– Хоть что-то. По крайней мере мы точно знаем, что искать в ближайшей округе бесполезно. И что нам нужно больше людей для поисков...
– ...которых коммандер Гуннар лично мне не даст, – закончила за Ленарда Астрид.
Некромант неприязненно скривился: вражда между боевиками и слугами Хладной не была и вполовину такой острой, как двадцать лет назад, но и окончательно договориться эти два отдела никак не могли.
– Уж не знаю, капитан Эйнар, что там творится в вашем алом заповеднике, однако коммандеру Гуннару стоило бы пересмотреть приоритеты. У нас в некроотделе тоже не всё радужно, но не настолько, чтобы из-за личных отношений спускать дело на тормозах.
– Ленард, – решив проигнорировать щекотливую тему, она снова сосредоточилась на пропавшей девочке, – на твой взгляд, Оливию могли похитить для ритуала или чего-то подобного?
Он невесело усмехнулся.
– Её с одинаковым успехом могли похитить и для ритуала, и в бордель. Доказать мы не можем ни то, ни другое.
Мысль про бордель здравая – подобные случаи не редкость, особенно в городах вроде Аэльбрана. Но вряд ли нашлось бы много желающих связываться с магами ради какой-то девчонки. Торговцев людьми обычно интересовали приютские дети или те, чьи родители ведут не самый благонадежный образ жизни. У кого-то вроде Фосселей членов семьи похищают ради выкупа, но теперь этот вариант тоже можно исключить.
К тому же неделю назад пропал еще один ребенок, одиннадцатилетний Терренс Блейк. Как и в случае с Фосселями, его родители – маги, вот только им посчастливилось остаться в живых – мальчик ушел гулять, да так и не вернулся. Поначалу Астрид не связывала эти два дела, но теперь её не покидала мысль, что к пропаже Оливии и Терренса причастны одни и те же люди.
Озвучивать всё это сейчас не было смысла – ни у неё, ни у Норы, ни у Ленарда нет хоть сколько-нибудь стоящих зацепок. Всё, что они могли – искать пропавших детей, для чего нужны люди, которых ей вряд ли кто-то предоставит. Разве что следующей жертвой будет кто-то повыше рангом, но в этом случае делом наверняка займется сам коммандер Гуннар. В самом деле, не допускать же до важных расследований «малолетнюю блондиночку»? И плевать, что у этой самой блондиночки в резюме несколько десятков раскрытых дел, в числе которых и странные исчезновения.
– Что будем делать, кэп?
– Нора, вызывай наших, выходные отменяются. Вы с Коррином постарайтесь узнать, что общего у Оливии и Терренса. Были ли знакомы дети и их родители, возможно, вели вместе какие-то дела. И пригласи госпожу Блейк в участок, вдруг она что-то вспомнит. Моргана, Рамону и Дерека отправь в мой кабинет сразу же, как только появятся. Ленард, – обратилась она к некроманту, – пришли мне отчет, как только закончите с телами.
«А я пока попробую поговорить с коммандером и выпрошу у него людей».
***
Разумеется, Гуннар в восторг от просьбы не пришел. Еще бы – каждый полицейский наперечет, когда под боком разворачивается самая настоящая война между шафрийскими Верхними холмами, проклятущим Черным бродом и всем остальным Аэльбраном сразу. Но найти несколько человек всё же пообещал. Хоть и скривился при этом так, что Астрид о просьбе пожалела – как ни крути, но двое пропавших детей не идут ни в какое сравнение с возможными десятками жертв от стычек между преступными кланами.
С начальником она распрощалась, скрипя зубами от негодования, а ещё мечтая при случае напоить его и случайно уронить лицом в какую-нибудь особо вонючую лужу. Чтобы на своей шкуре испытал, каково ей всякий раз выслушивать его недовольство, вызванное исключительно предвзятым отношением. Нет, Астрид понимала, что любить её особо не за что – если сравнить с той же Рамоной, она здесь без году неделя. Да еще и возрастом куда больше годится во вчерашние выпускницы, а не в капитаны полиции.
Но Двенадцать, как же обидно ей, одной из лучших студенток Академии, опытной следачке, да и просто северянке, с двенадцати лет на пару с приятелем Олафом ходившей на кабана, выслушивать нудные нравоучения Гуннара! А уж это его снисходительное (если не сказать – презрительное) «девочка»!
Из кабинета Астрид выскочила, с трудом давя обиду и малодушное желание расплакаться и топнуть ножкой – в тяжелых форменных сапогах вышло бы не так эффектно.
– Я так понимаю, коммандер людей нам не даст? – мрачно поинтересовалась ожидающая за дверью Нора.
– Куда денется, – отозвалась Астрид, стремительно шагая по коридору корпуса. – Его четвертуют на площади, если он будет мешать поискам детей.
– Но всё равно орал?
– Нет. Посоветовал не заниматься глупостями и идти деньги у порталов с народа собирать, – Астрид скривилась.
– А ты?
– А я посоветовала ему поспешить с пенсией и заняться тем же самым.
Нора рассмеялась.
– Определенно, ты мой любимый капитан!
– Жаль, что коммандер другого мнения. Ладно, наших собрала?
– Причесались и ждут!
Не слишком-то и радовало скорое свиданьице с дорогими соратничками – на сегодня ей уже хватило кривых ухмылок и насмешливых взглядов. Нужно было срочно избавляться от дурного настроения, чтобы не похерить к драуграм план «найти общий язык». Астрид, старательно думая о чём-нибудь хорошем (о новых туфлях аж за пять золотых, которые она пообещала купить себе с ближайшей зарплатой), заставила себя улыбнуться и выпрямить спину.
Чтобы добраться до кабинета их отряда, нужно было преодолеть холл, в котором вовсю кипела работа – туда-сюда сновали полицейские дежурных отрядов, цокали каблуками девчонки из архива и канцелярии. Из-за дверей, ведущих в допросные, доносились чьи-то гневные крики. Никак кого-то из мажорных детишек замели за очередную драку в таверне.
Астрид переглянулась с Норой – та скривилась тоже. Папиных сынков, у которых золото в карманах вместо семечек рассыпано, никто не любит. Ну, кроме лорда-генерала, который сдирает с их папаш немалые суммы. К его чести, большую часть вырученного регулярно сдавал в бюджет полиции – «на премии». Себе оставлял тоже немало, куда в Аэльбране без этого, но за такой дележ был любим большей частью сотрудников. Астрид, едва заслышав о таком способе заработка на богатеях, сильно возмутилась. Но когда в конце месяца к зарплате прибавились лишние пять золотых, праведный гнев несколько поутих – жить на что-то надо. Особенно если приходится кормить двух прожорливых котов и платить за квартиру весьма жадной райе Надиме.
– Капитан Эйнар! – вдруг окликнули её, когда Астрид уже поднялась на пару ступеней вверх по лестнице. Она обернулась – к ней спешил дежурный. – Капитан, там женщина. Говорит, что у неё пропала дочь.
Нора рядом охнула, а Астрид ощутила, как по спине ползет неприятный холодок. Уже третий ребенок – не случайность и не совпадение, а пугающая закономерность. Разумеется, если женщина не одна из тех мамаш, у которых ребенок считается пропавшим, стоит ему задержаться в начальной школе.
– Веди, – коротко приказала она.
Дежурный кивнул и, развернувшись, широким шагом направился в сторону приемной, где граждане оформляли свои заявления.
За обшарпанным деревянным столом сидела женщина. Судя по татуировкам на руках и груди – магичка. Причём из шафрийских: решительно невозможно спутать затейливую вязь их символов с имперскими рунами.
Она вскочила с места, едва завидев их. Красивое лицо было заплакано, по щекам расползлись потеки от туши и сурьмы, которой так любят подводить глаза шафрийки.
– Капитан! Моя дочь... – она замолчала на несколько секунд, давя рыдания и пытаясь собраться, – её нигде нет! Я думала, что она просто задержалась...
– Успокойтесь, – ласково проговорила Астрид, усаживая расстроенную женщину на стул. Села напротив, подтянув пустую папку с несколькими чистыми листами, и активировала записывающий кристалл. – Госпожа?..
Она снова всхлипнула, прежде чем ответить:
– Ар-Ранти, Асия ар-Ранти, мою дочь зовут Эльрейн...
Астрид, понимая, что так они долго ничего не добьются, оглянулась на Нору, но та уже сама всё поняла и протянула женщине стакан с водой.
– Госпожа ар-Ранти, выпейте. И расскажите подробно всё, что знаете. Куда Эльрейн могла пойти? Быть может, она гуляет где-то с друзьями и просто забыла сообщить?
– Нет, – она замотала головой, дрожащими руками поднесла стакан ко рту и сделала несколько крошечных глотков, – Эль бы никогда... У нас неподалеку книжная лавка... Эль обычно пропадает там... Но сегодня она туда не приходила! А учитель из её школы сказал, что не видел её после первого урока! Прошу вас, капитан! Эти случаи, я слышала, что в городе пропадают дети!.. Что если Эль тоже...
– Прошу вас, успокойтесь. – Астрид собственными детьми пока не обзавелась, но могла представить, как та себя сейчас чувствует. Да что говорить – когда впервые сбежал её кот Фьял, она места себе не находила и подняла на уши половину района, в котором жила. – Расскажите про вашу дочь. Сколько ей лет, где она обычно бывает, каким маршрутом ходит в школу? Быть может, у вас есть её изображение?..
Асия кивнула и полезла в пристегнутую к поясу сумку, доставая кристалл. Назвала имя, и уже спустя пару мгновений с проекции на них посмотрела темноволосая улыбающаяся девочка лет десяти или чуть старше.
Астрид почти угадала – Эльрейн ар-Ранти было одиннадцать. Домашняя девочка, слегка замкнутая, прогулкам с немногочисленными подругами предпочитает книги, из-за чего большую часть времени проводит в лавке господина Сейида, дальнего родственника их семьи.
Проверить его, как и школьного учителя, непременно стоило – чаще всего к пропажам детей причастны именно родственники и ближайшее окружение. Вот только Астрид была уверена: не в этом случае. Интуиция громко вопила, что девочку похитили те же люди, которые убили Фосселей.
«Вот же Бездна!» – выругалась она.
Срочно нужно было найти информатора или хотя бы того, кто знает о городе и его шайках. Желательно из тех же кругов, что и преступники, похищающие детей.
Кандидатура на эту роль вырисовывалась только одна.
Глава 5
Тащиться в «Лозу» Астрид не хотела. Еще больше не хотелось ради этого Хаколы приодеваться. Однако ей хватало здравомыслия, чтобы понимать – чем меньше она будет напоминать капитана полиции, тем больше шансов, что ей не снесут башку. Иллюзий относительно публики «Белой Лозы» она не питала. Поправочка – больше не питала. Благо ей в красках расписали, что ассасины носят в сумках и как поступают с излишне любопытными полицейскими. Оставалось только подивиться своему везению.
Выбор пал на юбку длиной чуть ниже колена по последней имперской моде. И хотя Астрид, в силу воспитания и происхождения, не сильно интересовалась тряпками, ее покорила темно-синяя ткань без всякой вышивки, узоров и прочих причуд. Она напоминала о доме – бущующем море, разбивающемся о скалы Солхельмских островов; ночном небе, на котором звезды светят так ярко, как не увидишь ни здесь, ни в Иленгарде. О сапфирах, которые солхельмцы добывают в Сумрачной шахте.
В пару к юбке она надела простую белую рубашку, на которой, так уж и быть, оставила расстегнутыми пару верхних пуговиц. Не то чтобы Астрид собиралась соблазнять ассасинов, просто... Просто мужчины куда более сговорчивы, когда перед глазами маячит чье-нибудь декольте. Даже если оно расписано узорами защитных татуировок. Портить наряд какими-либо украшениями она не стала – слабости к побрякушкам попросту не имелось. Хотя бывший муженек на них не скупился, едва ли не на каждый праздник одаривая очередным убранством из золота и каменьев и категорически не слыша просьб купить что-нибудь полезное. Новенький топор из шафрийской стали, например. Шкатулка с украшениями неизменно валялась в самом дальнем углу шкафа, припрятанная на черный день. На взгляд Астрид, в подобном... сверкающем великолепии разве что танцовщицей в соответствующем заведении подрабатывать. А не разгуливать по улице средь бела дня.
Глянув в зеркало и сочтя, что выглядит приемлемо – волосы заплетены в небрежную косу на северный манер, рубашка с юбкой не помяты, а удобные и в меру растоптанные туфли выглядят вполне достойно, – Астрид подхватила с комода папку с делом. И, тяжело вдохнув напоследок, направилась в треклятую «Лозу».
По пути она три раза едва не вернулась обратно к порталу – проще подружиться со всем полицейским управлением сразу, чем снова войти в резные двери таверны. Останавливало от этого шага только понимание – дело о пропавших детях важнее любого стыда и страха. Урок о том, что соваться в гнездо ассасинов без должной поддержки (в виде полудюжины приличных боевых магов, например) опасно для жизни, Астрид хорошо уяснила. Даже подчиненные, уж на что не самые дружелюбно настроенные, и то после случая в кабинете смотрели на нее с некоторым восхищением. Еще бы: встретиться с оборотнем из Гильдии Убийц и остаться при этом в живых – невиданная удача.
В это время суток таверна выглядела по-другому: посетителей нет, трапециевидные окна распахнуты настежь, а рыжий мальчишка – точнее, сам господин Арман, которому по слухам намедни стукнуло девяносто, – восседал за центральным столом и деловито разглядывал сквозь мудреную магическую линзу прозрачный зеленоватый камешек, зажатый меж двух пальцев.
– Наш девиз – слабоумие и отвага, – едко возвестил Арман. Видимо, это было такое приветствие. – Впрочем, ты уже не сверкаешь нашивками направо-налево, а значит, возможно, обучаема.
С картинной скукой на рябом от веснушек лице он отложил камешек, тут же затерявшийся среди россыпи сияющих на солнце самоцветов, подпер голову рукой и поинтересовался:
– Чем на сей раз обязан, капитан Эйнар?
– Безмерно рада видеть вас в добром здравии, господин Арман, – не удержалась от язвительного тона Астрид. – И коль уж вы не считаете меня безнадежной, быть может – исключительно из благосклонности, – сообщите, как я могу найти Кэрта Хаколу?
Арман недобро зыркнул яркими глазищами из-под кучерявой челки. Взгляд его был насмешливым и каким-то оценивающим.
– Что, так понравился? – усмехнулся он. – Или ты его для дела разыскиваешь? Ну так разочарую: этот блудливый кошак тебе не по карману. Всё-таки не абы кто, а сам Девятисмерт. Ему ж магистров заказывают да политоту всякую; для мужниной полюбовницы можно найти кого попроще.
Астрид вздрогнула, заслышав прозвище. Девятисмерт – один из триады Хельты, и он считается самым опасным ассасином Гильдии, поимка и последующая казнь которого – тайная мечта любого имперского законника. Но куда там – убийца непозволительно умен для своего ремесла. И столь же опасен, сколь очарователен.
И у такого чудища Астрид собиралась просить помощи. Прав Гуннар – дура и есть, помрет ни за грош в какой-нибудь канаве.
– Хотела выразить ему свою благодарность за спасение от вашей братии, – как можно более ровно сказала она, холодно глянув на ухмыляющегося фейри. – Согласитесь, не каждый день ассасин идет навстречу полиции.
– До тебя реально не доходит? – протянул этот рыжий нахал, приторно улыбаясь. – Он пошел навстречу полиции только потому, что ты смазливая девица. Забесплатно наш душка Кэрт ничего не делает, а столько золота ты и за год не заработаешь... так что угадай с трех раз, чем будешь платить. Впрочем, меня это нисколько не волнует. – Арман развел руками и небрежно махнул в сторону дверного проема, где виднелась лестница. – Этот охламон, поди, опять на крыше воробьев жрет. Поднимайся и до конца коридора.
Если подумать и припомнить проклятущие фейские глазищи (и похабную ухмылочку) на смуглой роже этого Кэрта, Астрид ничего не имела против подобной платы. Всё дешевле, чем отваливать мешок золота за возможность получать информацию – а осведомители, даже не будучи элитными убийцами, в расценках не стеснялись. К тому же у неё, как и у всякой эмансипированной магички, десять лет прожившей в Иленгарде, крайне свободные взгляды на отношения, в том числе интимные.
«О да, Астрид, Девятисмерт, несомненно, самая подходящая кандидатура для ни к чему не обязывающего романчика, – подумала она, поднимаясь по крутой деревянной лестнице. – Впрочем, кто угодно лучше моего бывшего».
Кэрта она увидела сразу, едва выйдя на крышу. Вопреки ожиданиям Армана, воробьев тот не жрал, а просто валялся на залитой солнцем черепице и жмурился, отчего натурально походил на пригревшегося кота. Рубашка его была расстегнута, открывая рельефный торс, которым Астрид невольно залюбовалась – как ни крути, у женщин интерес к красивому мужскому телу ничуть не меньший, чем у мужчин к женскому.
– Так значит, ты Девятисмерт, – шагнув вперед, проговорила она, понимая что затягивать паузу (и любование) дольше попросту неприлично. Не хватало еще, чтобы этот Кэрт возомнил о себе невесть что.
– Та-ак точно, начальница, – лениво протянул Кэрт, не открывая глаз. – Девятисмерт. Клинок Хельты. Сладкоголосый палач. Эрмегарский ассасин, что совсем уж лишено оригинальности... Ну, крошка, говори, я весь внимание.
– ...которых коммандер Гуннар лично мне не даст, – закончила за Ленарда Астрид.
Некромант неприязненно скривился: вражда между боевиками и слугами Хладной не была и вполовину такой острой, как двадцать лет назад, но и окончательно договориться эти два отдела никак не могли.
– Уж не знаю, капитан Эйнар, что там творится в вашем алом заповеднике, однако коммандеру Гуннару стоило бы пересмотреть приоритеты. У нас в некроотделе тоже не всё радужно, но не настолько, чтобы из-за личных отношений спускать дело на тормозах.
– Ленард, – решив проигнорировать щекотливую тему, она снова сосредоточилась на пропавшей девочке, – на твой взгляд, Оливию могли похитить для ритуала или чего-то подобного?
Он невесело усмехнулся.
– Её с одинаковым успехом могли похитить и для ритуала, и в бордель. Доказать мы не можем ни то, ни другое.
Мысль про бордель здравая – подобные случаи не редкость, особенно в городах вроде Аэльбрана. Но вряд ли нашлось бы много желающих связываться с магами ради какой-то девчонки. Торговцев людьми обычно интересовали приютские дети или те, чьи родители ведут не самый благонадежный образ жизни. У кого-то вроде Фосселей членов семьи похищают ради выкупа, но теперь этот вариант тоже можно исключить.
К тому же неделю назад пропал еще один ребенок, одиннадцатилетний Терренс Блейк. Как и в случае с Фосселями, его родители – маги, вот только им посчастливилось остаться в живых – мальчик ушел гулять, да так и не вернулся. Поначалу Астрид не связывала эти два дела, но теперь её не покидала мысль, что к пропаже Оливии и Терренса причастны одни и те же люди.
Озвучивать всё это сейчас не было смысла – ни у неё, ни у Норы, ни у Ленарда нет хоть сколько-нибудь стоящих зацепок. Всё, что они могли – искать пропавших детей, для чего нужны люди, которых ей вряд ли кто-то предоставит. Разве что следующей жертвой будет кто-то повыше рангом, но в этом случае делом наверняка займется сам коммандер Гуннар. В самом деле, не допускать же до важных расследований «малолетнюю блондиночку»? И плевать, что у этой самой блондиночки в резюме несколько десятков раскрытых дел, в числе которых и странные исчезновения.
– Что будем делать, кэп?
– Нора, вызывай наших, выходные отменяются. Вы с Коррином постарайтесь узнать, что общего у Оливии и Терренса. Были ли знакомы дети и их родители, возможно, вели вместе какие-то дела. И пригласи госпожу Блейк в участок, вдруг она что-то вспомнит. Моргана, Рамону и Дерека отправь в мой кабинет сразу же, как только появятся. Ленард, – обратилась она к некроманту, – пришли мне отчет, как только закончите с телами.
«А я пока попробую поговорить с коммандером и выпрошу у него людей».
***
Разумеется, Гуннар в восторг от просьбы не пришел. Еще бы – каждый полицейский наперечет, когда под боком разворачивается самая настоящая война между шафрийскими Верхними холмами, проклятущим Черным бродом и всем остальным Аэльбраном сразу. Но найти несколько человек всё же пообещал. Хоть и скривился при этом так, что Астрид о просьбе пожалела – как ни крути, но двое пропавших детей не идут ни в какое сравнение с возможными десятками жертв от стычек между преступными кланами.
С начальником она распрощалась, скрипя зубами от негодования, а ещё мечтая при случае напоить его и случайно уронить лицом в какую-нибудь особо вонючую лужу. Чтобы на своей шкуре испытал, каково ей всякий раз выслушивать его недовольство, вызванное исключительно предвзятым отношением. Нет, Астрид понимала, что любить её особо не за что – если сравнить с той же Рамоной, она здесь без году неделя. Да еще и возрастом куда больше годится во вчерашние выпускницы, а не в капитаны полиции.
Но Двенадцать, как же обидно ей, одной из лучших студенток Академии, опытной следачке, да и просто северянке, с двенадцати лет на пару с приятелем Олафом ходившей на кабана, выслушивать нудные нравоучения Гуннара! А уж это его снисходительное (если не сказать – презрительное) «девочка»!
Из кабинета Астрид выскочила, с трудом давя обиду и малодушное желание расплакаться и топнуть ножкой – в тяжелых форменных сапогах вышло бы не так эффектно.
– Я так понимаю, коммандер людей нам не даст? – мрачно поинтересовалась ожидающая за дверью Нора.
– Куда денется, – отозвалась Астрид, стремительно шагая по коридору корпуса. – Его четвертуют на площади, если он будет мешать поискам детей.
– Но всё равно орал?
– Нет. Посоветовал не заниматься глупостями и идти деньги у порталов с народа собирать, – Астрид скривилась.
– А ты?
– А я посоветовала ему поспешить с пенсией и заняться тем же самым.
Нора рассмеялась.
– Определенно, ты мой любимый капитан!
– Жаль, что коммандер другого мнения. Ладно, наших собрала?
– Причесались и ждут!
Не слишком-то и радовало скорое свиданьице с дорогими соратничками – на сегодня ей уже хватило кривых ухмылок и насмешливых взглядов. Нужно было срочно избавляться от дурного настроения, чтобы не похерить к драуграм план «найти общий язык». Астрид, старательно думая о чём-нибудь хорошем (о новых туфлях аж за пять золотых, которые она пообещала купить себе с ближайшей зарплатой), заставила себя улыбнуться и выпрямить спину.
Чтобы добраться до кабинета их отряда, нужно было преодолеть холл, в котором вовсю кипела работа – туда-сюда сновали полицейские дежурных отрядов, цокали каблуками девчонки из архива и канцелярии. Из-за дверей, ведущих в допросные, доносились чьи-то гневные крики. Никак кого-то из мажорных детишек замели за очередную драку в таверне.
Астрид переглянулась с Норой – та скривилась тоже. Папиных сынков, у которых золото в карманах вместо семечек рассыпано, никто не любит. Ну, кроме лорда-генерала, который сдирает с их папаш немалые суммы. К его чести, большую часть вырученного регулярно сдавал в бюджет полиции – «на премии». Себе оставлял тоже немало, куда в Аэльбране без этого, но за такой дележ был любим большей частью сотрудников. Астрид, едва заслышав о таком способе заработка на богатеях, сильно возмутилась. Но когда в конце месяца к зарплате прибавились лишние пять золотых, праведный гнев несколько поутих – жить на что-то надо. Особенно если приходится кормить двух прожорливых котов и платить за квартиру весьма жадной райе Надиме.
– Капитан Эйнар! – вдруг окликнули её, когда Астрид уже поднялась на пару ступеней вверх по лестнице. Она обернулась – к ней спешил дежурный. – Капитан, там женщина. Говорит, что у неё пропала дочь.
Нора рядом охнула, а Астрид ощутила, как по спине ползет неприятный холодок. Уже третий ребенок – не случайность и не совпадение, а пугающая закономерность. Разумеется, если женщина не одна из тех мамаш, у которых ребенок считается пропавшим, стоит ему задержаться в начальной школе.
– Веди, – коротко приказала она.
Дежурный кивнул и, развернувшись, широким шагом направился в сторону приемной, где граждане оформляли свои заявления.
За обшарпанным деревянным столом сидела женщина. Судя по татуировкам на руках и груди – магичка. Причём из шафрийских: решительно невозможно спутать затейливую вязь их символов с имперскими рунами.
Она вскочила с места, едва завидев их. Красивое лицо было заплакано, по щекам расползлись потеки от туши и сурьмы, которой так любят подводить глаза шафрийки.
– Капитан! Моя дочь... – она замолчала на несколько секунд, давя рыдания и пытаясь собраться, – её нигде нет! Я думала, что она просто задержалась...
– Успокойтесь, – ласково проговорила Астрид, усаживая расстроенную женщину на стул. Села напротив, подтянув пустую папку с несколькими чистыми листами, и активировала записывающий кристалл. – Госпожа?..
Она снова всхлипнула, прежде чем ответить:
– Ар-Ранти, Асия ар-Ранти, мою дочь зовут Эльрейн...
Астрид, понимая, что так они долго ничего не добьются, оглянулась на Нору, но та уже сама всё поняла и протянула женщине стакан с водой.
– Госпожа ар-Ранти, выпейте. И расскажите подробно всё, что знаете. Куда Эльрейн могла пойти? Быть может, она гуляет где-то с друзьями и просто забыла сообщить?
– Нет, – она замотала головой, дрожащими руками поднесла стакан ко рту и сделала несколько крошечных глотков, – Эль бы никогда... У нас неподалеку книжная лавка... Эль обычно пропадает там... Но сегодня она туда не приходила! А учитель из её школы сказал, что не видел её после первого урока! Прошу вас, капитан! Эти случаи, я слышала, что в городе пропадают дети!.. Что если Эль тоже...
– Прошу вас, успокойтесь. – Астрид собственными детьми пока не обзавелась, но могла представить, как та себя сейчас чувствует. Да что говорить – когда впервые сбежал её кот Фьял, она места себе не находила и подняла на уши половину района, в котором жила. – Расскажите про вашу дочь. Сколько ей лет, где она обычно бывает, каким маршрутом ходит в школу? Быть может, у вас есть её изображение?..
Асия кивнула и полезла в пристегнутую к поясу сумку, доставая кристалл. Назвала имя, и уже спустя пару мгновений с проекции на них посмотрела темноволосая улыбающаяся девочка лет десяти или чуть старше.
Астрид почти угадала – Эльрейн ар-Ранти было одиннадцать. Домашняя девочка, слегка замкнутая, прогулкам с немногочисленными подругами предпочитает книги, из-за чего большую часть времени проводит в лавке господина Сейида, дальнего родственника их семьи.
Проверить его, как и школьного учителя, непременно стоило – чаще всего к пропажам детей причастны именно родственники и ближайшее окружение. Вот только Астрид была уверена: не в этом случае. Интуиция громко вопила, что девочку похитили те же люди, которые убили Фосселей.
«Вот же Бездна!» – выругалась она.
Срочно нужно было найти информатора или хотя бы того, кто знает о городе и его шайках. Желательно из тех же кругов, что и преступники, похищающие детей.
Кандидатура на эту роль вырисовывалась только одна.
Глава 5
Тащиться в «Лозу» Астрид не хотела. Еще больше не хотелось ради этого Хаколы приодеваться. Однако ей хватало здравомыслия, чтобы понимать – чем меньше она будет напоминать капитана полиции, тем больше шансов, что ей не снесут башку. Иллюзий относительно публики «Белой Лозы» она не питала. Поправочка – больше не питала. Благо ей в красках расписали, что ассасины носят в сумках и как поступают с излишне любопытными полицейскими. Оставалось только подивиться своему везению.
Выбор пал на юбку длиной чуть ниже колена по последней имперской моде. И хотя Астрид, в силу воспитания и происхождения, не сильно интересовалась тряпками, ее покорила темно-синяя ткань без всякой вышивки, узоров и прочих причуд. Она напоминала о доме – бущующем море, разбивающемся о скалы Солхельмских островов; ночном небе, на котором звезды светят так ярко, как не увидишь ни здесь, ни в Иленгарде. О сапфирах, которые солхельмцы добывают в Сумрачной шахте.
В пару к юбке она надела простую белую рубашку, на которой, так уж и быть, оставила расстегнутыми пару верхних пуговиц. Не то чтобы Астрид собиралась соблазнять ассасинов, просто... Просто мужчины куда более сговорчивы, когда перед глазами маячит чье-нибудь декольте. Даже если оно расписано узорами защитных татуировок. Портить наряд какими-либо украшениями она не стала – слабости к побрякушкам попросту не имелось. Хотя бывший муженек на них не скупился, едва ли не на каждый праздник одаривая очередным убранством из золота и каменьев и категорически не слыша просьб купить что-нибудь полезное. Новенький топор из шафрийской стали, например. Шкатулка с украшениями неизменно валялась в самом дальнем углу шкафа, припрятанная на черный день. На взгляд Астрид, в подобном... сверкающем великолепии разве что танцовщицей в соответствующем заведении подрабатывать. А не разгуливать по улице средь бела дня.
Глянув в зеркало и сочтя, что выглядит приемлемо – волосы заплетены в небрежную косу на северный манер, рубашка с юбкой не помяты, а удобные и в меру растоптанные туфли выглядят вполне достойно, – Астрид подхватила с комода папку с делом. И, тяжело вдохнув напоследок, направилась в треклятую «Лозу».
По пути она три раза едва не вернулась обратно к порталу – проще подружиться со всем полицейским управлением сразу, чем снова войти в резные двери таверны. Останавливало от этого шага только понимание – дело о пропавших детях важнее любого стыда и страха. Урок о том, что соваться в гнездо ассасинов без должной поддержки (в виде полудюжины приличных боевых магов, например) опасно для жизни, Астрид хорошо уяснила. Даже подчиненные, уж на что не самые дружелюбно настроенные, и то после случая в кабинете смотрели на нее с некоторым восхищением. Еще бы: встретиться с оборотнем из Гильдии Убийц и остаться при этом в живых – невиданная удача.
В это время суток таверна выглядела по-другому: посетителей нет, трапециевидные окна распахнуты настежь, а рыжий мальчишка – точнее, сам господин Арман, которому по слухам намедни стукнуло девяносто, – восседал за центральным столом и деловито разглядывал сквозь мудреную магическую линзу прозрачный зеленоватый камешек, зажатый меж двух пальцев.
– Наш девиз – слабоумие и отвага, – едко возвестил Арман. Видимо, это было такое приветствие. – Впрочем, ты уже не сверкаешь нашивками направо-налево, а значит, возможно, обучаема.
С картинной скукой на рябом от веснушек лице он отложил камешек, тут же затерявшийся среди россыпи сияющих на солнце самоцветов, подпер голову рукой и поинтересовался:
– Чем на сей раз обязан, капитан Эйнар?
– Безмерно рада видеть вас в добром здравии, господин Арман, – не удержалась от язвительного тона Астрид. – И коль уж вы не считаете меня безнадежной, быть может – исключительно из благосклонности, – сообщите, как я могу найти Кэрта Хаколу?
Арман недобро зыркнул яркими глазищами из-под кучерявой челки. Взгляд его был насмешливым и каким-то оценивающим.
– Что, так понравился? – усмехнулся он. – Или ты его для дела разыскиваешь? Ну так разочарую: этот блудливый кошак тебе не по карману. Всё-таки не абы кто, а сам Девятисмерт. Ему ж магистров заказывают да политоту всякую; для мужниной полюбовницы можно найти кого попроще.
Астрид вздрогнула, заслышав прозвище. Девятисмерт – один из триады Хельты, и он считается самым опасным ассасином Гильдии, поимка и последующая казнь которого – тайная мечта любого имперского законника. Но куда там – убийца непозволительно умен для своего ремесла. И столь же опасен, сколь очарователен.
И у такого чудища Астрид собиралась просить помощи. Прав Гуннар – дура и есть, помрет ни за грош в какой-нибудь канаве.
– Хотела выразить ему свою благодарность за спасение от вашей братии, – как можно более ровно сказала она, холодно глянув на ухмыляющегося фейри. – Согласитесь, не каждый день ассасин идет навстречу полиции.
– До тебя реально не доходит? – протянул этот рыжий нахал, приторно улыбаясь. – Он пошел навстречу полиции только потому, что ты смазливая девица. Забесплатно наш душка Кэрт ничего не делает, а столько золота ты и за год не заработаешь... так что угадай с трех раз, чем будешь платить. Впрочем, меня это нисколько не волнует. – Арман развел руками и небрежно махнул в сторону дверного проема, где виднелась лестница. – Этот охламон, поди, опять на крыше воробьев жрет. Поднимайся и до конца коридора.
Если подумать и припомнить проклятущие фейские глазищи (и похабную ухмылочку) на смуглой роже этого Кэрта, Астрид ничего не имела против подобной платы. Всё дешевле, чем отваливать мешок золота за возможность получать информацию – а осведомители, даже не будучи элитными убийцами, в расценках не стеснялись. К тому же у неё, как и у всякой эмансипированной магички, десять лет прожившей в Иленгарде, крайне свободные взгляды на отношения, в том числе интимные.
«О да, Астрид, Девятисмерт, несомненно, самая подходящая кандидатура для ни к чему не обязывающего романчика, – подумала она, поднимаясь по крутой деревянной лестнице. – Впрочем, кто угодно лучше моего бывшего».
Кэрта она увидела сразу, едва выйдя на крышу. Вопреки ожиданиям Армана, воробьев тот не жрал, а просто валялся на залитой солнцем черепице и жмурился, отчего натурально походил на пригревшегося кота. Рубашка его была расстегнута, открывая рельефный торс, которым Астрид невольно залюбовалась – как ни крути, у женщин интерес к красивому мужскому телу ничуть не меньший, чем у мужчин к женскому.
– Так значит, ты Девятисмерт, – шагнув вперед, проговорила она, понимая что затягивать паузу (и любование) дольше попросту неприлично. Не хватало еще, чтобы этот Кэрт возомнил о себе невесть что.
– Та-ак точно, начальница, – лениво протянул Кэрт, не открывая глаз. – Девятисмерт. Клинок Хельты. Сладкоголосый палач. Эрмегарский ассасин, что совсем уж лишено оригинальности... Ну, крошка, говори, я весь внимание.