– Леди Флоренса, леди Фелисия, мы прибыли к вам по поручению Его Величества, и готовы сопровождать леди Фелисию в Шотландию, где король сейчас ожидает ее, - с азартом начал второй, но Таня не могла оторвать глаз от Кости.

Костя, как только понял кто перед ним, начал осторожно хватать воздух ртом. По крайней мере, он никогда так не вел себя раньше – испуг и чувство неуверенности, жажда расправы или же это чувство вины вперемешку со злостью на Таню.

– Леди Фелисия, - после недолгого замешательства и молчания обеих женщин, продолжил говорливый гонец, вычисляя кто из них, кто.

– Это я, - чуть наклонила голову вперед Таня

– Вы готовы завтра выехать с нами? Дорога займет пару недель, и, надеюсь, вы можете взять с собой маршала для охраны, - оживился говорливый гонец.

– Пройдите на задний двор, вас накормят, а леди Фелисия после ответит вам, сможет ли она поехать завтра, - резко ответила Флоренса, и мотнула головой Айзеку на гостей.

Таня не могла отвести взгляда от человека, который так неожиданно стал ее врагом. Она не знала, чего от него ждать, рассказать ли Флоренсе правду раньше, чем он откроет рот.

Айзек уводил гостей за донжон, а Костя беспрестанно оборачивался, но молчал. И как только они повернули за угол, Таня выдохнула и посмотрела на сестру:

– Если бы ты знала, как я не хочу ехать туда, Флоренса, если бы ты только знала… Но король это не оставит, а значит, мне придется. Я хотела сказать тебе что этот человек…

– Я думаю, ты можешь не ехать, сказавшись больной… - она начала было яростно проговаривать причины, по которым Фелисия может остаться дома, но Таня ее перебила:

– Нет, этот человек, Флоренса… Что стоял молча. Я его знаю. Он предал Уильяма, когда нам встретились солдаты короля. И нас отвезли в замок Ботвелл. Оттуда я спаслась, а Уильям… Я так и не узнала, потому что твой отец настоял уехать с ним.

– Откуда ты знаешь его?

– Он был моим женихом, и мы вместе прибыли в Шотландию. Он знает обо мне все, а сейчас, как мы видели, он служит королю.

– Он не представился, но он не просто гонец – судя по его одежде, он близок к сиру Эдуарду, - сбивчиво сказала Флоренса, потом быстро передала спящего ребенка Тине, и встав, потянула Таню в донжон.

Таня сидела перед очагом, что вечерами протапливали в их комнате, а Флоренса ходила из угла в угол, сумбурно предлагая варианты отказов от поездки. Гонец ждал их решения, и уточнял у Айзека, есть ли возможность отправить голубей королю. Тот ответил, что голубей нет.

– Впустите их, Айзек, резко сказала Таня. – Перед смертью не надышишься, а значит, нужно решать вопрос прямо сейчас, не откладывать его в долгий ящик, - она твердо решила, что будет гнуть свою линию, что даже внутренне она откажется от того, что она Татьяна, и чем больше в ее поведении и рассуждениях будет Фелисии, тем безопаснее и увереннее она будет чувствовать себя. Возможность угодить в тюрьму была высока. Нет, даже попасть на плаху шансов было куда больше, чем выйти из ситуации, отделавшись малой кровью. Она решила, что теперь ее зовут Фелисия, а с Костей… Нужно понять – что он хочет от нее.

– Я не могу отправиться с незнакомыми мне гонцами, поскольку Его Величество предупредил о знаке, - вспомнив о перстне, произнесла Фелисия, как только мужчины вошли, и остановились у двери.

– Леди Фелисия, - и вот тут-то и вступил в разговор Костя. Он произнес это имя с таким нажимом, что она сразу поняла – ему не нравится ее выбор. – Я готов показать вам все, что угодно, но у меня есть это, - он протянул руку, на которой красовался тот самый перстень.

В ее голове закружились снежинки мыслей и догадок, но самая основная и самая страшная мысль сейчас стучала в виске молотком – Костя приближен к Эдуарду, а значит, Эдуард знает о ней много, и послал именно его потому что он знает ее в лицо. Сердце отказывалось верить в то, что человек, с которым она была вместе, с которым жила, спала, о котором скучала, просто продал ее за вот этот вот нарядный камзол, или что это на нем? За место рядом с теплом и едой, за место рядом с королем? Эдуард не глуп, но ему сейчас выгодно определить их как изменщиц – таким образом, ребенок будет под его опекой в самое скорое время.

– Я не могу поехать завтра, я плохо чувствую себя. И ближайшую неделю мне требуется остаться дома, - дрожащим голосом сказала Фелисия, обдумывая что же ответит Костя, и станет ли он настаивать, или даже приказывать, объявив ее заключенной под стражу.

– Леди Фелисия, у вас есть три дня, и три ночи. Сегодняшний день – первый, и он закончился. Выделите нам покои, и в положенное время будьте готовы к поездке, - резко ответил Костя, и поклонившись, вышел. За ним вышел говорливый прежде гонец.

Этого она не ожидала вовсе. Чего хотелось сейчас – плюнуть в его красивое лицо, а потом приказать связать его и бросить в тюрьму. Холодок по спине прошел вместе с мыслью о том, что Костю проще убить, чем договориться с ним. Самым страшным было для Фелисии то, что эта мысль ее нисколько не напугала, наоборот, она обдумывала то, что с путниками в дороге могло произойти что угодно. Если заняться деталями самой, то комар носа не поточит.

Встав на скамеечку возле окна, она смотрела, как мужчины вышли из донжона и подозвали Айзека. Тот подозвал человека, что должен был проводить их в покои на третьем этаже. Фелисия смотрела в макушку Кости и боролась с той ненавистью, что росла в ней. Неожиданно он поднял голову, словно знал, что она смотрит вниз. Она отпрянула, но быстро ступить с лестницы она не смогла, и успела рассмотреть ту улыбку, что предназначалась ей раньше, ту, что получала якобы любимая женщина – открытую, одухотворенную, теплую и нежную.

– Флоренса, он не человек, он истинный дьявол. Мне кажется, он будет добиваться своего, даже если в его сердце будет нож… потому что сердца у него нет, - медленно и задумчиво проговорила Фелисия, и повернувшись к сестре, шагнула с лестницы от окна.

– Почему ты стала невестой этого человека?

– Потому что не видала его настоящего, мне казалось, что он совсем другой. Любовь застилала мне глаза, а сердце всегда противилось голове, убеждая меня, что я просто дурочка, и по-другому мужчина любить не может. Он заботится, а не принуждает к нужному ему варианту выбора, он защищает, а не ограждает от общения с близкими мне людьми, он учит, а не сминает мой характер как лист бумаги.

– Ты не можешь ехать с ним, Фелисия, - Флоренса встала и подойдя к сестре, обняла ее и опустила голову ей на плечо. Фелисия обняла ее плечи.

– Только я знаю какой он на самом деле, дорогая, а значит, и справиться с ним я смогу. У меня есть против него прекрасное оружие…

– Ты хочешь его убить? – с испугом, шепотом выдохнула Флоренса и подняла на сестру испуганные глаза.

– Нет, против него есть другое оружие, сестра. Это лесть и подчинение ему.

– Ты согласишься вернуться?

– Никогда в жизни! Я приняла в сердце имя Фелисии, я полюбила вас с Бродахом, привыкла к маршалу, Фара, даже Айзека полюбила, как искреннего и доброго управляющего. Я больше не Таня, но я знаю, что она ему все еще нужна – больше никто ему не подчинялся так, как она. Мы сыграем с ним в игру.

– Я не понимаю тебя, Фелисия, я боюсь того, о чем ты говоришь, - затараторила Флоренса.

– Нет, не бойся. Если мне и придется притвориться, это продлится не долго. Он назвал меня как-то слабым звеном, но не учел того, что каждое звено можно закалить. А еще, что я не была слабым никогда, - словно сама с собой говорила Фелисия, уставившись в одну точку.

– Я отправлю с вами Магрегора, - безапелляционно заявила Флоренса.

– Нет, флоренса, он должен оставаться с вами, чтобы ребенок был в безопасности. С нами пойдут ближайшие люди маршала Эдварда, а еще, я возьму с собой Тину, - Фелисия посмотрела на служанку, что в этот момент испуганно подняла глаза. Да, ехать в логово человека, что лишил ее всей ее семьи – не очень приятная вещь, но Тина не сможет отказаться. Она снова опустила глаза. Возвращение на родную землю радовало, но там Тину больше никто не ждал – ее двое сыновей и муж убиты солдатами короля, дом сожжен. У Тины осталась лишь леди Флоренса и этот мальчик, что родился у настоящей леди Фелисии.

Служанка смотрела на новую Фелисию осторожно, и каждый ее поступок оценивала только с точки зрения безопасности для Флоренсы. Ехать с ней к королю, а точнее, оставить Флоренсу одну она хотела меньше всего.


– Тина, нам сейчас важно, чтобы Фелисия вернулась. Я уверена, что ты видишь, сколько она сделала для нас, что мы могли просто умереть зимой от голода и болезней, - видимо, понимая чувства служанки, мягко озвучила Флоренса.

– Да, леди Флоренса, я все понимаю, позвольте, я присмотрю за гонцами сама? – вдруг предложила Тина и по-кошачьи прищурилась.

– Конечно, только не попадайся им часто на пути, - выдохнула Флоренса, видимо, переживавшая за то, что Тина не подав вида, все же останется недовольной разлукой с ней, и Фелисии будет трудно в дороге.

– Да, старайся как можно меньше пересекаться с ним, - подтвердила Фелисия, внимательно рассматривая лицо Тины.

– Такие, как этот господин с темными волосами, они не замечают рядом слуг, да и женщин не замечают. Они только и делают, что любуются собой, леди, - ответила она не слишком почтительно, но попав своими словами в десятку. Самым важным и самым главным для Кости всегда был он сам, его желания и хотелки.

У Фелисии оставалось всего два дня, и она понимала, что разговор с Костей необходим, как бы она того не хотела, говорить с ним придется. И, лучше сделать это здесь, в замке, на своей территории, чем в дороге, среди леса, и оставшись с ним наедине. Одно она не понимала – как король так быстро доверился ему? Костя умел залезть «под кожу», вывернуться ужом ради того, чтобы понравиться, он мог очаровать, но, чтобы короля!!!

На следующее утро Фелисия присела возле часовни одна. Даже мысленно она больше не считала себя Таней. Она — высокородная англичанка, вдова шотландского лорда, леди Фелисия. Точка.

Она знала, что из окна третьего этажа это место хорошо просматривается. Нужно было, чтобы он сам вышел, нужно было, чтобы первый шаг к разговору сделал именно он, вот тогда беседа потечет в нужном русле, - думала Фелисия, подставив лицо солнцу.

– Леди, говорят, вы поедете к Его Величеству… - неслышно подошел Фара, и присел напротив нее прямо на полянку, что чудом осталась не вытоптанной, как и во всем дворе, хотя, часовня была местом, куда крестьяне шли не охотно. – Я бы хотел отправиться в Шотландию с вами.

– Нет, Фара, ты нужен деду. Он сказал тебе, что ты станешь следующим батлером? Для этого ты должен знать все то, что знает Айзек. А для этого нужно не на солнышке сидеть, а ходить рядом с ним, - поучительно проговорила Фелисия, наблюдая, как из правой части донжона вышел Костя. Он щурился, смотря на башню часовни. Солнце сегодня грело по-летнему.

– Простите, леди, - удивившись новому холодному тону хозяйки прошептал Фара. И мигом почувствовав себя лентяем, подскочил, и убежал на задний двор. Фелисия проводила его взглядом, сожалея о том, что не нашла как по-другому отправить его сейчас подальше от часовни, но потом одернула себя – сейчас главное – Костя, и у этого разговора не должно быть свидетелей.

Костя изменился: лицо стало менее холеным, обветренным, в глазах стало еще больше хитрецы и огонька, волосы отросли, и сейчас лежали на плечах волнами. Даже то, как он сошел с лошади по приезду, указывало на привычность к верховой езде, словно он всегда сидел в седле – как скоро он привык к этому миру!

– Леди Фелисия, мне показалось, что вы ждете меня, - с ехидной ноткой заявил он, подойдя к коленям Фелисии почти вплотную. – Или же ты позводишь называть тебя как прежде, Таней? – сказал он чуть тише, но явно не для того, чтобы кто-то не услышал случайно, а, чтобы придать их разговору больше таинственности, интимности.

Он как змея, заползал в душу, гнездился в ней, все больше расширяя свое пространство, и лишая тебя своего собственного лица и своих мыслей. Так и сейчас – он знал, как на Таню влияет его голос.

– Меня зовут леди Фелисия, и я одна из хозяек этого графства и этого замка, где вас приняли так тепло и радушно, - как можно более спокойно ответила Фелисия и подняла на него голову. Смотреть на него снизу-вверх было не удобно, да и унизительно, словно стоишь перед ним на коленях, но Костя это тоже понимал.

«Пусть считает меня слабым звеном, влюбленной женщиной, потерявшей себя, да хоть рабом, но так он потеряет бдительность, расслабится, а у меня будет фора и шанс на удар» - это то, о чем думала Фелисия старательно надевая улыбку Тани, ее влюбленный взгляд и ее слабость. Не боялась она теперь только одного – что Таня может снова вернуться, потому что Тани больше не было.





Глава 44




Служанка упаковывала самое необходимое для хозяйки, в кухне собирали запас продуктов, на лошадей навьючивали небольшой запас фуража. С Фелисией ехали Тина, Эдвард, и еще три его человека.

Костя, расслабившись, и успокоившись, что его Таня осталась прежней, и вновь прислушивается к его пожеланиям, даже не допускал и мысли о ее двойственности.

– Ты оказалась не такой уж и дурой, детка. Сразу в графини, да еще и с таким количеством земель! – хмыкнул он во время разговора возле часовни.

– Да, мне показалось, что так устроиться – наиболее безопасно.

– Не ожидал от тебя такой прыти. Я понял, что это ты, когда случайно услышал разговор солдат, мол, Его Величество собирается отправить гонцов за графиней, что подняла из нищеты целое графство, а потом рассказ о ликере… Это могла быть только ты. Вот, что меня удивило, так это то, что у тебя появилась деловая хватка. Раньше-то ты только об окружающих людях думала. О своей выгоде в последнюю очередь. Думал, сгинула уже.

– Да, а король не сказал, кто скатил это графство в нищету?

– Что?

– Ничего, жить, говорю, захочешь, многое освоишь. А ты как попал к королю в услужение? – Фелисию страшно раздражал Костя. Чистый цинизм, подшучивание и подлость вызывали отвращение.

– После того, как нас привезли в замок, мне пришлось рассказать о том отряде повстанцев, жаль, до короля меня допустили слишком поздно – сбежавший Уоллес успел увести отряд, или кто-то еще предупредил их.

– Уоллес сбежал? – Фелисия, как могла, скрывала свою радость, дышала осторожно, чтобы Костя не заметил, как часто забилось ее сердце. Сейчас она слышала рассказ Кости только фоном, потому что ее переполняла радость.

– А разве вы сбежали не вместе? – он внимательно посмотрел на нее, и поверил, потому что она была удивлена искренне.

– Нет, я прыгнула в колодец, меня подхватила река, и уже на берегу я познакомилась с Флоренсой и ее семьей. Фелисия решила не рассказывать о беглом лорде – отце девушек, мало ли, как повернется их общение в дальнейшем. Твердо она знала одно – Костя считает, что она у него в заложниках, и он прав, ведь его слово – бальзам для короля, и тот хотел бы услышать о слабых местах сестер. Бродах должен перейти к Его Величеству честно, лорды должны одобрить этот шаг.

– Ну, его повстанцы, хоть и разгромили отряды короля, это еще не победа Шотландии. Англия сильнее этих стихийных сборищ оборванцев, - он говорил так, словно и сам был одним из англичан. Он видел выгоду в том, чтобы остаться на их стороне. Зная, что война с Шотландией будет многовековой, зная даже примерный ход истории, он предпочел быть на стороне сильного. Фелисия сейчас видела его новыми глазами, и ненавидела все больше.

Он не любил ее, он и сейчас, просто хочет иметь ее рядом, теперь она стала умнее, добилась большего, значит, «такая корова нужна самому»!

– Значит, ты сейчас при дворе? – Фелисия не могла поверить в то, что человек, который здесь, в этом мире, был одарен гаэльским, легко попал в услужение к Эдуарду?

– Почти. Это нельзя назвать «при дворе», Тань…

– Я Фелисия! – твердо поправила она мужчину.