Те погасли, отказывались признавать правду.

— Я убила Кааса, — я наклонилась и шепнула тихо поверх ладони.

Персонагвир не загорался и вообще не реагировал. Странно. Это точно была истина!

— Я влюбилась в своего ментора, — снова шепнула я, увлекшись.

Подтверждения не последовало. Но надо признать, что в этом я до сих пор сомневалась.

— Он подтверждает только личность, — прозвучало у меня над ухом, и я подпрыгнула.

Резко отняла ладонь и захлопнула книгу. Голомяс мягко улыбался, наблюдая за моей реакцией. Он что, всё слышал? И про Кааса и про ментора?…

— А где вы научились кровавой магии? — я прошлась вдоль длинного стола, стараясь выглядеть естественно. — В Пенте Толмунда?

— В Пенте Толмунда обучают только стязателей, — почерневшие глаза следили за мной слишком внимательно. — Юна, кровавая магия строго запрещена в королевстве. Я много отдал Квертинду за разрешающую грамоту, но даже и там есть огромный ряд ограничений на ритуалы Толмунда. Не стоит тебе с этим связываться.

— Мне? — непринуждённо рассмеялась я. — О нет, что вы. Я просто хочу понять её принципы, а не использовать. Для защиты, понимаете?

Под руку попались длинные щипцы-ножницы, я схватила их и быстро постучала. Даже порычала, имитируя пасть дракона. Похихикала над собственной шуткой, но Голомяс не поддержал меня. Он смотрел серьёзно.

— Защититься от кровавой магии может только кровавый маг, и никак иначе, — старик прищурился. — Да и то, только кровавый маг схожего или более высокого порядка. Толмунд бережёт своих почитателей.

— То есть кровавая магия на вас не действует? — я застыла с щипцами в руках, боясь спугнуть откровенность старика.

— Если я пожелаю, то смогу воздвигнуть защиту от вмешательства заклинаний Толмунда, — пояснил Голомяс. — Она подобна террескату, только не видна обычным людям. Несложное заклинание, блокирующие любые попытки изменить моё тело кровавой магией. Пробиться сквозь него могут только маги порядка выше моего, то есть пятого. Таких в Квертинде почти не осталось.

— То есть маги пятого порядка стихии Толмунда могут быть неуязвимы к кровавым заклинаниям? — я подавалась вперёд.

— Если захотят этого, — кивнул библиотекарь, приближаясь.

— Что это за заклинание? — быстро оживилась я. — Как звучит его произношение на языке Древних Волхвов? Нужно ли воззвание?

— Оно звучит как «Кое-то суёт свой носик в преступные дела», — почти прошептал Голомяс. — Кажется, у тебя уже были проблемы с законом. Именно из-за кровавой магии. В тот раз тебе повезло, учитывая целый вулкан смягчающих обстоятельств. Но вряд ли Квертинд окажется более лоялен в следующий раз. От кого ты собралась защищаться, Юна?

— От врагов, — я пожала плечами и оставила инструмент. — Их, знаете, у меня теперь целый курс. Даже несколько курсов, пожалуй.

— Никто из них не причинит тебе вреда, — Голомяс махнул рукой и принялся наблюдать за процессом сбора крови. — Это крохотные трудности на длинном пути.

Алая жидкость уже не лилась, а слабо капала из прозрачных трубок. Я надулась. Мои трудности не казались мне крохотными. Как вообще можно так рассуждать? Может, для древнего кровавого мага подобные проблемы и казались мелочными, но для меня это было по-настоящему важно. Общая неприязнь, с которой мне приходилось сталкиваться изо дня в день, здорово изматывала и обижала, хоть я и старалась не показывать виду. В отличие от всех, Голомяс относился ко мне по-прежнему с теплотой и вниманием, отчего я причислила его к своим немногочисленным друзьям.

— Как вы можете знать, что за путь мне предстоит? — с чувством спросила я. — Вдруг всё самое важное происходит именно сейчас, и моё лучшее время только уходит, разбегается, как взгляды студентов, когда они смотрят на меня?

— Я верю прекрасной Чахи, — старик подошёл к розе и бережно снял колбу. — Она умела разглядеть огромный мир в зерне песка, а в одном мгновении — целую эпоху. Чахи что-то говорила тебе? Лично тебе? Может, просила о чём-то?

Теперь Голомяс подобрался и застыл, как я недавно. Боялся спугнуть меня, боялся, что я не отвечу. Было заметно, что он волнуется.

— Если честно, я не помню, — вполне искренне ответила я. — Что-то про великие истории, про сказки…

Воспоминания о Рдяной Чахильде я старалась запихнуть подальше в сознание, позабыть, как страшный сон. И приуспела в этом. Единственное, что я помнила очень хорошо из той ночи — это булькающего Гренку и летящий чёрный пепел.

— Про кровавую магию меня больше не спрашивай, — разачарованно кинул через плечо Голомяс. — Если тебе и суждено познакомиться с ней когда-нибудь, я не хочу иметь к этому никакого отношения.

— Хорошо, — навязываться не имело смысла. — Вообще-то я пришла за книгами.

— О! — оживился библиотекарь. — Хочешь почитать новейшую историю о любви? «М и м»?

— Мне нужны сведения о Кирмосе лин де Блайте, — выпалила я.

Голомяс неожиданно вздрогнул при упоминании имени будующего короля, будто я произнесла вслух то, что нельзя было называть.

— И что ты хотела бы о нём узнать? — подозрительно прищурился кровавый маг.

— Да всё. Историю семьи, биографию, идеологию, характер, внешность, — перечислила я. — Может, у вас есть его портреты?

— Наверное, если я спрошу, зачем он тебе сдался, ты ответишь какую-нибудь чушь? — вздохнул старик.

— Даже если я скажу вам правду, вы сочтёте её невероятной, — я села на знакомую мне уже табуретку и крутанулась.

— Знаешь, Юна, я и без предсказаний Чахи подозреваю, что ты уже по уши вляпалась в какую-то подозрительную историю. Или вот-вот непременно вляпаешься. Я беспокоюсь за тебя. Не хочу, чтобы ты закончила, как он, — Голомяс выразительно тыкнул пальцем в уже остывший труп.

Крутиться на табуретке было плохой идеей, потому что от вращения меня чуть не вывернуло наизнанку. Но я всё же сдержала неприятный позыв и ответила:

— Вряд ли это грозит мне в библиотеке. Этот бедняга ведь погиб не от ушиба о гранит науки?


Голомяс рассмеялся, и я поддержала его ухмылкой.

— На восьмом ярусе отдел новейшей истории Квертинда. Там же есть «Геральдика семей», некоторые летописи Верховного Совета Претория, — старик потёр затылок и огляделся. — Думаю, там ты найдёшь сведения о интересующей тебя личности. Я должен закончить здесь, потом поднимусь. Если, конечно, тебе ещё нужна будет моя помощь.

— Я справляюсь! — я вскочила и побежала к железной двери.

*

На восьмом ярусе я провела не меньше трёх часов. Плотные ряды книжных корешков полукруглом охватывали небольшую комнату с единственным столом, тугие свёртки мирно покоились на изогнутых полках. Судя по слою пыли, сюда давно никто не заглядывал. Немаленькая часть рукописных залежей перекочевала на стол, и теперь вокруг меня возвышались горы из страниц и переплётов.

Фамилия «Блайт» встречалась почти в каждой книге по истории, но ни одно из встречающихся имён мне ни о чём не говорило. Кроме одного, конечно.

Главным достижением Кирмоса Блайта значилась победа в затяжной гражданской войне, что разразилась шестнадцать лет назад — сразу после смерти Иверийской династии. Но и помимо этого он часто мелькал в хрониках и отчётах Верховного Совета, что большей частью были неполными. Рассекреченными оказались только мелкие обсуждения быта и организации праздников, визиты иностранных послов. Судя по обрывочным сведениям — к экзарху, а затем к Консулу-наместнику Кирмосу лин де Блайту прислушивались даже больше, чем к Великому Консулу Камлену Видящему. Но здесь подробностей никаких не было, как и не было прямых упоминаний его речей или убеждений. Изредка попадались отсылки к Ордену Крона, исключительно в уничижительных формах. Господин Демиург ни разу не мелькал.

Больше всего информации я почерпнула из «Геральдики семей». Интересующая меня фамилия была одной из самых многочисленных и занимала несколько страниц. Под жутковатым гербом — тремя чёрными сплетённым змеями — тянулись не только имена членов рода, но и их краткие биографии. Судя по написанному, Чёрный Консул родился в полной и счастливой аристократической семье.

Отцом его был Монред лин де Блайт, служащий генералом армии Квертинда, человек строгой дисциплины. Имел выдающиеся достижения в магии Ревда и Омена и до самой старости был способен одним мечом уложить небольшой взвод. Тут даже был его чернильный портрет — крупный мужчина с тяжёлым взглядом и широкими бровями опирался на огромный клинок. К моему удивлению, магией Толмунда отец кровавого Чёрного Коснула не обладал, предпочитая традиционные способы битвы. В частых уже тогда стычках с Орденом Крона он самолично вёл солдат в бой, несмотря на почтенный возраст. Что его и сгубило — Монред лин де Блайт скончался от ранений спустя три месяца от окончания войны 194 года, передав звание «лин де» своему сыну. Конечно, вместе со статусом Консула-хранителя Полуострова Змеи, вторым по величине родовым замком в королевстве и безупречной репутацией верноподданного Квертинда. Настолько безупречной, что даже одна из тренировачных арен в Военной Академии Астрайта зовётся именем Монреда Блайта.

Моя фантазия, изрядно утомлённая чтением, сразу нарисовала картинки десятка различных арен, оснащённых лучшим оружием и полигонами для тренировки магий. Вот бы там побывать!

Я устало вздохнула и потёрла глаза. Переставила свечу повыше — на стопку книг, чтобы получше осветить небольшое помещение и продолжила изучение.

С матерью моему заклятому врагу повезло чуть меньше, чем с отцом, но всё же гораздо больше, чем мне. Матильда Блайт окончила Мелироанскую Академию Благородных Дев, в чём я и без книг не сомневалась, и посвятила себя благотворительности. Она часто давала приёмы и балы, подобно Мелире Иверийской, выступала меценаткой при музеях и галереях, посвящая себя искусству. Но почила слишком рано и внезапно от неизвестной болезни ровно в то время, когда Кирмос Блайт отбыл на обучение. В этом мы были с ним чем-то похожи — оба потеряли родителя перед поступлением. Правда, сочувствия к нему от этого сходства не прибавилось ни на каплю.

Из плохо сколоченного ящика я достала едва читаемую листовку «Чистая Правда Квертинда». Облачко пыли взметнулось над столом, и я чихнула, разворачивая хрупкий пергамент. Здесь упоминалась Матильда Блайт, смерть которой связывали с неудачной беременностью при загадочных обстоятельствах. Но судя по соседней заметке, в которой отмечалось буквальное превращение знаменитой актрисы в змееголовую мегеру, доверять этой газетёнке не стоило. Пришлось разочарованно отправить её в стопку непригодной литературы.

Сам же Кирмос лин де Блайт окончил не только Военную Академию Астрайта, но и Пенту Толмунда в возрасте, слишком юном для подобных заведений. Именно так и было написано. Непревзойдённый боец, гениальный маг и выдающийся стязатель, он построил головокружительную карьеру в Претории, быстро завоевав всеобщее расположение и авторитет. Но главное — любовь и уважение самого Мирасполя Иверийского, последнего короля и кровавого мага. С такой поддержкой юному Чёрному Консулу было нетрудно добиться высот в карьере и магии. Даже если способы были не совсем законные.

Во времена восстания, подобно своему отцу, Кирмос Блайт бился бок о бок с солдатами, а на привалах проводил время в военных шатрах. В должности экзарха не только изучал, но и активно практиковал кровавую магию, устраивая публичные казни преспешников Ордена Крона, за что и получил своё тёмное прозвище. О количестве жертв информации не было, но я не сомневалась, что счёт шёл на тысячи. И наверняка не все из них были плохими людьми. Вспомнилось обитатели Кедровок, Нина и Осмельян. Разве стал бы Чёрный Консул разбираться в судьбе каждого задержанного? Интересно, а детей и женщин он тоже резал?

«Кирмос лин де Блайт должен умереть» — коряво вывела я на пустом пергаменте, который подготовила для заметок. Больше на нём ничего не было, да и это я написала скорее от скуки и чтобы хоть как-то разнообразить свою деятельность. Подняла листок, поднесла к свече и задумчиво подожгла край. Такие надписи не стоило оставлять где бы то ни было.

Пергамент быстро вспыхнул, осветив помещение. И моментально я поймала золотистый блик из приоткрытой двери, ведущей на винтовую лестницу. На секунду мне показалось, что там стоит Каас. Что-то кольнуло сердце, прошлось по жилам и обожгло холодом. Волоски встали дыбом от ощущения чужого взгляда. Высокий силуэт словно вышел из тени стены, отделился от тьмы. Я вскочила и мгновенно вытащила кинжал.

Огонь обжёг мои пальцы, и я скинула пергамент в нефритовую шкатулку, осторожно закрыла. Крышка слишком громко звякнула о стенки, и стало темнее.

— Каас? — неуверенно позвала я, крепче сжимая бордовую рукоять.

Сердце выстукивало набат, мысли пролетали, почти не задерживаясь. Я посчитала свои вдохи — сбивчиво из-за подступившей внезапной паники, всмотрелась в узкую дверную щель. В проёме было пусто и глухо. Если там кто-то был, то он притаился и ждал… Но чего? Я была одна, уязвима, в узком округлом и к тому же полутёмном помещении. Идеальное место для убийства… или казни.

— Вот тролье дерьмо! — выкрикнула я, осаждая саму себя.

В последнее время я стала слишком впечатлительной. Почти наверняка мне почудилось, учитывая вчерашний полыний шторм и общую гнетущую атмосферу. Если я и видела там кого-то реального, то наверняка это был студент, случайно забрёдший в библиотеку. Или не случайно! Но Голомяс был прав, никто из них не причинит мне вреда. По крайней мере, непоправимого.

Я обошла стол и направилась к двери, однако же выставив Кааса перед собой и подобравшись для прыжка или нападения. Даже если этот кто-то из обитеталей академии, пусть знает, что Юна Горст не позволит сделать из себя жертву. Слух уловил далёкие шаги, и я застыла. Только на секунду, чтобы после ринуться и толкнуть массивное деревянное полотно.

В проходе никого не было. Дверь за спиной заскрипела, покачиваясь на петлях. Я неуверенно огляделась. Винтовая лестница, ведущая вниз и наверх, слабо освещалась редкими факелами. Ближайший не горел. Я осторожно сунула нос и изучила его. Ещё тёплый. Пахнет смолой и жжёной паклей.

Шаги тем временем приближались, по стене растянулась длинная тень. Я мягко отступила во мрак от потухшего светоча.

— Юна? — почти сразу раздался снизу знакомый голос. — Ты ещё здесь?

Ругательство вырвалось само собой, благо, Голомяс его не услышал.

— Здесь, — голос сорвался на высокие ноты.

Вместе с Голомясом ко мне приближался дополнительный источник света, который он, по-видимому, нёс в руках. Я прочистила горло, вглядываясь наверх, — туда, где царила плотная тьма.

— Встречаешь меня в коридоре? — удивился Голомяс.

— Мне показалось, что… — я запнулась, сомневаясь в том, надо ли продолжать, но всё же продолжила: — Что здесь был кто-то ещё.

— Неужели крысы? — спохватился библиотекарь. — Я ещё три года назад извёл последнюю. Они мою башню стороной давно уже обходят, чувствуют нутром, что их здесь не ждёт ничего хорошего.

— Скорее, зелёные пауки, — пробубнила я, расслабляясь.

— Почему зелёные? — заинтересовался любознательный старик.

— Сама не знаю, — я улыбнулась, усаживаясь обратно за заваленный книгами стол.

Голомяс примастил второй подсвечник на каменную тумбу у входа, со скрипом отодвинул стул, уселся и принялся перекладывать книги.

— Ну и как тебе компания Кирмоса лин де Блайта? — он растянул один из пергаментов, отодвигая его подальше от глаз.