Крис сощурился, глядя на нее.
– Скоро стемнеет, – сказал он невпопад.
Сиэлла продолжала смотреть на него, не понимая, чего он от нее хочет. Она не может жить в его доме просто так. И он это понимает. Так почему он смотрит на нее с долей укоризны?
Туз вздохнул. А потом сунул руку в карман сюртука, достал оттуда маленький сверток и протянул Силь.
– Это тебе, – сказал он.
Силь взяла сверток, развернула бумагу и ахнула. Две тонкие цепочки из серебра заканчивались маленькими зелеными камушками.
– Я подумал, что серьги подойдут к тому браслету, что у тебя в кармане… ну прости! – Он развел руками. – Я ведь детектив, шарить в чужих вещах у меня давно вошло в привычку…. Это не изумруды. Прости, милая, но это слишком дорого для меня. Это берилл.
Силь уставилась на серьги, не зная, что ей делать. С чего вдруг Крис решил подарить ей украшения? Пусть и недорогие.
– Это… не подумай ничего, хорошо? – Его холодные глаза смеялись. – Я просто хотел сделать тебе приятное.
Силь усмехнулась. В голову пришла совершенно неблагодарная мысль.
Лучше бы он купил ей самое дешевое платье…
* * *
Аннет стало немного лучше. Женщина вновь была в силах подняться с кровати, однако выводить ее на прогулку больше не рисковали. Отчасти оттого, что боялись, что ее силы вновь иссякнут, отчасти оттого, что ни Тина, ни Крис не могли надолго оставить работу.
Туз опять убил. И это убийство взорвало Омиршу новой волной слухов, ужаса и отчаяния. В этот раз убили женщину. Грейс Ликлиа. В статье просто говорилось, что Туз безжалостен и к представительницам прекрасного пола, однако Крис был взбудоражен. Когда Силь спросила его, был ли он знаком с этой женщиной, он только грязно выругался.
Видимо, был.
Это не мешало ему каждый день приносить Сиэлле небольшие подарки. Спустя неделю после того, как он ее разоблачил, он даже сообразил купить ей платье. А потом спросил: может, стоит «подарить ей немного денег»?
Но Сиэлла не хотела ходить по магазинам. Нет, сейчас она чувствовала себя в безопасности, только находясь в тесном мирке дома Винтспиров.
И не важно, что комната Аннет пропахла морфием и лекарствами.
И не важно, что ей приходилось много работать, а по вечерам играть для старой женщины на рояле. Музыка наполняла душу, и Силь жалела только об одном: она не могла петь.
Не могла говорить.
С каждым днем ее все больше одолевало желание открыться. Но что-то останавливало. Сиэлла и сама не знала что. Аннет вряд ли могла ей навредить. Тина же с каждым днем становилась все жестче и злее. Силь видела, что она очень устала.
Крис тоже устал. Пожалуй, даже больше сестры. После убийства Грейс Ликлиа патрули стали еженощными. Он почти не спал.
Как-то, когда на Омиршу опустились вечные сумерки второго месяца осени, Крис вернулся из патруля совсем поздно: часы показывали почти десять утра. Аннет, позавтракав, читала книгу у себя в комнате, Тина ушла на работу, а Силь как раз закончила полировать серебро.
– Завтра… – отрывисто сказал он, подойдя к ней. – Завтра, цветочек.
Силь моргнула.
– Что завтра? – испуганно прошелестела она.
– Прибыли проверяющие из столицы. – Крис поморщился, будто ему в рот попало что-то противное. – Завтра начнутся обыски.
Сиэлла почувствовала, как ей становится холодно.
– Они меня не узнают… – прошептала она. – Я не блистала в высшем обществе, понимаешь?
Крис нахмурился.
– Ты не знаешь? – озадаченно спросил он.
Холод, схвативший ее в свои колючие лапы, стал еще сильнее.
– Чего я не знаю? – спросила она. Забывшись, она почти перестала шептать.
Крис посмотрел на нее сочувственно. Шагнув вперед, он положил руки на ее плечи. Ей в нос ударили запахи пота, пыли и одеколона. Он был так близко, что его дыхание шевелило ее выбившиеся из косы волосы.
– Твой жених удвоил вознаграждение, – прошептал он ей на ухо. – И теперь твой портрет в газете очень похож на тебя. Тинклер раскошелился на нормального художника.
Силь громко сглотнула. Дыхание сбилось, и она не знала, что именно служит этому причиной: страх или чувство неправильности.
Крис не должен быть так близко. Силь неглупа, она прекрасно понимает, что очевидно нравится этому мужчине… а что будет, если она ему откажет? Сейчас их отношения балансируют на грани ухаживания… подарки, улыбки… но что будет, если Сиэлла заявит, что не собирается ничего давать взамен?
А она не собирается?
Тинклер удвоил вознаграждение. Черт побери, да за такие деньги можно купить приличный дом! Зачем он это делает? Почему ему так нужна Сиэлла? Или это всего лишь уязвленное самолюбие того, кто не привык к отказам?
Что он с ней сделает, когда найдет? Почему-то Силь казалось, что ее ждет что-то страшное.
Нет.
Не когда. Если найдет.
– Что мне делать? – тихонько прошептала Силь.
Крис вздохнул и притянул ее к себе. Погладил по волосам и невесомо прикоснулся губами к виску.
– Ничего. Тебе не нужно ничего делать, цветочек. Тебе нужно только согласиться на мое предложение…
Сиэлла застыла.
Это все-таки случилось. Нет, для нее это не было сюрпризом. Кажется, она даже этого ждала. Ждала, но все равно не была готова.
Что ему ответить? И решать нужно прямо сейчас, пока его руки лежат на ее плечах, а дыхание обдает теплом кожу.
Она ведь столько раз думала об этом. Это ведь нормально! Крис – мужчина, а Сиэлла – женщина, оказавшаяся в его власти. Странно, что он для начала решил задобрить ее мелкими подарками.
Даже платье купил…
Опустив глаза, Силь прерывисто вздохнула. Она не знала, что ответить. Не знала, что делать.
– Цветочек, ты чего?
Она может отказаться. Почему-то Силь была уверена, что если она откажется, то Крис ее отпустит. Только вот идти ей некуда. Там, во внешнем мире, наполненном песком и ветрами, ее ждет тьма.
Получается, ее выбор лишь в том, кого выбрать. Она в любом случае будет… куклой? Или дорогим украшением?
Нет. Не дорогим. С точки зрения стоимости Крис купит ее намного дешевле, чем Нейтан.
Туз отстранился от нее. Его теплое дыхание перестало шевелить ее волосы. Сиэлла подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Все-таки странно. Крис улыбается тепло, а глаза у него колючие. От них веет холодом.
– Как бы я хотел узнать, о чем ты думаешь, – прошептал он.
Силь качнула головой. Она все еще была не готова ответить. Хотя бы самой себе.
– Кажется, ты меня неправильно поняла, – заметил он, когда молчание затянулось.
Сиэлла вопросительно посмотрела на него. О чем он говорит? Он собирался предложить ей свое покровительство, ведь так?
И Силь прекрасно понимала, чем за это покровительство придется заплатить.
Крис усмехнулся, снова прижимая ее к себе.
– И много успела передумать, цветочек? Я начинаю себя чувствовать гнусным растлителем! Вообще-то я собирался предложить тебе кое-что получше. Пожестче. Наверное, здесь тебе тоже придется переступить через себя. И прежде, чем ты придешь в ужас от моих слов, я хочу, чтобы ты запомнила: нет ничего плохого в том, чтобы использовать возможность, которая тебе дана.
– О чем ты? – Сиэлле стало страшно. Почему-то померещился запах крови.
Крис снова прикоснулся губами к ее виску. А потом пощекотал ими мочку ее уха.
– Я хочу тебя убить, – выдохнул он.
Наверное, целую вечность Сиэлла думала, что он говорит серьезно и сейчас она перестанет жить.
А потом она моргнула. И все поняла.
– Но… как? – тихонько прошептала она в ответ.
Он погладил ее по волосам и снова отстранился.
– Мы об этом поговорим. Вечером. Сегодня ночью мне не нужно в патруль. Придешь? Или боишься?
Чувствуя, как горит кожа в тех местах, которых касались его губы, Сиэлла кивнула.
– Я тебя не боюсь, – тихо сказала она.
– Скоро стемнеет, – сказал он невпопад.
Сиэлла продолжала смотреть на него, не понимая, чего он от нее хочет. Она не может жить в его доме просто так. И он это понимает. Так почему он смотрит на нее с долей укоризны?
Туз вздохнул. А потом сунул руку в карман сюртука, достал оттуда маленький сверток и протянул Силь.
– Это тебе, – сказал он.
Силь взяла сверток, развернула бумагу и ахнула. Две тонкие цепочки из серебра заканчивались маленькими зелеными камушками.
– Я подумал, что серьги подойдут к тому браслету, что у тебя в кармане… ну прости! – Он развел руками. – Я ведь детектив, шарить в чужих вещах у меня давно вошло в привычку…. Это не изумруды. Прости, милая, но это слишком дорого для меня. Это берилл.
Силь уставилась на серьги, не зная, что ей делать. С чего вдруг Крис решил подарить ей украшения? Пусть и недорогие.
– Это… не подумай ничего, хорошо? – Его холодные глаза смеялись. – Я просто хотел сделать тебе приятное.
Силь усмехнулась. В голову пришла совершенно неблагодарная мысль.
Лучше бы он купил ей самое дешевое платье…
* * *
Аннет стало немного лучше. Женщина вновь была в силах подняться с кровати, однако выводить ее на прогулку больше не рисковали. Отчасти оттого, что боялись, что ее силы вновь иссякнут, отчасти оттого, что ни Тина, ни Крис не могли надолго оставить работу.
Туз опять убил. И это убийство взорвало Омиршу новой волной слухов, ужаса и отчаяния. В этот раз убили женщину. Грейс Ликлиа. В статье просто говорилось, что Туз безжалостен и к представительницам прекрасного пола, однако Крис был взбудоражен. Когда Силь спросила его, был ли он знаком с этой женщиной, он только грязно выругался.
Видимо, был.
Это не мешало ему каждый день приносить Сиэлле небольшие подарки. Спустя неделю после того, как он ее разоблачил, он даже сообразил купить ей платье. А потом спросил: может, стоит «подарить ей немного денег»?
Но Сиэлла не хотела ходить по магазинам. Нет, сейчас она чувствовала себя в безопасности, только находясь в тесном мирке дома Винтспиров.
И не важно, что комната Аннет пропахла морфием и лекарствами.
И не важно, что ей приходилось много работать, а по вечерам играть для старой женщины на рояле. Музыка наполняла душу, и Силь жалела только об одном: она не могла петь.
Не могла говорить.
С каждым днем ее все больше одолевало желание открыться. Но что-то останавливало. Сиэлла и сама не знала что. Аннет вряд ли могла ей навредить. Тина же с каждым днем становилась все жестче и злее. Силь видела, что она очень устала.
Крис тоже устал. Пожалуй, даже больше сестры. После убийства Грейс Ликлиа патрули стали еженощными. Он почти не спал.
Как-то, когда на Омиршу опустились вечные сумерки второго месяца осени, Крис вернулся из патруля совсем поздно: часы показывали почти десять утра. Аннет, позавтракав, читала книгу у себя в комнате, Тина ушла на работу, а Силь как раз закончила полировать серебро.
– Завтра… – отрывисто сказал он, подойдя к ней. – Завтра, цветочек.
Силь моргнула.
– Что завтра? – испуганно прошелестела она.
– Прибыли проверяющие из столицы. – Крис поморщился, будто ему в рот попало что-то противное. – Завтра начнутся обыски.
Сиэлла почувствовала, как ей становится холодно.
– Они меня не узнают… – прошептала она. – Я не блистала в высшем обществе, понимаешь?
Крис нахмурился.
– Ты не знаешь? – озадаченно спросил он.
Холод, схвативший ее в свои колючие лапы, стал еще сильнее.
– Чего я не знаю? – спросила она. Забывшись, она почти перестала шептать.
Крис посмотрел на нее сочувственно. Шагнув вперед, он положил руки на ее плечи. Ей в нос ударили запахи пота, пыли и одеколона. Он был так близко, что его дыхание шевелило ее выбившиеся из косы волосы.
– Твой жених удвоил вознаграждение, – прошептал он ей на ухо. – И теперь твой портрет в газете очень похож на тебя. Тинклер раскошелился на нормального художника.
Силь громко сглотнула. Дыхание сбилось, и она не знала, что именно служит этому причиной: страх или чувство неправильности.
Крис не должен быть так близко. Силь неглупа, она прекрасно понимает, что очевидно нравится этому мужчине… а что будет, если она ему откажет? Сейчас их отношения балансируют на грани ухаживания… подарки, улыбки… но что будет, если Сиэлла заявит, что не собирается ничего давать взамен?
А она не собирается?
Тинклер удвоил вознаграждение. Черт побери, да за такие деньги можно купить приличный дом! Зачем он это делает? Почему ему так нужна Сиэлла? Или это всего лишь уязвленное самолюбие того, кто не привык к отказам?
Что он с ней сделает, когда найдет? Почему-то Силь казалось, что ее ждет что-то страшное.
Нет.
Не когда. Если найдет.
– Что мне делать? – тихонько прошептала Силь.
Крис вздохнул и притянул ее к себе. Погладил по волосам и невесомо прикоснулся губами к виску.
– Ничего. Тебе не нужно ничего делать, цветочек. Тебе нужно только согласиться на мое предложение…
Сиэлла застыла.
Это все-таки случилось. Нет, для нее это не было сюрпризом. Кажется, она даже этого ждала. Ждала, но все равно не была готова.
Что ему ответить? И решать нужно прямо сейчас, пока его руки лежат на ее плечах, а дыхание обдает теплом кожу.
Она ведь столько раз думала об этом. Это ведь нормально! Крис – мужчина, а Сиэлла – женщина, оказавшаяся в его власти. Странно, что он для начала решил задобрить ее мелкими подарками.
Даже платье купил…
Опустив глаза, Силь прерывисто вздохнула. Она не знала, что ответить. Не знала, что делать.
– Цветочек, ты чего?
Она может отказаться. Почему-то Силь была уверена, что если она откажется, то Крис ее отпустит. Только вот идти ей некуда. Там, во внешнем мире, наполненном песком и ветрами, ее ждет тьма.
Получается, ее выбор лишь в том, кого выбрать. Она в любом случае будет… куклой? Или дорогим украшением?
Нет. Не дорогим. С точки зрения стоимости Крис купит ее намного дешевле, чем Нейтан.
Туз отстранился от нее. Его теплое дыхание перестало шевелить ее волосы. Сиэлла подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Все-таки странно. Крис улыбается тепло, а глаза у него колючие. От них веет холодом.
– Как бы я хотел узнать, о чем ты думаешь, – прошептал он.
Силь качнула головой. Она все еще была не готова ответить. Хотя бы самой себе.
– Кажется, ты меня неправильно поняла, – заметил он, когда молчание затянулось.
Сиэлла вопросительно посмотрела на него. О чем он говорит? Он собирался предложить ей свое покровительство, ведь так?
И Силь прекрасно понимала, чем за это покровительство придется заплатить.
Крис усмехнулся, снова прижимая ее к себе.
– И много успела передумать, цветочек? Я начинаю себя чувствовать гнусным растлителем! Вообще-то я собирался предложить тебе кое-что получше. Пожестче. Наверное, здесь тебе тоже придется переступить через себя. И прежде, чем ты придешь в ужас от моих слов, я хочу, чтобы ты запомнила: нет ничего плохого в том, чтобы использовать возможность, которая тебе дана.
– О чем ты? – Сиэлле стало страшно. Почему-то померещился запах крови.
Крис снова прикоснулся губами к ее виску. А потом пощекотал ими мочку ее уха.
– Я хочу тебя убить, – выдохнул он.
Наверное, целую вечность Сиэлла думала, что он говорит серьезно и сейчас она перестанет жить.
А потом она моргнула. И все поняла.
– Но… как? – тихонько прошептала она в ответ.
Он погладил ее по волосам и снова отстранился.
– Мы об этом поговорим. Вечером. Сегодня ночью мне не нужно в патруль. Придешь? Или боишься?
Чувствуя, как горит кожа в тех местах, которых касались его губы, Сиэлла кивнула.
– Я тебя не боюсь, – тихо сказала она.