– Когда Леню убили, другие опера приезжали, вопросы задавали, а теперь вот вы, с Петровки. Прежние были из Юго-Западного, – проницательно заметил охранник, представившийся Александром. – Георгий Владимирович говорил, дело из округа в Москву забрали. Так?

– Отец потерпевшего – фигура, сам понимаешь, – туманно ответил Сташис.

В действительности после убийства Леонида Чекчурина дело оперативного учета осталось в Юго-Западном округе, и работали по нему Колюбаев и Хомич, а Петровка только осуществляла то, что в официальных документах называлось контролем и методической помощью. Зато после второго трупа уголовный розыск городского уровня подключился уже в полном объеме. Но не объяснять же охраннику такие служебные тонкости!

Александр понимающе кивнул:

– Ну да, ну да. В прошлый раз про Леню спрашивали, про его друзей, девиц, про наркотики, с кем приезжал сюда, на каких машинах, ну, все такое. Мы со сменщиками рассказали, что знали. А вы про что будете спрашивать?

– Немножко про другое, – улыбнулся Антон.

Они расположились в помещении охраны – небольшой комнатке в цокольном этаже, рядом с входной дверью. Судя по изображениям на экране открытого ноутбука, дом и участок контролировались шестью камерами видеонаблюдения. Немало. То ли у хозяев было что взять, то ли за свою жизнь опасались. С другой стороны, охранник всего один на смену, для реальных опасений этого маловато. Виктор подумал, что дело, скорее всего, в дешевых понтах, и никому этот депутат с его женой из областной администрации на фиг не нужен. А им с Антоном придется искать подтверждение тому, что нужен, и даже очень. Не работа, а сплошная дребедень! Неужели на Петровке все так работают? Нет уж, спасибо, на «земле» хоть иногда получается что-то реальное сделать, а тут… Фигня полная.

– Обслуга? Ясное дело, есть, Ирина Олеговна сама у плиты не стоит и с пылесосом не возится, но все приходящие. Никто не ночует постоянно, кроме охраны. Гости? Ну как сказать… Каждый день кто-то бывает, но чаще по делу. Помощник Георгия Владимировича даже иногда ночевать остается, в одной из гостевых спален. У Ирины Олеговны тоже помощник есть, вернее, помощница, и тоже почти каждый день появляется, то привезет документы, то еще что. Часто по вечерам вместе с Ириной Олеговной приезжает, они допоздна с бумагами работают.

– И тоже ночует? – спросил Вишняков.

– Ларка? Нет, Ларка всегда домой уезжает, даже если очень поздно, у нее муж и ребенок маленький.

Сташис сделал пометку в блокноте.

– С этим понятно, – сказал он. – А другие гости? Личные или по бизнесу, по делам?

Охранник Александр работал на этом месте уже три года, знал и помнил всех и охотно делился информацией. Вишняков сперва удивился такой открытости, не характерной для представителей охраны, но потом подумал, что ведь не под хозяина копают опера, а пытаются раскрыть убийство сына, а это совсем другое дело, тут грех не пойти навстречу, не помочь.

Имя Роберта Тремасова прозвучало довольно скоро.

– Часто приезжает, часто, – подтвердил Александр. – У него с Ириной Олеговной дела. Особенно в последнее время. Георгий Владимирович даже ревновал немного, ему казалось, что неспроста эти визиты.

– Ревновал? – настороженно перебил его Виктор. – А потом что, перестал ревновать?

– Конечно. То есть на самом деле он и не ревновал, так только, вид строил, чтобы хозяйке приятное сделать. Типа в шутку.

– Хозяйка, наверное, красивая? – зачем-то спросил Виктор.

Он и сам не знал, зачем спросил. Просто связались как-то в голове два понятия: «красивая женщина» и «ревность», вот и ляпнул. Однако выражение лица охранника его озадачило.

– А вы что, Ирину Олеговну никогда не видели?

– Мы дело только-только получили, – ответил Сташис, – еще ни с кем толком не пообщались, даже с Георгием Владимировичем не разговаривали.

– Ну, – Александр как-то странно усмехнулся, – пойдемте, покажу.

Все стены просторного холла, оштукатуренные под покраску, были увешаны фотографиями, на которых Чекчурин и Горожанова вместе и по отдельности красовались в компании разных публичных персон, чьи лица известны на всю страну. Чекчурин и спикер… Чекчурин и уполномоченный по правам… Чекчурин, Горожанова и руководители одного из федеральных телеканалов, все с бокалами в руках, видать, что-то отмечают… Горожанова и губернатор области… В обнимку с популярными актерами… На пресс-конференции рядом с председателем правительства. Судя по логотипу на стене за спинами главных участников, фотография сделана в те времена, когда продвигался проект строительства Новой Москвы. Ну ясно-понятно, куда ж без решения вопросов землеотвода.

Н-да, красавицей Ирину Олеговну Горожанову вряд ли кто-то назвал бы. Она даже обыкновенной не была. Более того: и на просто невзрачную не катила. Супруга депутата Чекчурина Георгия Владимировича выглядела такой страхолюдной, что Вите Вишнякову на какой-то момент захотелось зажмуриться. Дорого и стильно одетая, с прической, сделанной у превосходного парикмахера, очень ухоженная, с элегантными украшениями, эта женщина, несмотря на все усилия, походила на свиноматку с головой невыспавшейся совы. Круглые глаза, длинный нос, тонкие губы, бесформенное расплывшееся тело на коротких толстых ножках. Вот, оказывается, на ком женятся политики и бизнесмены… А Витя-то по наивности думал, что чем богаче и влиятельнее мужик, тем больше у него возможностей выбрать себе суперкрасавицу. Например, такую, как эта, на фотографии, сделанной здесь же, на лужайке перед домом, где он в данный момент находится. Конечно, сейчас зима, земля голая, деревья выглядят утлыми и жалкими, а на фотке лето, трава тщательно подстрижена, листва сочная и буйная. На заднем плане Чекчурин с каким-то мужиком склонились над мангалом и что-то обсуждают, на переднем позируют Горожанова и невозможной красоты девушка с огромными сияющими глазами.

– Блииин, – невольно вырвалось у Вишнякова, но он тут же прикусил язык и опасливо взглянул на Сташиса и охранника.

Но те, кажется, ничего не заметили.

– А это кто? – спросил Виктор, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно и незаинтересованно. – Что за мужик рядом с хозяином?

– Это Фадеев Виталий Аркадьевич, он по строительной части, у него дела в основном с Ириной Олеговной, – пояснил Александр.

– А девица? Дочка его?

– Жена, – охранник улыбнулся тепло и весело, – Снежана. Такая прикольная телка! Жалко, в последнее время они не приезжают, я по ней скучаю. Ирина Олеговна собиралась день рождения праздновать, Снежана точно приехала бы с Фадеевым, но из-за гибели Лени все отменили, конечно.

– А чего не приезжали? – полюбопытствовал Виктор. – Из страны уехали на зиму в теплые края?

– Да нет, там фигня какая-то между ними вышла, типа кошка пробежала.

– Ну, если кошка, то, скорее всего, твоя хозяйка Фадеева и не позвала бы на днюху. Разве не так? – заметил Антон.

– Смеешься? – фыркнул охранник. – Все взрослые мальчики и девочки, понимают, что в наше время бить горшки опасно, земля-то круглая. Фадеев с Ириной Олеговной давно дела ведет, у нее позиция в администрации крепкая, а ему еще строить и строить, так что ссориться насмерть никакого резона нет. Сделали паузу, отдышались – и снова за работу.

– Уверен?

– В чем? – удивленно переспросил охранник.

– В том, что отдышались и снова готовы дружить. Ты, как я погляжу, всесторонне информирован, зришь в корень, ситуацией владеешь. Проявляешь повышенный интерес к жизни хозяев? Или подхалтуриваешь на второй работе в пользу заинтересованных лиц?


Слова были неприятными и даже провокационными, и Виктор напрягся в ожидании резкой реакции со стороны Александра. Зачем же так? Вроде хорошо разговаривали, мирно, охранник с готовностью делился тем, что знает, и вдруг ни с того ни с сего Сташис чуть ли не обвиняет мужика в том, что он специально собирает информацию и кому-то ее сливает… По-хорошему, за такие высказывания полагается в морду бить вообще-то.

Но Александр, кажется, ничуть не обиделся.

– Мне интерес проявлять ни к чему, мне люди сами все рассказывают, – хитро улыбнулся он. – Мое дело – только запомнить и потом хозяину, Георгию Владимировичу, доложить. И потрепаться люблю, и слушать умею, а что водиле и бодигарду еще нужно? Во время рабочего дня с ними разве кто разговаривает? Приезжают со своими шефами и отрываются со мной. Они ведь люди, живые люди, а не тела бессмысленные, только мало кто из хозяев об этом помнит. Потребность в общении есть, и если работодатель умный – он со своим персоналом обязательно трещит о чем-нибудь, пока едет, иначе люди эту потребность будут в других местах и с другими ушами реализовывать. Вот и весь секрет. И Георгий Владимирович предупредил, что дело передали другому следователю и опера теперь другие работают, так что если придут и будут вопросы задавать, нужно не кочевряжиться, а добросовестно рассказывать все, что мне известно, потому как это на пользу делу, а ему самому скрывать нечего.

Антон одобрительно кивнул и повернулся к Виктору:

– Учись, Витя, у знающего человека, он дело говорит. Бери на заметку.

– Ага, – растерянно отозвался лейтенант.

– Так что там с Фадеевым-то? – продолжал Сташис как ни в чем не бывало. – Почему ты уверен, что хозяйка с ним помирилась?

– Так она с ним и не ссорилась, это Виталий Аркадьевич на нее заковырял, она ему тендер выиграть не дала, хотя раньше всегда шла навстречу и помогала. Ну, тут, видно, кто-то посильнее вмешался. Фадеев месяца три, наверное, здесь не показывался… Нет, не три, больше… Сейчас скажу точно. В последний раз Снежана была где-то в сентябре, потом, недели через три примерно, Фадеев без нее приезжал к Ирине Олеговне и уехал злой как черт, аж морду всю перекосило. И все, больше я их не видел. А перед самым Новым годом Ирина Олеговна отправила Ларку, помощницу, развозить приглашения на свой юбилей. Я и полюбопытствовал, чтобы знать, кого ожидать. Честно скажу: увидел имя Фадеева – обрадовался. Снежка классная, веселая, никогда с бомондом не тусуется, покажется рядом с мужем, посветит таблом минут десять, потом начинает скучать и ищет, с кем можно нормально поговорить. Если не находит – забивается в какой-нибудь уголок и торчит в телефоне, ролики смотрит или переписывается. Я люблю, когда она в мою смену приезжает, мы с ней и кофейку дернем, и поржем от души, картинки посмотрим, ролики или новое аниме, она что-нибудь интересное обязательно расскажет.

– Аниме? – изумился Вишняков.

Очень трудно было представить этого крепкого широкоплечего охранника, увлеченно смотрящего аниме или мангу.

– Ну а что? По мне-то, конечно, лучше бы боевичок или дюдик, но Снежка увлекается, косплей, Япония, Корея, все пироги. Даже языки учит. Она так смешно комментирует, что с ней вообще любую фигню можно смотреть. И персонажей имитирует очень похоже. Короче, я как список у Ларки взял – сразу по календарю проверил, чья смена будет в день юбилея, чтобы заранее договориться поменяться, если не моя. Ну а потом все это с Леней…

Он вздохнул, и непонятно было, горюет ли он по убитому Леониду Чекчурину или сожалеет о том, что не увидится с молодой женой Виталия Аркадьевича Фадеева.

Вишняков ожидал, что Антон продолжит расспрашивать про Снежану, но тот задал совсем уж странный вопрос:

– Значит, говоришь, помощница Ирины Олеговны развозила приглашения перед самым Новым годом?

– Не, – покачал головой Александр, – не совсем так. Она приглашения подготовила и список составила, это было не то двадцать девятого, не то тридцатого декабря, точно не скажу, но могу посмотреть график, в какой день я работал. Но ведь ясно же, что она вот прям сразу не кинется их развозить, с середины декабря по Москве вообще лучше не ездить, сами знаете, а потом каникулы, офисы закрыты, да и Ларка с семьей собиралась улетать куда-то не то в Эмираты, не то на Бали. Так что приглашения она развозила, скорее всего, числа одиннадцатого-двенадцатого.

Антон еще какое-то время рассматривал вывешенные в холле фотографии и с заинтересованным лицом задавал вопросы о запечатленных на них персонажах.

– А скажи-ка, друг Саня, – заговорил он совсем уж дружеским и доверительным тоном, – не происходило ли чего-нибудь эдакого незадолго до смерти Леонида? Чего-то необычного, непривычного? Может, кто-то вдруг начал им интересоваться? Вопросы задавать, вынюхивать, ну, ты понимаешь, о чем я.

– Так ваши с Юго-Запада об этом уже сто раз спрашивали, я рассказал, что знал.

– Понимаю. Но время-то прошло, а практика показывает, что человек сначала ответит, а потом может еще что-нибудь вспомнить, так часто бывает.

– Да нет, я уж в голове все, что можно, прокрутил, Леньку-то жалко, хоть он и придурок был конченый, хотелось помочь. Ничего, кроме той девки, не вспомнил.

Виктор напряг память. Да, в материалах по убийству Леонида Чекчурина была информация о том, что его преследовала некая влюбленная девица, которую Леонид то ли намеревался бросить, то ли уже бросил. При опросе домашнего персонала Чекчурина один из охранников рассказал, что приблизительно в начале декабря Леонид приехал к отцу, и пока он находился в доме, неподалеку в лесополосе была замечена молодая женщина, которая стояла неподвижно и пристально разглядывала дом и участок. Вернее, лицо ее было повернуто в сторону дома и участка, а уж куда там она смотрела на самом деле – неизвестно. Но охранник на всякий случай вышел за ворота и направился в сторону незнакомки, собираясь строго спросить, что она тут делает, и объяснить самые простые правила уважения чужой частной жизни. Разговор, однако, не состоялся, поскольку неизвестная, заметив приближение охранника, рванула через лесополосу, причем довольно шустро. Охраннику это не особо понравилось, и он немедленно доложил хозяину, а Леонид, присутствовавший при разговоре, рассмеялся, махнул рукой и заявил, что это наверняка Янка, которая никак не может смириться с тем, что все кончено, вот и таскается за ним с утра до вечера в надежде, что удастся поговорить и все вернуть обратно.

Эту версию отработали по полной, и оказалось, что тянули пустышку. Выявили всех девушек, с которыми убитый проводил время в течение последних двух месяцев перед смертью, но ни одна не имела мотива ни ревности, ни мести. Более того, ни одна не походила на словесный портрет, данный охранником. Яна среди них, конечно же, была, и Леонид с ней действительно расстался месяца за два до убийства, и переживания со слезами тоже имели место, но крайне непродолжительное время. Уже в середине ноября эта Яна начала встречаться с новым кавалером, повеселела, похорошела и о Ленечке Чекчурине даже ленилась вспоминать. На тот день, когда Леонид приезжал к отцу и охранник видел неподалеку от дома незнакомку, у Яны было алиби, подтвержденное многими людьми, да и под описание она не подходила ни ростом, ни фигурой, ни цветом волос, ни прической.

– На камеру она не попала? – безнадежным тоном спросил Сташис.

– Попала, – ответил Александр, – но со спины, лица не видно. Ваши ребята тоже про видео спрашивали, мы им все показали, они посмотрели и даже изымать не стали. Нашими камерами просматривается только периметр по линии забора, лесополоса в них не попадает. Но появилась эта девица со стороны трассы, так что ей пришлось пройти мимо одной из наших камер, чтобы встать на то место, где ее увидела охрана. Если б она двигалась в обратную сторону, то как раз лицо и попало бы, а так – одна спина и немножко ноги. Пуховик, капюшон, джинсы, дутые сапоги, короче, хватай любую – не ошибешься.

– А как же прическа, цвет волос?

– Это уже Серега, сменщик мой, глазами разглядел, когда пошел к ней. У него зрение отличное, а она, когда в пролеске стояла, капюшон сняла.

– Значит, не твоя смена была? – уточнил Антон.

– Не моя. Но это и хорошо. У меня зрение не такое острое, как у Сереги, я бы, наверное, вообще ничего не рассмотрел.

– Значит, кроме этой девушки, вспомнить нечего? Никто не проявлял неоправданного интереса к Леониду, не спрашивал, когда он в следующий раз приедет, какие у него планы?

– Ну ты даешь, подполковник! – рассмеялся Александр. – Кто ж мог знать, когда Ленька в следующий раз приедет и какие у него планы, если этот мажор сам понятия не имел, что будет делать через час? Что ему в голову взбредет – то и делал, куда левая пятка захотела – туда и шел.

– Ясно. Последний вопрос у нас остался, Саня, и больше мы тебя терзать не будем.

– Валяй.

– Тебе фамилия Очеретин что-нибудь говорит? Знакома?

Лицо Александра выразило недоумение и даже, кажется, некоторый укор.

– Очеретин? Нет, не слыхал. А точно, что Очеретин? Ты не путаешь?

Вишняков, внимательно наблюдавший за Антоном в попытках уловить ход его мысли, заметил, что при этих словах глаза Сташиса блеснули.

– Возможно, что и путаю, башка всяким мусором забита, к вечеру уже свое имя могу забыть. Какие есть варианты?

– Наверное, Черединов. Володька.