Макс свернул к допросным, припомнив, что недавно у дежурного третьего отряда был вызов на место убийства. И не прогадал — двинутая компашка во главе с Френсисом (на деле с капитаном Бэйли, но кого это волновало?) обнаружилась там, почему-то вместе с Найджелом Бёрком, капитаном второго отряда, смена которого вообще только послезавтра. А ещё с крохотным, грязным бело-рыжим котенком, пищащим в руках бедняги Бэйли, которого весь творившийся долбаный цирк и веселил, и достал уже до печенок, судя по выражению бледного, по-дивнючьи заостренного лица.

— Я полагаю, — протянул Макс вкрадчиво, входя в почти лишенную мебели комнату, — каждый из вас прямо-таки жаждет рассказать, что здесь творится. Кто же начнет? Френсис?

— Чё у тебя сразу Френсис? — возмутился тот. — Бёрк с Бэйли это чудо приволокли. А я так, котика пришел погладить!

Макс вымученно вздохнул и, не удержавшись, погладил испуганно дрожащего зверька между ушами.

— Пожрать бы ему хоть дали, тощий же как палка, — ворчливо заметил он. — Так, нет, с котиком потом разберетесь. Чудо где?

— Разуй глаза, шеф! — Френсис буквально прилепился носом к зачарованном стеклу, отделяющему допросную камеру от холла, в котором столпилась добрая дюжина некросов. — Смотри, какая лапочка! Я б такую… допросил с особым пристрастием…

В допросной восседала, по-другому не скажешь, нахального вида девица. Бледнющая, глазастая, томно улыбающаяся, даже на первый взгляд кажется очевидной пройдохой. Не по погоде светлая одежка расцвечена пятнами крови, как и лицо, и нервные, подвижные руки. Закинув одну непристойно длинную ногу на другую, девчонка увлеченно что-то выводила огрызком карандаша в небольшой записной книжице.

Наконец-то вдоволь наглядевшись на «лапочку», Макс деловито поинтересовался:

— Её что, не обыскали?

— Обыскали, — растерянно откликнулся капитан Бэйли. — Изъяли два ножа, пузырек с кислотой и четыре проклятых кристалла — неплохо девочка оснащена. Остальное брать не положено, она пока что пострадавшая.

— Пострадавшая, — повторил Найджел, нервно усмехаясь. — Эндрю, она завалила трех здоровых мужиков. Без магии, хотя татуировки на ней есть.

— И как же она это провернула? — заинтересовался Макс. Так называемая пострадавшая казалась особой чересчур хитрожопой, но в целом вполне безобидной. Эдакая цивильная городская девочка, неприлично смазливая да разряженная в пух и прах. Узкое личико в облаке пышных темно-каштановых волос, тоненькая шея, трогательно-хрупкие ручонки… и три здоровых мужика? Да быть того не может…

— Первого вскрыла его же ножом от ключиц до пупка. Второму вогнала карандаш в глазницу. Последнего здоровяка удушила голыми руками. Нет, ты представляешь? Вот этими хиленькими ручками! Сильная она, а так с виду и не скажешь. Демоны, что ли, в родне потоптались?..

…ну, или всё-таки может. Бездна их знает, этих полукровок.

— То есть после всего этого она пострадавшая? — теперь нервозное веселье Найджела передалось и ему.

Конечно, за годы службы он всякого навидался, но вот это уже что-то относительно новенькое. Макс хмыкнул и уже по-новому взглянул на прелестные ножки, благо на девице была новомодная короткая юбчонка. На второй взгляд ножки оказались не просто прелестные, но и довольно сильные. Как если бы их обладательница занималась бегом или ещё какой физической активностью…

Разумеется, из всего многообразия «физической активности» в голову тут же полез самый предсказуемый вариант. С участием стола в допросной, табельных наручников и прочего пригодного инвентаря…

Тьфу! Не девица, а ходячее непотребство какое-то.

Нет, приличным коммандерам думать такое о ровесницах собственного сына не положено. Вместо того чтобы мысленно раскладывать на столе подозреваемую — да тьфу же, пострадавшую! — определенно стоит послушать, что Бёрк расскажет.

— …говорит, первые начали, башку ей чуть не пробили. Вроде не врёт: имеется сильный ушиб и легкое сотрясение мозга. В участок сама пошла, не сопротивлялась, согласие на верхнее сканирование дала. В общем, ты правила знаешь… и она тоже явно знает, — Найджел растерянно пожал плечами. — Стоим вот, ждём менталиста…

— …и котиками балуемся, — язвительно закончил за него Макс. — Кошак-то здесь каким местом замешан?

— По словам девчонки, котика она по помойкам искала, когда на неё напали, — охотно пояснил Эндрю, почесывая за ушком присмиревшего котенка. — Блин, шеф, вот это был цирк с конями! С котами то есть. Никуда, говорит, не пойду, пока котика не найдем. Нет, я бы с этой сучкой не церемонился, но Бёрк по ходу на неё запал и принялся играть в доброго полицейского…

— Ну, не всем же играть в злого, — невозмутимо парировал Бёрк. — Чего там искать-то было? Контрольную сеть раскинул и готово…

Макс глянул за стекло — девчонка так и кропала что-то в своем блокнотике. Нервно-суетливая, ничуть не похожая на убийцу, как и на любительницу котиков. Зато отлично умеющая манипулировать людьми. Не всякий менталист сможет заставить некроманта лазать по помойкам, когда рядом красуются три трупа.



Зато вот эта заклинательница может — что девица из синей братии, нет никаких сомнений. Он прожил с одной из них достаточно, чтобы узнать и подвижные пальцы, и постоянно бегающий взгляд, и даже росчерки татуировок на кистях рук.

— То есть я правильно понял, — протянул Макс, — соплячка-заклинательница заставила офицеров некроотдела доставать ей из мусорки котика? Сильна, шельма. Трупы посреди улицы хоть не забыли, герои-любовнички?

— Почему любовнички? — опешил Бёрк.

— Котят уже дарите, а Френсис нам сейчас всё стекло обкончает. Когда ждать свадебный кортеж и приглашение в храм?

— Ой, Макс, можно подумать, ты бы от такой отказался! — возмутился Френсис. — Ты погляди на те ноги!

Макс послушно поглядел. Почему нет? Ножки и впрямь хороши до безобразия. Деловито одернул китель и самую чуточку нервно застегнул пуговицы у горла.

— Запомни, Мюррей: я взрослый, воспитанный некромант. И любоваться ногами преступников предпочитаю в морге. Полезный навык, советую взять на вооружение.

Наконец к их дурдому присоединилась дежурная менталистка Лора Маккой, и злой полицейский Бэйли, для контраста прихватив «доброго» Бёрка, вошел в допросную. Девчонка тут же выпрямилась на стуле и одарила обоих глуповатой белозубой улыбкой, попутно демонстрируя премилые ямочки на впалых щеках.

— Ребята, ну где вас Хладная носит? — воскликнула Билли таким тоном, что даже Макс невесть с чего ощутил мимолетное раскаянье. — У вас тут не очень-то весело… Найджел, дорогуша, я истосковалась в разлуке! Дернем по бокальчику или сразу на сеновал?

Френсис, принявший у капитана Бэйли обязанность кошачьей няньки, придушено заржал. Другие некросы вторили ему; Макс едва подавил желание прикрыть глаза ладонью.

— Шустрая какая, — лениво протянул Эндрю, плюхнувшись на стул напротив якобы пострадавшей. — Обожди, сладенькая. Сейчас выясним, куда ты пойдешь и с кем.

— Точно не с тобой, хмурая морда, — тут же сообщили ему. — Ну-ну, офицер, сделайте лицо попроще! Ссаться от страха и слезно каяться во всех грехах я не собираюсь.

— У него всегда такое лицо, — любезно пояснил Найджел. — Билли, просто расскажи, что произошло, и если наша менталистка, — кивок в сторону Лоры, сидящей возле двери и старательно сдерживающей смех, — не выявит… несовпадений, то ты можешь быть свободна…


— …под подписку о невыезде до выяснения обстоятельств дела путем допроса погибших, — произнесла Билли, чопорно сложив ручонки перед собой. — Я знаю правила игры, капитан Бёрк. Хорошо знаю. Мой отец был полицейским.

Макс задумчиво почесал подбородок, прищурился, разглядывая вовсю веселящуюся девицу за стеклом. Бледное лицо с острыми скулами, большие светлые глаза, каштановые волосы сильно отдают рыжиной… В общем, типичная такая синтарийка, в родне которой потоптались фейри с их дивной кровью. Заклинательница, физиономия смазливая, характер несносный, отец-полицейский…

Точнее, был полицейским.

— Мюррей, как зовут девчонку?

— Билли Фоули. Двадцать шесть лет, тёмная, в документах значится магистром. При этом знаков Гильдии на ней нет, что странно…

— Билли…

Макс мог припомнить только одно женское имя, которое сокращалось бы подобным идиотским образом.

— Вильгельмина?

Френсис снова засмеялся, прижав к груди тихо урчащего котенка.

— Да, точно. Вильгельмина! Ну это ж надо было обозвать! У нашего мудилы Себастьяна имечко ещё туда-сюда, оказывается… А что, ты её знаешь?

Макс не ответил. Ни к чему, да и смысла нет: Френсис ещё в академии учился, когда Джерард Фоули служил в синтарийском некроотделе. Чересчур добрый малый как для некроманта, но хороший полицейский, офицерских нашивок добившийся потом и кровью, невзирая на не слишком выдающиеся способности. До получения должности капитана отряда Джерри оставалась какая-то неделя, когда с Эрмегаром случилась Элрисса. Пока поехавшая сучка, восставшая из мертвых, веселилась в Иленгарде, туда согнали чуть ли не всех некромантов Империи, в том числе и синтарийский некроотдел. Тогда погибло много людей, и Джерард Фоули оказался в их числе. Его разорвал вендиго — жуткая тварь, кровожадная, сильная и злая, выскочившая на них у самого детского приюта. Макс должен был убить чудище, но силы к тому времени были почти на исходе, а зомби, лезущим из всех щелей, не было числа. Джерри разорвали на его глазах прежде, чем он успел сотворить заклинание. Если бы он был тогда чуть быстрее, устал чуть меньше…

— Её отец был героем, — наконец отозвался он.

— Девица явно не в него, — протянул Френсис, согнав ухмылку с лица.

— Зато проживет дольше.

Хитромордая шельма тем временем вовсю ездила по ушам капитанам.

— …говорю же вам, знать не знала этого Саймона! — уверяла она, прижав ладонь к пышной груди и картинно выпучив без того огромные глаза. — Найджел не даст соврать, мы с ним вместе… э-э… предавались культурному отдыху.

— Опаньки! Ну-ка, Бёрк, чему-чему вы там предавались? — с издевкой переспросил Бэйли, повернувшись к Найджелу. — И с чего тебя вообще в этот гадюшник занесло?

— Я там инфу поискать решил по делу… ну, ты сам знаешь, по какому, — отмахнулся тот. — Без толку: нынче только и разговоров, как кустарную заклинательницу Билли-шельму бросил парень…

Девчонка так и подскочила на месте.

— Гнусные наветы завистников! — гневно воскликнула она, бросив карандаш. — Это я, я его бросила!

Некроманты, столпившиеся вокруг, снова грохнули хохотом. Макс не удержался и спрятал лицо в ладонях. Нет, это представление пора кончать.

Но как, спрашивается, из застенчивой и невзрачной девчушки выросла такая до неприличия красивая оторва? Его бестолковый сынок с тех пор вымахал на две головы да чуть раздался, и на этом все перемены кончились. Интересно даже — это у всех по-разному, или же только отцам девочек положены такие ужасы, как напрочь незнакомое лицо и невесть откуда взявшаяся грудь третьего размера?

«Четвертого», — как мог деловито поправился Макс, окинув «ужасы» оценивающим взглядом. И ещё одним. Нет, он честно старался быть взрослым и воспитанным некромантом, но сильно разодранный — вот же трёханые ублюдки, правильно она их прирезала! — вырез светленькой рубашки то и дело распахивался чересчур широко. Ну как же тут удержаться и… не провести независимую экспертизу?

— Слушай, ты… Билли. Давай уже наконец разберемся, что там у вас с теми ребятами произошло, — и по домам.

Очевидно, Эндрю представление допекло не меньше, чем его шефа. И косоглазие он явно почти заработал — что вообще немудрено, когда роковой четвертый размер маячит перед самым носом, но в открытую глазеть неприлично. Найджел, вон, пялится в столешницу так старательно, будто от этого зависит его жизнь. И правильно делает.

— А чего там разбираться? — Билли изящно пожала хрупкими плечами, снова берясь за карандашик. — Саймону Мэл должен был. Этот брехливый кусок говна вечно кому-то должен: золото он любит, а работу нет… И все знают, что я платила по счетам Мэла… несколько раз. Вот этот тупица Саймон и решил, что деньжат проще стрясти с меня. Само собой, я его послала. Ну а он нагнал меня в подворотне со своими дружками, пока я кота разыскивала. Дали мне по башке кастетом, — она пропустила волосы сквозь пальцы, демонстрируя слипшиеся от крови пряди, — но увы и ах! Башка у меня очень крепкая.

— А почему ты не использовала магию?

— А замер резерва мне тут кто делал, богиня Пресветлая? Ребят, я на ноль уработалась. Пришлось по старинке. Или надо было истошно орать и звать на помощь доблестную полицию? Нет, весельчак, это не мой стиль.

— Вырубила бы их, а там и полиция бы подоспела, — предложил Эндрю. — Твой стиль мне что-то не по вкусу. Ты убиваешь всякого, кто тебя ударит?

Билли одарила капитана прохладной улыбкой.

— Я убиваю всякого, кто собирается меня ограбить, трахнуть и убить (притом я не уверена насчет последовательности). Сразу видно, что тебе, хмурая морда, ни разу не угрожали ни первым, ни вторым, ни третьим.

— Они именно угрожали? — въедливо уточнил Бэйли.

— Помимо того, что врезали по голове? Они обыскивали меня, они лапали меня, у них было оружие, — проговорила Билли, кротко потупившись. — Если этого недостаточно, они все свои планы на вечер проговорили вслух. Повезло, что я была в сознании, да? — она гаденько ухмыльнулась и склонила голову набок. — Ибо на доблестную полицию рассчитывать не приходится.

Капитаны оглянулись на менталистку; Макс последовал их примеру. Та молча кивнула, уже не веселясь и глядя на кривляку Фоули с откровенной жалостью. Кажется, той не было так весело, как она хотела показать. Сам же Макс глянул на девчонку с уважением — убийство насильников он за преступление не считал. (Будучи некромантом, к чужим смертям он вообще относился философски.) Скорее чем-то вроде помощи в очищении Империи от всякой скверны, благо Эрмегарские законотворцы его мнение полностью разделяют вот уже пару веков. С тех пор как люди осознали наконец, что ни глубокое декольте, ни короткая юбка, ни смазливая мордашка не являются поводом для домогательств, жить стало не в пример веселее. Кровожданые маньяки, расчленяющие трупы и развешивающие органы на бельевых веревках, и то честнее — они обычно делают это для собственного удовольствия, без присказки вроде «меня спровоцировали».

Другое дело, что до самого факта убийства доблестным следователям Бёрку и Бэйли уже и дела нет — первый вовсю пялится на свою Билли-шельму; второй тоже пялится, но менее явно — Эндрю парень сдержанный, как и положено образцовому некросу. Оба подобных дел перевидали немало и уже сейчас знают, чем всё это кончится. Фоули продержат максимум до утра, укоризненно погрозят пальцем и напомнят, что в Эрмегаре делают с душегубами. После чего отпустят на все четыре стороны вместе со всем барахлом, ну и вон, с котенком. А девочка, меж тем, знает много интересного, судя по её кругу общения. Кто бы ещё заметил.



Макс глянул на часы — время двигалось к десяти, в бардак мадам Селины уже наверняка начал стягиваться народ. А значит, самые лучшие девочки будут заняты еще как минимум по паре часов.