Ощущая, как слезы жгут глаза, Сиэлла бросилась прочь. Надо сказать Крису, что его матери стало плохо… она теперь может говорить. Пока – только с ним.

Коротко постучав, она открыла дверь его комнаты и обнаружила, что Крис сидит на застеленной кровати и держит в руках газету. В глаза бросился портрет.

– Совсем на тебя не похож… – усмехнувшись панике в ее глазах, сказал он.

– Там… Аннет плохо, – прошептала Сиэлла.

Крис сглотнул. Взгляд его перестал быть колючим или насмешливым. Теперь в нем была тревога. Отбросив газету, он проскользнул мимо нее, оставив одну.

Силь взяла газету в руки и уставилась на объявление о своей пропаже. Пять тысяч золотянок… это очень большая сумма. Пожалуй, за такие деньги можно купить небольшую комнатку в доходном доме. Погасить долги… или вызвать лучших целителей из столицы, чтобы вылечить больную мать.

Пожалуй, если бы она знала точно, что Аннет можно помочь, она и сама бы это предложила. Ради спасения жизни она, пожалуй, была готова вернуться в объятия жениха. Совершенно забыв о своих обязанностях служанки, Силь села на кровать, где только что сидел Крис, и уставилась на объявление.

Пять тысяч золотянок.

Надо признать, в щедрости ее жениху не откажешь. Пожалуй, даже приятно, что он так высоко оценил ее… стоимость.

Грустно посмеявшись про себя над тем, что она уже и сама рассматривает себя как товар, Сиэлла бросила газету на покрывало и закрыла лицо руками.

Мысли смешались, спутались, будто клубок ниток, связались в узелки, делая невозможным вычленить хоть что-нибудь. Желательно – главное.

Сейчас она может покинуть этот дом. Воспользоваться моментом, пока Крис и Тина заняты. Пока они пытаются хоть как-нибудь помочь своей матери. Это будет, наверное, подло? После искреннего предложения Тины по поводу «приставаний» брата Силь казалось бесчестным уходить вот так.

А как надо? Попрощаться? Но тогда ей не выбраться. Крис ее не отпустит. Он точно знает, кто она, и он точно знает, сколько может за нее получить.

А если задуматься – куда ей идти? Это той ночью ей повезло и она встретила тех, кто помог. А сейчас? У нее недостаточно денег даже на билет на поезд. Не важно куда.

И что ей остается? Просить милостыню? Или все-таки украсть серебро из дома тех, кто отнесся к ней по-человечески несмотря на то, что она – безмолвная служанка?

Вот это точно будет подло… Как такие недостойные мысли вообще приходят ей в голову?

Просидела она так долго. Уже не просчитывая, а просто ожидая. Никто ее не звал, и Силь догадывалась, что о ней просто забыли. Когда пришел лекарь, она продолжала сидеть в комнате Криса. Почему-то ей казалось, что, если она сейчас возьмется за работу, ее не поймут. В доме было тихо, и до Сиэллы доносились приглушенные голоса Тины, Криса и лекаря в комнате Аннет. А потом затихли и они.

Шаги в коридоре были почти неслышными, и Силь вздрогнула от неожиданности, когда в комнату вошел Крис. В его глазах она увидела жуткую усталость. И затаенное горе. В руках он держал початую бутылку коньяка.

– Мама заснула, – без выражения сказал он, сев рядом. Прямо на газету. – Тину я тоже отправил спать. День, конечно, но она… они обе очень устали.

– Ты тоже не выглядишь бодро… может, я могу чем-нибудь помочь? – осторожно спросила Силь.

Крис шмыгнул носом и уставился на стену. Глотнул из бутылки.

– Я был уверен, что ты сбежишь, – заметил он. – Что ты здесь делаешь до сих пор?

Силь протянула руку и положила на его запястье. Кажется, сегодня утром она делала так же.

– Жду тебя, – сказала она очевидное.

Уголок рта Криса дернулся, будто он хотел улыбнуться, но передумал.

– Ты меня дождалась. Что дальше?

Силь легонько сжала пальцы.

– Это ты мне скажи, – тихо прошептала она.





Глава 5




Назвать это место рестораном можно было лишь с большой натяжкой. Да и баром тоже. Помещение было темным, столы – покрыты застарелыми пятнами, а стул, на котором сидела Сиэлла, так сильно качался, что ей казалось, будто она не сидит, а висит в воздухе.

Заведение «Пирожок с начинкой» слыло самым худшим в Омирше. И, как выяснила Силь, этим воспользовались не только представители дна, но и предпочитающие более роскошную обстановку.

«Пирожок с начинкой» был нейтральной территорией, где никому ни до кого не было дела. И сейчас это место идеально подошло.

– Вот знал я, цветочек, что непростая ты. – Эрик бесстрашно откинулся на стуле и прихлебывал черный, как тоска, кофе.

Силь потупилась.


– Почему же тогда не прочитал мои мысли? Ты ведь все мог обо мне узнать той ночью. А ты предпочел положиться на интуицию.

– Скажи еще, что ты не рада, – хмыкнул менталист. Сегодня трость у него была другой: с набалдашником в виде экзотического жука, сидящего на листке клена. Она стояла, прислоненная к качающемуся столу, и Сиэлла все ждала, когда она упадет.

– Рада, – не сводя глаз с трости, ответила она. – Ты дал мне шанс. Жаль, что я так бездарно его растратила.

– У тебя просто опыта нет, – улыбнулся Эрик. – Что молчишь, напарник?

Крис, в отличие от друга, был мрачен. Они с Сиэллой не спали эту ночь. Сначала она рассказывала ему о причинах своего побега, а потом Аннет снова стало плохо.

Сейчас с матерью сидела Тина, и Эрик, несмотря на всю свою показную веселость, определенно хотел пойти к невесте.

– А что я должен сказать? – пригубив из своей чашки и поморщившись, спросил Крис.

Его друг вздохнул.

– Ну не знаю. Все ясно, конечно, но я не могу понять, чего вы от меня хотите? На самом деле я даже плохо понимаю, зачем вы оба посвятили меня в это. Или ты хочешь, чтобы твоя Фиалка поселилась у меня?

Силь пошатнулась на стуле от неожиданности.

– Кажется, она против, – устало улыбнулся Крис.

Эрик усмехнулся.

– Ты мог молчать. Ты – заклинатель, и слышать эхо твоих мыслей для таких, как я, недоступно. Кстати, когда я отдал Фессу твои отчеты, он отметил, что у тебя изменился почерк. Впрочем, он с этим делом скоро с ума сойдет. Тебе повезло вчера, а вот я был вынужден присутствовать на собрании, где начальник обзывал нас идиотами, бездарными лентяями и прочими милыми словами.

Сиэлла подумала, что везением то, что Крис не попал на работу, назвать сложно. Его мать умирает… Но вряд ли слова Эрика были продиктованы сарказмом или злостью. Пожалуй, это были попытки хоть немного расшевелить напарника.

– И еще. – Голос Ифрита внезапно стал абсолютно серьезным. – Разрабатывается версия, что Туз – один из нас.

– И многие уже пошутили про мой позывной? – приподнял брови Крис.

Эрик поморщился.

– Дело не в этом. Вчера до меня дошли совершенно очаровательные слухи, что в ближайшее время нас ждут массовые обыски. Я уж не знаю, откуда они возьмут людей, может, из столицы пришлют. Так что… возможно, вы двое не зря мне все рассказали. Когда придут к тебе, кто-нибудь может узнать твою служанку. Ее портрет в газете не похож, конечно. Но мало ли.

Сиэлла почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Вчера, когда ей стало ясно, что Крис ее не выдаст, она была почти счастлива, а теперь…

Теперь от всего этого не осталось и следа. Силь снова стало страшно.

– Эй, цветочек, чего загрустила? Разберемся… Друг друга обыскивать нас точно не заставят, да и слухи это все пока, понимаешь?

Силь по привычке кивнула. А потом вспомнила, что для этих двоих она уже не немая.

– Слухи не всегда врут, – заметила она. – Мой жених действительно профессиональный игрок, лишенный наследства за свой разгульный образ жизни. Он слывет безжалостным и жестоким. Ты и твой друг подтвердили, что это правда. А ведь его пускают в салоны только потому, что считается, будто его дурная слава – всего лишь слухи, распускаемые недоброжелателями.

– Во-первых, подтвердил только Крис, – возразил Ифрит. – Я в игорные дома не хожу. А насчет слухов… Может, это твое высшее общество просто убеждает себя в том, что это все слухи. Чтобы иметь возможность сделать вид, что никто и не думал так плохо о младшем брате мэра.

Сиэлла покачала головой. Она не хотела в это верить. Посмотрев на чашку с кофе перед собой, она протянула руку, чтобы наконец пригубить из нее.

Входная дверь бара открылась, и на пороге возникла фигура в черном плаще.

По спине Сиэллы опять пробежал холодок…

Пожалуй, целых полминуты она была уверена, что темная фигура, принесшая с собой ветер и песок, – это Нейтан. Но потом тот, кто вошел в «Пирожок с начинкой», закрыл дверь и откинул капюшон.

Не он.

Она.

Женщина была довольно высокой, пожалуй, не уступая в росте Эрику. На вид ей было чуть меньше тридцати. Фигуру под плащом разглядеть было невозможно, однако Сиэллу поразили контрасты, что были видны в этой женщине с первого же взгляда. Жесткий, цепкий взгляд, как у Криса. Глубокие складки морщин возле рта, придающие ее лицу недовольное выражение. И пушистые непослушные каштановые кудряшки, которые не могла удержать ни одна заколка.

– Холера… – неприязненно выплюнул Крис.

И Сиэлла сначала подумала, что он выругался. А потом…

– Холера, дорогая, что привело тебя сюда? Ты же вроде бы должна быть в отпуске? – Эрик расплылся в улыбке, будто встреча с этой женщиной была для него желанным событием.

Так вот почему у нее такой цепкий взгляд. Получается, Холера – это ее позывной? Она – детектив?

Шурша подолом плаща, Холера подошла к их столику, заставив Сиэллу еще сильнее склонить голову. Ей почему-то казалось, что ее узнают, хотя Силь точно могла сказать: она никогда раньше не видела эту женщину-детектива.

Холера, надо же…