– Тогда проходите в дом. Здесь и поговорим. Ого. Есть отчего нервничать, – едва Борис появился в дверном проеме, произнес их начальник.

Хм. А вот этот говорит без толики акцента. Чистейший лондонский выговор и правильно поставленная речь. И, как показалось Борису, слишком правильно. Н-да. Эксперт. Куда бы деться.

Едва прошел в дом, как тут же понял, что жилье съемное. Сам помыкался по квартирам, а потому характерные признаки угадываются сразу. К тому же в углу нераспакованный чемодан. Впрочем, чему тут удивляться. Преступление против устоев – это более чем серьезно. Так что даже если жилье меняется каждый день, это будет нормой. К примеру, перевалочная квартира – на одном месте, а старший каждый раз на новом.

Борис взглянул на характерника и отчего-то сразу же представил себе директора школы Вильгельма Альбертовича. Есть в этом мистере Торнтоне нечто общее с ним. Кстати, имена наверняка фальшивые. Уж больно открыто они друг к дружке обращаются.

– Руди, пусть он оставит свое оружие при себе. А ты, наоборот, убери револьвер.

– Сэр…

– Поверь, у него есть причины нервничать.

Сразу видно, что характерник. Ему не нужно разрешение, чтобы рассмотреть Суть человека. Она и так ему доступна. Правда, в случае Бориса всего ему не увидеть. Измайлов не собирался размахивать своей одаренностью как транспарантом, а потому по обыкновению держал эти данные скрытыми.

– Итак, молодой человек, я так понимаю, вы желаете продать весь ваш избыток. Не сомневайтесь, денег у меня достанет.

– Нет. Продавать я не собираюсь. Только обменять.

– И вы знаете, во что это может вам обойтись? – вздернул бровь Торнтон.

– Имею общее представление.

– Тысяча девятьсот тридцать пять фунтов.

– У меня есть такие деньги, – извлекая левой рукой из бокового кармана две пачки банкнот в банковской упаковке, заверил Борис.

– Замечательно. В таком случае садитесь и кладите руки на стол, – указывая на стул, распорядился характерник.

Одновременно с этими словами он водрузил на стол кожаный кофр. Когда характерник его открыл, Борис увидел четыре артефакта, вглядевшись в которые, тут же получил необходимую информацию. Персональные «Переводчик», «Съемник», «Передатчик» и «Накопитель».

Торнтон взял первый и, захлопнув крышку, пристроил его на краю столешницы. Ничего особенного. По виду похож на обычный арифмометр. Даже ручка присутствует. Два барабанных счетчика, между ними – какой-то рычажок переключателя. От прибора отходят два провода с электродами в виде больших таких зажимов вроде тех, что используются на аппаратах ЭКГ.

Взглянув на Измайлова, Торнтон вздернул бровь. Мол, мы будем ерундой маяться или наконец займемся делом? Трудно ему возразить. Для чего-то же они тут собрались. Борис многозначительно взглянул на Тэда и Руди, смещаясь спиной к стене. Те поняли его правильно и не стали возражать, оставшись на месте.

Парень бросил на стол пачки банкнот, взял стул и переставил его так, чтобы вся троица была у него перед глазами. После чего опустился на него и вытянул руки. При этом «бульдог» так и остался у него в руке. На это характерник не обратил внимания, привычно сдвинул рукава бушлата и матросской рубахи, укрепив на запястьях электроды, после чего взялся за ручку и сделал несколько оборотов, взводя артефакт. На счетчиках тут же обозначились две цифры.



193 469/5275.



Избыточный и свободный опыт Бориса соответственно. Торнтон передвинул рычажок между счетчиками.

– Желаете перевести все или только частично? – все же уточнил он.

– Переводите все, – без раздумий ответил Борис.

– Хорошо, – спокойно ответил характерник.

После чего вновь взялся за ручку и начал вращать. На этот раз процесс длился куда дольше. Борис невольно засмотрелся на то, как барабанчики вращаются с разными скоростями. Причем характерник вроде бы вращал ручку равномерно, но бег колесиков ускорялся с каждым оборотом. Одновременно с этим Измайлов наблюдал, как стремительно меняются показатели в его Сути. Уменьшается число избыточного опыта и растет свободного.

Это было последнее, что он видел. Дальше – вспышка и темнота. Правда, в голове все же мелькнула искра короткой и весьма информативной мысли о его умственных способностях, самоуверенности и двойственности личности. Причем в сугубо ненормативной лексике…

Приходить в себя не хотелось категорически. И дело даже не в том, что вместе с сознанием возвращалась и боль, вовсе нет. Стыд. Стыдно было неимоверно. Не перед кем-то там непонятным, а перед самим собой. Уж кому-кому, а себе солгать не получится. И оправдаться не выйдет. Разумеется, если ты не мокрица, привыкшая отсиживаться в углу под ветошью.

Первое, что сделал Борис, еще не открыв глаз, – вызвал интерфейс с характеристиками. И… Как говорится, предчувствия его не обманули. Нет, ну вот что он за дебил-то! Ведь понимал, что лезть без прикрытия в этот вертеп – глупость несусветная. Но нет, адреналина захотелось. Вот теперь смотри и радуйся!



Ступень – 5.

Опыт – 0/64 000.

Свободный опыт – 0.

Избыточный опыт – 0.

Свободные очки характеристик – 0.

Сила – 1,22.


Ловкость – 1,21.

Выносливость – 1,25.

Интеллект – 1,51.

Харизма – 1,05.

Умения – 22.

Навыки – 1.

Умения навыков – 7.



Избыточный и свободный опыт как корова языком слизала. Характернику не нужно разрешение на то, чтобы влезть в его Суть и поковыряться там в свое удовольствие. Шевельнулась шальная мысль, что опыт раскидали по умениям, но не тут-то было. Все остальное без изменений. Да и с чего бы им совершать такую глупость.

Стоп. А это что за ерунда! Навык «Художник» и завязанные на него умения выставлены напоказ. Он точно этого не делал. Значит, этот клятый Торнтон расстарался. Получается, он видит абсолютно все. Не зря, выходит, Борис сторонился характерников. Правда, уповал все больше на избыточный опыт, а оказывается, спрятаться от них попросту нереально.

– Уверен, что не перестарался? Может, все же использовать «Аптечку»? – послышался озабоченный голос Торнтона.

– Не волнуйтесь, сэр. Все будет в полном порядке. Это же мешочек с дробью. Обойдется даже без шишки. Вот видите, веки дрогнули.

– Ты уверен, что это не судороги?

– Сейчас придет в себя. Тэд, ну где ты там?

– Да здесь я. Держи.

– Ага.

Борис в сердцах выругался на языке родных осин.

– Ну вот. А я что говорил! – самодовольно произнес Руди.

Борис с трудом сумел сесть на полу, вытянув ноги и опершись спиной о стену. Руки ожидаемо оказались связанными за спиной. Надо сказать, весьма профессионально. Веревка ничего не пережимала и в то же время не давала свободы. Как говорится, всего в меру. В таких путах можно провести не одни сутки без особого ущерба для здоровья, если не считать ссадин от веревки.

– Признаться, вы меня напугали, молодой человек, – облегченно произнес Торнтон.

– Совестно стало, что обнулил весь опыт? Решил вернуть? – и не думая обращаться к нему на «вы», произнес Борис.

– Это хорошо, что вы шутите. Значит, серьезно все же не пострадали. Что же до опыта… Привыкайте. Так уж случилось, что вам не повезло. Ну кто виноват, что вам не сиделось на родном острове, под крылышком своего барона. Хотя нет. У вас ведь бояре. Ругаться обычно предпочитают все же на родном языке. Да вы не расстраивайтесь так, я ведь не идиот, чтобы держать в черном теле курочку, несущую золотые яйца. Вы ни в чем не будете испытывать нужды.

– А если меня не получится приручить?

– Любого можно приручить. Даже меня при должной обработке возможно заставить лизать господские сапоги, повизгивая от восторга. Но ломать художника, творца… Я не настолько глуп. Так что жить будете ничуть не хуже, чем под крылышком сюзерена. Да и мне впредь не придется иметь дело с разными отбросами. Опять же, риска в разы меньше. Кстати, очень вас прошу, не стоит поднимать крик. У меня нет никакого желания доставлять вам неудобства и затыкать рот кляпом.

– Согласен. Признаться, кляп во рту – то еще удовольствие. Приходилось испытывать.

– Приятно беседовать с умным человеком.

– Угу. А не боишься растерять всю клиентуру, если станет известно, что ты занимаешься банальным грабежом?

– В любом правиле есть исключения. Столь богатые закрома избыточного опыта случаются редко, но все же не являются эдакой невидалью. И я всегда был честен с клиентами. Но вы – случай особый. Тэд, ты знаешь, что тебе делать. Поторапливайся.

– Да, сэр, – ответил парень.

И тут же скрылся за дверью, ведущей в прихожую. А там стукнула и входная. Куда это он так поскакал? Ладно. Сейчас это не важно. Пока суд да дело, можно и поговорить. А еще извлечь из пояса брюк тычковый нож с кольцом под средний палец вместо рукояти. Видел он когда-то такое в кино, вот и решил обзавестись подобным на всякий пожарный. Лучше бы он ему не понадобился. Н-да.

– Я так понимаю, твой помощник отправился за каким-то зельем? – скривившись, произнес Борис.

– Не переживайте. В наши планы не входит вам вредить. Вы просто уснете. А когда проснетесь, то не почувствуете никаких неудобств, разве только голод. Но уверяю вас, с этим проблем не будет. Кстати, это ваше.

Характерник склонился над Борисом и сунул жестяную коробку модификатора во внутренний карман его пиджака. Проявляет заботу о здоровье пленника. Понимает, что возродиться он не может.

– Как ты понял, что я одаренный? Ведь дар и завязанные на него умения были скрыты.

Коль скоро есть время, так отчего бы не почерпнуть немного информации? Ну и пилить веревку. Крепкая, зар-раза. Или дело все же в неудобстве, опасении выронить нож и выдать себя неловким движением?

– Я скажу больше. Мне известно, что вам еще нет и восемнадцати, – с улыбкой ответил Торнтон.

– Наличие пятой ступени и отсутствие упоминания о возрождении, – скорее утверждая, чем спрашивая, произнес Борис.

– Пятая ступень тут ни при чем. Вы никогда не видели чужую Суть?