Он кивнул. Наверху кто-то грохнул деревянной крышкой о камень, и голос Мэтью позвал:
– Диана!
Облегчение нахлынуло на меня вместе с адреналином.
– Мэтью! – прохрипела я еле слышно.
– Я сейчас спрыгну к тебе!
Эхо от его голоса больно отдавалось у меня в голове. Я стерла со щеки что-то липкое – в темноте не было видно что.
– Нет, – возразил чей-то голос, довольно грубый. – Если спрыгнешь, я не смогу тебя вытащить. Надо действовать быстро, пока они за ней не вернулись.
Я пыталась разглядеть, кто это говорит с Мэтью, но видно было только бледный кружок в вышине.
– Послушай, Диана, – уже не столь громко крикнул Мэтью, – ты должна взлететь наверх из этой дыры. Сможешь?
Сделай это, сказала мать. Пора тебе проснуться – не нужно больше скрывать, что ты колдунья.
– Думаю, да. – Я попыталась встать, но правая нога подкосилась. – Там Сату точно нет?
– Здесь только мой брат, Болдуин. Взлетай, и мы тебя заберем.
Он и его спутник о чем-то сердито заговорили. Какой еще Болдуин? Хватит с меня незнакомцев – я и Мэтью-то не совсем доверяла после того, что наговорила мне Сату. Мне захотелось спрятаться.
От Мэтью не спрячешься, сказала мать, печально улыбаясь отцу. Он всегда тебя найдет. Доверься ему – он тот самый, кого мы ждали.
Отец обнял ее, и я вспомнила, как мы обнимались с Мэтью. Нет, не мог он мне лгать.
– Ну давай же, Диана, – звал Мэтью сверху.
Серебряной ленты, нужной, чтобы взлететь, не обнаруживалось. Я посмотрела на родителей – их образы бледнели у меня на глазах.
Что же ты? – промолвила мать. Лети!
Магия у тебя в сердце, Диана, добавил отец. Помни об этом.
Закрыв глаза, я вообразила себе эту ленту, ухватилась за край, подкинула ее к далекому люку. Лента размоталась и ушла вверх, увлекая меня за собой.
Мать улыбалась, отец светился от гордости – совсем как в тот день, когда снял с моего детского велосипеда страховочные колесики. Мэтью и его брат склонились над дырой. Вокруг них толпились призраки, удивляясь, что кто-то умудрился выйти живым из каменного мешка.
– Слава богу! Держись. – Мэтью протягивал мне свою длинную руку.
Схватившись за нее, я снова обрела вес, и нанесенная Сату рана открылась.
– Ой! – взвыла я, но оба вампира подхватили меня и вытащили наверх.
На миг я припала к Мэтью, цепляясь за его свитер.
– Я знал, что у тебя получится, – прошептал он, как принц из маминой сказки.
– Нежности после! – крикнул, выбегая в коридор, его брат.
Мэтью быстро оглядел меня, морща нос от запаха крови.
– Идти сможешь?
– Хватай ее и неси, иначе малой кровью дело не обойдется! – скомандовал Болдуин.
Взвалив меня на плечо, как мешок, Мэтью помчался к выходу. Я закрыла глаза – проносящиеся под нами плиты напомнили мне о полете вместе с Сату. Легкие наполнились свежим воздухом, и меня тут же заколотило.
Мэтью побежал еще быстрее прямо к вертолету, стоящему на проселочной дороге за стенами замка. Болдуин запрыгнул внутрь вслед за нами; зеленые огоньки на приборной панели осветили его медно-рыжие волосы.
Он уставился на меня, когда я случайно задела его бедро. В его глазах, помимо ненависти, читалось также и любопытство. Я уже видела его: тогда, в блестящих доспехах Мэтью, и потом, когда я коснулась печатей тайного ордена.
– Я думала, ты умер, – пролепетала я, прижимаясь к Мэтью.
Болдуин удивленно посмотрел на меня.
– Взлетай! – крикнул он.
Мы поднялись в воздух. Я снова вспомнила Сату и затряслась еще пуще.
– У нее шок, – сказал Мэтью. – Может эта штука лететь быстрее?
– Выруби ее, – нетерпеливо откликнулся его братец.
– У меня нет с собой успокоительного.
– Есть, – возразил тот. – Хочешь, чтобы я это сделал?
Мэтью, глядя на меня, силился улыбнуться. Дрожь, немного унявшаяся, возвращалась при каждом рывке машины.
– Боги, Мэтью, она не в себе от ужаса, – проворчал Болдуин. – Действуй.
Мэтью до крови прикусил губу и нагнулся поцеловать меня.
– Нет! – отшатнулась я. – Я знаю, что ты хочешь сделать, Сату мне рассказала. Ты используешь свою кровь, чтобы утихомирить меня.
– Ты в шоке, Диана, а у меня больше ничего нет. Позволь мне помочь тебе.
Видя его страдающее лицо, я сняла пальцем выступившую на губе капельку:
– Я сама.
Пусть больше не сплетничают, что он полностью подчинил меня своей воле. Я слизнула соленую каплю с онемевшего пальца и отключилась.
А очнулась уже в саду Сет-Тура, пахнущем травами Марты. Мэтью держал меня на руках, моя голова лежала у него на плече. Рядом светились окна замка.
– Все, мы дома, – сказал он, когда я шевельнулась.
– Изабо и Марта в порядке? – спросила я.
– В полном. – Он прижал меня к себе еще крепче.
Свет в кухонном коридоре резал глаза, один из которых стал почему-то меньше другого. Прищурив тот, что побольше, я увидела впереди вампиров: любопытствующего Болдуина, разъяренную Изабо, встревоженную Марту. Когда Изабо сделала шаг в нашу сторону, Мэтью зарычал.
– Надо позвонить ее родным, Мэтью, – сказала она, глядя на меня с материнской заботой. – Где у тебя телефон?
Я даже не пыталась поднять голову – все равно не сумею.
– Думаю, в кармане, – предположил Болдуин, – но руки у него заняты колдуньей, а тебя он не подпустит. Вот, возьми мой.
Его взгляд прошелся по мне – словно к ранам прикладывали холодные примочки.
– Она точно в бою побывала, – с невольным восхищением признал он.
Марта сказала что-то по-окситански.
– О’кей, – кивнул Болдуин.
А Мэтью прорычал:
– Не сейчас.
– Скажи номер, Мэтью, – попросила Изабо и принялась нажимать на кнопки.
– Все нормально, – выговорила я, когда Сара ответила. – Поставь меня, Мэтью.
– Нет, это Изабо де Клермон. Диана здесь, с нами. – Теперь я чувствовала на себе ее льдистый взгляд. – Ее ранения не опасны для жизни, но Мэтью все же следует отвезти ее домой, к вам.
– Нет! Сату от меня не отстанет. Не хочу, чтобы пострадали Сара и Эм! – прокричала я, вырываясь.
– Уйми ее, Мэтью. Или пусти к ней Марту.
– Не вмешивайся, Болдуин. – (От прикосновения холодных губ Мэтью мой пульс замедлился.) – Мы ни к чему не станем тебя принуждать.
– От вампиров мы можем ее защитить, от колдунов – нет. – Голос Изабо будто уплывал куда-то. – Нужно, чтобы рядом был тот, кто на это способен.
Сознание растворилось в сером тумане и вернулось ко мне в башне Мэтью. Все свечи горели, в камине ревел огонь. Было почти тепло, но я все равно дрожала от шока и избытка адреналина. Мэтью сидел на корточках, а я привалилась к нему спиной. Он осматривал мою правую руку. Вспоротый рукав пропитался кровью, и теперь по нему расплывалось новое пятно.
Изабо с Мартой маячили в дверях, словно пара ястребов.
– Я сам о ней позабочусь, Maman, – заявил Мэтью.
– Конечно, Мэтью, – привычно ответила Изабо.
Он оторвал рукав и выругался.
– Диана!
Облегчение нахлынуло на меня вместе с адреналином.
– Мэтью! – прохрипела я еле слышно.
– Я сейчас спрыгну к тебе!
Эхо от его голоса больно отдавалось у меня в голове. Я стерла со щеки что-то липкое – в темноте не было видно что.
– Нет, – возразил чей-то голос, довольно грубый. – Если спрыгнешь, я не смогу тебя вытащить. Надо действовать быстро, пока они за ней не вернулись.
Я пыталась разглядеть, кто это говорит с Мэтью, но видно было только бледный кружок в вышине.
– Послушай, Диана, – уже не столь громко крикнул Мэтью, – ты должна взлететь наверх из этой дыры. Сможешь?
Сделай это, сказала мать. Пора тебе проснуться – не нужно больше скрывать, что ты колдунья.
– Думаю, да. – Я попыталась встать, но правая нога подкосилась. – Там Сату точно нет?
– Здесь только мой брат, Болдуин. Взлетай, и мы тебя заберем.
Он и его спутник о чем-то сердито заговорили. Какой еще Болдуин? Хватит с меня незнакомцев – я и Мэтью-то не совсем доверяла после того, что наговорила мне Сату. Мне захотелось спрятаться.
От Мэтью не спрячешься, сказала мать, печально улыбаясь отцу. Он всегда тебя найдет. Доверься ему – он тот самый, кого мы ждали.
Отец обнял ее, и я вспомнила, как мы обнимались с Мэтью. Нет, не мог он мне лгать.
– Ну давай же, Диана, – звал Мэтью сверху.
Серебряной ленты, нужной, чтобы взлететь, не обнаруживалось. Я посмотрела на родителей – их образы бледнели у меня на глазах.
Что же ты? – промолвила мать. Лети!
Магия у тебя в сердце, Диана, добавил отец. Помни об этом.
Закрыв глаза, я вообразила себе эту ленту, ухватилась за край, подкинула ее к далекому люку. Лента размоталась и ушла вверх, увлекая меня за собой.
Мать улыбалась, отец светился от гордости – совсем как в тот день, когда снял с моего детского велосипеда страховочные колесики. Мэтью и его брат склонились над дырой. Вокруг них толпились призраки, удивляясь, что кто-то умудрился выйти живым из каменного мешка.
– Слава богу! Держись. – Мэтью протягивал мне свою длинную руку.
Схватившись за нее, я снова обрела вес, и нанесенная Сату рана открылась.
– Ой! – взвыла я, но оба вампира подхватили меня и вытащили наверх.
На миг я припала к Мэтью, цепляясь за его свитер.
– Я знал, что у тебя получится, – прошептал он, как принц из маминой сказки.
– Нежности после! – крикнул, выбегая в коридор, его брат.
Мэтью быстро оглядел меня, морща нос от запаха крови.
– Идти сможешь?
– Хватай ее и неси, иначе малой кровью дело не обойдется! – скомандовал Болдуин.
Взвалив меня на плечо, как мешок, Мэтью помчался к выходу. Я закрыла глаза – проносящиеся под нами плиты напомнили мне о полете вместе с Сату. Легкие наполнились свежим воздухом, и меня тут же заколотило.
Мэтью побежал еще быстрее прямо к вертолету, стоящему на проселочной дороге за стенами замка. Болдуин запрыгнул внутрь вслед за нами; зеленые огоньки на приборной панели осветили его медно-рыжие волосы.
Он уставился на меня, когда я случайно задела его бедро. В его глазах, помимо ненависти, читалось также и любопытство. Я уже видела его: тогда, в блестящих доспехах Мэтью, и потом, когда я коснулась печатей тайного ордена.
– Я думала, ты умер, – пролепетала я, прижимаясь к Мэтью.
Болдуин удивленно посмотрел на меня.
– Взлетай! – крикнул он.
Мы поднялись в воздух. Я снова вспомнила Сату и затряслась еще пуще.
– У нее шок, – сказал Мэтью. – Может эта штука лететь быстрее?
– Выруби ее, – нетерпеливо откликнулся его братец.
– У меня нет с собой успокоительного.
– Есть, – возразил тот. – Хочешь, чтобы я это сделал?
Мэтью, глядя на меня, силился улыбнуться. Дрожь, немного унявшаяся, возвращалась при каждом рывке машины.
– Боги, Мэтью, она не в себе от ужаса, – проворчал Болдуин. – Действуй.
Мэтью до крови прикусил губу и нагнулся поцеловать меня.
– Нет! – отшатнулась я. – Я знаю, что ты хочешь сделать, Сату мне рассказала. Ты используешь свою кровь, чтобы утихомирить меня.
– Ты в шоке, Диана, а у меня больше ничего нет. Позволь мне помочь тебе.
Видя его страдающее лицо, я сняла пальцем выступившую на губе капельку:
– Я сама.
Пусть больше не сплетничают, что он полностью подчинил меня своей воле. Я слизнула соленую каплю с онемевшего пальца и отключилась.
А очнулась уже в саду Сет-Тура, пахнущем травами Марты. Мэтью держал меня на руках, моя голова лежала у него на плече. Рядом светились окна замка.
– Все, мы дома, – сказал он, когда я шевельнулась.
– Изабо и Марта в порядке? – спросила я.
– В полном. – Он прижал меня к себе еще крепче.
Свет в кухонном коридоре резал глаза, один из которых стал почему-то меньше другого. Прищурив тот, что побольше, я увидела впереди вампиров: любопытствующего Болдуина, разъяренную Изабо, встревоженную Марту. Когда Изабо сделала шаг в нашу сторону, Мэтью зарычал.
– Надо позвонить ее родным, Мэтью, – сказала она, глядя на меня с материнской заботой. – Где у тебя телефон?
Я даже не пыталась поднять голову – все равно не сумею.
– Думаю, в кармане, – предположил Болдуин, – но руки у него заняты колдуньей, а тебя он не подпустит. Вот, возьми мой.
Его взгляд прошелся по мне – словно к ранам прикладывали холодные примочки.
– Она точно в бою побывала, – с невольным восхищением признал он.
Марта сказала что-то по-окситански.
– О’кей, – кивнул Болдуин.
А Мэтью прорычал:
– Не сейчас.
– Скажи номер, Мэтью, – попросила Изабо и принялась нажимать на кнопки.
– Все нормально, – выговорила я, когда Сара ответила. – Поставь меня, Мэтью.
– Нет, это Изабо де Клермон. Диана здесь, с нами. – Теперь я чувствовала на себе ее льдистый взгляд. – Ее ранения не опасны для жизни, но Мэтью все же следует отвезти ее домой, к вам.
– Нет! Сату от меня не отстанет. Не хочу, чтобы пострадали Сара и Эм! – прокричала я, вырываясь.
– Уйми ее, Мэтью. Или пусти к ней Марту.
– Не вмешивайся, Болдуин. – (От прикосновения холодных губ Мэтью мой пульс замедлился.) – Мы ни к чему не станем тебя принуждать.
– От вампиров мы можем ее защитить, от колдунов – нет. – Голос Изабо будто уплывал куда-то. – Нужно, чтобы рядом был тот, кто на это способен.
Сознание растворилось в сером тумане и вернулось ко мне в башне Мэтью. Все свечи горели, в камине ревел огонь. Было почти тепло, но я все равно дрожала от шока и избытка адреналина. Мэтью сидел на корточках, а я привалилась к нему спиной. Он осматривал мою правую руку. Вспоротый рукав пропитался кровью, и теперь по нему расплывалось новое пятно.
Изабо с Мартой маячили в дверях, словно пара ястребов.
– Я сам о ней позабочусь, Maman, – заявил Мэтью.
– Конечно, Мэтью, – привычно ответила Изабо.
Он оторвал рукав и выругался.