Флорида Патрисии понравилась – она даже сама себе удивилась. Понравились солнце и пальмы, яркая голубизна неба и воды. Патрисия с удовольствием разглядывала вид из своего номера в отеле – почему бы не побаловать себя? – и сфотографировала пейзаж, чтобы отправить домой.
Вот славно было бы жить здесь!
Правда, вокруг слишком много стариков. И евреев.
Но подумать все равно стоит.
Найти Хильду и заглянуть в ее бунгало с двумя спальнями оказалось до смешного легко. Хильда жила в том же квартале, что и семья ее дочери.
За три дня Патрисия изучила нехитрый распорядок дня Хильды.
Старая грымза жила незамысловато. Любила копаться в саду, где установила несколько кормушек для птиц, и разъезжала по окрестностям на трехколесном велосипеде, словно какой-то морщинистый карапуз.
На четвертый день, перебирая в голове идеи о несчастных случаях в саду или на велосипеде, Патрисия проезжала мимо, когда Хильда наполняла кормушку для птиц, стилизованную под ресторан – с цветочными ящиками на окнах и вывеской «Кафе для пернатых».
Патрисия остановилась, поправила короткий черный парик, надела солнечные очки и вышла из машины.
– Прошу прощения, мэм…
Хильда, проворная и жилистая, в широкополой шляпе, обернулась.
– Чем могу помочь?
– Вы мне не скажете, где вы купили эту очаровательную кормушку для птиц? Моя мама была бы в восторге.
– Ах! – Смеясь, Хильда поманила Патрисию подойти поближе. – Она любит птиц?
– Очень. Боже мой, вблизи ваша кормушка еще чудеснее. Сделана на заказ?
– Работа местного художника. В магазине, где они продаются, есть и другие похожие. «Птичий домик».
Она подробно рассказала, как найти магазин, и Патрисия послушно записала все в телефон.
– Здорово.
– По-моему, я видела вас вчера, когда вы проезжали мимо.
Улыбка Патрисии на мгновение застыла.
– Недавно сюда перебрались мои родители. Я помогаю им с переездом. Они больше не могли выносить зимы в Сент-Поле.
– Отлично понимаю. Сама сбежала от зим в штате Мэн.
– Поэтому, если я найду что-то похожее, – сказала Патрисия, смеясь, – будет отличный подарок для мамы на новоселье.
– Моя любимая кормушка стоит на заднем дворе, любуюсь из окна кухни. В стиле английского коттеджа.
– Вы шутите! – воскликнула Патрисия в приливе вдохновения. – Мама выросла в английском коттедже в Озерном крае. Она переехала в Штаты подростком. Кормушка для птиц в виде английского коттеджа ей понравится.
– Пойдемте, я вам покажу.
– О, вы так добры. Я вам не помешаю?
– Рада помочь. – Пока они шли, Хильда помахала мужчине, который вышел из соседнего дома. – Привет, Пит.
– Доброе утро! Иду в магазин за продуктами. Тебе ничего не нужно?
– Нет, спасибо. Вашим родителям здесь понравится, – сказала она Патрисии, когда они обогнули дом.
– Надеюсь. Хотя я буду очень по ним скучать.
«Сейчас убить ее не получится, – подумала Патрисия. – Машина перед домом, чертов сосед».
– Какой красивый дворик. И бассейн. Наверное, вы плаваете круглый год.
– Верно, – подтвердила Хильда. – Каждое утро перед завтраком.
Патрисия улыбнулась.
– Вот почему вы в такой прекрасной форме.
Она охала и ахала над нелепой кормушкой для птиц, хвалила дворик, растения и горшки и горячо благодарила женщину, которой предстояло умереть.
Разумеется, Патрисия не поехала ни в какой «Птичий домик», а зашла в «Уолмарт» за тостером и удлинителем.
На следующий день, ровно в семь пятнадцать утра, Хильда вышла из дома, сбросила синий махровый халат, оставшись в простом коричневом купальнике, и нырнула в бассейн. Пока она делала плавные, размеренные гребки, Патрисия ступила на ее задний дворик, подключила удлинитель к наружной розетке на задней стене дома и бросила тостер в бассейн.
Она смотрела, как дергается тело Хильды, как искрится вода. Понаблюдала, как тело плавает лицом вниз, потом отсоединила шнур и выловила тостер сачком для бассейна.
Конечно, в полиции догадаются, но стоит ли им помогать? Патрисия сунула орудие убийства в свой рюкзак и, предусмотрительно одетая в беговые капри, майку и бейсболку, пробежала три квартала до арендованной машины.
Она бросила тостер в мусорный контейнер какого-то ресторана, а удлинитель – в паре миль оттуда, на стоянке торгового центра.
Затем сунула черный парик обратно в рюкзак, вернулась в отель и заказала в номер обильный завтрак – омлет со шпинатом и беконом, ветчину из индейки, ягоды и свежевыжатый апельсиновый сок.
Интересно, кто первым найдет Хильду? Дочь? Один из внуков? Добрый сосед Пит?
Надо будет последить за местными газетами.
А пока можно с удовольствием провести остаток дня у бассейна отеля.
Бабушка и дедушка не сделали ей подарка в виде своей смерти во сне. Пришлось тешиться мечтами о различных способах их убийства.
Зато отец оказал ей услугу и напился, прежде чем сесть за руль пикапа «Форд». Он забрал с собой на тот свет мать двоих детей и ее сына-подростка, когда вылетел на встречную полосу и врезался в их маленький автомобиль.
Фредерика Мозбли Патрисия вычеркнула из своего списка одной душной летней ночью – еще до Хильды – при содействии взрывного устройства, которое она сунула под водительское сиденье его незапертой машины.
Это убийство ей особенно понравилась, поскольку Мозбли написал и самостоятельно издал довольно успешную книгу о «Даун-Ист».
К тому же она впервые сделала бомбу.
И пришла к выводу, что у нее есть талант.
Третьего за год – ей пришлось немного разнести их по времени – она убила, якобы случайно столкнувшись с ним в переполненном баре и воткнув в него шприц с ботулотоксином. Изысканный способ, поскольку доктор Дэвид Ву, который пришел поужинать с женой и парой друзей в престижный ресторан и которому приписывали спасение жизней в ту роковую ночь, был пластическим хирургом. Напрашивался логичный вывод: поскольку он зарабатывал (весьма неплохо) на жизнь, вкалывая людям «Ботокс», поэтично было бы умереть от укола того же самого вещества.
По дороге домой Патрисия выбросила шприц и тихонько открыла дверь.
На миг – на сладкий, сладкий миг – ей показалось, что ее молитвы услышаны. Бабуля лежала на полу в холле. Стонала, так что еще дышала, но это можно исправить.
Однако бабушка со стоном повернула голову.
– Патти, Патти… Слава богу. Я… я упала. Ударилась головой. Кажется… о, мне кажется, я сломала бедро.
«Можно прикончить», – решила Патрисия. Нужно только закрыть рукой ее рот, зажать ей нос и…
– Агнес! Я не могу найти пульт! Куда ты его…
Дедуля вышел из спальни на первом этаже, недовольно хмуря брови над своими бифокальными очками. Увидев жену, он вскрикнул, и Патрисии пришлось быстро менять тактику.
– Боже мой, бабуля! – Она бросилась вперед, опустилась на колени и схватила бабушку за руку.
– Я упала… упала…
– Все хорошо. Все будет хорошо. – Она вытащила телефон из сумочки, набрала «девять-один-один». – Мне нужна «Скорая»! – Она назвала адрес, стараясь придать голосу легкую дрожь. – Моя бабушка упала. Торопитесь, пожалуйста, поторопитесь. Дедушка, принеси бабуле одеяло. Ее трясет. Возьми плед с дивана. Держись, бабуля. Я с тобой.
«Значит, не вышло двойной удачи в один вечер», – думала Патрисия, нежно гладя бабушку по щеке. Впрочем, сломанное бедро у восьмидесятитрехлетней женщины обещало многое.
Патрисия скрыла свое горькое разочарование, когда Агнес поправилась. И заслужила восхищение медицинского персонала больницы, сиделок и соседей проявлением неустанной заботы.
Она воспользовалась случаем, чтобы убедить бабушку и дедушку не только выдать ей доверенность на имущество, но и вписать ее имя во все счета и документы – банковские чеки, инвестиции, особняк и загородный дом на Кейп-Мей.
Поскольку рано или поздно ей все равно достанутся украшения бабушки, время от времени она брала некоторые из них и превращала в наличные, когда ездила в Огасту или Бангор или когда однажды поехала отдохнуть на выходные (по настоянию докторов) в Бар-Харбор.
Часть наличных пошла на покупку качественного поддельного удостоверения личности, с которым она открыла небольшой банковский счет и арендовала банковскую ячейку в Рочестере, штат Нью-Гэмпшир.
Продажа украшений, регулярное снятие денег со счетов, продажа загородного дома, на который бабушка и дедушка по глупости выписали ей доверенность, принесли ей больше трех миллионов долларов. Она запаслась также четырьмя поддельными наборами документов, включая водительские права, паспорта и кредитные карты. Сотня тысяч наличными и предметы первой необходимости хранились в дорожной сумке на шкафу.
Поскольку ни дедушка, ни бабушка больше не поднимались по лестнице, весь второй этаж оказался в ее распоряжении. Патрисия установила замки на двери в своих комнатах и заняла гостевую комнату под мастерскую.
Если приходящая раз в неделю уборщица и находила странным, что ей закрыт вход на второй этаж, она ничего не говорила. Платили ей хорошо, а меньше этажей – меньше работы.
Приближалась очередная годовщина «Даун-Ист», и Патрисия строила планы. Большие планы.
И вычеркнула из списка еще пару имен.
Вот славно было бы жить здесь!
Правда, вокруг слишком много стариков. И евреев.
Но подумать все равно стоит.
Найти Хильду и заглянуть в ее бунгало с двумя спальнями оказалось до смешного легко. Хильда жила в том же квартале, что и семья ее дочери.
За три дня Патрисия изучила нехитрый распорядок дня Хильды.
Старая грымза жила незамысловато. Любила копаться в саду, где установила несколько кормушек для птиц, и разъезжала по окрестностям на трехколесном велосипеде, словно какой-то морщинистый карапуз.
На четвертый день, перебирая в голове идеи о несчастных случаях в саду или на велосипеде, Патрисия проезжала мимо, когда Хильда наполняла кормушку для птиц, стилизованную под ресторан – с цветочными ящиками на окнах и вывеской «Кафе для пернатых».
Патрисия остановилась, поправила короткий черный парик, надела солнечные очки и вышла из машины.
– Прошу прощения, мэм…
Хильда, проворная и жилистая, в широкополой шляпе, обернулась.
– Чем могу помочь?
– Вы мне не скажете, где вы купили эту очаровательную кормушку для птиц? Моя мама была бы в восторге.
– Ах! – Смеясь, Хильда поманила Патрисию подойти поближе. – Она любит птиц?
– Очень. Боже мой, вблизи ваша кормушка еще чудеснее. Сделана на заказ?
– Работа местного художника. В магазине, где они продаются, есть и другие похожие. «Птичий домик».
Она подробно рассказала, как найти магазин, и Патрисия послушно записала все в телефон.
– Здорово.
– По-моему, я видела вас вчера, когда вы проезжали мимо.
Улыбка Патрисии на мгновение застыла.
– Недавно сюда перебрались мои родители. Я помогаю им с переездом. Они больше не могли выносить зимы в Сент-Поле.
– Отлично понимаю. Сама сбежала от зим в штате Мэн.
– Поэтому, если я найду что-то похожее, – сказала Патрисия, смеясь, – будет отличный подарок для мамы на новоселье.
– Моя любимая кормушка стоит на заднем дворе, любуюсь из окна кухни. В стиле английского коттеджа.
– Вы шутите! – воскликнула Патрисия в приливе вдохновения. – Мама выросла в английском коттедже в Озерном крае. Она переехала в Штаты подростком. Кормушка для птиц в виде английского коттеджа ей понравится.
– Пойдемте, я вам покажу.
– О, вы так добры. Я вам не помешаю?
– Рада помочь. – Пока они шли, Хильда помахала мужчине, который вышел из соседнего дома. – Привет, Пит.
– Доброе утро! Иду в магазин за продуктами. Тебе ничего не нужно?
– Нет, спасибо. Вашим родителям здесь понравится, – сказала она Патрисии, когда они обогнули дом.
– Надеюсь. Хотя я буду очень по ним скучать.
«Сейчас убить ее не получится, – подумала Патрисия. – Машина перед домом, чертов сосед».
– Какой красивый дворик. И бассейн. Наверное, вы плаваете круглый год.
– Верно, – подтвердила Хильда. – Каждое утро перед завтраком.
Патрисия улыбнулась.
– Вот почему вы в такой прекрасной форме.
Она охала и ахала над нелепой кормушкой для птиц, хвалила дворик, растения и горшки и горячо благодарила женщину, которой предстояло умереть.
Разумеется, Патрисия не поехала ни в какой «Птичий домик», а зашла в «Уолмарт» за тостером и удлинителем.
На следующий день, ровно в семь пятнадцать утра, Хильда вышла из дома, сбросила синий махровый халат, оставшись в простом коричневом купальнике, и нырнула в бассейн. Пока она делала плавные, размеренные гребки, Патрисия ступила на ее задний дворик, подключила удлинитель к наружной розетке на задней стене дома и бросила тостер в бассейн.
Она смотрела, как дергается тело Хильды, как искрится вода. Понаблюдала, как тело плавает лицом вниз, потом отсоединила шнур и выловила тостер сачком для бассейна.
Конечно, в полиции догадаются, но стоит ли им помогать? Патрисия сунула орудие убийства в свой рюкзак и, предусмотрительно одетая в беговые капри, майку и бейсболку, пробежала три квартала до арендованной машины.
Она бросила тостер в мусорный контейнер какого-то ресторана, а удлинитель – в паре миль оттуда, на стоянке торгового центра.
Затем сунула черный парик обратно в рюкзак, вернулась в отель и заказала в номер обильный завтрак – омлет со шпинатом и беконом, ветчину из индейки, ягоды и свежевыжатый апельсиновый сок.
Интересно, кто первым найдет Хильду? Дочь? Один из внуков? Добрый сосед Пит?
Надо будет последить за местными газетами.
А пока можно с удовольствием провести остаток дня у бассейна отеля.
Бабушка и дедушка не сделали ей подарка в виде своей смерти во сне. Пришлось тешиться мечтами о различных способах их убийства.
Зато отец оказал ей услугу и напился, прежде чем сесть за руль пикапа «Форд». Он забрал с собой на тот свет мать двоих детей и ее сына-подростка, когда вылетел на встречную полосу и врезался в их маленький автомобиль.
Фредерика Мозбли Патрисия вычеркнула из своего списка одной душной летней ночью – еще до Хильды – при содействии взрывного устройства, которое она сунула под водительское сиденье его незапертой машины.
Это убийство ей особенно понравилась, поскольку Мозбли написал и самостоятельно издал довольно успешную книгу о «Даун-Ист».
К тому же она впервые сделала бомбу.
И пришла к выводу, что у нее есть талант.
Третьего за год – ей пришлось немного разнести их по времени – она убила, якобы случайно столкнувшись с ним в переполненном баре и воткнув в него шприц с ботулотоксином. Изысканный способ, поскольку доктор Дэвид Ву, который пришел поужинать с женой и парой друзей в престижный ресторан и которому приписывали спасение жизней в ту роковую ночь, был пластическим хирургом. Напрашивался логичный вывод: поскольку он зарабатывал (весьма неплохо) на жизнь, вкалывая людям «Ботокс», поэтично было бы умереть от укола того же самого вещества.
По дороге домой Патрисия выбросила шприц и тихонько открыла дверь.
На миг – на сладкий, сладкий миг – ей показалось, что ее молитвы услышаны. Бабуля лежала на полу в холле. Стонала, так что еще дышала, но это можно исправить.
Однако бабушка со стоном повернула голову.
– Патти, Патти… Слава богу. Я… я упала. Ударилась головой. Кажется… о, мне кажется, я сломала бедро.
«Можно прикончить», – решила Патрисия. Нужно только закрыть рукой ее рот, зажать ей нос и…
– Агнес! Я не могу найти пульт! Куда ты его…
Дедуля вышел из спальни на первом этаже, недовольно хмуря брови над своими бифокальными очками. Увидев жену, он вскрикнул, и Патрисии пришлось быстро менять тактику.
– Боже мой, бабуля! – Она бросилась вперед, опустилась на колени и схватила бабушку за руку.
– Я упала… упала…
– Все хорошо. Все будет хорошо. – Она вытащила телефон из сумочки, набрала «девять-один-один». – Мне нужна «Скорая»! – Она назвала адрес, стараясь придать голосу легкую дрожь. – Моя бабушка упала. Торопитесь, пожалуйста, поторопитесь. Дедушка, принеси бабуле одеяло. Ее трясет. Возьми плед с дивана. Держись, бабуля. Я с тобой.
«Значит, не вышло двойной удачи в один вечер», – думала Патрисия, нежно гладя бабушку по щеке. Впрочем, сломанное бедро у восьмидесятитрехлетней женщины обещало многое.
Патрисия скрыла свое горькое разочарование, когда Агнес поправилась. И заслужила восхищение медицинского персонала больницы, сиделок и соседей проявлением неустанной заботы.
Она воспользовалась случаем, чтобы убедить бабушку и дедушку не только выдать ей доверенность на имущество, но и вписать ее имя во все счета и документы – банковские чеки, инвестиции, особняк и загородный дом на Кейп-Мей.
Поскольку рано или поздно ей все равно достанутся украшения бабушки, время от времени она брала некоторые из них и превращала в наличные, когда ездила в Огасту или Бангор или когда однажды поехала отдохнуть на выходные (по настоянию докторов) в Бар-Харбор.
Часть наличных пошла на покупку качественного поддельного удостоверения личности, с которым она открыла небольшой банковский счет и арендовала банковскую ячейку в Рочестере, штат Нью-Гэмпшир.
Продажа украшений, регулярное снятие денег со счетов, продажа загородного дома, на который бабушка и дедушка по глупости выписали ей доверенность, принесли ей больше трех миллионов долларов. Она запаслась также четырьмя поддельными наборами документов, включая водительские права, паспорта и кредитные карты. Сотня тысяч наличными и предметы первой необходимости хранились в дорожной сумке на шкафу.
Поскольку ни дедушка, ни бабушка больше не поднимались по лестнице, весь второй этаж оказался в ее распоряжении. Патрисия установила замки на двери в своих комнатах и заняла гостевую комнату под мастерскую.
Если приходящая раз в неделю уборщица и находила странным, что ей закрыт вход на второй этаж, она ничего не говорила. Платили ей хорошо, а меньше этажей – меньше работы.
Приближалась очередная годовщина «Даун-Ист», и Патрисия строила планы. Большие планы.
И вычеркнула из списка еще пару имен.