и книги, а мне нужен был металл или хотя бы стекло. Ничего не оставалось, как устроить погром.
Я схватил один из стульев и швырнул в окно, чуть не угодив в голову поднимающемуся с пола ведьмаку. Тот отшатнулся в сторону. Стекло с грохотом и скрежетом взорвалось осколками, стул вылетел на улицу. Я кинулся к подоконнику, сгреб куски стекла в кулаках и развернулся к приближающемуся Питеру, краем глаза следя еще и за ведьмаком.
Ладони пронзило болью.
Стекло в моих руках накалилось, и я метнул его в сторону противника. Оно мутировало прямо в воздухе, и в Питера полетели сюрикены. Две угодили ему в плечо, три пронеслись мимо и с глухим стуком воткнулись в стену.
Я приготовил второй кулак со стеклом, сжал ладонь сильнее, и сквозь пальцы тут же просочилась кровь. Эту порцию сюрикенов я собирался отправить в ведьмака, если он решился бы подойти.
Но он не решился. Топтался у портьеры, поглядывая на Питера.
Тот тоже остановил наступление, застыл на месте, обхватив пронзенное звездами плечо.
– Рэй… его руна… – прохрипел с пола очнувшийся Дарт. Он с ужасом уставился куда-то мимо меня. – Руна, смотри…
И тут ведьмак сделал свой ход.
Его руна опустилась на меня сверху, будто давно ожидала приказа хозяина у потолка (скорее всего, так и было). У меня перед носом мелькнул сизый рисунок, глаза полоснуло болью, и что это значило, я понял секунды через три: пространство вдруг погрузилось в темноту. Я мотнул головой, поморгал, потер веки пальцами…
Ничего.
Я ослеп! Хренов ведьмак ослепил меня!
Вот ублюдок.
Выставив левую руку, я принялся обследовать пространство вокруг себя. В правой руке так и продолжал держать осколки стекла, готовый в любую секунду пустить их в дело. Наверное, выглядело это забавно, потому что совсем рядом засмеялся Питер. Зря он это сделал: мой кулак мгновенно его нашел. Бил я наугад, ориентируясь только на звук, но, судя по ощущениям, попал говнюку в район нижней челюсти. Он отскочил назад.
После этого все стихло.
Я замер, ловя всполохи звуков и любое движение воздуха рядом с собой. Сосредоточился, прикрыл бесполезные глаза, задержал дыхание…
Где-то за дверью кабинета галдели ученики… в разбитом окне еле слышно посвистывал ветер, колыхал шторы… под моими подошвами поскрипывали осколки…
Казалось, что я слышу даже, как неритмично бьется сердце моего врага.
Тук. Тук-тук. Тук-тук.
Питер боялся меня.
Даже к ослепшему опасался подойти близко, а я продолжал слушать его сердце, пока не нахлынуло странное чувство. Его я уже испытывал, ощущая потоки кодо внутри, невидимые переливы растущей силы и то самое покалывание, только не в пальцах, а по всему телу, в каждой клетке кожи, в каждом натянутом нерве.
– Эй, слепой олух, – услышал я голос ведьмака за спиной.
Но ударить он не успел.
– Агникара, – то ли прошептал, то ли подумал я.
Доски пола под ногами вздрогнули, послышался гул, а следом обрушился грохот такой силы, что я зажмурился, хотя и так ничего не видел. Меня окутал звук настолько плотный и громкий, будто крошился сам воздух, трещало само пространство и все, что в нем находилось – рушилось, падало, взрывалось.
В нос ударил густой запах пыли и пепла.
Не знаю, сколько я простоял так, окруженный звуками: скрипом, гулом, треском и дребезжанием, но когда все стихло, ко мне вернулось зрение.
И тогда я увидел, что натворил…
Глава 15. Первый ход Рингов
За плотной завесой пыли передо мной предстал кабинет… точнее то, что было когда-то кабинетом.
А я, пошатываясь, стоял в самом эпицентре этой жуткой воронки.
Вокруг покорежило все: доски пола вывернуло, поломанная мебель валялась у стен с потрескавшейся штукатуркой, дверь выбило в коридор, портьеры вывалились в разбитые окна. В воздухе летали клочки бумаги, пыль и серый пепел, воняло гарью.
В голове до сих пор трещало, и казалось, на череп давит воздух, ставший вдруг неподъемным. Я дотронулся до лба трясущимися пальцами: странное желание проверить, на месте ли голова, не оторвало ли мне ее к чертовой матери.
И только после этого я начал искать глазами Дарта.
Правда, мои реакции были настолько заторможенными, что даже моргать не получалось, только щуриться. Мысли и те не желали подчиняться.
Вокруг начиналась суета. Эхом звучали выкрики и стоны, но я их почти не воспринимал, все заглушил монотонный звон в ушах. Я бегло оглядел разруху у стен. Если Дарта отбросило взрывом, то завалило грудой книг, щепок, кусков штукатурки и обломков мебели.
Я с силой зажмурился и снова открыл глаза, пытаясь прийти в себя.
Звон в ушах сменился тихим гулом.
Возле меня возник одноклассник, его имени я не знал. Он что-то орал мне в лицо, но я понимал лишь часть слов:
– …ты… кабинет… вылетел из окна… Митчел… Хью… пришибло дверью… Питер… где Питер…
Он все орал и орал, пока я не оттолкнул его и, держась за лоб, не поковылял в ту сторону, куда могло откинуть Дарта. Путь преградили покореженные парты и ощетинившиеся доски, пришлось все это оттаскивать, откидывать и отталкивать. По всем физическим законам Дарт должен был отлететь именно сюда, ведь при взрыве он как раз лежал между рядами парт.
Я все быстрее расчищал завал и все отчетливее слышал выкрики вокруг – мешанина звуков сменилась узнаваемыми голосами, шок от взрыва проходил.
– Нет… не связывайтесь с Питером, – замотал он головой.
Но мы уже направились к выходу из столовой.
* * *
Питера Соло и его рунного ведьмака мы нашли на втором этаже, у кабинета «№ 38», где должен был пройти урок по продвинутым искусствам. Увидев меня и Дарта, Питер ткнул помощника в бок и что-то быстро ему сказал. Тот кинулся проверять двери ближайших кабинетов.
Одна из аудиторий оказалась открыта.
Именно там Питер и ведьмак поспешили скрыться.
– Вот козлы, – ругнулся Дарт.
Я ожидал, что дверь в кабинет будет заперта, но та неожиданно легко отворилась.
– Подожди, подстрахуемся малость… – Дарт остановился на пороге, опустив руки вниз.
На кончиках его пальцев зародился огонь. Он пополз выше, к запястьям и локтям. Через несколько секунд его руки овивали тонкие языки пламени. Дарт сомкнул ладони перед собой, а потом резко выставил их вперед. Пламя полыхнуло метра на два, расширяясь и охватывая приличную площадь у двери.
За стеной послышался сдавленный стон, и что-то глухо ударилось о пол. Вот теперь мы вошли, не опасаясь, что на нас навалятся прямо у порога.
Огляделись.
Кабинет казался пустым, да и спрятаться здесь особо было негде. Справа у двери валялся чуть почерневший от пламени стул.
– Им и хотели огреть, – поморщился Дарт.
Я запер дверь изнутри и прихватил ключ, сунув его в карман брюк. Дарт пошел по рядам с партами. Я быстро проверил большой учительский стол и подсобку за ним – никого.
И тут из-за оконной портьеры выскочил бугай-ведьмак с уже готовой начерченной руной черного цвета. Она темнела в солнечных лучах и летела точно мне в грудь.
– Эй! – крикнул Дарт.
Огненный шар от его ладоней пронесся между мной и ведьмаком. Руна вспыхнула сиреневым пламенем и сгорела в воздухе, а следующую руну ведьмак нарисовать не успел. Я ударил его ногой с разворота, угодив точно в живот. Здоровяк взмахнул руками и, не удержав равновесие, повалился назад, схватился за шторы, но они не смогли остановить его падение. Ведьмак еще и затылком о каменный подоконник приложился.
В это время я искал глазами Питера, он должен был появиться.
И появился он прямо за спиной Дарта.
– Сзади! – крикнул я, но было уже поздно.
– Ксипра, – между ладонями Питера мелькнула молния парализующего эрга, и Дарт, передернувшись всем телом, повалился на пол прямо под ноги врагу.
Значит, Соло отлично знал эрги, а ведь на уроке у мастера Изао у него ничего не получалось.
Притворялся, говнюк.
Питер перешагнул захрипевшего в судорогах Дарта и направился ко мне.
– Зря ты сюда пришел, Питон, – холодно сказал он. – Теперь тебя будут собирать по костям.
Я бегло оглядел кабинет. Вокруг только дерево и бумага: мебель, отделка и книги, а мне нужен был металл или хотя бы стекло. Ничего не оставалось, как устроить погром.
Я схватил один из стульев и швырнул в окно, чуть не угодив в голову поднимающемуся с пола ведьмаку. Тот отшатнулся в сторону. Стекло с грохотом и скрежетом взорвалось осколками, стул вылетел на улицу. Я кинулся к подоконнику, сгреб куски стекла в кулаках и развернулся к приближающемуся Питеру, краем глаза следя еще и за ведьмаком.
Ладони пронзило болью.
Стекло в моих руках накалилось, и я метнул его в сторону противника. Оно мутировало прямо в воздухе, и в Питера полетели сюрикены. Две угодили ему в плечо, три пронеслись мимо и с глухим стуком воткнулись в стену.
Я приготовил второй кулак со стеклом, сжал ладонь сильнее, и сквозь пальцы тут же просочилась кровь. Эту порцию сюрикенов я собирался отправить в ведьмака, если он решился бы подойти.
Но он не решился. Топтался у портьеры, поглядывая на Питера.
Тот тоже остановил наступление, застыл на месте, обхватив пронзенное звездами плечо.
– Рэй… его руна… – прохрипел с пола очнувшийся Дарт. Он с ужасом уставился куда-то мимо меня. – Руна, смотри…
И тут ведьмак сделал свой ход.
Его руна опустилась на меня сверху, будто давно ожидала приказа хозяина у потолка (скорее всего, так и было). У меня перед носом мелькнул сизый рисунок, глаза полоснуло болью, и что это значило, я понял секунды через три: пространство вдруг погрузилось в темноту. Я мотнул головой, поморгал, потер веки пальцами…
Ничего.
Я ослеп! Хренов ведьмак ослепил меня!
Вот ублюдок.
Выставив левую руку, я принялся обследовать пространство вокруг себя. В правой руке так и продолжал держать осколки стекла, готовый в любую секунду пустить их в дело. Наверное, выглядело это забавно, потому что совсем рядом засмеялся Питер. Зря он это сделал: мой кулак мгновенно его нашел. Бил я наугад, ориентируясь только на звук, но, судя по ощущениям, попал говнюку в район нижней челюсти. Он отскочил назад.
После этого все стихло.
Я замер, ловя всполохи звуков и любое движение воздуха рядом с собой. Сосредоточился, прикрыл бесполезные глаза, задержал дыхание…
Где-то за дверью кабинета галдели ученики… в разбитом окне еле слышно посвистывал ветер, колыхал шторы… под моими подошвами поскрипывали осколки…
Казалось, что я слышу даже, как неритмично бьется сердце моего врага.
Тук. Тук-тук. Тук-тук.
Питер боялся меня.
Даже к ослепшему опасался подойти близко, а я продолжал слушать его сердце, пока не нахлынуло странное чувство. Его я уже испытывал, ощущая потоки кодо внутри, невидимые переливы растущей силы и то самое покалывание, только не в пальцах, а по всему телу, в каждой клетке кожи, в каждом натянутом нерве.
– Эй, слепой олух, – услышал я голос ведьмака за спиной.
Но ударить он не успел.
– Агникара, – то ли прошептал, то ли подумал я.
Доски пола под ногами вздрогнули, послышался гул, а следом обрушился грохот такой силы, что я зажмурился, хотя и так ничего не видел. Меня окутал звук настолько плотный и громкий, будто крошился сам воздух, трещало само пространство и все, что в нем находилось – рушилось, падало, взрывалось.
В нос ударил густой запах пыли и пепла.
Не знаю, сколько я простоял так, окруженный звуками: скрипом, гулом, треском и дребезжанием, но когда все стихло, ко мне вернулось зрение.
И тогда я увидел, что натворил…
Глава 15. Первый ход Рингов
За плотной завесой пыли передо мной предстал кабинет… точнее то, что было когда-то кабинетом.
А я, пошатываясь, стоял в самом эпицентре этой жуткой воронки.
Вокруг покорежило все: доски пола вывернуло, поломанная мебель валялась у стен с потрескавшейся штукатуркой, дверь выбило в коридор, портьеры вывалились в разбитые окна. В воздухе летали клочки бумаги, пыль и серый пепел, воняло гарью.
В голове до сих пор трещало, и казалось, на череп давит воздух, ставший вдруг неподъемным. Я дотронулся до лба трясущимися пальцами: странное желание проверить, на месте ли голова, не оторвало ли мне ее к чертовой матери.
И только после этого я начал искать глазами Дарта.
Правда, мои реакции были настолько заторможенными, что даже моргать не получалось, только щуриться. Мысли и те не желали подчиняться.
Вокруг начиналась суета. Эхом звучали выкрики и стоны, но я их почти не воспринимал, все заглушил монотонный звон в ушах. Я бегло оглядел разруху у стен. Если Дарта отбросило взрывом, то завалило грудой книг, щепок, кусков штукатурки и обломков мебели.
Я с силой зажмурился и снова открыл глаза, пытаясь прийти в себя.
Звон в ушах сменился тихим гулом.
Возле меня возник одноклассник, его имени я не знал. Он что-то орал мне в лицо, но я понимал лишь часть слов:
– …ты… кабинет… вылетел из окна… Митчел… Хью… пришибло дверью… Питер… где Питер…
Он все орал и орал, пока я не оттолкнул его и, держась за лоб, не поковылял в ту сторону, куда могло откинуть Дарта. Путь преградили покореженные парты и ощетинившиеся доски, пришлось все это оттаскивать, откидывать и отталкивать. По всем физическим законам Дарт должен был отлететь именно сюда, ведь при взрыве он как раз лежал между рядами парт.
Я все быстрее расчищал завал и все отчетливее слышал выкрики вокруг – мешанина звуков сменилась узнаваемыми голосами, шок от взрыва проходил.