Теперь Малкхая засмеялся в голос.

– Арица, мы легко управимся с двумя тлаантотцами. Места у нас полно, правда, не могу обещать, что они не ударятся головой о потолок. Это же ненадолго?

– Об этом инквизитор Канва не упомянула, – отрезал Арица.

– Они не задержатся здесь, – уверил его Малкхая. – Холод они любят не больше нашего.

– Они приедут на следующей неделе, так что, боюсь, скоро мы сами все узнаем, – сказал Арица. – Повторюсь, меня беспокоит, что это происходит именно сейчас.

– Совпадения никто не отменял, – заметил Малкхая. – Обычно это я выступаю в роли параноика, но здесь я не вижу ничего страшного.

Арица фыркнул.

– Две группы незнакомцев меньше чем за месяц – притом что до этого нас никто не беспокоил?

– Это странно, – согласился Малкхая. – Но мы уже не успеем написать инквизитору Канве. Так что, если вы не хотите развернуть тлаантотцев прямо у Врат, нам остается только посмотреть на них лично.



Для встречи с гостями из Тлаантота Малкхая взял «Расцвет». За прошедшую неделю странный корабль больше не попадался им на глаза. Возможно, он давно уже улетел, проскользнул через Врата под покровом ночи. Было решено не упоминать об этом в присутствии тлаантотцев – к чему волновать их, если ничего нельзя сделать, да и сама угроза была довольно призрачной.

С высоты умирающий мир казался почти прекрасным: воздух был холодным и чистым, а предзакатное небо было нежного жемчужно-голубого цвета. Мерцающие, будто жертвенная яма, Врата были возведены в скале. В назначенное время Малкхая приземлился у входа в ожидании гостей.

Они прошли сквозь Врата пешком, и Малкхая успел внимательно рассмотреть их обоих задолго до того, как они увидели его. Он попытался прикинуть, насколько трудно с ними будет и как поведет себя Арица.

Молодой человек выглядел именно так, как Малкхая представлял себе студента из Тлаантота – высокий, темнокожий, стройный, с изящными скулами, красивый, но недоступный. Двадцать лет назад при виде такого лица Малкхая легко мог бы потерять голову.

При виде второго гостя он опешил. Это была ошаарка – коренастая, серокожая, с мальчишеской стрижкой. В общем, ничего примечательного, если бы не ужасный шрам, который змеился от лба до подбородка, пересекая бровь и губы. А один из ее клыков оказался протезом! У Малкхая были свои шрамы, но ни одного столь большого и заметного. Бедная девочка была едва ли старше Шутмили, но шрам, похоже, давно зарубцевался. Наверное, она пострадала на родине – кто не слышал о распре кланов в Ошааре. Он приказал себе не пялиться на нее.

Оба были при мечах, что не понравилось Малкхае. Конечно, если они пересекали Лабиринт пешком, такая предусмотрительность была похвальной, но он не ожидал, что ему сразу же придется внести гостей в список угроз.

Впрочем, было уже поздно что-либо менять. Он вышел из катера и махнул им рукой.

– От имени Имперского исследовательского управления Карсажа, добро пожаловать на Мир-Предтеч-Альфа-Двадцать-ээээ… Вот.

– Талассерес Чаросса, – представился тлаантотец на карсажийском с небольшим акцентом, поднимаясь на корабль. – Зовите меня Тал. – Он улыбнулся Малкхае. – А это моя уважаемая коллега Ксорве.

Девушка с ужасным шрамом кивнула Малкхае и тоже забралась на борт.

– Соурвэ? – старательно выговорил Малкхая.

– Почти идеально, – сказал Тал, послав уважаемой коллеге лучезарную улыбку.

Ксорве пожала плечами. Малкхая надеялся, что не обидел ее. Может, она плохо говорила по-карсажийски, а может, просто была из тех ученых, что не любят пустые разговоры.

– Что ж, а я Дарью Малкхая. Здешний cтраж, – сказал он, поднявшись на борт вслед за ними. – Мы всю неделю ждали вас. Арица даже надел свое церемониальное одеяние. Как прошло ваше путешествие?



Дарью Малкхая был крупным, как шкаф, чисто выбритым мужчиной за сорок. Другими словами, он был представителем того самого типажа, который так нравился Талассересу – высокий симпатичный болван. Абсолютно бесполезное знание, но Ксорве не могла этого не заметить. Покрепче вцепившись в сиденье – корабль взмыл вверх над ледяными холмами, – Ксорве старалась не обращать внимания на то, как Тал пытается флиртовать, безбожно растягивая слова. Речь его звучала так, будто вся семья Чаросса последние восемьсот лет умирала со скуки.

– Значит, вы прибыли ради Пустого Монумента? – спросил Дарью, который то ли не замечал его усилий, то ли был слишком вежливым. – Наверное, вас очень интересует древняя история, если только вы не проделали весь этот путь, чтобы насладиться стряпней Арицы.

Тал принял скромный вид.

– О, ну… в жизни ученого есть свои награды.

Как сказать. Обычно Талассерес смотрел в книгу, только если думал, что Сетенай за ним наблюдает.

– Боюсь, ученый – это не мое, – с улыбкой сказал Дарью. – Конечно, читать я умею, но Арице иногда приходится разъяснять мне сложные слова.

– Поэтому вы и стали стражем? – спросил Тал с ответной улыбкой.

– Логичный вывод, – сказал Дарью, но уже без веселья.

Ветер был обжигающе холодным. Хорошо, что полет до лагеря не занял много времени. Ксорве твердо сказала себе, что они проведут здесь не больше недели. Этого более чем достаточно, чтобы проверить хлипкую зацепку, учитывая, что она застрянет здесь с Талассересом, худшим напарником на свете.

– Ха, – сказала она при виде лагеря. – Два охранных периметра.

– Какое тонкое наблюдение, – пробормотал Тал.

– Правду говорят о нашей старой доброй карсажийской паранойе, – сказал Дарью. – Но, честно говоря, я не вижу ничего плохого в том, чтобы относиться к вопросам безопасности всерьез.


Внутри дом был обставлен очень просто – побеленные стены, портьеры из шерсти и камень. В нише над камином висела вытесанная икона одного из карсажийских богов: молодой человек с мечом и щитом, попирающий дракона. Выражение лица у него было отсутствующим, словно параллельно он спрягал в уме глаголы.

– Садитесь, где хотите, – сказал Дарью. – Мне пора на вечерний обход, но Арица скоро присоединится к вам.

Они послушно сели.

– Ну что, довольна, Соурвэ? – спросил Тал, как только Дарью уехал.

Поправлять его смысла не было. Сначала она пыталась, но Тала это только веселило.

– Мы должны вести себя как ученые, – прошипела она. – Не облажайся.

– Люблю с тобой работать, – отозвался он. – С тобой всегда так весело.

– Ага, взаимно, – парировала Ксорве. – Я серьезно. Думаешь, Сетенай оценит, если нас вышвырнут до того, как мы найдем Реликварий?

– Ой, да ладно, ты сама не веришь, что Реликварий здесь, – сказал Тал.

Ответить она не успела – из соседней комнаты раздались шаги, и вошел еще один карсажиец – пожилой священник. Перед собой он нес тяжелый поднос с кофейными чашками, словно защищаясь от гостей.

– Добрый вечер, – сказал он. – Я доктор Лагри Арица, возглавляю исследования здесь.

При ближайшем рассмотрении он оказался немногим старше Дарью. Должно быть, он напитался старостью древних книг. Арица опустил поднос с кофе и склонил голову в их сторону. Возможно, в Карсаже это считалось смертельным оскорблением. Парце так и не удалось обучить Ксорве карсажийскому этикету. После их уроков она чувствовала себя совершенной невежей.

Талассерес представил их обоих, возможно, в надежде еще раз услышать, как кто-то коверкает ее имя, но доктор Лагри на это не повелся. Наполнив кружки кофе, он сказал, что на ужин приготовил традиционную карсажийскую рисовую похлебку. В целом, все начиналось не так плохо: Ксорве опасалась, что будет хуже.

– Итак, вы здесь ради Пустого Монумента, – сказал доктор Лагри.

– Верно, – ответил Тал. – Мы аспиранты Сетеная, – добавил он, чересчур поспешно, по мнению Ксорве. Она готова была поспорить, что Тал мечтал бы стать аспирантом Сетеная.

– Любопытный выбор, – заметил доктор Лагри. – С другой стороны, в этом мире столько всего любопытного. Тысячи мест, и почти все они нуждаются в раскопках. Тысячи лет истории. И это только начало. Мы не смогли бы все это каталогизировать даже за сотню жизней, – он довольно вздохнул. – Могу ли я поинтересоваться, чем именно Монумент привлек ваше внимание? Конечно, его начали изучать еще до нашей экспедиции… – он нервно сжимал руки, пытаясь унять воодушевление. – Но, возможно, вы читали мою статью?

Разумеется, ни один из них ее не читал, но Тал закивал с восторженным видом.

– О да, – подтвердил он. – Замечательное исследование. Мне порекомендовал его канцлер Сетенай.

Это могло быть правдой. Прочитав статью Лагри, Сетенай на три дня заперся во внутренней библиотеке Школы Трансцендентности, чтобы обдумать дальнейшие действия.

Лагри выглядел так, как будто и ему не помешало бы запереться на три дня, чтобы обдумать дальнейшие действия.

– О боже, – произнес он. – Это ведь всего лишь наброски, предстоит еще столько работы…

Последние пять лет поиски Реликвария Пентравесса отошли на задний план – восстановленный в правах канцлер Сетенай был занят укреплением власти в Тлаантоте. Забот у него хватало. Он расплатился с Моргой и остальными наемниками, распространил весть, что Олтарос принес в жертву собственную прислугу, и с легкостью вернулся к правлению, как будто это было любимое и удобное кресло. Ксорве и Тал решали проблемы, действуя где подкупом, где угрозами. У Сетеная не оставалось времени для охоты за сокровищами, к тому же новых зацепок не было.

Но вот доктор Лагри Арица опубликовал статью «Предварительные итоги наблюдений за Пустым Монументом на Мире-Предтеч-А-20-22-17». У Сетеная тут же возникла новая теория, опровергающая некий установленный исторический факт. Ксорве мало что в этом понимала, но Сетенай загорелся. Он едва не собрал вещи и не покинул Тлаантот. Но тогда он лишился бы защиты Сирены и оставил на произвол судьбы свои обязанности канцлера. Поэтому он приказал Ксорве и Талу бросить все и отправиться в этот умирающий карсажийский мир.

Тал разговорил доктора Лагри, ловко уклоняясь от неудобных вопросов, связанных с содержанием статьи. Ксорве было очень неприятно признавать это, но Тал неплохо притворялся ученым – во всяком случае, куда лучше, чем она с ее напряженным молчанием. В подобных разговорах она чувствовала себя так, будто ей нужно нарезать торт молотком. Зато так у нее была возможность послушать и понаблюдать.

Вскоре снаружи полностью стемнело. Сквозь треск огня Ксорве слышала свист ветра над сторожевой башней. Интересно, чем занимается Дарью там, в темноте.

Вдалеке что-то прозвенело – это был ясный отрывистый звук. Тал вздрогнул, и Ксорве ухмыльнулась.

– А! – воскликнул Лагри Арица. – Не бойтесь. Сторожевой колокол звонит каждый раз, когда кто-то пересекает периметр. Остальные на подходе.

Несколько минут спустя дверь распахнулась: в комнате повеяло холодом, и на пороге возник Дарью Малкхая. Вид у него был встревоженный. Если бы Ксорве не знала, что он охраняет лагерь, она поняла бы это сейчас: поступь и манера держаться выдавали в нем бойца.

Вслед за ним, держа его под руку, в комнату вошла девушка. Все ее одежды – от перчаток и высокого ворота мантии до меховой оторочки сапог – были белыми, отчего ее зеленовато-коричневая кожа казалась ярче. Из-под белого капюшона на плечи падали две тонкие темные косы. Девушка бесстрастным, немигающим взглядом оглядела комнату. Она напоминала горностая в зимней шубке. Ксорве спохватилась, что смотрит на нее во все глаза, и отвела взгляд.

– Ах да, делегация из Тлаантота, – сказал Дарью. Их прибытие явно вылетело у него из головы. Ксорве стало интересно, что же могло случиться. – Простите, очень утомительный день. Арица?

– Да, конечно, – отозвался священник. Он ушел на кухню и вернулся с большой миской рисовой похлебки. Дарью подвел девушку в белом к дальнему концу стола.

В том, как жадно и сосредоточенно она ела, было что-то тревожное, словно у нее имелся второй рот с острыми зубами.

– Надеюсь, вы оценили гостеприимство Арицы, – сказал Дарью, подсев к Ксорве и Талу. – Он уже прочел лекцию об экономии дров?

Дарью улыбнулся им обоим. Тал улыбнулся в ответ. Ксорве по-прежнему наблюдала за девушкой в белом.

– Это наш адепт, Канва Шутмили, – сказал Малкхая, показав на девушку. – Знаешь, Шутмили, ты можешь поздороваться.

Канва Шутмили посмотрела на них так, будто только что осознала, что у них гости. Жадность во взгляде сменилась надменностью из серии «у меня есть вещи поважнее». Ксорве понятия не имела, кто такие адепты, но она множество раз замечала подобное выражение лица у чопорных университетских ученых в Тлаантоте. Странно было видеть его на лице своей сверстницы.

– Добрый вечер, – сказала Шутмили и на мгновение задержала взгляд на Ксорве. Вид у нее был такой, словно она пыталась опознать какой-то необычный вид мха.

Лагри Арица принес еду остальным и прочитал длинную молитву, поблагодарив множество богов за их милости, словно в попытке извиниться за то, что Шутмили он накормил первой. Стоило ему занять место за столом, как Шутмили обратила все свое внимание на него.