— Уткин своего не упустит, — рассмеялся я, вспоминая ушлого родственника и его каверзу, устроенную с моей музыкой в тачке. — Он тебя небось еще и наколет с ценой. Я не удивлюсь.

— Ладно, ладно, я уже поняла, что с нашими родственниками столько возни, что нет времени совсем побыть вместе, — протянула жена скорбным голосом, ластясь ко мне и предоставляя взору вырез на вечернем черном платье. Странный выбор для жаркого климата, но, судя по всему, мой тайный план начал действовать. Я прищурился и провел пальцами по руке жены, не разрывая с ней зрительного контакта, а потом перевел взгляд на ее губы — слишком нарочито, чтобы намек был ясен без околичностей. Замер, ожидая реакции, нужной мне. И угадал! Бинго. Рита огляделась по сторонам и осторожно отодвинулась в сторонку, потупив взор.

Так женушка сейчас реагировала на все мои — якобы любовные — поползновения. А все почему? Да потому что я чертов гений! Лайфхак для тех, кто не хочет исполнять супружеский долг. Таких, конечно, немного. Вряд ли кто-то откажется от бесплатного сыра. Но если ситуация такая же критическая, как у меня, то есть уникальный рецепт — имени меня. Разбрасываете по всему дому спортивные журналы, словно жить без этого издания не можете. Разворотами наружу, демонстрирующими идеальные, без единого грамма жира, тела. И почитываете их так показательно, мол, спорт — это мой образ жизни. Если этого недостаточно, вздыхайте каждый раз, приступая к десерту. Вообще — ограничивайте себя в еде, серьезно. Мол, пресс сам по себе не образуется. Нужна долгая кропотливая работа. Бегайте везде и всегда. Утром, днем и вечером. Плавайте как можно больше. И отказывайте себе в еде.

И в итоге вы прослывете помешанным на спорте и идеальной фигуре человеком, пугая при этом тех, кто любит сладенькое и поэтому еще не оправился от родов, располнев. На Марго моя техника подействовала безотказно. Она сначала удивленно пялилась на все мои действия, потом аккуратно затронула тему поддержания спортивной формы. Мол, так ли важно быть подтянутым.

Ну конечно, милая. Важнее этого только гражданский долг и выплата социальных и страховых взносом. Я был очень убедителен и своих позиций не сдавал, прекрасно понимая, что моя жена теперь будет везде ходить в обтягивающем белье и плотных платьях, дабы скрыть огрехи фигуры. Я жесток? Может быть. Но я борюсь за собственную честь, которая у нас, мужчин, как это ни удивительно звучит для женщин, тоже есть. Маринка меня быстро раскусила и манипулятором назвала, но я просто борюсь за независимость, а в борьбе все средства хороши.

— Малыш так плохо спит, — затянула супруга привычную песню, а я состроил сочувствующее выражение лица.

— Ляжешь сегодня с ним? Я снова тебя не дождусь? Придется снова бегать до изнеможения и принимать холодный душ, — продолжил я театр одного актера, выжимая из себя весь имеющийся сценический талант. Впору скоро будет Гамлета играть.

— Да… Прости… Ты не обижаешься? — заискивающим голоском спросила Рита, а я легко поцеловал ее в губы и провозгласил:

— Ну что ты! Ребенок — это святое!

Маринка прыснула в ладошку, зараза, раскусив мой спектакль и сделав большие глаза, как бы говоря: «Глеб, не переигрывай», и тогда я попрощался со всеми и пошел возиться с сыном. Искупал его, снарядил в памперс и легкие одежки, чувствуя, что с каждым разом справляюсь все лучше. Правда, и мой малец ежедневно прибавлял в весе и прыткости, и порой было невозможно удержать его. Он выворачивался, ерзал на постели, и надевание памперса превращалось в невыполнимую задачу. Когда приходилось привлекать других к этому непростому занятию.

Сегодня Данька вел себя хорошо и радостно гулил, рассматривая причудливые узоры на стенах. Я лег рядом на большую кровать и гладил маленькие пальчики, бесконечно умиляясь моменту. Вспоминал, какими беспомощными мы были с Дашей поначалу и как быстро привязались к малышу. Я-то отец, это естественно. Но мне казалось тогда, что и Даша стала ему второй мамой.

Наверное, я себе все это придумал. Повертел телефон в руках, ловя себя на мысли, что готов нарушить данное себе обещание и позвонить ей, наплевав на все. Занес палец над заветной кнопкой, но Данька решил сползти с кровати, переползая через меня, за дверью послышались шаги, да и время было позднее.

Тяжело вздохнув, я передал сына теще и отправился работать. Приходилось доделывать работу по ночам. Около трех часов я стал продираться через основной блок переписки, первым делом читая сообщения от Ангелины, очень надеясь, что таким странным образом дотянусь до Даши. Сухие официальные сообщения с отсутствием пробелов подсказали мне, что пишет сама Брагина, а не Даша по ее поручению. На душе отчего-то стало тревожно.

Едва дождался утра, чтобы позвонить в офис.

— Ангелина, доброе утро. Спасибо за отчеты, что вы послали. Я завтра приезжаю. У нас все в порядке?

— Да, Глеб Сергеевич, только я ничего не успеваю! Без Даши трудно справляться. Но ничего, это только первое время…

— Без Даши?! — взревел я в трубку, вскакивая с места с колотящимся сердцем.

— Ну да, Стриж уволилась. Вчера. Даже две недели не отработала.

— По какой причине? Что случилось?

— Я не знаю, сама в шоке! — запричитала сотрудница. — Все было в порядке, а вдруг приходит и кладет на стол заявление и просит уволить ее по семейным обстоятельствам.

— Понятно! Приеду — разберусь! — рявкнул я в трубку, чувствуя себя невероятно взбешенным оттого, что мои планы пошли прахом. Я был уверен, что вернусь и начну наступление на неприступную крепость, но Даша в очередной раз обескуражила и выбила почву из-под ног. Схватил телефон и набрал ее номер, натыкаясь на голос робота. Заметавшись по вилле, я возрадовался, что мы сегодня летим домой. И скоро я разберусь с этой беглянкой!

Как только мы приехали в Россию, трудовые будни захлестнули меня с головой, а вечером я поехал к Даше домой, вернее, в дом ее тети. Застал там удивленную женщину, сообщившую мне, что Даша переехала на съемную квартиру. Все больше удивляясь, попросил адрес, новый телефон, применив все свои навыки убеждения, а когда приехал по названному адресу, поцеловал дверь. Звонил Даше, наверное, раз двадцать, рискуя показаться маньяком или психом. Едва успокоил себя — ради ребенка и сохранения собственного рассудка — и вернулся домой. Уснуть так и не смог, а утром, разбитый и потерянный, в одних боксерах, вышел в гостиную нового дома, где мы теперь поселились, и застал престранную картину. Моя сестра разговаривала с незнакомой девушкой, показывая ей какие-то документы и держа на руках няню. Когда гостья заговорила, я открыл от удивления рот и зачем-то резко прыгнул в сторону, пряча за высоким креслом низ тела.

Незнакомка оказалась Дашей!

— Жданов, хватит прятаться, одевайся и встречай новую няню, — улыбнулась сестра, а я подумал, что у меня галлюцинации от недосыпа.





Глава 25. Собеседование




— Марина, объяснитесь? Я не понимаю… — бормочу растерянно, хлопая ресницами, как кукла Мальвина. В недоумении пялюсь на мощный торс своего босса, который вдруг оказался в том месте, где никак не ожидала его увидеть. Конечно же, все подстроено. Теперь я вижу это ясно. Мне сразу показался странным звонок якобы от знакомой Ангелины. Нужно было ей позвонить и переспросить, а уже потом срываться с места. Но я хотела разговаривать с бывшей начальницей.

По идее, нужно развернуться и уйти, но зачем-то остаюсь и задаю ненужные вопросы. Как будто время тяну, как будто меня здесь что-то удерживает…

— Вы сказали, что вашего мужа-иностранца незаконно уволили. Что мне нужно прочитать трудовой договор и подготовить документы для обращения в Трудовую инспекцию. Какая няня? Я не понимаю! Это был предлог, чтобы я приехала сюда? Но зачем? — нахмурившись, перевожу взгляд с «заказчицы» на босса и снова на нее. Потому что видеть Жданова невыносимо. Я из-за него уволилась, не смогла морально вынести даже возможность видеть его каждый день и знать, что он женат на другой, воспитывает их общего ребенка.

Общение с Валерой научило меня одному неоспоримому знанию — мужчины любят ходить налево. Я не сомневалась, что босс не упустит шанса поиграть со мной. Сначала шуточки по электронной почте, потом невинный флирт, который ничего бы для него не значил. Тогда как я воспринимала бы все серьезно, надеясь на то, что выберут меня. Но нет. Это утопия. Он выбрал свою жену. Дважды! Женатые мужчины для меня теперь табу.

— Дарья, извините, пожалуйста. Мы действительно ищем няню, но я знала, что вы не приедете по этому объявлению, — с виноватым видом оправдывается Марина. — Я, кстати, сестра вашего начальника. Глеб, ты не хочешь одеться? Или так и будешь прятаться за креслом?

— Я просто пытаюсь понять, что здесь происходит, — подает голос мой босс, мой бывший босс. — И боюсь, что если я сейчас уйду переодеваться, то Даша сбежит.

И смотрит на меня с укоризной, будто обвиняет в том, что я постоянно даю деру. Ну а кто бы не сбежал на моем месте?

— Я останусь, — соглашаюсь, лишь бы он ушел в другую комнату. Куда угодно. Мне срочно нужна передышка. — Итак, Марина, — снова поворачиваюсь к ней, радуясь уходу Глеба. — Зачем вы все-таки мне позвонили? Я не буду няней, у меня нет соответствующей квалификации, у меня вообще другое образование. Почему вы вдруг решили, что я могу рассматриваться на эту должность?

— Даша, давайте не будем делать вид, что мы сейчас разговариваем как наниматель с работником, — просит она с умоляющим лицом. — Дело в том, я хочу вам кое-что сказать. Ответственно заявляю, что мой брат болван! — сообщает доверительно. — Вы же понимаете, что он женился только ради ребенка?


— Нет, мы с ним это не обсуждали. Мы не в таких отношениях, чтобы он передо мной отчитывался о личной жизни. Да и вообще, это не мое дело. Марина, зачем вы мне это говорите? — спрашиваю холодно, она заставляет себя чувствовать крайне неловко. Мы впервые видим друг друга, и совершенно непонятно, как себя вести в ситуации, когда чужой человек бесцеремонно вмешивается в то, что его не касается.

— Даша, ну пожалуйста, давайте вы не будете кидаться грудью на амбразуру? Я хочу своему брату только счастья.

— Ладно, но я тут при чем? — задаю вопрос словно бы нехотя, а у самой сердце колотится в бешеном темпе. Как связано счастье Глеба со мной? Неужели это то, на что я даже надеяться боюсь?

— Вы ему очень нравитесь, правда.

Сердце совершает кульбит.

— Он давно ни о ком так не отзывался, Глеб доверил вам самое дорогое, своего ребенка, — увещевает Марина. — Узнал, что вы уволились, и просто взбесился, потом искал вас, ездил к вашей тете. Хотел объясниться. Это, конечно, не мое дело, я понимаю! Но я решила вам помочь. Побыть фей-крестной.

— Марина, извините за прямоту, но зря вы вмешались, — качаю головой, убивая в себе всяческую надежду. — Глеб взрослый мужчина, и он без труда мог со мной связаться. Двадцать первый век, цивилизация, а он даже мне не ответил на сообщение в Рождество.

— Какое сообщение? — вдруг спрашивает босс, вваливаясь внезапно в гостиную. К счастью, на нем спортивные штаны и обтягивающая белая футболка, но при этом смотрится он довольно-таки внушительно, а я стараюсь не глазеть на него и выгляжу как дурочка, которая рассматривает носки своих простых полуботинок. Мне кажется, что я могла одеться гораздо лучше, но я же не знала, что встречусь с ним.

— Забудьте, ерунда, — пытаюсь съехать с темы, мне совсем не хочется вспоминать, как он меня продинамил.

— Ничего не забудьте. Даша, ты что-то мне писала в Рождество? Я ничего не получал от тебя.

Выглядит совершенно искренним, хватая телефон и начиная судорожно искать в нем сообщение, и у меня нет оснований ему не верить. Боже мой, техника нас подвела! Я не хочу думать о том, что это дурацкое СМС могло натворить. Даже хорошо, что Глеб его не получил.

— Все это уже неважно. Если вы не против, я пойду…

— Очень даже против. Я тут подумал, что это прекрасная идея, чтобы ты поработала няней, — с решимостью в голосе сообщает Жданов.

— Глеб Сергеевич, не понимаю, — вскидываю голову в полной растерянности. Он решил это за прошедшие пять минут?

— Няня с очень хорошей зарплатой. Тебя устроит сто тысяч в месяц? Ну и, конечно же, премия. Будет удобно, если ты поселишься здесь, — рассказывает с деловым видом. — А еще, Даша, я бы очень хотел обсудить твое увольнение. Что случилось? Как? Почему ты вдруг уволилась? У тебя же ипотека, а ты переехала от тети.

— Глеб Сергеевич, подождите! Эти вопросы личные, я не обязана на них отвечать. Мне действительно лучше уйти. Вы, кажется, решили подшутить…

— Даша, снова на «вы»? — укоризненно качает босс головой. — После всего, что между нами было.

— Между нами ничего не было! — возмущаюсь, предательски краснея.

— Так, ребят, я вас тут оставлю, только сейчас принесу что-нибудь вкусненького, а вы обсудите условия договора… — улепетывает Марина, но мы ее не замечаем, слишком поглощены выяснением отношений.

— Я не буду здесь работать! Не буду работать няней в этом доме. И ничего объяснять — тоже. Я ухожу, — решительно повторяю и вскакиваю с места, намереваюсь уйти, но босс — что тот вампир, который умеет быстро из положения позади тебя впереди материализоваться. Делаю шаг — и натыкаюсь на широкую грудь. Машинально выставляю руки вперед, и вот они уже на груди босса, на его стальной груди с ярко выраженными мышцами. Босс быстро решает вопрос сближения. Он обволакивает своим присутствием, я словно размягчаюсь, теряю решительность и даже начинаю страдать забывчивостью. Потому что слова, сформировавшиеся в голове, не слетают с языка. Я молчу, застигнутая врасплох близостью Глеба. Такие бездонные глаза, такой твердый, решительный взгляд. И теплота, которую мне тут же хочется интерпретировать по-своему, как влюбленной женщине, жаждущей внимания конкретного мужчины.

Но надо понимать, что это всего лишь чувство вины, чуточку интереса в сторону ускользающей от него женщины. Глеб не может смотреть на меня с нежностью, ведь он любит свою жену. Тогда зачем так настойчиво меня искал?

— Даш, сядь, пожалуйста, — медленно произносит Глеб. — Поговорим. Ситуация такая, что моя супруга подкинула мне ребенка не просто так… — начинает объяснять, когда мы садимся в кресла одно напротив друг друга.

И я слушаю раскрыв рот историю, полную женского коварства и расчета. Откидываюсь на спинку кресла и задумчиво гляжу на босса.

— Но все же вы слишком быстро приняли решение жениться. Прямо в ту же секунду, как Маргарита озвучила свой план, — выражаю свои сомнения, решив быть предельно откровенной.

Глеб молчит и со значением смотрит на меня, а я не соображу, в чем дело.

— Он ждет, пока ты скажешь то же самое, только не на «вы».

Опять вездесущая Марина, переводит насупленное выражение брата.

— Хорошо, — сдаюсь с усталым видом. Ждановы меня сегодня доведут до белого каления. Одного Глеба порой для достижения такого эффекта достаточно, а тут целое комбо Ждановых!

— Почему ты предложил замужество, а не пригрозил судом? — спрашиваю с ощущением, будто в меня вселился дух вредной тетки из фильма «Служебный роман». Она тоже во все дела вмешивалась.

— Я его об этом же спросила! — Звание тетки переходит к Марине.

— Мариш, а у тебя молоко там не убежало? — намекает Глеб, и та с извиняющейся улыбкой удаляется, оставляя поднос с чаем и плюшками. Никто даже и не думает к ним притрагиваться. Жду, пока босс объяснится, и внимательно слежу за его глазами, надеясь, что пойму, если он меня обманет.

— Все дело в том, что я люблю мгновенно просчитывать результат. Это просто, когда у тебя есть исходные данные. Я понял, что нужно Маргарите, она этого и не скрывала. Но пойми, я уже потерял семь месяцев жизни своего ребенка, пришлось принимать кардинальное решение. Честно говоря, я не думал, что Марго согласится выйти замуж и поверит, что после стольких лет я к ней что-то испытываю. Но ее безмерное тщеславие победило. Между прочим, благодаря нему сейчас и в течение двух недель ее не будет дома, как и ее матери. Она поедет за границу приводить свою фигуру в порядок. Липосакция, подтяжка груди… — сопровождает сказанное небрежным взмахом руки, как будто речь идет о простой косметической процедуре, а не об операции под наркозом.

— Глеб, ты не боишься отпускать же… — спотыкаюсь на этом слове, но все же продолжаю: — Жену на операцию? Столько страшных историй…

— Она все равно ляжет под нож, даже если я запрещу, тайком. Так пусть уж отправится к нормальным хирургам в приличную клинику.

— Ладно, это не мое дело, — бормочу, пытаясь переварить полученную информацию, но чувствую какой-то подвох, какое-то грызущее душу ощущение. Возможно, мне не хотелось, чтобы мы с Глебом столкнулись случайно, чтобы наше свидание было подстроено его сестрой. Внутри трепетала глупая надежда, которую я всячески пыталась уничтожить. Он искал меня, искал…

— Пойдем, покажу кое-что, — заговорщически улыбается Жданов, а я таю от его улыбки и вкладываю руку в его широкую большую ладонь, хотя не должна, но отчего-то следую за ним, как привязанная невидимыми путами.

Мы оказываемся в спальне, где в кроватке тихо сопит Жданов-младший, невольный зачинщик всех событий с того дня, как он обнаружился в большой сумке на столе. Медленно, на цыпочках, подхожу послушать тихое мерное дыхание. Мне передается безмятежность этого невинного создания, которое спит и не знает, какие страсти вокруг него творятся.

Чувствую позади горячее дыхание Глеба, его присутствие заставляет меня трепетать и напрягаться, замерев на месте. Не в силах пошевелиться, лишь бы не нарушить волнительный момент. Я хочу услышать, что он скажет, и понять этого человека.