– Конец чего?
– Как лучше добраться отсюда до каменной беседки? – Ларкира повернулась, чтобы осмотреть их позицию на восточной стороне замка, темный лес простирался под холмом. Полная луна, висевшая высоко в небе, освещала пейзаж туманным светом.
– Беседки?
– Да, вон той, среди деревьев.
– Отсюда не так-то просто добраться до нее.
– Еще лучше. – Ларкира двинулась вниз по склону, но внезапно Дариус схватил ее за локоть и потянул назад. Она оказалась совсем рядом с ним, и тепло, исходившее от его темной фигуры в накидке, казалось невыносимо притягательным в прохладном воздухе. Ларкира сопротивлялась, отчаянно желая придвинуться ближе.
– Лучше пойти не напрямик, а с юга.
– Хорошо, – ответила Ларкира. – Показывай дорогу.
Они шли в тишине, эхо разбивающихся волн вдоль дальнего обрыва острова вторило их шагам.
– Что ты сказал Боланду, чтобы он не совал всюду свой нос во время нашего отсутствия? – спросила Ларкира, когда они пробирались через лес.
– Что я не желаю, чтобы меня беспокоили, пока не попрошу об обратном.
– И это все?
Дариус кивнул.
– Ничего себе. – Ларкира хмыкнула, отодвигая ветку на своем пути. – Как, должно быть, приятно так легко командовать кем-то.
– Я лорд. У меня нет необходимости объяснять слугам причины своих действий.
Услышав это, Ларкира вскинула брови:
– В самом деле, вы правы, ваша светлость.
Дариус нахмурился:
– Особенно учитывая, что, по твоим словам, он видел порезы на моем лице. Отдавая приказ, я предусмотрительно стоял к нему спиной. Он знает, что я имею привычку прятаться, пока раны не заживут. Так что здесь нет ничего необычного.
Услышанное заставило Ларкиру замолчать, волна стыда накрыла ее.
– Что ты сказала Кларе?
– Что у меня середина ежемесячных кровотечений, и если я хотя бы увижу, как кто-то хочет втиснуть меня в корсет или вообще зайти ко мне в спальню, швырну в них горящие угли.
Дариус резко остановился:
– Прошу прощения?
– Ежемесячное кровотечение, – повторила Ларкира. – Ну ты знаешь, время, сопровождающее женщину на протяжении большей части ее жизни, когда она…
– Да, да. – Он махнул рукой. – Я понимаю, что значит… То есть когда женщина… – Дариус прочистил горло. – Я говорил о бросании горящего угля в людей.
– А. – Ларкира пошла дальше, темная дорожка освещалась только лунным светом, просачивающимся сквозь кроны деревьев. – Вполне нормальное для некоторых женщин желание в подобные периоды.
– А ты относишься к этой категории «некоторых женщин»?
– О да, я, возможно, даже окажусь в начале списка.
Дариус бросил на нее настороженный взгляд, заставивший ее улыбнуться.
– Не переживай, – заявила Ларкира. – Я соврала, сейчас не то время. У меня есть еще по крайней мере неделя.
– Приятно знать. – Казалось, Дариус вдруг очень заинтересовался землей под ногами.
– Естественно, ты не знаешь о таком, ты ведь рос не в окружении женщин. Но, если хочешь, я с радостью тебе все объясню.
– Спасибо, но думаю, лучше мне остаться в неведении по этому вопросу.
– Вряд ли подобное возможно. У тебя ведь когда-нибудь появится жена.
– Жена?
– Да. И ты, конечно же, захочешь помочь облегчить боль, которую она будет испытывать в такое время.
– Какой в этом смысл, если я позволю ей страдать другим путем, заставляя жить в этом месте? – Дариус указал на темный лес, который простирался вокруг них. – Нет, в моем будущем нет места для жены.
Ларкира нахмурилась, когда они оба замолчали.
В моем будущем нет места для жены.
Почему эти слова причиняли такую острую боль?
– Но что, если мы добьемся успеха и Лаклан вновь станет таким, каким ты его помнишь? – уточнила она.
– Если бы я осмелился даже надеяться на такой день, – сказал Дариус, – боюсь, мне не стать таким, каким я был раньше. А кому нужен такой сломленный человек, как я?
– Ты не сломлен, Дариус. – Ларкира коснулась его руки и заметила, как Дариус все еще вздрагивал от ее прикосновений.
Однако она оставалась невозмутимой, зная, что только из-за этой реакции Дариус считал себя поврежденным. Но у них обоих имелись шрамы; оба держали свои чувства в узде, боясь того, что произойдет, если они осмелятся снять оковы. Ларкира не собиралась позволять Дариусу верить, что он одинок в подобных эмоциях, и будто его невозможно исцелить. Если Ларкира могла найти свой путь сквозь тьму, то и он мог.
– Знаешь, что я вижу, когда смотрю на тебя? – спросила она. – Я вижу храброго мужчину, который сражался, пытаясь защитить свой народ от худшего монстра: веры в то, что они не любимы.
От ее слов у него сжалось горло.
– Несмотря на тьму, окутывающую Лаклан, ты показал своим арендаторам, что о них все еще заботятся. Сломленный человек, Дариус, не стал бы действовать таким образом.
Он посмотрел ей в глаза, испытывая целый калейдоскоп эмоций, когда сделал шаг ближе.
Сердце Ларкиры забилось быстрее, она не убирала руку, все еще не желая отпускать его.
– Ларкира, я… – начал он.
– Да? – практически умоляла продолжить она.
Но все, что Дариус собирался сказать или сделать, исчезло, сменившись ошеломляющим порывом холодного воздуха, когда он покачал головой и отступил.
Рука Ларкиры упала.
– Беседка как раз за этими кустами ежевики, – сказал Дариус, отходя в сторону и показывая небольшой просвет в плотной группе деревьев.
Ларкира сделала прерывистый вдох, успокаивая свою магию, разочарованно кружившую в ее груди.
– Спасибо, – сказала она, входя на круглую поляну, где стояла беседка, древнее старинное сооружение с замысловатым куполом из цветного стекла.
– И снова, зачем нам нужно было приходить сюда? – спросил Дариус.
Ларкира повернулась, стоя в центре сооружения. Беседка нуждалась в ремонте, и было бы неплохо убрать росшие на колоннах сорняки, но даже в подобном состоянии было невозможно отрицать ее красоту.
– Если есть такая возможность, – объясняла Ларкира, – при использовании ключа портала всегда лучше находиться на улице, и лучше в изолированном месте. Больше направлений, куда бежать при возвращении.
– Ты думаешь, нам придется бежать?
Ларкира пожала плечами.
– Лучше иметь запасной вариант. – Открыв сумочку, она вытащила монету с золотой каймой, центр которой был заполнен маслом, кружившимся, словно пойманные в ловушку звезды.
– Это ключ портала? – спросил Дариус.
Она кивнула:
– Специально изготовленный, его дверь уже помечена.
– Есть ли другие виды?
– Да, много разных. Но только самые могущественные существа способны создавать их. Большинство из таких штук обычно крадут из кармана мертвеца.
Глаза Дариуса расширились.
– Не волнуйся, – продолжила она. – Этот не постигла подобная участь. А теперь надень свою коричневую сумку.
– Я не взял с собой сумку.
– Конечно взял. Вон она, у тебя в руке.
– Это моя маска.
– Уверен? Могу поклясться, что видела, как конюхи складывали конский помет во что-то, что выглядело чрезвычайно…
– Если ты не прекратишь нести эту чушь, – сказал Дариус, – я заставлю тебя надеть ее.
– Как лучше добраться отсюда до каменной беседки? – Ларкира повернулась, чтобы осмотреть их позицию на восточной стороне замка, темный лес простирался под холмом. Полная луна, висевшая высоко в небе, освещала пейзаж туманным светом.
– Беседки?
– Да, вон той, среди деревьев.
– Отсюда не так-то просто добраться до нее.
– Еще лучше. – Ларкира двинулась вниз по склону, но внезапно Дариус схватил ее за локоть и потянул назад. Она оказалась совсем рядом с ним, и тепло, исходившее от его темной фигуры в накидке, казалось невыносимо притягательным в прохладном воздухе. Ларкира сопротивлялась, отчаянно желая придвинуться ближе.
– Лучше пойти не напрямик, а с юга.
– Хорошо, – ответила Ларкира. – Показывай дорогу.
Они шли в тишине, эхо разбивающихся волн вдоль дальнего обрыва острова вторило их шагам.
– Что ты сказал Боланду, чтобы он не совал всюду свой нос во время нашего отсутствия? – спросила Ларкира, когда они пробирались через лес.
– Что я не желаю, чтобы меня беспокоили, пока не попрошу об обратном.
– И это все?
Дариус кивнул.
– Ничего себе. – Ларкира хмыкнула, отодвигая ветку на своем пути. – Как, должно быть, приятно так легко командовать кем-то.
– Я лорд. У меня нет необходимости объяснять слугам причины своих действий.
Услышав это, Ларкира вскинула брови:
– В самом деле, вы правы, ваша светлость.
Дариус нахмурился:
– Особенно учитывая, что, по твоим словам, он видел порезы на моем лице. Отдавая приказ, я предусмотрительно стоял к нему спиной. Он знает, что я имею привычку прятаться, пока раны не заживут. Так что здесь нет ничего необычного.
Услышанное заставило Ларкиру замолчать, волна стыда накрыла ее.
– Что ты сказала Кларе?
– Что у меня середина ежемесячных кровотечений, и если я хотя бы увижу, как кто-то хочет втиснуть меня в корсет или вообще зайти ко мне в спальню, швырну в них горящие угли.
Дариус резко остановился:
– Прошу прощения?
– Ежемесячное кровотечение, – повторила Ларкира. – Ну ты знаешь, время, сопровождающее женщину на протяжении большей части ее жизни, когда она…
– Да, да. – Он махнул рукой. – Я понимаю, что значит… То есть когда женщина… – Дариус прочистил горло. – Я говорил о бросании горящего угля в людей.
– А. – Ларкира пошла дальше, темная дорожка освещалась только лунным светом, просачивающимся сквозь кроны деревьев. – Вполне нормальное для некоторых женщин желание в подобные периоды.
– А ты относишься к этой категории «некоторых женщин»?
– О да, я, возможно, даже окажусь в начале списка.
Дариус бросил на нее настороженный взгляд, заставивший ее улыбнуться.
– Не переживай, – заявила Ларкира. – Я соврала, сейчас не то время. У меня есть еще по крайней мере неделя.
– Приятно знать. – Казалось, Дариус вдруг очень заинтересовался землей под ногами.
– Естественно, ты не знаешь о таком, ты ведь рос не в окружении женщин. Но, если хочешь, я с радостью тебе все объясню.
– Спасибо, но думаю, лучше мне остаться в неведении по этому вопросу.
– Вряд ли подобное возможно. У тебя ведь когда-нибудь появится жена.
– Жена?
– Да. И ты, конечно же, захочешь помочь облегчить боль, которую она будет испытывать в такое время.
– Какой в этом смысл, если я позволю ей страдать другим путем, заставляя жить в этом месте? – Дариус указал на темный лес, который простирался вокруг них. – Нет, в моем будущем нет места для жены.
Ларкира нахмурилась, когда они оба замолчали.
В моем будущем нет места для жены.
Почему эти слова причиняли такую острую боль?
– Но что, если мы добьемся успеха и Лаклан вновь станет таким, каким ты его помнишь? – уточнила она.
– Если бы я осмелился даже надеяться на такой день, – сказал Дариус, – боюсь, мне не стать таким, каким я был раньше. А кому нужен такой сломленный человек, как я?
– Ты не сломлен, Дариус. – Ларкира коснулась его руки и заметила, как Дариус все еще вздрагивал от ее прикосновений.
Однако она оставалась невозмутимой, зная, что только из-за этой реакции Дариус считал себя поврежденным. Но у них обоих имелись шрамы; оба держали свои чувства в узде, боясь того, что произойдет, если они осмелятся снять оковы. Ларкира не собиралась позволять Дариусу верить, что он одинок в подобных эмоциях, и будто его невозможно исцелить. Если Ларкира могла найти свой путь сквозь тьму, то и он мог.
– Знаешь, что я вижу, когда смотрю на тебя? – спросила она. – Я вижу храброго мужчину, который сражался, пытаясь защитить свой народ от худшего монстра: веры в то, что они не любимы.
От ее слов у него сжалось горло.
– Несмотря на тьму, окутывающую Лаклан, ты показал своим арендаторам, что о них все еще заботятся. Сломленный человек, Дариус, не стал бы действовать таким образом.
Он посмотрел ей в глаза, испытывая целый калейдоскоп эмоций, когда сделал шаг ближе.
Сердце Ларкиры забилось быстрее, она не убирала руку, все еще не желая отпускать его.
– Ларкира, я… – начал он.
– Да? – практически умоляла продолжить она.
Но все, что Дариус собирался сказать или сделать, исчезло, сменившись ошеломляющим порывом холодного воздуха, когда он покачал головой и отступил.
Рука Ларкиры упала.
– Беседка как раз за этими кустами ежевики, – сказал Дариус, отходя в сторону и показывая небольшой просвет в плотной группе деревьев.
Ларкира сделала прерывистый вдох, успокаивая свою магию, разочарованно кружившую в ее груди.
– Спасибо, – сказала она, входя на круглую поляну, где стояла беседка, древнее старинное сооружение с замысловатым куполом из цветного стекла.
– И снова, зачем нам нужно было приходить сюда? – спросил Дариус.
Ларкира повернулась, стоя в центре сооружения. Беседка нуждалась в ремонте, и было бы неплохо убрать росшие на колоннах сорняки, но даже в подобном состоянии было невозможно отрицать ее красоту.
– Если есть такая возможность, – объясняла Ларкира, – при использовании ключа портала всегда лучше находиться на улице, и лучше в изолированном месте. Больше направлений, куда бежать при возвращении.
– Ты думаешь, нам придется бежать?
Ларкира пожала плечами.
– Лучше иметь запасной вариант. – Открыв сумочку, она вытащила монету с золотой каймой, центр которой был заполнен маслом, кружившимся, словно пойманные в ловушку звезды.
– Это ключ портала? – спросил Дариус.
Она кивнула:
– Специально изготовленный, его дверь уже помечена.
– Есть ли другие виды?
– Да, много разных. Но только самые могущественные существа способны создавать их. Большинство из таких штук обычно крадут из кармана мертвеца.
Глаза Дариуса расширились.
– Не волнуйся, – продолжила она. – Этот не постигла подобная участь. А теперь надень свою коричневую сумку.
– Я не взял с собой сумку.
– Конечно взял. Вон она, у тебя в руке.
– Это моя маска.
– Уверен? Могу поклясться, что видела, как конюхи складывали конский помет во что-то, что выглядело чрезвычайно…
– Если ты не прекратишь нести эту чушь, – сказал Дариус, – я заставлю тебя надеть ее.