– Разве тебе это никогда не надоедает? Иметь дело с такими детьми?

Он перестает намазывать тосты маслом и поворачивается к Кейт.

– Конечно, надоедает, – говорит он. – Боже. Еще как надоедает.





* * *


Это последнее воскресенье перед тем, как дети вернутся в школу после февральских каникул, а это значит, что Джорджия проведет весь день в пижаме, сердито доделывая домашнее задание, жалуясь, как сильно она ненавидит школу, ненавидит экзамены, ненавидит Кейт за то, что та заставляет ее ходить в школу, ненавидит правительство за то, что оно заставляет ее ходить в школу, ненавидит жизнь, ненавидит всех, и вообще, ей наплевать, какой будет у нее аттестат. Так будет до тех пор, пока, наконец, домашнее задание не будет сделано и она не приготовит себе что-нибудь сладкое, не поставит это сладкое перед телевизором и не почувствует себя так, будто выложилась на все сто, заслужила покой и получает от этого еще больше удовольствия. Это будет день кипящих страстей, изнуряющий день, и Кейт готова к нему с того момента, как слышит, как в одиннадцать тридцать открывается дверь спальни Джорджии.

– Привет, ангел.

– Угу, – отвечает Джорджия. – Я проснулась где-то в восемь и не могла снова заснуть.

– Что ж, – говорит Кейт, – я заглянула к тебе примерно в десять тридцать, а ты даже не услышала, так крепко спала.

– Да, я то засыпала, то просыпалась.

– Хочешь что-нибудь поесть?

Джорджия зевает и качает головой.

– Скоро уже обед. Я подожду.

– Я съездила посмотреть дом, – говорит Кейт и, включив телефон, показывает Джорджии фотографии.

– Ой, здорово! – оживляется Джорджия. – Дом! Наш дом! Дайте-ка посмотрю!

Кейт показывает одну за другой фотографии, а затем идет по коридору в спальню Джоша, чтобы проверить, как он там. Обычно он встает раньше Джорджии. Кейт уже слышала бы, как сквозь стену звучит музыка на его телефоне, который он обычно прислоняет к кружке с зубными щетками, как шумит душ. Но ничего такого сейчас не слышно.

Кейт осторожно стучит.

– Джоши?

Нет ответа.

– Джош?

Она распахивает дверь.

Кровать Джоша пуста. Кейт идет в ванную и находит там Роана. Он сидит на унитазе, спустив брюки до лодыжек, и играет на своем телефоне в «Candy Crush».

– Ты видел Джоша?

– Нет, – отвечает Роан. – Он все еще в постели, разве нет?

– Нет, – говорит Кейт. – Джоша там нет. Он, должно быть, куда-то ушел.

Она возвращается в кухню и забирает у Джорджии телефон.

– Ты знаешь, где Джош? – спрашивает Кейт.

Джорджия качает головой.

– Кажется, полчаса назад я слышала, как открылась входная дверь.

Кейт пишет текстовое сообщение Джошу и отправляет его. «Где ты?» Галочка на экране удваивается, но не синеет. Кейт вздыхает.

Галочки остаются серыми еще час. Она звонит сыну. Звонок переходит на голосовую почту. Она оставляет Джошу сообщение. Все садятся обедать – спагетти с перцем чили, чесноком и креветками. Она кладет последнюю порцию в тарелку, накрывает пищевой пленкой и ставит в холодильник.

В два часа Джорджия наконец усаживается за кухонный стол и начинает делать уроки. Роан и Кейт сидят бок о бок в гостиной и пытаются смотреть по телевизору фильм, но Кейт никак не может сосредоточиться. В комнате темнеет, солнце начинает опускаться за горизонт, и Кейт каждые тридцать секунд проверяет свой телефон. Она отправляет Джошу еще пять сообщений и еще три раза звонит ему. Как только фильм заканчивается и начинаются титры, она поворачивается к Роану и говорит:

– Думаю, нам следует позвонить в полицию.

– Что?

– Уже почти четыре часа. Его нет около пяти часов.

– Кейт. Ему четырнадцать лет. Сейчас еще день-деньской.


– Знаю, – отвечает она. – Но он не из тех трудных подростков… не такой, чтобы взять и просто исчезнуть. Он всегда говорит мне, когда куда-то идет. И почему он не отвечает на телефонные звонки?

– Наверно, телефон разрядился, или сейчас он в метро.

– Джош не ездит на метро, – раздраженно отвечает она. Иногда ей кажется, что Роан вообще не знает своих детей. – У него случаются приступы паники, помнишь?

– В любом случае, звонить в полицию – это перебор.

– Но как долго нам еще ждать?

– Может, до ужина? – спрашивает Роан. – Но даже тогда не пройдет и двенадцати часов. – Он встает и потягивается. – Я думаю, – говорит он, – не сходить ли мне на пробежку. Могу заодно посмотреть по сторонам, не появится ли Джош.

– Да, – говорит Кейт. – Точно. Блестящая идея. Иди на пробежку. А я пока попытаюсь найти номер Флинна.

Флинн – единственный известный ей друг Джоша.

Он никогда не был у них дома. Обычно он ждет Джоша на улице и пишет ему текстовые сообщения, если они собираются погулять вместе. Кейт знает лишь то, что его зовут Флинн и у него рыжие волосы.

– Джорджия, – говорит она, заходя в кухню. – У тебя случайно нет номера Флинна?

– Флинна?

– Ну да. Это друг Джоша. С рыжими волосами.

– С какого перепугу у меня может быть номер Флинна?

– Не знаю, дорогая. Я просто подумала, может, ты его знаешь. Вдруг вы с ним общаетесь в социальных сетях?

– Боже упаси. Этого мне только не хватало.

– Ты знаешь его фамилию?

– Боже мой, нет. Конечно, нет. Я его вообще не знаю. Он просто… он просто друг Джоша. Он не имеет ко мне никакого отношения.

– Ты?.. – осторожно начинает Кейт. – У тебя есть мысли о том, где может быть Джош? Он не отвечает на мои звонки.

Джорджия шумно выдыхает.

– Мам, – говорит она, – я пытаюсь делать уроки, а ты прямо сейчас мне мешаешь.

– Нет-нет, извини. Ты права. Но я волнуюсь за него… уже темнеет…

– Ему четырнадцать, мама. С ним все в порядке. Попробуй заглянуть на стройку на другой стороне улицы.

Кейт застывает как вкопанная.

– Что?

– На заброшенный участок. Сама знаешь. Там, где была полиция. Прошлым летом он постоянно там тусовался. Иногда вместе с Флинном.

– Они тусовались там… и чем занимались?

– Откуда мне знать? Ты думаешь, меня это волнует?

– Нет. Но…

– Послушай, это твой сын. Попробуй догадаться сама. Для меня он – загадка. Все, что я знаю, так это что он иногда торчал там, через дорогу.

– Но как он забирался туда?

– Там есть лаз, – отмахивается Джорджия, как будто все должны быть в курсе этого лаза. – За углом. Где стена низкая.

Джорджия снова утыкается в стоящий перед ней учебник, и Кейт выходит в коридор. Берет куртку и ключи и выходит на улицу.

Небо превращается из серого в почти черное. Кейт включает на телефоне фонарик и на ощупь сворачивает за угол, пока не находит место, где между деревьями достаточно широкое расстояние, сквозь которое можно протиснуться внутрь. Она оказывается на другой стороне, на чахлой траве. Пустырь с этого ракурса кажется огромным. Кейт светит телефоном вперед, через весь пустырь.

– Джош! – кричит она. – Джош?

Она освещает телефоном углы и места позади припаркованной техники. Там никого нет.

Кейт смотрит сквозь деревья на дальний край пустыря, на сад за домом Оуэна Пика. В сад выходит окно с задернутыми шторами. Его спальня. Кейт представляет себе его лицо, освещенное светом ноутбука. Он пишет на форумах инцелов всякие гадкие и развратные вещи, замышляет похищение красивой, но неуравновешенной молодой девушки, фантазирует о том, что будет с ней делать, когда она, наконец, окажется в его омерзительных объятиях.

Кейт озирается по сторонам, как будто Сафайр Мэддокс где-то здесь, как будто дюжина полицейских, которые три дня прочесывали каждый дюйм этого пространства, просто ее не заметили, и теперь эта Сафайр может подняться с земли и подойти к ней.