Он помолчал.

— Догадываюсь, — ответил он. — Но на этом этапе доказать не могу. А без доказательств того, кто стоит за этим, не обвинить. Потому мне придётся играть иначе. А пока неплохо было бы всё же отыскать настоящую Лайлин Этинье.

— Я правильно понимаю…

— Да. Она где-то здесь, на Отборе. Судя по всему, именно она вытолкнула леди Каталину из окна.

Я тихо хмыкнула и отстранилась.

О чувствах мы поговорили; о делах же говорить, обнимая его, совершенно невозможно. Непотребщина всякая в голову лезет. С романтическими глупостями вперемешку. Эх, Лил, вот до чего ты только дожилась…



— Значит, леди Каталина выжила? — уточнила я.

Кио ухмыльнулся, проказливо и немного злорадно. Ну да, как же… “Кио любит играть”, да? И я даже рада, что шок от встречи с парой проходит, а страсть к играм — возвращается. Может, кому-то и нравится безвольная кукла вместо мужчины, но мне вот не особенно.

— Официально леди Каталина мертва, — сообщил он безмятежно. — Бедняжку не смогли спасти.

— Ясно, — протянула я. — И кому же известна другая версия?

— Мне, Императору, моему помощнику. Теперь вот тебе.

— Впечатляет. Снежинка и Мук?

— Нет. Впрочем, думаю, Снежка догадывается. Но вопросов не задаёт.

Даже так...

— Понятно. А не слишком ли ты доверяешь мне, Кио?

— Драконы глупеют, когда встречают пару, — широко улыбнулся он. — Мне простительно.

— Ага. А ещё ты не собираешься выпускать меня отсюда до конца расследования, да?

— И это тоже.

Я фыркнула.

— Ладно, предположим. Но ты уверен, что речь действительно идёт о Лайлин Этинье? Даже если Каталина видела Лайлин, это ещё не значит, что там действительно была Лайлин. Тем более учитывая состояние леди Каталины. Она умница, не поспорить, и отлично держалась. Но черепно-мозговые травмы, болевой шок и сражение с собственной смертью мало кому проясняют разум.

Он преувеличенно тяжело вздохнул.

— Ах, бедный, несчастный я… Даже моя леди считает меня идиотом. Как теперь жить?

Я фыркнула.

— Ну должна же я была спросить?

Он прищурился.

— Как насчёт того, чтобы позавтракать вместе? Я не жрал уже… да, в общем-то, не помню, сколько. Так что можно совместить приятное с полезным.

— Поддерживаю.

29

*

— Начнём с того, что леди Каталина вполне в сознании, — говорил он, не забывая ловко орудовать палочками для еды. — Мы вовремя успели заменить “случайно оказавшийся неисправным” артефакт стазиса. Даже удалось вернуть ей ногу… хотя реабилитация, конечно, будет долгой и крайне болезненной. Но тут уж ничего не поделаешь. Так или иначе, девушка будет жить. И даже поступит в Императорский Корпус Целителей, чтобы потом присоединиться к одному из ведомств. Хватит с неё Отборов; разбазаривать такие таланты, грея постель драконам, просто кощунство. И плевать на человеческие представления о том, что должна или не должна делать женщина.

Я почувствовала удовлетворение. Не то чтобы меня прямо вот край как волновала судьба призовой курицы — своих проблем хватало. Но знать, что с ней всё в порядке, было приятно. Как ни крути, а эпизоды вроде того, что мы пережили на острых камнях, некоторым образом сближают. Вольно или невольно.

— К слову, леди Каталина просила передать тебе свою благодарность, — добавил он. — И что она сожалеет о доставленных неприятностях. Она пыталась сказать тебе, что виновата настоящая Лайлин. И не подумала, чем это может для тебя обернуться.

— Забыли, — хмыкнула я. — Что-то мне подсказывает, что это для меня в любом случае кончилось бы арестом. Да и ожидать каких-то великих умозаключений от Каталины, с учётом того, в каком состоянии она пребывала… я не настолько сошла с ума. Лучше объясни, что между ними произошло? И как вообще леди Лайлин внезапно оказалась прямо здесь?

— А вот это, — вздохнул Кио, — довольно грустная, если разобраться, история. О двух девочках-подростках из старой аристократии, которые воспитывались вместе, делили на двоих первые секреты, первые чувства и первый подростковый бунт.

— Первые чувства?.. — я приподняла брови. Странности, которые я замечала в своём общении с леди Каталиной, начали обретать некоторый смысл.

— Не думаю, что между ними было что-то романтическое, — пожал плечами Кио. — Даже почти уверен, что не было. Но у меня по ходу рассказа сложилось впечатление, что как минимум Каталина была увлечена Лайлин. В каком контексте, сложно сказать. Этому возрасту характерно желание кем-то восхищаться. При этом, строгие родители и закрытый образ жизни привели к тому, что девочкам фактически не к кому больше было привязываться… Но это всё мои домыслы. Суть же в том, что девочки общались очень тесно, познавали мир вместе. При этом впитывая домашние настроения, разговоры слуг и истории о Тавельни. В частности о том, что местная Академия Магии впервые за всю историю создаёт женские факультеты. И тогда в голову Лайлин пришла идея. Она предложила Каталине сбежать вместе, чтобы поступить в Тавельни учиться. И после выпуска жить независимо. Вдвоём.

— Да уж… но почему они не выбрали один из драконьих институтов? У вас, насколько я знаю, на пол вообще не смотрят. Да и на то, кто там с кем вдвоём живёт, вроде тоже никто особенного внимания не обращает... Или я чего-то не понимаю?


— Во-первых, из-за настроений дома, — Кио поморщился. — Мы же угнетатели, помнишь? Во-вторых, Лайлин опасалась, что их выдадут родителям. И вот тут вот, кстати, она в чём-то права: шансы такие действительно были. Нет гарантии, что администрация МУЗа рискнула бы связываться с категорически настроенными семьями несовершеннолетних девочек. Никому такие проблемы не нужны.

— Но Каталина рассказала о побеге родителям… — протянула я, вспоминая разговор на празднике. Очень многое начало для меня обретать совершенно другой смысл.

— Да, — прикрыл глаза Кио. — Их разлучили. Каталине просто запретили общение с “ненормальной” подругой. Лайлин же, как я понимаю, просидела под домашним арестом несколько лет. Без возможности покидать свои покои.

— Старые добрые традиции воспитания моральных уродов. Передаются, как водится, из поколения в поколение, — поморщилась я. — Сколько лет им хоть тогда было?

— Около четырнадцати, думаю, — передёрнул плечами Кио. — Едва ли больше.

Я хмыкнула.

— Ну в общем-то, думаю, Каталина оказала им обеим услугу. Ничем хорошим такой побег бы не кончился. Даже если им и удалось бы чудом добраться до Тавельни… Как они собирались провернуть это, кстати?

— Переодеться в парней и пробраться на корабль.

— Ну-ну… Даже если бы им это удалось, то в самой Тавельни с большой долей вероятности они бы осели в каком-нибудь борделе. Ну или были бы проданы на чёрном рынке, как необученные маги — это если бы повезло попасть в поле зрения Змей, например.

— Всё так, — пожал плечами Кио. — Мы с тобой это понимаем. Но вряд ли это осознавала Лайлин; по крайней мере, все письма, которые она после освобождения прислала Каталине, были пронизаны ненавистью, злостью и обидой.

— Но как Каталина не поняла, что я — не Лайлин? — я спросила.

А потом сама призадумалась.

Так-то сколько они не общались? Лет пять минимум? При этом видели друг друга в том возрасте, когда взросление шутит с телом и голосом человека совершенно нелепые шутки. Я наносила макияж, в том числе профессионально-магический, так, чтобы быть максимально похожей на Лайлин; моя аура благодаря вшитому в тело амулету копировала её ауру; у нас примерно одинаковая масть. На фоне этого перепутать реально.

— Они действительно давно не виделись, — озвучил мои мысли Кио. — К тому же, многие девушки целенаправленно стремились похорошеть к Отбору. При известных денежных вливаниях косметическая магия творит чудеса. И осложняет узнавание.

Да уж кто бы сомневался…

— Когда у нас будут дети, — выдал вдруг Кио, — я не стану их наказывать, ограничивая свободу. Это никогда не окупается. Вот и с леди Лайлин ничем хорошим не закончилось: когда родители всё же начали выпускать её из комнаты, она вступила в переписку с самим Ренером Мирье.

— А… кто это такой?

— Верно, едва ли его знают в Тавельни… Довольно забавный в общем-то персонаж, ярый националист. Собрал вокруг себя ячейку единомышленников и рассказывает им, по какой дороге должно идти человеческое общество. Дорога, как ты понимаешь, предполагает в том числе отделение от магических рас.

— И он до сих пор жив? — поразилась я.

— А что ему станется? — удивился Кио. — Какие бы ужасы ни рассказывали о нашем Императоре, он изо всех сил старается построить хотя бы относительно здоровое общество. Которое, в свою очередь, невозможно без плюрализма мнений. При первом Императоре уже убивали всякого, кто открывал рот. И тот опыт наглядно показывает все недостатки такого подхода. А реального вреда Ренер никогда не причинял.

— Но твоё ведомство за ним следит, — отметила я задумчиво.

— Разумеется. И Лайлин, даже будь она вполне настоящей, я всё равно выбрал бы на этом Отборе. Подозрительная семья, контакты с Ренером, опасные идеи… Неприятный букет. Хотя, признаю, сначала я и представить не мог, насколько неприятный.

— Погоди-ка! Так ты, значит, именно по этому принципу девушек отбирал? Всех самых подозрительных?

— Ну да, — обезоруживающе улыбнулся Кио. — Работа у меня такая.

Да, как ни крути, а безопасника даже Отбор не исправит.

— Эх ты, — я ухмыльнулась и погрозила ему маленьким сдобным пирожком. — А ведь драконье сообщество верит, что ты ищешь пару!

— Но я ведь нашёл, — вполне резонно возразил он. — Моя пара оказалась самой подозрительной из всех очень подозрительных. Разве это не логично?

Стоит признать, что своеобразная логика в этом действительно была.

— Все драконы — ненормальные.

— Кто бы говорил, — фыркнул он. — Вы вообще партнёра по крыльям выбираете. Мои тебе понравились, кстати? Я махал, старался…

Вот ведь!

— Крылышки у тебя так себе, — сообщила я деловито. — Где нежность? Где свойственное мужчинам изящество? А пыльца-то, пыльца? Не иметь тебе успеха среди аристократок-сидхе. Смирись. Но знаешь, какая главная с тобой проблема?

— Какая?

— Если какая-то ушастая мымра на твои крылышки позарится, ей придётся драться со мной.

— Ух ты! Мне почти захотелось…

— Не в грязи, не надейся.

— Жизнь полна разочарований. Но тебе-то самой не стыдно драться за меня? Раз у меня крылышки такие убогие?