В начале января 2017 года три из семнадцати разведывательных агентств США представили доклад, в котором с «высокой степенью вероятности» заявлялось, что «президент России Владимир Путин распорядился провести кампанию вмешательства в американские президентские выборы 2016 года. Целью России было подорвать общественное доверие к демократическим процессам в США, очернить Хиллари Клинтон, повредить ее избирательной кампании и потенциальному президентству. Кроме того, мы считаем, что Путин и российское правительство явно предпочитали избрание Трампа». В докладе также звучат обвинения в том, что «за московской кампанией влияния последовала стратегия обращений, которая сочетает скрытые разведывательные операции (такие как действия в интернете) с публичными усилиями органов российского правительства, субсидируемых государством СМИ, сторонних посредников и оплачиваемых пользователей социальных сетей, или троллей». Особо было подчеркнуто: «Мы считаем с большой уверенностью, что военная разведка России (Главное управление Генштаба ВС РФ, или ГРУ) использовала хакера Guccifer 2.0 и DCLeaks.com и передавала данные, полученные в результате киберопераций, сайту WikiLeaks». В отличие от в высшей степени уверенных ЦРУ и ФБР, АНБ испытывала лишь сдержанную уверенность в мотивах России[253].
Расследование связи избирательной кампании Трампа с русскими определяло политическую жизнь Соединенных Штатов все первые два года работы администрации Дональда Трампа. Кажется странным, что Трамп, склонный к агрессивным инстинктам и бесбашенности по большинству внешнеполитических вопросов, многократно подчеркивал свое сильное желание улучшить отношения с Россией. Некоторые считали, что явное тяготение Трампа к России — результат его коррупционных сделок с русскими банкирами и олигархами или у Путина есть на Трампа компромат, шантажируя которым его заставили действовать в соответствии с российскими приоритетами. Подобные предположения подогрело досье, которое собрал экс-сотрудник британской разведки Кристофер Стил. Изначально его наняла для проведения исследования оппозиции вашингтонская фирма Fusion GPS от лица Washington Free Beacon, консервативного сайта, финансируемого хедж-фондом миллиардера Пола Сингера, а затем избирательный штаб Хиллари Клинтон и Национальный комитет Демократической партии. Первая докладная записка Стила начиналась так: «Российский режим взращивал и поддерживал Трампа по меньшей мере в течение пяти лет. Цель, одобренная Путиным, состояла в том, чтобы провоцировать раскол в западном альянсе». Согласно записке, русские обеспечивали Трампа и его приближенных советников «постоянным потоком разведывательной информации из Кремля». Кремль имел на Трампа достаточно компромата, чтобы его шантажировать, включая «извращенные половые акты, которые были организованы/контролируемы ФСБ». Далее описывается, как Трамп нанял «несколько проституток, чтобы они исполнили перед ним шоу „золотых дождей“ (мочеиспускание)» в номере отеля «Ритц-Карлтон», напичканном микрофонами и скрытыми камерами ФСБ[254]. Эти и другие голословные утверждения стали предметом продолжительного расследования спецпрокурора США Роберта Мюллера и одновременно изучались сразу несколькими комитетами Конгресса.
Директор ФБР Роберт Мюллер в 2012 году. Мюллер, член Республиканской партии всю свою жизнь, теперь тщательно расследует предполагаемые связи избирательного штаба Трампа с Россией
Расследование Мюллера предполагаемых связей избирательного штаба Трампа с Россией велось всесторонне и тщательно. Его следователи и СМИ обнаружили многочисленные случаи, когда близкие товарищи Трампа встречались с русскими во время президентской кампании, а потом отрицали это в ФБР и перед другими следователями, что закончилось уголовными преследованиями, увольнениями, отводами, потерей допуска к государственным секретам, раскаяниями и приговорами. Мюллер с его безукоризненной честностью казался идеальной кандидатурой для руководства этим расследованием. Всю свою жизнь он состоял в Республиканской партии, Джордж Буш-младший назначил его директором ФБР в 2001 году, за неделю до 11 сентября. Когда, в 2011 году, закончился десятилетний срок полномочий Мюллера на этом посту, Обама продлил его еще на два года. Спецпрокурором для расследования «русского дела» Мюллера выбрал заместитель генерального прокурора США Род Розенштейн, назначенец Трампа. Розенштейн получил эти полномочия, когда генеральный прокурор Джефф Сешнс взял самоотвод после того, как его поймали на лжи по поводу собственных контактов с русскими. Трамп, неоднократно порицавший Сешнса за самоустранение от дела, фактически усугубил ситуацию, уволив директора ФБР Джеймса Коми в попытке подорвать следствие по нарушениям Трампа, связанным с Россией.
Когда в мае 2017 года Розенштейн назначил Мюллера, издание Politico написало: «Мюллер, наверное, самая прямая стрела в Америке — уважаемый, независимый и откровенно аполитичный государственный служащий, единственной движущей силой которого всю жизнь было стремление к справедливости». Большинство СМИ согласились, приветствуя Мюллера как человека безупречной честности. Однако гражданские либертарианцы могли бы поспорить с этой характеристикой. После событий 11 сентября Мюллер покрыл неспособность ФБР предотвратить эти террористические атаки, тогда как спецагент ФБР Гэрри Сэмит под присягой сообщил о фактах «преступной халатности» со стороны агентства. Запутывание и намеренные искажения Мюллера имели решающее значение для принятия Патриотического акта, массированного наступления на свободы американских граждан. После 11 сентября он контролировал, как по всей стране загоняли американских мусульман. Выступая перед Сенатом, он подтвердил ложное утверждение об оружии массового уничтожения в Ираке и сообщил, что Саддам Хусейн может передать его в руки «Аль-Каиды»[255]. За время его пребывания на посту директора ФБР агентство допускало серьезные злоупотребления своими полномочиями. В 2011 году Фонд электронных рубежей (Electronic Frontier Foundation — EFF) представил доклад под названием «Схемы неправомерных действий: Нарушения ФБР за 2001–2008 годы». Он строился на анализе 25 000 страниц отчетов ФБР Совету по надзору за деятельностью спецслужб, которые EFF получил по запросам на основании Закона США о праве граждан на доступ к информации. В докладе сделан вывод, что «расследования ФБР нарушали гражданские свободы американцев гораздо чаще и значительнее, чем предполагалось раньше». Масштаб нарушений был огромен. Фонд обнаружил, что «реальное количество нарушений, которые, по всей видимости, были допущены за период с 2001 по 2008 год, может достигать десятков тысяч»[256]. Об истинной степени государственной слежки при Буше, Обаме, Мюллере и иже с ними стало известно только в июне 2013 года, когда бывший сотрудник АНБ и ЦРУ Эдвард Сноуден рассказал о тотальной слежке разведывательного сообщества за жизнью обычных граждан по всей планете. Федеральный судья Ричард Леон назвал тотальный сбор личной информации «почти оруэллским». Он сказал: «Я нe могу себе представить более неизбирательного и волюнтаристского вторжения, чем этот систематический высокотехнологичный сбор и хранение личной информации практически каждого гражданина для анализа без предварительного ограничения его свободы по суду»[257].
Пока тянулось расследование «русского дела», более либеральные американские СМИ во главе с CNN и MSNBC, чувствуя возможность ослабить, если не разрушить президентство Трампа, круглые сутки повторяли голословные обвинения в его адрес. Их слепая вера в американские спецслужбы удивляла многих, кто жил во времена холодной войны и вторжения в Ирак. В день опубликования доклада разведывательного сообщества корреспондент New York Times Скотт Шейн написал: «В докладе отсутствует то, чего ждали многие американцы: веские доказательства, чтобы подкрепить заявления агентств о том, что правительство России вмешивалось в наши выборы… Вместо этого послание спецслужб по существу сводится к формулировке „положитесь на нас“»[258]. Среди критиков доклада разведывательного сообщества были бывшие служащие ЦРУ, АНБ и ФБР. Некоторые из них входили в организацию «Ветераны разведки за здравый смысл» (Veteran Intelligence Professionals for Sanity — VIPS), которую создали в 2003 году, чтобы противостоять спецслужбам, поддерживавшим вторжение в Ирак. Они исследовали объем, в котором материал был загружен и скопирован в интернете, и сделали вывод, что материал, опубликованный сайтом WikiLeaks, получен в результате утечки, а не кражи. Ветераны сочли подозрительным, что Национальный комитет Демократической партии передал свои серверы для изучения не ФБР или другим разведывательным службам, а частной фирме с явным конфликтом интересов CrowdStrike[259]. Владимир Путин категорически отверг обвинения, указав, насколько просто было бы любому замаскироваться и скрыть хакерскую атаку, но западные СМИ отказали ему в доверии[260].
В июле 2017 года «Ветераны разведки за здравый смысл» направили Трампу открытое письмо, в котором описали результаты своего исследования и предложили другое объяснение случившегося. Они утверждают:
«…Полученные данные показывают то, что, по нашему мнению, являлось отчаянной попыткой „обвинить русских“ за опубликование в высшей степени компрометирующих электронных писем Национального комитета Демократической партии за три дня до партийного съезда в июле прошлого года… Руководитель службы по связям с общественностью в избирательном штабе г-жи Клинтон Дженнифер Палмиери объясняла, как усердно она трудилась на съезде. Она писала, что ее „миссия заключалась в том, чтобы переключить прессу на что-то такое, что даже нам самим было трудно переварить: создать картину, что Россия не только взломала нашу почту и выкрала письма Нацкомитета Демпартии, но и сделала это для того, чтобы помочь Дональду Трампу и навредить Хиллари Клинтон“. Независимые специалисты в области преступлений в киберпространстве к настоящему времени закончили работу, которую не удосужились сделать эксперты спецслужб… и извлекли из метаданных протокола предполагаемого русского взлома проверяемые улики»[261].
Ветераны также ссылались на документы, выложенные WikiLeaks на сайте под названием «Хранилище 7» (Vault 7). Эти документы раскрыли принадлежащую ЦРУ ошеломляющую линейку инструментов кибервойны, включая орудие «затемнения», которое, согласно корреспонденту Washington Post Эллен Накашимы, позволяет вести «двойную игру по приписыванию доказательств» или проводить «операции под чужим флагом» на разных языках: китайском, русском, корейском, арабском и фарси[262].
Несколько членов организации «Ветераны разведки за здравый смысл», включая Тома Дрейка и Скотта Риттера, решили не подписывать открытое письмо от 24 июля 2017 года. Они написали: «В этом письме легко можно было поставить необходимые и решающие вопросы, не прибегая к дедуктивным выводам по законам физики, которые требуется доказывать без единой тени сомнения, что это было копирование внутри сети, и только потом формулировать „факт“, что русские (или кто-либо другой) не взламывали почту Нацкомитета Демпартии»[263].
Один из наиболее интересных вызовов преобладающему консенсусу по вмешательству русских в выборы прозвучал из уст Джорджа Биба, экс-директора отдела анализа России ЦРУ и советника вице-президента Дика Чейни по России/Евразии и разведывательным программам. В эфире телеканала MSNBC он сказал, что «необычное свидетельство наводит на мысль, что Россия, наверное, каким-то образом замешана, но вряд ли можно сделать этот вывод с высокой степенью уверенности на основании представленного доказательства». Он напомнил зрителям, что не семнадцать разведслужб единогласно согласились по поводу роли России, а только три. «А из этих трех, — продолжил он, — всего несколько специально отобранных людей имели отношение к сделанным заключениям… это не совсем обычный способ делать разведывательные заключения — иметь небольшую группу отобранных людей из небольшого количества разведслужб не по правилам». Он согласился с другими экспертами, которые признали, что «совсем несложно скрыть вашу личность, когда делаешь дела такого сорта». Биб сказал, что заключения спецслужб были частично техническим и «частично цивилизационным предположением, основанным на том, кто может быть заинтересован делать такие дела». Он считал, что русские вмешивались, но не был уверен в мотивах, которые приписали им в докладе спецслужб.
«Докладчики считают, что причиной вмешательства русских было одновременно и стремление помочь избранию Дональда Трампа, и желание подорвать нашу демократию, а также то, что они называют мировым либеральным порядком. В настоящее время это очень серьезные утверждения, и они предполагают с нашей стороны политический ответ, который бы позволил отразить попытки русских уничтожить нас… мы не рассмотрели несколько других возможных вариантов, а сделать это совершенно необходимо. Первый вариант — разведывательная деятельность. Русские активно собирали в киберпространстве информацию о нашей политике, о том, чего можно от нас ожидать в плане политики, а на этот случай о нашей важнейшей инфраструктуре — атомных электростанциях и уязвимых местах, которые они смогут использовать как средство устрашения при наших кибероперациях против России. Опять же непредвиденные обстоятельства, если мы окажемся в прямом военном столкновении. Второй вариант, которым, полагаю, мы занимаемся, — это то, что можно просто назвать „зуб за зуб“. Русские считают, что мы активно вмешиваемся в их внутриполитические дела, а мы действительно ведем такую деятельность уже много-много лет. Они неоднократно выражали недовольство по этому поводу. И, с моей точки зрения, одна из причин, почему они так сделали, — показать нам, что они тоже могут делать у нас то, что, по их мнению, мы делаем у них».
Джордж Биб отметил:
«Американское правительство интенсивно вмешивалось во внутренние дела России еще с далеких 1990-х годов. Русские прекрасно помнят, каким образом мы тогда поддерживали всенародные референдумы. Мы на самом деле указывали россиянам, как, с нашей точки зрения, им следует голосовать на их референдумах. Совершенно открыто. Мы энергично участвовали в продвижении Ельцина на президентских выборах 1996 года. Поэтому русские отлично понимали, что мы сильно влияем на внутреннюю политику их страны, и им это не нравилось»[264].
Участие США в поддержке ненадежной кандидатуры Ельцина в 1996 году было настолько неприкрытым, что 15 июля 1996 года журнал Time опубликовал статью под названием «Янки идут на помощь: секретная история о том, как американские советники помогли Ельцину победить» (Yanks to the Rescue: The Secret Story of How American Advisers Helped Yeltsin Win) с иллюстрацией на обложке, а Голливуд в 2003 году снял художественный фильм «Раскручивая Бориса» (Spinning Boris) с Джеффом Голдблюмом и Львом Шрайбером в главных ролях. Несмотря на низкий рейтинг Ельцина, злополучную войну в Чечне и провальное президентство, Билл Клинтон решил постараться по полной и бросил всю американскую мощь на поддержку своего российского партнера. Клинтон знал, что не в состоянии просто назначить президентом «старика Бориса», и принял решение, что «нам нужно сделать все, чтобы помочь ему во всех смыслах». Впоследствии он признал, что «отчаянно хотел, чтобы этот парень победил»[265]. Пострадать придется народу России, поскольку Клинтон договорился, чтобы МВФ в преддверии выборов предоставил России более 10 миллиардов долларов, которые Ельцин, следуя указаниям своих американских советников, стратегически применил для достижения победы.
Путина особенно разгневала роль США в подстрекательстве к уличным протестам в декабре 2011 года, на которых пытались очернить чистоту российских парламентских выборов и предстоящего выдвижения Путина на президентские выборы 2012 года. Осуждая использование сотен миллионов долларов «иностранных денег» для влияния на политику России, он обвинил госсекретаря США Хиллари Клинтон в подстрекательстве «наемных» критиков Кремля. «Она задала тон некоторым актерам в нашей стране и дала им сигнал. Они услышали команду и с помощью Государственного департамента США начали активную работу… Вливание иностранных денег в электоральные процессы особенно неприемлемо», — сказал Путин, предвосхищая, что американцы будут обвинять Россию всего через несколько лет, и подчеркнул «необходимость разработать способы защиты нашего суверенитета от вмешательства извне»[266].
В феврале 2018 года Министерство юстиции США предъявило обвинение тринадцати гражданам России, имеющим отношение к Агентству интернет-исследований. Это агентство, российская «фабрика троллей» в Санкт-Петербурге, связано с Евгением Пригожиным, олигархом, известным близкими связями с Владимиром Путиным. Начиная с 2014 года Агентство интернет-исследований распространяло пропагандистские материалы, некоторые из которых имели целью вызывать распри в США и повлиять на президентские выборы 2016 года. Как сообщалось, бюджет агентства составлял 1,2 миллиона долларов в месяц[267].
Задавались вопросы, в какой степени дезинформация Агентства интернет-исследований на самом деле повлияла на исход президентских выборов. Facebook сообщил, что Агентство интернет-исследований потратило 1000 долларов на рекламу в их сети, только 44 % которой вышло до выборов. 55 % рекламы появилось после этого дня. Журналисты Washington Post, которые предали эту историю гласности, написали, что «российские расходы на рекламу ничтожны в сравнении с общей стоимостью избирательной кампании». Другие согласились с такой оценкой. Reuters сформулировало более развернуто: «Во время президентских выборов 2016 года на политическую рекламу было потрачено более миллиарда долларов, в тысячи раз больше, чем предполагаемые траты русских, установленные командой безопасности Facebook». Однако информацию о русских постили снова и снова, в итоге ее посмотрело более 100 миллионов человек[268].
Среди скептиков был Эдриан Чен. В июне 2015 года Чен написал для New York Times подробную статью о российском Агентстве интернет-исследований. Другие журналисты и раньше сообщали о «фабрике троллей» и их операциях, но публикация Чена дала им дополнительную известность. В конце февраля 2018 года он увидел, что влияние агентства сильно преувеличивается. Он выразил недовольство: «Деятельность русских стремятся изображать в виде своего рода гигантской машины, в которой заданные Кремлем темы „распространяются“ через сеть ботов, фейковые страницы в Facebook и сочувствующих агентов влияния. Эта машина, как нам говорят, настолько сложна, что только специалист… в состоянии разобраться в этом „черном ящике“ и объяснить непрофессионалу, как она работает». Чен пожелал выйти из клуба «специалистов», которые богатеют, продавая преувеличенные истории о вмешательстве России. «Я согласен, — писал он, — с моей коллегой Машей Гессен, что все это дело раздуто до непомерных размеров». Вспоминая о своей статье 2015 года, Чен пришел к выводу: «Если бы я мог написать ее заново, то подчеркнул бы, насколько неумелыми и бессистемными были попытки русских». Агентство интернет-исследований, настаивал он, не являлось «толковым, квалифицированным манипулятором американского общественного мнения», его представили таким те самые корыстные «специалисты»[269].
Директор Национальной разведки США Джеймс Р. Клеппер информирует президента Обаму 23 ноября 2010 года. В 2018 году Клеппер написал, что «не сомневается» в том, что русские обеспечили победу Трампа
Выход Чена из клуба «специалистов» оставил свободное место, которое с удовольствием занял генерал Джеймс Клеппер, экс-директор Национальной разведки США. Он хорошо заработал, в мае 2018 года выпустив мемуары «Факты и страхи: суровая правда, которую я узнал, прожив всю жизнь в разведке» (Facts and Fears: Hard Truths from a Life in Intelligence). Клеппер написал, что «не сомневается» в том, что русские обеспечили победу Трампа. «Удивив даже самих себя, — с уверенностью утверждает он, — они повлияли на выборы таким образом, чтобы Трамп выиграл»[270].
Другие «эксперты», от сенатора-республиканца Джона Маккейна до представителя штата Калифорния демократа Джекки Шпейер и сенатора-демократа Джинн Шейхин, неоднократно указывали, что вмешательство русских в выборы было «актом войны». Конгрессмен Эрик Суолуэлл (от штата Калифорния, член Демократической партии) заявил, что «Россия напала на нашу страну». Сенатор Бен Кардин (от штата Мэриленд, член Демократической партии), влиятельное лицо в Комитете Сената по иностранным делам, приравнял «атаку русских» к «политическому Перл-Харбору». Эту точку зрения повторил обозреватель New York Times Том Фридман. Хиллари Клинтон назвала это «11 сентября в киберпространстве»[271]. Санкции продолжали нарастать. В июле 2017 года Конгресс наложил новые санкции на Россию, Иран и Северную Корею. Палата представителей проголосовала 419: 3. Сенат проголосовал 98: 2. Колумнист Washington Post Дэвид Игнатиус поинтересовался, не царит ли в Вашингтоне «бездумное стадное чувство»[272].
Однако месяцы неустанного обсуждения русского вмешательства в крупнейших либеральных СМИ — CNN, NBC, MSNBC, New York Times, Washington Post — не смогли убедить очень уважаемого эксперта по электоральным прогнозам Нейта Сильвера в том, что российская фабрика троллей сыграла значимую роль в поражении Клинтон. Сильвер сделал твит 17 декабря 2018 года: «Если вы напишете список важнейших факторов в выборах 2016 года, то не уверен, что русские мемы из социальных сетей окажутся в первой сотне. Охват был совсем невелик, и нет достаточных свидетельств, что они производили впечатление». Свою оценку Сильвер обосновал тем, что вызвавших шумиху 0,1 % или около того посланий в социальных сетях, отправленных русскими фабриками троллей за время избирательной кампании, слишком мало, чтобы они оказали заметное влияние. Затем Сильвер сослался на последние обзоры СМИ кампании русских в социальных сетях после выборов с целью дискредитировать Роберта Мюллера, которые строились на 5000 твитов, и заметил: «Это ничто. На платформе в целом ежедневно постят примерно 500 000 000 твитов»[273]. Однако такая логика затерялась в мейнстримных американских СМИ.
К другим многочисленным факторам, которые способствовали победе республиканцев в 2016 году зачастую гораздо значительнее, чем русское вмешательство, относились решения Верховного суда, например решение по делу «Объединенные граждане» (Citizens United), отменившее ограничения на финансирование избирательных кампаний корпорациями и специальными группами; перекройка избирательных округов в интересах одной партии; влияние неограниченных в деньгах миллиардеров, таких как Роберт Мерсер, Шелдон Адельсон и Пол Сингер; подавление политической активности избирателей республиканцами и вмешательство других иностранных государств, например Саудовской Аравии и Израиля. В верхней части этого списка находилась роль, сыгранная политической консалтинговой компанией Cambridge Analytica. Основным владельцем компании являлся хедж-фондовый миллиардер Роберт Мерсер, а руководителем — Стив Бэннон, который оставил этот пост в августе 2016 года, чтобы возглавить избирательную кампанию Трампа при подготовке к ноябрьским выборам. Среди главных клиентов фирмы была подконтрольная Джону Болтону организация Super PAC. В 2014 году Cambridge Analytica, без всякого на то права, завладела личными данными почти 87 миллионов пользователей Facebook, включая 71 миллион американцев, через британскую «дочку» SCL Group, иностранного военного контрагента, и использовала полученную информацию для доставки избирателям персонифицированной политической рекламы. Кристофер Уайли, бывший сотрудник SCL, объяснил ход операции: «Мы использовали Facebook, чтобы собрать миллионы профайлов людей. Построили модели применения того, что узнали о них, и сделали своей мишенью их внутренних демонов»[274]. В мае 2018 года Уайли сообщил в Комитет Сената по разведке о том, что Бэннон сознательно старался подавить голосование черных и либералов. Уайли сказал, что целью был «отказ от голосования», которого годами старались добиться республиканцы менее сложными средствами. На этом пути им помогали назначенные республиканцами судьи Верховного суда США, которые убрали ключевые положения Закона об избирательных правах 1965 года, запрещавшие девяти штатам, известным умалением прав по расовому признаку, изменять избирательные законы без одобрения федеральных властей. Уайли рассказал в эфире CNN, что «господин Бэннон рассматривает войну культур как средство породить бесконечные изменения в американской политике. Именно по этой причине господин Бэннон нанял SCL… чтобы создать информационное оружие, которое он мог бы применить к населению Америки». Guardian привела пример, как это работало: «Facebook отправлял черным избирателям посты, напоминающие им, что Хиллари Клинтон в 1990-х годах называла черных юношей „суперхищниками“, в надежде, что это удержит их от голосования»[275].
Шелдон и Мириам Адельсон пожертвовали на избирательную кампанию Трампа более 20 миллионов долларов. Значительная часть денег пошла протрамповской Super PAC Future 45. Это меньше 100 миллионов долларов, которые, как сообщала Times of Israel, Шелдон Адельсон был готов дать Трампу в мае 2016 года[276]. Адельсоны, главные доноры республиканцев, в 2012 году предоставили дружественным Израилю кандидатам 92,8 миллиона долларов. В 2013 году Шелдон призывал заставить Иран отказаться от своей ядерной программы, сбросив атомную бомбу в иранской пустыне. В случае, если этого урока окажется недостаточно, он предлагал нечто более театральное: «Тогда вы говорите: „Смотрите! Следующая будет в центре Тегерана. Мы не шутим. Вы хотите, чтобы мы стерли вас с лица земли? Вперед — займите жесткую позицию и продолжайте свои ядерные эксперименты“»[277].
Братья Кох, чьи миллиарды годами изменяли и коррумпировали Республиканскую партию, на этот раз решили отсидеться, посчитав, что Трамп слишком мерзкий даже для них[278]. Они, однако, имели тесные отношения с вице-президентом Майком Пенсом и получили большую выгоду от отказа Трампа — Пенса от регуляторных мер по защите окружающей среды и снижения налогов, выгодного для богатых.
В августе 2016 года Дональд Трамп-младший встречался в Трамп-тауэре с Джорджем Нейдером, который представлял богатых принцев Саудовской Аравии и Арабских Эмиратов, израильским специалистом по соцсетям Йоэлем Замелем и бывшим главой частной военной компании Blackwater Эриком Принсом. Сестра Принса Бетси Девос станет министром образования в администрации Трампа, несмотря на ее очевидную враждебность в отношении к бесплатным средним школам, в которых обучается 90 % американских детей[279].
New York Times напечатала материал об этой встрече почти через два года, сообщив, что компания Замеля, в которой работали несколько бывших израильских офицеров разведки, «к тому времени уже разработала многомиллионный план манипуляций в соцсетях, чтобы помочь избраться господину Трампу». (В материале ничего не говорилось о воплощении этого плана, а Замель отрицал, что он или его компании вмешивались в избирательный процесс.) Газета рассказала, что «Дональд Трамп-младший отреагировал одобрительно… [и] Нейдера быстро обняли как близкого союзника консультанты избирательного штаба Трампа, часто встречавшиеся с Джаредом Кушнером… и Майклом Т. Флинном». Саудовская Аравия, Арабские Эмираты и Израиль отчаянно противодействовали ядерной сделке Обамы с Ираном и были бы рады победе Трампа на выборах[280].
Президент Трамп пожимает руку премьер-министру Израиля Биньямину Нетаньяху в Белом доме 15 февраля 2017 года. Вскоре после этого Трамп выполнит свои обещания признать Иерусалим столицей Израиля и перенести посольство США из Тель-Авива в Иерусалим, невзирая на международный протест
В марте 2016 года и Трамп, и Хиллари Клинтон выступали на ежегодном собрании Американо-израильского комитета по общественным связям. Оба кандидата в президенты клялись работать сообща с правым правительством Нетаньяху, чтобы отразить угрозы палестинского «экстремизма» и иранской «агрессии». В предыдущем году ястребиного израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху в третий раз приглашали выступить на совместном заседании Конгресса США. Приглашение пришло от республиканцев из Конгресса, а не из Белого дома. Со времен Уинстона Черчилля Нетаньяху стал первым руководителем иностранного государства, удостоенным подобной чести. В своей речи он показательно осудил ядерную сделку с Ираном, над заключением которой Обама и другие так напряженно трудились. Демонстрируя двухпартийное раболепие, редко встречающееся в столице Соединенных Штатов, демократы и республиканцы бесконечно аплодировали плохо скрываемому презрению Нетаньяху к Обаме. Нетаньяху никак не мог пережить слабое сопротивление Обамы расширению израильских поселений на Западном берегу реки Иордан. Тот факт, что Обама одобрил десятилетний оборонный пакет на 38 миллиардов долларов, мало смягчил справедливое негодование израильтян.
Во время избирательной кампании Биньямин Нетаньяху внешне соблюдал нейтралитет, потому что в 2012 году навлек на себя критику за теплое объятие с Миттом Ромни. Хотя общественность Израиля благоволила Клинтон и более 75 % американских евреев собирались голосовать за нее, поскольку избирательный штаб Трампа потворствовал антисемитским слоям, Нетаньяху воздерживался от открытой поддержки одного из кандидатов, несмотря на то что в последние годы старался привязать свое правительство к республиканцам. В марте 2016 года он встретился с советником Трампа Руди Джулиани и конфиденциально, по словам бывшего мэра Нью-Йорка, выразил явное предпочтение Трампу. Трамп нравился израильским правым своей антимусульманской риторикой и обещанием перенести посольство США в Иерусалим. Став президентом, Трамп сдержал обещания — признал Иерусалим столицей Израиля, невзирая на международный протест, перенес посольство США из Тель-Авива в Иерусалим, вышел из ядерной сделки с Ираном, увеличил американскую помощь на 200 миллионов долларов и неоднократно блокировал враждебные Израилю действия ООН.
Эйфория русских по поводу победы Трампа быстро улетучилась, и, как всегда, явилось трезвое осознание ситуации. Не прошло и месяца с вступления Трампа в должность, как московский корреспондент New York Times Нил Макфаркухар уже сообщал о перемене настроения в Москве. Там исчезли надежды на то, что Трамп снимет санкции и построит новые отношения с Москвой. «С момента инаугурации, — заметил Макфаркухар, — стало ясно, что радужный взгляд господина Трампа на господина Путина не разделяют его высшие советники по внешней политике». Валерий Соловей, в то время профессор МГИМО, повторил прежние комментарии Владимира Путина: «Преобладающая в Кремле точка зрения состоит в том, что Трамп не имеет достаточной власти. Он, возможно, симпатизирует России, но находится внутри политического истеблишмента».
Однако другим теперь казалась опасной непредсказуемость Трампа. Советник Кремля Сергей Марков сказал Макфаркухару: «Для нас было бы лучше иметь предсказуемого партнера. Непредсказуемый — опасен»[281]. Июльские санкции стали тяжелым ударом для Москвы, подтвердив мнение Маркова. По словам Джеффри Эдмондса, экс-директора по России в Совете национальной безопасности при администрации Обамы: «Это убило все надежды Кремля на возвращение к обычному сотрудничеству с Соединенными Штатами»[282].
С 2012 года отношения настолько резко ухудшились, что здравомыслящие люди заволновались, что США и Россия вступили в новую холодную войну, и предупреждали о рисках полноценного военного столкновения. Возвращаясь в 2012 год, понятно, что основным камнем преткновения в американо-российских отношениях стали разногласия (относительно мягкие по современным стандартам) по поводу планов США разместить в Европе системы ПВО. Споры по этому вопросу не помешали американскому министру обороны Роберту Гейтсу посетить Москву. Когда в том году Митт Ромни назвал Россию главным геополитическим конкурентом Америки, Обама издевательски заявил: «1980-е, теперь они взывают о возвращении прежней внешней политики»[283]. Демократы аплодировали его насмешкам.
Однако с тех пор отношения просто пикировали с кризисом на Украине, тупиком в Крыму, столкновением по поводу Сирии и конфронтацией в Прибалтике и Восточной Европе. Дело осложнялось взаимными обвинениями сторон в нарушении Договора о ракетах средней и малой дальности (ДРСМД). Позже Трамп объявил, что США выйдут из этого Договора. По условиям ДРСМД был уничтожен целый класс ядерного оружия. Однако под давлением Джона Болтона и Тима Моррисона Трамп объявил о намерении выйти из Договора. Посол США в России Джон Хантсман сказал, что ДРСМД был, «наверное, самым успешным договором по контролю за вооружениями в истории человечества». Однако еще больше тревожит, что этот шаг создал угрозу новой неограниченной гонки ядерных вооружений, если не продлить в 2021 году Договор СНВ‐3, как уже собирается сделать Трамп[284].
А затем наступило время выборов 2016 года. Преемники Гейтса — Чак Хейгел, Леон Панетта, Эштон Картер и Джеймс Мэттис — все отказались ехать в Москву. После того как разразился кризис на Украине, США в основном прекратили контакты между военными, и русские приостановили сотрудничество по ядерной безопасности. Экс-сенатор от штата Джорджия Сэм Нанн, который активно занимался ядерной безопасностью, предупреждал, что США и Россия ведут «гонки между сотрудничеством и катастрофой», и катастрофа вырывается вперед: «Угрозы нарастают. Недоверие между США и Россией, между НАТО и Россией вошли в штопор». В конце 2016 года организация Нанна «Инициатива ядерной угрозы» (Nuclear Threat Initiative — NTI) выпустила доклад, в котором утверждалось: «Россия и Запад стоят на перепутье. В последние несколько лет мы находились в состоянии эскалации напряжения, сваливались в штопор антагонизма и недоверия». Угроза атомной войны между двумя супердержавами теперь «выше, чем когда-либо с окончания холодной войны»[285].
300 000 российских военнослужащих, 1000 боевых самолетов и 900 танков приняли участие в учениях «Восток‐2018», крупнейших российских военных учениях с 1981 года. Министр обороны России Сергей Шойгу сравнил операцию с крупным сражением Второй мировой войны: «36 000 единиц военной техники движутся одновременно — танки, бронетранспортеры, боевые машины пехоты. И все это, конечно, в условиях, максимально приближенных к боевым»
Положение усугубилось в апреле 2017 года, когда Трамп обвинил Россию в соучастии в применении химического оружия в Сирии и нанес удар, выпустив 59 крылатых ракет «Томагавк» по аэродрому, с которого осуществлялась химическая атака. Несмотря на то что США предупреждали Москву о ракетном ударе и никто из русских не пострадал, отношения между странами ухудшились. Путин отметил, что со вступления Трампа на президентский пост «степень доверия на рабочем уровне, особенно на уровне военных, не повысилась, а скорее понизилась»[286].
Когда Трамп подписал новые санкции в августе 2017 года, стало ясно, что вмешательство русских на стороне Трампа привело к обратным результатам. Несмотря на то что Трамп по-прежнему отказывался критиковать лично Путина, отношения между Соединенными Штатами и Россией достигли самой низшей точки с середины 1980-х годов. Не только не были сняты санкции, как надеялся Владимир Путин, но и развертывание войск НАТО расширилось: с 18 000 человек в 2014 году до 23 000 к концу 2017 года. Члены НАТО увеличили расходы на 12 миллиардов долларов. В начале 2018 года эксперт по России Брукингского института Алина Полякова отмечала: «Атмосфера очень токсична для русских, дело повернулось прямо противоположно тому, что они хотели бы видеть»[287].
Возможно, не случайно, что именно на 11 сентября 2018 года (семнадцатую годовщину удара «Аль-Каиды» по США) Россия назначила начало своих самых крупных военных учений почти за четыре десятилетия. 300 000 российских военнослужащих, 1000 боевых самолетов и 900 танков приняли участие в учениях «Восток‐2018», крупнейших с 1981 года.
Раньше отрабатывались действия главным образом против Китая. Однако в этот раз Китай тоже был тут, с 3200 солдат Народно-освободительной армии, а также вертолетами и тяжелой боевой техникой. В число участников тоже впервые вошла Монголия. Китайское участие заслуживает особого внимания, поскольку оно последовало за совместными военно-морскими учениями двух стран в Средиземном море в 2015 году, Южно-Китайском море в 2016 году и в Балтийском в 2017-м. Кремлевский пресс-секретарь Дмитрий Песков сказал журналистам, что учения будут такими крупными, потому что «способность России защитить себя в современной международной ситуации, которая зачастую агрессивна и недружелюбна по отношению к нам, совершенно оправдана и не имеет альтернативы»[288]. Министр обороны России Сергей Шойгу сравнил операцию с крупным сражением Второй мировой войны: «36 000 единиц военной техники движутся одновременно — танки, бронетранспортеры, боевые машины пехоты. И все это, конечно, в условиях, максимально приближенных к боевым»[289].
Политика Соединенных Штатов подтолкнула Россию и Китай друг к другу ближе, чем они были в течение десятков лет. Как отметил Пепе Эскобар, политика Киссинджера «разделяй и властвуй» — рассорить Россию с Китаем — провалилась. Он выделил очевидные факты углубления их стратегического партнерства: «Интерполирование российско-китайской геоэкономики; согласованные усилия обойти американский доллар; Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и Новый банк развития стран БРИКС, финансирующий инфраструктурные проекты; техническая модернизация, входящая в проект „Сделано в Китае 2025“; решительное движение к альтернативному банковскому механизму (новый SWIFT); массированное накопление золотых запасов и растущая роль Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)»[290]. В июне 2018 года Си Цзиньпин заявил: «Президент Путин и я — мы оба считаем, что китайско-российское всестороннее стратегическое партнерство уже зрелое, надежное и стабильное. Это самые глубокие и стратегически самые важные отношения двух крупных стран мира». Владимир Путин описал уровень отношений России и Китая как «беспрецедентно высокий» и добавил, что они находятся «на лучшем уровне за всю историю», согласно министру иностранных дел Китая Ван И. Или, как сформулировал посол Китая в России Ли Хуэй, «Китай и Россия теперь вместе, как губы и зубы». Несомненно, это так и на личном уровне, и на политическом. Си Цзиньпин назвал Владимира Путина своим «лучшим, самым близким другом»[291].
Понятно, что начавшееся при Обаме ухудшение американо-российских и американо-китайских отношений было бы нелегко остановить. В целом наследие Обамы неоднозначно. Он, безусловно, разочаровал своих прогрессивных сторонников, которые вместе со всей страной испытывали большие надежды, когда он победил Маккейна в 2008 году. Отвергая худшие аспекты неоконсервативного гипермилитаризма президентства Джорджа Буша-младшего, Обама тем не менее всегда поддерживал идею Американской империи и не порывал так решительно, как было нужно, с политикой Буша. 6 июня 2013 года бывший пресс-секретарь Буша Ари Флейшер говорил телеведущему CNN Андерсону Куперу: «Если посмотреть, что Обама сделал в целом, то он продолжил использовать многие приемы администрации Буша — от ударов дронов до военных трибуналов, до прослушек телефонных разговоров, до — можете продолжить сами. Выглядит так, будто это четвертый срок Джорджа Буша-младшего. И я хвалю президента Обаму за такие действия. Теперь я думаю, что он лицемер. Обама… вел кампанию против президента Буша, говорил, что тот нарушает Конституцию, предпринимая подобные шаги. Но, полагаю, он научился»[292].
Флейшер мог испытывать удовлетворение от политики Обамы, но прогрессивные американцы чувствовали себя преданными. Наверное, самое вопиющее предательство состояло в том, что Обама оказался не способен существенно сократить риск атомной войны или хотя бы размер американского ядерного арсенала. В июне 2009 года он взволновал весь мир своей Пражской клятвой уничтожить атомное оружие, даже получил самую высокую в мире награду — Нобелевскую премию мира — в основном как ответ на это обещание. Учитывая долгое и, видимо, искреннее неприятие Обамой атомного оружия, возникшее, по меньшей мере в студенческие годы в Колумбии в начале 1980-х годов, мир предвкушал значительный прогресс в сокращении ядерных вооружений. На самом деле люди не только не увидели никаких успехов на этом пути, но и движение против ядерной угрозы при Обаме потеряло свои позиции. В 2010 году Соединенные Штаты и Россия заключили новый договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений. Договор СНВ‐3 предусматривал, что страны взаимно сократят ядерные боезаряды до 1550 единиц, до уровня февраля 2018 года. Однако поскольку бомбардировщики считались за одну единицу, независимо от того, сколько бомб они несли, реальное количество боеголовок составляло приблизительно 2000 единиц. США и Россия также имеют тысячи боезарядов на складах. Чтобы обеспечить одобрение Конгрессом Договора СНВ‐3, Обама пошел на компромисс — заключил сделку с дьяволом — с лоббистами ядерного оружия и их республиканскими сторонниками. Когда сенатское меньшинство раскритиковало Джона Кайла (республиканец от штата Аризона), угрожавшего не допустить ратификации Договора СНВ‐3, Обама уступил его требованиям о полной модернизации американского ядерного арсенала и средств доставки: бомбардировщиков, ракет и подводных лодок. Стоимость огромного проекта первоначально оценивалась в 1 триллион долларов на 30 лет. Бюджетное управление Конгресса в октябре 2017 года повысило оценку до 1,2 триллиона долларов. Истинная цена, с учетом ожидаемой инфляции, конечно, будет значительно выше — в пределах 1,7 триллиона долларов.
Однако стоимость — меньшая из проблем. Модернизация сделает оружие более точным, более смертоносным и, в головах многих разработчиков атомной войны, более применимым. Reuters лаконично описало изменения: «При Обаме Соединенные Штаты трансформировали свою главную водородную бомбу в управляемое умное оружие, сделали запускаемые с подводных лодок ядерные крылатые ракеты в пять раз точнее и придали ракетам наземного базирования так много дополнительных свойств, что в 2012 году ВВС США назвали их „по существу новыми“. Чтобы доставлять это более смертоносное оружие, военные подрядчики строят флотилии новых тяжелых бомбардировщиков и подводных лодок». Ограничивая количество боезарядов и пусковых установок, Договор СНВ‐3 оставляет каждой стороне право самой определять способы их доставки. «Таким образом, — отметило Reuters, — обе стороны в геометрической прогрессии увеличивают убойную силу этих боезарядов, модернизируя машины доставки, делая их больше, точнее и оснащая новыми опасными свойствами»[293]. В уважаемом Bulletin of the Atomic Scientists три ведущих специалиста доказывают, что усовершенствованные возможности целенаведения втрое повысили убойную силу американских баллистических ракет, заложив основу для успешного первого удара[294].
Один из ключевых моментов модернизации — умная атомная бомба B 61–12 с управляемым хвостовым оперением, которое значительно повышает точность удара. Эти новые бомбы, самые дорогие в истории, стоящие в золоте вдвое больше собственного веса, можно сделать устрашающе мощными, а также совсем небольшими. Практически они выпускаются в четырех вариантах — один из них стратегический, три других тактические. Самый маленький мощностью всего 0,3 килотонны — крошечная часть 16-килотонной бомбы, которой США сравняли с землей Хиросиму. Самая мощная — 340 килотонн, в 21 раз больше печально известной бомбы «Малыш». Есть опасение, что точные ядерные заряды меньшей мощности будут гораздо более применимы, чем бомбы в сотни или тысячи раз мощнее.
Пережившая атомную бомбардировку Хиросимы, получатель Нобелевской премии мира Сэцуко Терлоу, которая всю свою жизнь посвящает борьбе за запрещение ядерного оружия. В 2017 году она выразила разочарование тем, что Обама не предпринимает значимых шагов к ядерному разоружению: «Мир ждал, и ждал, и ждал, но до сих пор наша проблема не решается, а фактически усугубляется. Поэтому мы, и я, очень разочарованы… Это огромное, огромное разочарование для мира»
Новыми боезарядами B 61–12 предполагается заменить 150–200 тактических боеголовок, которые США имеют в пяти европейских странах — Германии, Нидерландах, Бельгии, Италии и Турции. А бомбы, которые теряют военное предназначение, становятся заманчивой целью для террористов[295]. Россия осудила европейскую модернизацию как провокационную угрозу, подрывающую стратегический баланс сил, и ответила на это решение и частичное размещение ракетного щита в Румынии в 2016 году развертыванием ракетных комплексов «Искандер-M», которые могут использовать ядерные боеголовки, в Калининграде, российском анклаве, граничащем с Польшей и Литвой. Хотя первоначальное размещение было временным, в начале 2018 года, Россия разместила ракеты на более постоянной основе в ответ на наращивание сил НАТО в этом регионе[296].
В то время как надежды тех, кто давно мечтал о мире без ядерного оружия, рухнули из-за отступлений Обамы, проядерные силы были в восторге. В 2015 году конгрессмен от штата Алабама Майк Роджерс выступил на оружейной конференции, профинансированной компаниями Northrup Grumman, Lockheed Martin и General Dynamics. «Думаю, мы смело можем сказать, что пражская концепция нашего президента мертва, — торжествовал Роджерс. — И я предоставляю Нобелевскому комитету попросить вернуть их Премию мира обратно»[297].
Пережившая атомную бомбардировку Хиросимы Сэцуко Терлоу, которая в 2017 году получала Нобелевскую премию мира от имени своей организации, потому что всю жизнь боролась за запрещение атомного оружия, выразила разочарование отсутствием ясных действий со стороны Обамы: «Мир ждал, и ждал, и ждал, но до сих пор наша проблема не решается, а фактически усугубляется. Поэтому мы, и я, очень разочарованы… Это огромное, огромное разочарование для мира»[298].
Члены администрации зачастую были так же разочарованы капитуляцией Обамы перед ястребами, как и критики со стороны. Экс-заместитель госсекретаря по контролю над вооружениями Эллен Тошер сообщила о «всеобщем чувстве разочарования», потере иллюзий среди тех, кто пришел в администрацию, ожидая ограничений ядерного оружия[299].
В мае 2016 года во время поездки с Обамой в Хиросиму Федерация американских ученых (Federation of American Scientists) доложила, что в действительности он сокращал ядерный арсенал более низкими темпами, чем Буши и Билл Клинтон, три его предшественника в период после окончания холодной войны. На тот момент, когда до завершения его президентского срока еще оставалось несколько месяцев, США демонтировали 702 боеголовки, или 13,3 % американского арсенала. Клинтон, для сравнения, сократил ядерный арсенал примерно на 23 %, Джордж Г. У. Буш — на 41 %, а Джордж Буш-младший — на 50 %. Ханс Кристенсен, аналитик Федерации американских ученых, заметил, что вина за это лежит не только на Обаме, принимая во внимание яростное противодействие Конгресса США и действия правительства России, которое воздерживалось от дополнительных сокращений, пока действовал Договор СНВ‐3. Кристенсен, правда, отметил, что за время президентства Обамы Россия сократила свои запасы более чем на тысячу боеголовок[300].
Барак Обама сжимает в объятиях пережившего атомную бомбардировку Сигэаки Мори во время церемонии в хиросимском Мемориальном парке мира, 27 мая 2016 года. Мори годами извинялся перед американцами за военнопленных США, которых убили разгневанные японцы после того, как была сброшена атомная бомба
Как очень многое в ядерной политике Обамы, его посещение Хиросимы было одновременно и похвальным, и прискорбным. Хиросима, город, который Соединенные Штаты выбрали в качестве цели для первого боевого применения атомного оружия, имел символическое значение, как никакой другой город в мире. Его никогда не посещал ни один действующий американский президент. Джимми Картер сделал это, когда уже покинул президентский пост. Мир ожидал увидеть, какой же сигнал подаст Обама.
Обама, первый действующий президент США, посетивший Хиросиму, возлагает венок в хиросимском Мемориальном парке мира