На это он лишь усмехнулся и одарил ее каким-то особенно нежным взглядом:

- Ты прекрасна, Женя…

- Льстишь! – усмехнулась она. – Женщина не может быть прекрасной, веся столько, сколько вешу я!

- Да, покруглела, - ответил он со смешинками в глазах.

- Но-но, попрошу без уточнений, - фыркнула она с деланным раздражением.

- Можно украсть будущую мамочку из больницы на пару часов и угостить обедом в ресторане? – вдруг предложил Рубен.

- Не можно! – покачала она головой с самым серьезным выражением лица. – Нужно!

Рубен по-доброму засмеялся, предложил ей руку, и они зашагали к выходу из больничного сквера.

Именно в этот момент малышка Нонна решила, что маме пора про нее вспомнить.

Нонна – имя, которое Женя выбрала для своей будущей дочки. Это имя казалось ей настолько прекрасным, что хотелось повторять его бесконечно – певучее и очень будущей малышке подходящее.

- Ой, ой… - не удержалась Женя от комментариев того, что чувствовала внутри.

Давно заметила, если чему-то сильно радовалась, это передавалось и Нонне, и любимая дочь начинала свою зарядку – раздвигание ребер матери ножками. Эдакое распирающее больно-странное чувство, которое никак не заглушишь и не проигнорируешь.

- Что случилось? – тут же забеспокоился Рубен.

Женя вцепилась в его руку и задышала, как учили на курсах.

- Подожди минуточку, сейчас эта поганка успокоится, и пойдем… Не переживай, всё в порядке, штатная ситуация.

- Конечно, - кивнул Рубен. – А поганка – это значит, у тебя будет девочка?

- Да, девочка, - улыбнулась Женя и снова схватилась за живот. – Ой-ой, что-то она слишком усердствует…

Рубен аж побледнел, буравя ее взглядом. Женя заметила, как у него на шее задергалась венка.

- У тебя живот шевелится… - вдруг выдал он.

- Это ножка Нонны, - сообщила Женя и, не думая, взяла руку Рубена, приложила к животу: - Попробуй.

Он замер, как громом пораженный, даже не дышал, кажется, пока его теплая ладонь грела ее живот. И малышка вдруг успокоилась.

- Вроде бы всё, прошло, пойдем обедать? – спросила Женя.

И тут у нее случилась первая схватка.

Она уцепилась в руку Рубена и прошептала:

- Не пойдем мы обедать… отведи меня в палату, кажется, начинается!

Женя никогда не видела у Рубена такого обеспокоенного выражения лица. Он нервно сглотнул, весь будто окаменел, а потом повел ее внутрь роддома.

- Рубен, я понимаю, просьба моя дикая, но ты можешь побыть со мной, пожалуйста? Я боюсь… - призналась с чувством.

- Буду с тобой столько, сколько скажешь… Держи мою руку, если тебе так проще.

И Женя держала… сжимала, когда хотелось кричать. А когда не могла терпеть, кричала и еще сильнее сжимала.

«Господи, спасибо тебе за крепкие руки Рубена…»

Рубен метался по коридору из одного конца в другой. Не знал, куда себя приткнуть, пока в родильной палате происходило основное действие. Дико хотелось рвать на голове волосы, только вряд ли помогло бы. Слушать крики любимой женщины было невыносимо, она как будто умирала по другую сторону стены, а он ровным счетом ничего не мог с этим поделать.

Это не роды, это жутчайшая пытка, задуманная природой.

Рубен не понимал, зачем вообще Женя на это пошла? Почему не сделать кесарево, зачем это терпеть? Ради чего? Естественные роды лучше для ребенка? Что за бред! В то же время он никогда не думал, что в этой маленькой девчонке столько силы и терпения.

Слабая женщина? Ха-ха три раза. Именно сегодня Рубен понял, что никого сильнее Жени не встречал.

Он пережил с ней каждую секунду болезненных схваток и не понимал, как кто-то мог назвать роды чудом, а появление младенца на свет чем-то прекрасным. Малодушно жалел, что не приехал к ней, допустим, завтра или послезавтра, когда всё уже было бы кончено, и в то же время не мог и на минуту от нее отойти. Боялся, что с ней случится что-то непоправимое и старался помочь на свой лад, подбодрить словами, отвлечь шутками, рассказами про родину, сплетнями, всем, что приходило в голову. Терпел, пока она пыталась сломать его кисть своими маленькими ручками, когда сжимала во время особо острых болей.

Это было дикое зрелище и испытание. Но как же он разозлился, что врач выпроводил его вон во время «изгнания плода», как он это назвал. И в то же время был благодарен за то, что не видел искаженное болью лицо Жени.

Вдруг из-за двери раздался визг. Громкий, искренний визг младенца.


А через некоторое время из палаты всё же показался врач.

Рубен тут же подлетел к нему, спросил на французском:

— Что с ней?

— Всё в порядке, роженица произвела на свет чудесную здоровую девочку. Она сказала, вы ее друг, верно?

— Да, я могу ее видеть?

— Лучше повременить, она должна отдохнуть, а ребенка сейчас заберут в детское отделение. Но вы можете на него взглянуть. Если хотите, конечно…

Вообще-то Рубен не собирался. Однако стало интересно, кого все-таки произвела на свет божий Женя. Ради кого он провел в роддоме последние девять часов, наблюдая за страданиями любимого человека.

— Я хочу посмотреть… — уверенно проговорил Рубен.

И его отвели в специальную палату, а через несколько минут прикатили на каталке маленький белый сверток.

Медсестра показала ему ребенка, а потом зачем-то схватила его, принялась объяснять, как надо держать и уверенным движением сунула сверток Рубену. Он хотел отказаться, но банально не успел. И замер с младенцем на руках, не в силах сдвинуться с места. Душу раздирали противоречивые чувства. Удивился невесть откуда взявшемуся страху как-то навредить ребенку, сделать что-то неправильно.

Как вообще этих младенцев держат? Ему ведь раньше не доводилось.

Вгляделся в лицо девочки и цокнул языком.

«В кого ж ты такая страшненькая… В отца, наверное…»

Он помнил тот тяжелый разговор с Женей о том, мог ли это быть его ребенок. Признался ей, что в тот день намеренно оставил в ней свое семя, думая, что она на противозачаточных, как и остальные девушки из «Малинника».

Тогда Женя ему объяснила, что он не мог быть отцом по срокам, овуляция у нее была примерно за десять дней до их полового акта, а еще имел место незащищенный секс с Владом. Она точно знала дни овуляций, потому что задумывалась о малыше уже некоторое время и следила за циклом. Надеялась забеременеть от Влада сразу после свадьбы, если тот решится сделать предложение, ведь давно мечтала о ребенке.

Вот так необычно во всех смыслах сбылась мечта Жени. И Рубен держал в руках плод этой мечты.

«Нет, не моя дочь, — качал он головой, внимательно изучая лицо ребенка. — Никаких сомнений быть не может».

Красная, какая-то опухшая, с крупными чертами лица, да еще и с совершенно бездумным взглядом. Девочка куксилась, кряхтела, а потом вдруг затихла, будто уснула даже.

— Странное ты создание… — тихо прошептал он ей на русском.

В то же время Рубен не мог сказать, что держать легкую, как пушинку, Нонну было неприятно. Сам факт ее присутствия почему-то заставлял улыбаться. Ощущалось что-то странное в том, что он теперь держал на руках частичку Жени, ее прямое продолжение. Такое щекочущее изнутри чувство, ни с чем другим не сравнимое. Он раньше никогда ничего подобного не испытывал.

Ладно, бог с тем, что страшненькая, главное — здоровая.

— Позвольте? — обратилась к нему медсестра.

И как-то слишком хищно протянула руки. Рубену это очень не понравилось.

Сообразив, что она хотела забрать ребенка, почувствовал: не хочет отдавать малышку. По крайней мере не так быстро.

Попросил на французском:

— Можно, я еще минутку подержу, пожалуйста…

А все-таки как хорошо, что он приехал именно сегодня.





Глава 58. Сумасшедший




Следующую неделю Рубен жил между роддомом и своей виллой в Аржелес-сюр-Мер. Каждый день ездил навещать Женю и Нонну. Всего каких-то пятнадцать минут в день вместе, от силы полчаса, но и этого хватало для переизбытка эмоций.

Женя рассказывала ему о малышке, благодарила за то, что не бросил одну, удивлялась, зачем Рубен решил пожертвовать роддому такую большую сумму денег. И радовалась, что к ней там относились как к королеве. А ведь именно потому и пожертвовал!

Вдали от нее только тем и держался, что читал и перечитывал ее «Инстаграм».

Это оказалось нечто: в один-два присеста проглотить то, чем она жила последние полгода. Будто самый крутой фильм посмотрел или прочитал книгу под названием «Приключения любимой женщины».

Сколько эмоций, чувств, забавных и трогательных ситуаций: попробовала новое блюдо, впервые почувствовала толчок ребенка, наблюдала за свадьбой на центральной площади Аржелес-сюр-Мер и плакала.

А сколько фото! Один животик с сантиметровой лентой встречался не менее дюжины раз, то есть можно было проследить рост Нонны.