— Ну, пятнадцать минут из своего дня ты для меня выкроишь?
— Постараюсь.
— Позвони, когда будешь знать время.
Глубоко вздохнув, я полезла в свою сумку и сжала рукой подарок. Я не была уверена, что он захочет его получить, но история с жутким ночным кошмаром не шла у меня из головы. Я, правда, надеялась, что этот подарок напомнит ему обо мне и нашем сексе в три часа ночи, поможет ему справиться.
— Тут у меня кое-что… Я подумала…
Неожиданно вся эта затея показалась мне глупостью.
— Что-то не так? — нахмурился Гидеон.
— Да ничего. Просто… — Я снова вздохнула и выпалила: — Послушай, у меня тут кое-что для тебя есть, но я вот только что подумала, что такие подарки… да это на самом деле и не подарок. Да и вообще теперь я вижу, что это не к месту…
— Ну-ка, дай сюда, — протянул руку Гидеон.
— Ты вовсе не обязан это брать…
— Помолчи, Ева, — поманил он меня пальцем. — Давай сюда.
Я вынула подарок из сумки и вручила ему.
Гидеон в полном молчании уставился на фотографию в рамке. Рамка была очень современной, с символикой по случаю окончания университета и с вмонтированными электронными часами, которые показывали 3:00. А на фотографии, сделанной в Коронадо-Бич, была запечатлена я, в коралловом бикини и огромной соломенной шляпе. Загорелая, счастливая, я посылала воздушный поцелуй Кэри, который, изображая крутого рекламного фотографа, подбадривал меня потешными призывами: «Чудненько, дорогуша. Побольше развязности. Побольше сексуальности. Превосходно. Теперь покажи мне стерву… Ух ты!»
В растерянности я поерзала на сиденье.
— Как я уже говорила, ты вовсе не должен…
— Я… — Он прочистил горло. — Спасибо, Ева.
— Ах, ну что там…
Обрадовавшись тому, что мы наконец подъехали к Кроссфайр-билдинг, я выскочила из машины сразу же, как только водитель остановился, и принялась со смущенным видом разглаживать юбку.
— Если угодно, я могу потом заехать.
— Не надо, я сам. Ты ее назад не повезешь, — закрывая дверь «бентли», покачал головой Гидеон и указал на вращающуюся дверь рукой, в которой держал рамку.
Когда до меня дошло, что он решил взять мое фото с собой на работу, в груди разлилось приятное тепло.
* * *
Характерной особенностью рекламного бизнеса было то, что ни один последующий день не повторял предыдущий. Проведя все утро в приятных хлопотах, я только успела задуматься о том, куда отправиться в обеденный перерыв, как зазвонил телефон.
— Офис Марка Гэррити, говорит Ева Трэмелл.
— У меня хорошие новости, — с ходу выдал Кэри.
— Выкладывай!
Я по голосу слышала, что новости, в чем бы они ни заключались, и вправду хорошие.
— Я участвую в рекламной кампании «Грей айлз».
— О господи, Кэри. Просто потрясающе! Обожаю их джинсы!
— Какие у тебя планы на ланч?
— Отпраздновать с тобой, — ухмыльнулась я. — Сможешь подъехать ко мне к полудню?
— Уже в пути.
Я повесила трубку и откинулась на стуле, так радуясь за Кэри, что мне хотелось пуститься в пляс. Чтобы как-то убить пятнадцать минут, оставшиеся до обеденного перерыва, я проверила почтовый ящик и с ужасом обнаружила в дайджесте Google имя Гидеона. Более тридцати упоминаний только за сегодняшний день.
Загрузив почту и посмеявшись над повторявшимися заголовками «Таинственная женщина», я кликнула по самому первому и обнаружила в разделе сплетен собственную персону.
Там красовалось фото меня и Гидеона, целующихся, позабыв обо всем, на тротуаре неподалеку от тренажерного зала. Изображение сопровождалось кратким пояснительным текстом.
Гидеон Кросс, пожалуй самый завидный холостяк Нью-Йорка со времен Джона Ф. Кеннеди, был замечен вчера страстно обнимавшимся прямо на людной улице. Наш источник в «Кросс индастриз» опознал таинственную счастливицу как сотрудницу рекламного агентства Еву Трэмелл, дочь мультимиллионера Ричарда Стэнтона и его жены Моники. На вопрос о характере отношений между Кроссом и Трэмелл тот же источник отметил, что в настоящее время мисс Трэмелл занимает важное место в жизни этого магната. Можем себе представить, сколько сердец разбилось нынешним утром по всей стране.
— Ох, дерьмо! — выдохнула я.
ГЛАВА 11
Я торопливо пробежалась по всему дайджесту в поисках похожих фотографий, заголовков и текстов, а потом, откинувшись, задумалась о том, что это может значить. Если один поцелуй тут же оказался в первых строчках новостей, какие у нас с Гидеоном шансы на то, чтобы нормально поработать над нашими отношениями?
Слегка дрожащими руками я закрыла браузер, так и не поинтересовавшись освещением темы еще и в печати. А придется. «Проклятье!»
Моим другом являлась анонимность. Она защищала меня от моего прошлого. Она защищала мою семью от ненужных проблем, да и Гидеона тоже. Я даже не была зарегистрирована в социальных сетях, так что люди, с которыми я не была напрямую связана, просто не могли меня найти.
И вот тонкая, незримая стена между мною и обществом исчезла.
— Черт!
Я вздохнула, обнаружив, что попала в неприятную ситуацию. Чего могла бы избежать, найдись в клетках моего мозга место для мыслей о чем-нибудь, кроме Гидеона.
Интересно, а как он отреагирует на поднятую шумиху. Стоило лишь подумать об этом, как у меня болезненно свело живот. А ведь есть еще и мама. Можно не сомневаться в том, что очень скоро она, взбудораженная этими публикациями, непременно позвонит.
— Дерьмо!
Вспомнив, что у нее нет номера моего нового сотового телефона, я сняла трубку рабочего и позвонила на голосовую почту, чтобы выяснить, не искали ли меня по старому. И дернулась, услышав, что почтовый ящик переполнен.
Бросив трубку, я схватила сумочку и поспешила на ланч, уверенная, что Кэри непременно поможет мне со всем этим разобраться. Меня охватило такое волнение, что я позабыла обо всем на свете, кроме необходимости поскорее встретиться с другом. А уж увидев его, и вовсе не замечала никого вокруг, пока дорогу мне вдруг не преградил неожиданно выступивший откуда-то Гидеон:
— Ева.
Взглянув на меня сверху вниз, он нахмурился, взял меня под руку и легонько развернул. Только теперь я заметила двух женщин и мужчину, которые до сих пор загораживали его от меня. Я вымучила улыбку:
— Привет.
Гидеон представил меня своим партнерам по ланчу, а затем, извинившись, отвел в сторону:
— Что с тобой? Ты расстроена.
— Все пошло наперекосяк, — прошептала я. — Наша фотография, мы на ней вместе.
— Да, я уже видел, — кивнул он.
Я растерянно заморгала, удивляясь его невозмутимости:
— И ты совершенно спокоен?
— А чего дергаться? Начать с того, что это ведь правда.
В мою затуманенную голову змеей прокралось подозрение.
— Ты все спланировал. Сам организовал публикацию!
— Ну, не совсем так, — мягко возразил он. — Фотограф и правда накрыл нас случайно. А уж я подсказал ему, какой снимок можно публиковать, и потребовал, чтобы в публикации дали понять, кто ты есть и что нас связывает.
— Зачем? Зачем ты это сделал?
— У тебя свой способ разбираться с ревностью, а у меня свой. Мы оба заняты, и теперь все в курсе этого. А в чем ты видишь проблему?
— Меня беспокоила твоя реакция, но не только… Есть вещи, о которых ты не знаешь, и мне… — Я глубоко вздохнула. — Наши отношения не могут быть такими, Гидеон. Они не должны быть публичными. Я не хочу… Черт возьми! Я буду тебе мешать.
— Да не можешь ты мне мешать. Это просто невозможно. — Он убрал с моего лица прядь волос. — Давай позже поговорим. Но если я нужен тебе сейчас…
— Нет-нет, все в порядке. Иди занимайся делами.
Тут подошел Кэри. Он был в черных мешковатых брюках и белой футболке с V-образным вырезом, но все равно выглядел шикарно.
— Все в порядке?
— Постараюсь.
— Позвони, когда будешь знать время.
Глубоко вздохнув, я полезла в свою сумку и сжала рукой подарок. Я не была уверена, что он захочет его получить, но история с жутким ночным кошмаром не шла у меня из головы. Я, правда, надеялась, что этот подарок напомнит ему обо мне и нашем сексе в три часа ночи, поможет ему справиться.
— Тут у меня кое-что… Я подумала…
Неожиданно вся эта затея показалась мне глупостью.
— Что-то не так? — нахмурился Гидеон.
— Да ничего. Просто… — Я снова вздохнула и выпалила: — Послушай, у меня тут кое-что для тебя есть, но я вот только что подумала, что такие подарки… да это на самом деле и не подарок. Да и вообще теперь я вижу, что это не к месту…
— Ну-ка, дай сюда, — протянул руку Гидеон.
— Ты вовсе не обязан это брать…
— Помолчи, Ева, — поманил он меня пальцем. — Давай сюда.
Я вынула подарок из сумки и вручила ему.
Гидеон в полном молчании уставился на фотографию в рамке. Рамка была очень современной, с символикой по случаю окончания университета и с вмонтированными электронными часами, которые показывали 3:00. А на фотографии, сделанной в Коронадо-Бич, была запечатлена я, в коралловом бикини и огромной соломенной шляпе. Загорелая, счастливая, я посылала воздушный поцелуй Кэри, который, изображая крутого рекламного фотографа, подбадривал меня потешными призывами: «Чудненько, дорогуша. Побольше развязности. Побольше сексуальности. Превосходно. Теперь покажи мне стерву… Ух ты!»
В растерянности я поерзала на сиденье.
— Как я уже говорила, ты вовсе не должен…
— Я… — Он прочистил горло. — Спасибо, Ева.
— Ах, ну что там…
Обрадовавшись тому, что мы наконец подъехали к Кроссфайр-билдинг, я выскочила из машины сразу же, как только водитель остановился, и принялась со смущенным видом разглаживать юбку.
— Если угодно, я могу потом заехать.
— Не надо, я сам. Ты ее назад не повезешь, — закрывая дверь «бентли», покачал головой Гидеон и указал на вращающуюся дверь рукой, в которой держал рамку.
Когда до меня дошло, что он решил взять мое фото с собой на работу, в груди разлилось приятное тепло.
* * *
Характерной особенностью рекламного бизнеса было то, что ни один последующий день не повторял предыдущий. Проведя все утро в приятных хлопотах, я только успела задуматься о том, куда отправиться в обеденный перерыв, как зазвонил телефон.
— Офис Марка Гэррити, говорит Ева Трэмелл.
— У меня хорошие новости, — с ходу выдал Кэри.
— Выкладывай!
Я по голосу слышала, что новости, в чем бы они ни заключались, и вправду хорошие.
— Я участвую в рекламной кампании «Грей айлз».
— О господи, Кэри. Просто потрясающе! Обожаю их джинсы!
— Какие у тебя планы на ланч?
— Отпраздновать с тобой, — ухмыльнулась я. — Сможешь подъехать ко мне к полудню?
— Уже в пути.
Я повесила трубку и откинулась на стуле, так радуясь за Кэри, что мне хотелось пуститься в пляс. Чтобы как-то убить пятнадцать минут, оставшиеся до обеденного перерыва, я проверила почтовый ящик и с ужасом обнаружила в дайджесте Google имя Гидеона. Более тридцати упоминаний только за сегодняшний день.
Загрузив почту и посмеявшись над повторявшимися заголовками «Таинственная женщина», я кликнула по самому первому и обнаружила в разделе сплетен собственную персону.
Там красовалось фото меня и Гидеона, целующихся, позабыв обо всем, на тротуаре неподалеку от тренажерного зала. Изображение сопровождалось кратким пояснительным текстом.
Гидеон Кросс, пожалуй самый завидный холостяк Нью-Йорка со времен Джона Ф. Кеннеди, был замечен вчера страстно обнимавшимся прямо на людной улице. Наш источник в «Кросс индастриз» опознал таинственную счастливицу как сотрудницу рекламного агентства Еву Трэмелл, дочь мультимиллионера Ричарда Стэнтона и его жены Моники. На вопрос о характере отношений между Кроссом и Трэмелл тот же источник отметил, что в настоящее время мисс Трэмелл занимает важное место в жизни этого магната. Можем себе представить, сколько сердец разбилось нынешним утром по всей стране.
— Ох, дерьмо! — выдохнула я.
ГЛАВА 11
Я торопливо пробежалась по всему дайджесту в поисках похожих фотографий, заголовков и текстов, а потом, откинувшись, задумалась о том, что это может значить. Если один поцелуй тут же оказался в первых строчках новостей, какие у нас с Гидеоном шансы на то, чтобы нормально поработать над нашими отношениями?
Слегка дрожащими руками я закрыла браузер, так и не поинтересовавшись освещением темы еще и в печати. А придется. «Проклятье!»
Моим другом являлась анонимность. Она защищала меня от моего прошлого. Она защищала мою семью от ненужных проблем, да и Гидеона тоже. Я даже не была зарегистрирована в социальных сетях, так что люди, с которыми я не была напрямую связана, просто не могли меня найти.
И вот тонкая, незримая стена между мною и обществом исчезла.
— Черт!
Я вздохнула, обнаружив, что попала в неприятную ситуацию. Чего могла бы избежать, найдись в клетках моего мозга место для мыслей о чем-нибудь, кроме Гидеона.
Интересно, а как он отреагирует на поднятую шумиху. Стоило лишь подумать об этом, как у меня болезненно свело живот. А ведь есть еще и мама. Можно не сомневаться в том, что очень скоро она, взбудораженная этими публикациями, непременно позвонит.
— Дерьмо!
Вспомнив, что у нее нет номера моего нового сотового телефона, я сняла трубку рабочего и позвонила на голосовую почту, чтобы выяснить, не искали ли меня по старому. И дернулась, услышав, что почтовый ящик переполнен.
Бросив трубку, я схватила сумочку и поспешила на ланч, уверенная, что Кэри непременно поможет мне со всем этим разобраться. Меня охватило такое волнение, что я позабыла обо всем на свете, кроме необходимости поскорее встретиться с другом. А уж увидев его, и вовсе не замечала никого вокруг, пока дорогу мне вдруг не преградил неожиданно выступивший откуда-то Гидеон:
— Ева.
Взглянув на меня сверху вниз, он нахмурился, взял меня под руку и легонько развернул. Только теперь я заметила двух женщин и мужчину, которые до сих пор загораживали его от меня. Я вымучила улыбку:
— Привет.
Гидеон представил меня своим партнерам по ланчу, а затем, извинившись, отвел в сторону:
— Что с тобой? Ты расстроена.
— Все пошло наперекосяк, — прошептала я. — Наша фотография, мы на ней вместе.
— Да, я уже видел, — кивнул он.
Я растерянно заморгала, удивляясь его невозмутимости:
— И ты совершенно спокоен?
— А чего дергаться? Начать с того, что это ведь правда.
В мою затуманенную голову змеей прокралось подозрение.
— Ты все спланировал. Сам организовал публикацию!
— Ну, не совсем так, — мягко возразил он. — Фотограф и правда накрыл нас случайно. А уж я подсказал ему, какой снимок можно публиковать, и потребовал, чтобы в публикации дали понять, кто ты есть и что нас связывает.
— Зачем? Зачем ты это сделал?
— У тебя свой способ разбираться с ревностью, а у меня свой. Мы оба заняты, и теперь все в курсе этого. А в чем ты видишь проблему?
— Меня беспокоила твоя реакция, но не только… Есть вещи, о которых ты не знаешь, и мне… — Я глубоко вздохнула. — Наши отношения не могут быть такими, Гидеон. Они не должны быть публичными. Я не хочу… Черт возьми! Я буду тебе мешать.
— Да не можешь ты мне мешать. Это просто невозможно. — Он убрал с моего лица прядь волос. — Давай позже поговорим. Но если я нужен тебе сейчас…
— Нет-нет, все в порядке. Иди занимайся делами.
Тут подошел Кэри. Он был в черных мешковатых брюках и белой футболке с V-образным вырезом, но все равно выглядел шикарно.
— Все в порядке?