Ну и Новгород – большой, богатый и не слишком дружелюбный сосед Печоры. Недружелюбный – потому что большой и богатый, а Печора стоит аккурат между архангельскими и мангазейскими землями.
Вот с новгородских вполне станется поддержать Либрию – их-то «уравнители» не трогают. Самая древняя республика Европы, ну конечно же. А еще с кучей связей за границами Конфедерации – тут и Швеция, и, по старой ганзейской памяти, северные города и княжества Пакта…
Ну вот почему даже в такой глухомани, как Северный Урал, где закон – тайга, а прокурор – медведь, никуда не деться от всего этого политического дерьма, а?..
Я поймал внимательный взгляд мальчишки лет семи, который сидел около уже знакомой дородной тетки в строгом коричневом платье. Вряд ли мать – скорее уж гувернантка. Причем типичная такая. А еще рядом на диване сидела девчонка лет десяти – скорее всего, сестра мальчишки, черты лица уж больно похожи…
– Не бойся, – подмигнул я пацану. – Прорвемся.
– А я и не боюсь, – заявил тот. – Я ведь маг. А ты маг?
– Маг, – усмехнулся я. – Но револьвером и заклинанием можно сделать больше, чем просто заклинанием.
– Я запомню, – серьезно кивнул он.
Поезд вошел в плавный поворот и начал замедлять ход.
Ну, сейчас начнется…
– Все на пол, живо! – рявкнул я, пригибаясь и бросаясь к ближайшему окну с правой стороны.
Осторожно высунулся.
Из-за небольшого пригорка вылетело с десяток всадников, вооруженных винтовками и револьверами.
Над головой прогремел хлесткий выстрел, и один из них вылетел из седла, выбитый меткой пулей Вилли.
Остальные немедленно открыли частый огонь по нашему вагону, но залегшая на крыше Мина была довольна трудной мишенью. Тройка вооруженных револьверами террористов продолжила обстрел, а вот остальные приблизились к железнодорожной насыпи и явно нацелились на платформу с бронеходом, на которую было проще всего взобраться.
Я быстро перебежал в тамбур и вжался в стену, осторожно наблюдая, как бандиты лезут на платформу…
Из-за края тендера с углем высунулась Хильда с ружьем наперевес и всадила два заряда картечи в террористов. Один рухнул на платформу, еще двоих сшибло на землю – скорее всего, насмерть, потому как с едущего поезда вниз головой не прыгают.
Сестра тут же нырнула обратно, перезаряжая двустволку, а остальные террористы в это время засели за бронеходом и открыли огонь по тендеру.
Я мысленно досчитал до трех, а затем резко высунулся из тамбура, со спины расстрелял двоих и заскочил обратно.
Одна пуля – одна дохлая тварь: всё как предки наказали.
Всех четверых не снял бы – трофейный «драгун» хоть и был переделан не только под унитарные патроны, но и под двойное действие, быстро стрелять самовзводом из него тяжко.
Тут же сменил позицию, заскакивая в вагон, и вовремя – пули продырявили деревянную обшивку тамбура в том месте, где я только что стоял. Скорчился около окна, доставая еще один револьвер и взводя курки.
Вскакиваю, одновременно бросая перед собой Воздушный кулак, который вышиб стекло ливнем осколков наружу.
Выстрел. Взять упреждение. Еще выстрел.
Один из террористов, все еще ведущих обстрел крыши, безжизненно завалился назад в седле.
Вагон тут же попадает под перекрестный огонь – стреляют и оставшийся на платформе спереди террорист, и двое, что скачут параллельно поезду.
Отбегаю назад, стреляя с двух рук самовзводом прямо сквозь окна. Бомбисты в свою очередь стреляют по мне. Стекла разлетаются вдребезги, засыпая осколками все внутри. Слышатся вопли ужаса и боли от пассажиров, но сейчас главное – оттянуть все внимание на себя…
Басовито громыхает где-то впереди дробовик – я не вижу, но знаю, что сейчас Хильда вылетает из тендера, будто подброшенная в воздух мощной пружиной. Приземляется прямо на бронеход и едва ли не в упор всаживает заряд картечи в противника.
И тут же Вилли напоминает о том, что забывать о ней не стоило, выстрел из карабина, и почти сразу же еще один.
Оба скачущих всадника на полном ходу будто врезаются в кирпичную стену и валятся на землю вместе с лошадями: похоже, что сестра решила не рисковать и при скоростной стрельбе предпочла бить наверняка – по коням, а не по людям.
На удивление – стрельба не прекращается, но теперь шум идет откуда-то из хвоста состава.
Высунул голову в выбитое окно…
Ммма-а-ать!..
Около последних вагонов неслось никак не меньше двух десятков всадников, расстреливающих поезд едва ли не в упор. Если хазарская охрана как-то и огрызалась, то на фоне плотной пальбы со стороны террористов это было совершенно незаметно.
Один из бомбистов поравнялся с поездом, миновал два грузовых вагона и что-то зашвырнул в выбитое окно следующего за ними пассажирского, а затем громко свистнул и бросился прочь от состава. Остальные бандиты тоже рассыпались в стороны…
Мощный взрыв заставил содрогнуться весь поезд, а половина последнего вагона просто разлетелась на части.
В вагон вскочила Хильда с ружьем наперевес. Щелкнула затвором, рывком выбросила стреляные гильзы, достала из кармана два патрона и зарядила их в дробовик.
– Идем туда. – Я махнул рукой в сторону хвоста состава.
– Кажется, пришла пора для магии? – ухмыльнулась сестра.
– Может быть.
Бросил на ближайший диван револьверы с расстрелянными барабанами и достал новый «драгун» из-за пояса. Взвел курок и зашагал вперед, в сопровождении Хильды.
Миновали вагон второго класса, вагон третьего класса, еще один…
– Все в голову состава! – на ходу проорал я тем, кто ехал в них.
Из следующего вагона уже доносились выстрелы – вероятно, именно там и засели хазары…
Неожиданно я почувствовал, что пространство слегка дрогнуло – как в момент разворачивания Баллистического щита.
Что могло заставить выставить его именно сейчас, а не раньше? Только наличие какой-то совсем уж серьезной опасности… Тоже выставить щит? Или…
Решение пришло мгновенно и спонтанно.
– Ложись! – скомандовал я и рухнул на пол. Хильда залегла рядом и вопросительно взглянула на меня.
А затем пришло то, чего я никогда раньше не испытывал, но о чем много раз читал, – сосущее чувство пустоты внутри, когда из тебя вымывает магию.
– У них «шарманка»! – пораженно выдохнула сестра.
Проклятие всех магов, когда-то созданное королевским кланом Наварры и позволившее им держаться против мавров сотни лет, – Цепь Хименес. Не столько конкретное устройство воспроизведения, сколько сама мелодия – математически точная последовательность звуков, заданная несколькими енохианскими числами. Наибольшее распространение получила в виде относительно компактных коробок с ручным приводом, напоминающих банальные шарманки. Не подавляет магию как таковую, но за считаные секунды вымывает всю чародейскую энергию из тела и разряжает почти любой артефакт.
Причем используемая сейчас Либрией «шарманка» была изрядно потрепанной и уже местами расстроенной, потому как у меня тут же немедленно начали гудеть голова и ныть корни зубов…
Кстати, откуда я это знаю?..
Вагон с хазарами прошила очередь из ручного пулемета, если судить по звуку. Причем досталось и тому вагону, в котором залегли мы с Хильдой, – тяжелые винтовочные пули с легкостью пробивали деревянные стенки.
Хорошо, что лежим на полу, – стандартный Баллистический щит нас бы не спас, если там калибр три линии и выше. А там минимум три – это факт. Да и грамотно бьют, ублюдки. Не знаю, что там с хазарами, но, похоже, на них можно больше не надеяться…
Хотя я на них, в общем-то, и не надеялся.
Пулемет замолчал – вероятно, кончились патроны в магазине. Но очередь длинная, так что вариантов немного – либо у бомбистов нашелся кто-то способный с коня стрелять из станкового пулемета, либо у них в арсенале имеется «льюис» с его двухрядным диском.
Обстрел прекратился, а затем в вагоне спереди послышался шум – похоже, что террористы начали перелезать на поезд. Послышался шум голосов, несколько одиночных выстрелов – вероятно, добивали раненых.
Хильда рывком поднялась на ноги и метнулась было вперед, но я поймал сестру за локоть и остановил.
Блондинка вопросительно посмотрела на меня.
– Пусть их побольше набьется… – почти беззвучно произнес я. – И дай мне обрез.
Принял у Хильды оружие, взвел оба курка и взял его в левую руку.
Выждал еще немного, а затем рванул вперед.
Проскочил тамбур и проход между вагонами, вскочил в следующий, распахнул дверь…
И оказался лицом к лицу с полутора десятками вооруженных бомбистов.
Положил стволы обреза на правое предплечье, почти в упор разрядил оба ствола по толпе и сразу же пригнулся.
Высунувшаяся из-за угла Хильда вскинула ружье и тоже выпалила дуплетом.
Четыре выстрела картечью накоротке сработали не хуже пулеметной очереди – бомбистов буквально смело. Вагон затянуло сизым дымом сгоревшего черного пороха; весь пол был устлан телами погибших… и раненых?
Один из террористов шевельнулся и застонал. Я отбросил обрез в сторону и всадил бомбисту пулю в голову – с дистанции в сажень кусок свинца без оболочки не проделал ему во лбу аккуратную дыру, а просто снес полчерепа.
Так и только так.
Какие твари не бьют в спину? Мертвые твари.
Пули ударили прямо передо мной, пробивая пол и с влажным чавканьем входя в лежащие тела – били откуда-то с крыши идущего дальше грузового вагона.
Я отскочил назад к тамбуру, несколько раз выстрелив наугад. Присел на одно колено, держа револьвер перед собой; рядом присела Хильда с вскинутым к плечу ружьем.
По крыше что-то прогрохотало, а затем прогремел хлесткий выстрел, со стороны грузового вагона послышался вскрик, и что-то свалилось с него.
А вот и Вильгельмина, твари!..
Вот с новгородских вполне станется поддержать Либрию – их-то «уравнители» не трогают. Самая древняя республика Европы, ну конечно же. А еще с кучей связей за границами Конфедерации – тут и Швеция, и, по старой ганзейской памяти, северные города и княжества Пакта…
Ну вот почему даже в такой глухомани, как Северный Урал, где закон – тайга, а прокурор – медведь, никуда не деться от всего этого политического дерьма, а?..
Я поймал внимательный взгляд мальчишки лет семи, который сидел около уже знакомой дородной тетки в строгом коричневом платье. Вряд ли мать – скорее уж гувернантка. Причем типичная такая. А еще рядом на диване сидела девчонка лет десяти – скорее всего, сестра мальчишки, черты лица уж больно похожи…
– Не бойся, – подмигнул я пацану. – Прорвемся.
– А я и не боюсь, – заявил тот. – Я ведь маг. А ты маг?
– Маг, – усмехнулся я. – Но револьвером и заклинанием можно сделать больше, чем просто заклинанием.
– Я запомню, – серьезно кивнул он.
Поезд вошел в плавный поворот и начал замедлять ход.
Ну, сейчас начнется…
– Все на пол, живо! – рявкнул я, пригибаясь и бросаясь к ближайшему окну с правой стороны.
Осторожно высунулся.
Из-за небольшого пригорка вылетело с десяток всадников, вооруженных винтовками и револьверами.
Над головой прогремел хлесткий выстрел, и один из них вылетел из седла, выбитый меткой пулей Вилли.
Остальные немедленно открыли частый огонь по нашему вагону, но залегшая на крыше Мина была довольна трудной мишенью. Тройка вооруженных револьверами террористов продолжила обстрел, а вот остальные приблизились к железнодорожной насыпи и явно нацелились на платформу с бронеходом, на которую было проще всего взобраться.
Я быстро перебежал в тамбур и вжался в стену, осторожно наблюдая, как бандиты лезут на платформу…
Из-за края тендера с углем высунулась Хильда с ружьем наперевес и всадила два заряда картечи в террористов. Один рухнул на платформу, еще двоих сшибло на землю – скорее всего, насмерть, потому как с едущего поезда вниз головой не прыгают.
Сестра тут же нырнула обратно, перезаряжая двустволку, а остальные террористы в это время засели за бронеходом и открыли огонь по тендеру.
Я мысленно досчитал до трех, а затем резко высунулся из тамбура, со спины расстрелял двоих и заскочил обратно.
Одна пуля – одна дохлая тварь: всё как предки наказали.
Всех четверых не снял бы – трофейный «драгун» хоть и был переделан не только под унитарные патроны, но и под двойное действие, быстро стрелять самовзводом из него тяжко.
Тут же сменил позицию, заскакивая в вагон, и вовремя – пули продырявили деревянную обшивку тамбура в том месте, где я только что стоял. Скорчился около окна, доставая еще один револьвер и взводя курки.
Вскакиваю, одновременно бросая перед собой Воздушный кулак, который вышиб стекло ливнем осколков наружу.
Выстрел. Взять упреждение. Еще выстрел.
Один из террористов, все еще ведущих обстрел крыши, безжизненно завалился назад в седле.
Вагон тут же попадает под перекрестный огонь – стреляют и оставшийся на платформе спереди террорист, и двое, что скачут параллельно поезду.
Отбегаю назад, стреляя с двух рук самовзводом прямо сквозь окна. Бомбисты в свою очередь стреляют по мне. Стекла разлетаются вдребезги, засыпая осколками все внутри. Слышатся вопли ужаса и боли от пассажиров, но сейчас главное – оттянуть все внимание на себя…
Басовито громыхает где-то впереди дробовик – я не вижу, но знаю, что сейчас Хильда вылетает из тендера, будто подброшенная в воздух мощной пружиной. Приземляется прямо на бронеход и едва ли не в упор всаживает заряд картечи в противника.
И тут же Вилли напоминает о том, что забывать о ней не стоило, выстрел из карабина, и почти сразу же еще один.
Оба скачущих всадника на полном ходу будто врезаются в кирпичную стену и валятся на землю вместе с лошадями: похоже, что сестра решила не рисковать и при скоростной стрельбе предпочла бить наверняка – по коням, а не по людям.
На удивление – стрельба не прекращается, но теперь шум идет откуда-то из хвоста состава.
Высунул голову в выбитое окно…
Ммма-а-ать!..
Около последних вагонов неслось никак не меньше двух десятков всадников, расстреливающих поезд едва ли не в упор. Если хазарская охрана как-то и огрызалась, то на фоне плотной пальбы со стороны террористов это было совершенно незаметно.
Один из бомбистов поравнялся с поездом, миновал два грузовых вагона и что-то зашвырнул в выбитое окно следующего за ними пассажирского, а затем громко свистнул и бросился прочь от состава. Остальные бандиты тоже рассыпались в стороны…
Мощный взрыв заставил содрогнуться весь поезд, а половина последнего вагона просто разлетелась на части.
В вагон вскочила Хильда с ружьем наперевес. Щелкнула затвором, рывком выбросила стреляные гильзы, достала из кармана два патрона и зарядила их в дробовик.
– Идем туда. – Я махнул рукой в сторону хвоста состава.
– Кажется, пришла пора для магии? – ухмыльнулась сестра.
– Может быть.
Бросил на ближайший диван револьверы с расстрелянными барабанами и достал новый «драгун» из-за пояса. Взвел курок и зашагал вперед, в сопровождении Хильды.
Миновали вагон второго класса, вагон третьего класса, еще один…
– Все в голову состава! – на ходу проорал я тем, кто ехал в них.
Из следующего вагона уже доносились выстрелы – вероятно, именно там и засели хазары…
Неожиданно я почувствовал, что пространство слегка дрогнуло – как в момент разворачивания Баллистического щита.
Что могло заставить выставить его именно сейчас, а не раньше? Только наличие какой-то совсем уж серьезной опасности… Тоже выставить щит? Или…
Решение пришло мгновенно и спонтанно.
– Ложись! – скомандовал я и рухнул на пол. Хильда залегла рядом и вопросительно взглянула на меня.
А затем пришло то, чего я никогда раньше не испытывал, но о чем много раз читал, – сосущее чувство пустоты внутри, когда из тебя вымывает магию.
– У них «шарманка»! – пораженно выдохнула сестра.
Проклятие всех магов, когда-то созданное королевским кланом Наварры и позволившее им держаться против мавров сотни лет, – Цепь Хименес. Не столько конкретное устройство воспроизведения, сколько сама мелодия – математически точная последовательность звуков, заданная несколькими енохианскими числами. Наибольшее распространение получила в виде относительно компактных коробок с ручным приводом, напоминающих банальные шарманки. Не подавляет магию как таковую, но за считаные секунды вымывает всю чародейскую энергию из тела и разряжает почти любой артефакт.
Причем используемая сейчас Либрией «шарманка» была изрядно потрепанной и уже местами расстроенной, потому как у меня тут же немедленно начали гудеть голова и ныть корни зубов…
Кстати, откуда я это знаю?..
Вагон с хазарами прошила очередь из ручного пулемета, если судить по звуку. Причем досталось и тому вагону, в котором залегли мы с Хильдой, – тяжелые винтовочные пули с легкостью пробивали деревянные стенки.
Хорошо, что лежим на полу, – стандартный Баллистический щит нас бы не спас, если там калибр три линии и выше. А там минимум три – это факт. Да и грамотно бьют, ублюдки. Не знаю, что там с хазарами, но, похоже, на них можно больше не надеяться…
Хотя я на них, в общем-то, и не надеялся.
Пулемет замолчал – вероятно, кончились патроны в магазине. Но очередь длинная, так что вариантов немного – либо у бомбистов нашелся кто-то способный с коня стрелять из станкового пулемета, либо у них в арсенале имеется «льюис» с его двухрядным диском.
Обстрел прекратился, а затем в вагоне спереди послышался шум – похоже, что террористы начали перелезать на поезд. Послышался шум голосов, несколько одиночных выстрелов – вероятно, добивали раненых.
Хильда рывком поднялась на ноги и метнулась было вперед, но я поймал сестру за локоть и остановил.
Блондинка вопросительно посмотрела на меня.
– Пусть их побольше набьется… – почти беззвучно произнес я. – И дай мне обрез.
Принял у Хильды оружие, взвел оба курка и взял его в левую руку.
Выждал еще немного, а затем рванул вперед.
Проскочил тамбур и проход между вагонами, вскочил в следующий, распахнул дверь…
И оказался лицом к лицу с полутора десятками вооруженных бомбистов.
Положил стволы обреза на правое предплечье, почти в упор разрядил оба ствола по толпе и сразу же пригнулся.
Высунувшаяся из-за угла Хильда вскинула ружье и тоже выпалила дуплетом.
Четыре выстрела картечью накоротке сработали не хуже пулеметной очереди – бомбистов буквально смело. Вагон затянуло сизым дымом сгоревшего черного пороха; весь пол был устлан телами погибших… и раненых?
Один из террористов шевельнулся и застонал. Я отбросил обрез в сторону и всадил бомбисту пулю в голову – с дистанции в сажень кусок свинца без оболочки не проделал ему во лбу аккуратную дыру, а просто снес полчерепа.
Так и только так.
Какие твари не бьют в спину? Мертвые твари.
Пули ударили прямо передо мной, пробивая пол и с влажным чавканьем входя в лежащие тела – били откуда-то с крыши идущего дальше грузового вагона.
Я отскочил назад к тамбуру, несколько раз выстрелив наугад. Присел на одно колено, держа револьвер перед собой; рядом присела Хильда с вскинутым к плечу ружьем.
По крыше что-то прогрохотало, а затем прогремел хлесткий выстрел, со стороны грузового вагона послышался вскрик, и что-то свалилось с него.
А вот и Вильгельмина, твари!..