Женщина замолчала, и взор ее угас. До того, как умер господин Ассель – понял Виллор.

– Простите меня за неприятный вопрос, ваш супруг… Какова причина смерти?

– Несчастный случай, – тускло ответила госпожа Ассель.

– Простите, – повторил шейд, однако неловкости не чувствовал. Он привык задавать вопросы. Правда, внешне мужчина выглядел растерянным, словно и вправду чувствовал вину за свое любопытство.

– Приятного аппетита, – сказала женщина, давая понять, что не хочет отвечать на личные вопросы.

Виллор не стал спорить, но все-таки снова спросил:

– Госпожа Ассель, могу я узнать ваше имя?

– Ливиана, Ливиана Ассель.

– Эйдан Виллор, – чуть склонил голову инквизитор. – Кем служил ваш супруг?

– Мой муж был судьей, – госпожа Ассель постучала пальцами по столу.

Нервничает – понял шейд. Обязанности гостеприимной хозяйки тяготили женщину. Впрочем, она быстро взяла себя в руки, и ладонь замерла на поверхности стола. Виллор некоторое время смотрел на тонкие длинные пальцы, свободные от тяжелых перстней. У госпожи Ассель были красивые руки, достойные знатной шейды. Ухоженные, с аккуратными ногтями. Его взгляд зачаровано проследил за тем, как Ливиана взяла свой бокал, в котором была налита обычная вода, поднесла к губам…

Шейд судорожно вздохнул. Бокал вернулся на стол, но взор мужчины был теперь прикован к женским губам, влажно поблескивавшим в свете свечей. Перед глазами вновь встала недавняя фантазия, и желание узнать каков на вкус поцелуй Ливианы Ассель оказалось навязчивым. Инквизитор заставил себя смотреть в собственную тарелку. Теперь он не глядел в сторону хозяйки дома вовсе, и даже старался думать о чем угодно, но не о ее губах. Эти мысли вообще были странными, Эйдан Виллор никогда не страдал излишней впечатлительностью.

– Почему вы не захотели переждать непогоду на постоялом дворе?

Ее голос был негромким, бархатистым, чем-то напомнив инквизитору кошачью лапку, или птичье перо, когда им ведут по обнаженной коже. От аналогии во рту пересохло. Эйдан сделал глоток вина, чтобы промочить горло, после поднял взгляд на женщину. Она переставила подсвечник, и вновь язычки пламени отразились в ее глазах.

– Шейд Виллор?

– Да? – собственный голос царапнул горло хрипотцой.

– Вам нехорошо? Душно?

Мужчина оттянул ворот рубашки, дернул подбородком в сторону, действительно ощущая духоту. Он снова сделал глоток вина, но от него по телу пошел жар.

– Воды, – сипло попросил Виллор.

– Да, конечно, – в голосе госпожи Ассель отразилась тревога. – Приказать открыть окно?

– Да, пожалуйста, – кивнув, инквизитор с жадностью припал к стакану с водой.

Чары? Отрава? Все эти вопросы пронеслись в голове Эйдана в одно короткое мгновение. Он бросил взгляд на свой перстень, но синий цвет камня не изменился – магии в доме не было. Яд? Вряд ли. Шейд Виллор был невосприимчив к ядам, если только неизвестный ему… Хворь? Тоже вряд ли, чтобы свалиться с простудой, ему нужно было провести ночь голым на снегу под открытым небом. Старший инквизитор был почти неуязвим. Однако жар всё никак не уходил, его продолжало лихорадить.

В столовую ворвался холодный ветер. Виллор поднялся на ноги и поспешил к окну. В пылающее лицо ударили брызги дождя, и новый порыв ветра взметнул светлые волосы инквизитора. Он закрыл глаза и позволил стихии наброситься на него сквозь оконный проем. Дышать стало легче, лихорадочный жар уходил, сердце перестало бешено колотиться в груди, и голова, наконец, прояснилась. Шумно выдохнув, Виллор развернулся и встретился с встревоженным взглядом янтарных глаз.

Ливиана стояла перед ним, чуть склонив к плечу голову, и пристально смотрела на мужчину.

– Вас может продуть, госпожа Ассель, – произнес Эйдан.

Виллор улыбнулся женщине и снова развернулся к окну, чтобы собственноручно закрыть рамы.

– Как вы чувствуете себя, шейд Виллор? – спросила Ливиана.

– Благодарю, уже намного лучше, – ответил он, закрыв задвижку, и обернулся к хозяйке дома. – Должно быть, переутомление. Я давно в дороге. На постоялом дворе оставаться было невозможно, жить там могут только крысы и клопы. Такое соседство может выдержать лишь сам хозяин. Это ответ на ваш вопрос.

Шейд подал женщине руку, чтобы сопроводить к столу, но она не воспользовалась его предложением. Виллор поджал губы, однако наставить не стал. Впрочем, есть уже совсем не хотелось, и на вино инквизитор поглядел с опаской. Возможно, горячка была следствием именно этого напитка. Шейд снова поднял взгляд на женщину. Она сидела, глядя на стол. Покусывала нижнюю губу, явно ожидая, когда гость захочет удалиться к себе. Чтобы не скрывалось за этим незатейливым покусыванием, но выглядело это… соблазнительно.

Эйдан Виллор смотрел на рот Ливианы, и мысли его были отнюдь не невинны. Вернулся жар, а вместе с ним возбуждение. Инквизитор мотнул головой, пытаясь прийти в себя.

– Какого? – выдохнул он, и женщина подняла на шейда удивленный взгляд. – Простите. – Он поднялся из-за стола. – Пожалуй, пойду в выделенные мне комнаты. Усталость дает себя знать.

– Да, разумеется, – ответила госпожа Ассель, и Эйдан услышал короткий вздох облегчения. Это неожиданно разозлило.

Виллор хотел уже уйти, но вспомнил об этикете и одернул себя. Он вновь предложил руку женщине, и снова она отказалась. Раздражение стало сильней, однако внешне это никак не отразилось. Шейд пропустил вперед себя госпожу Ассель, следом вышел в коридор сам. Женщина обернулась.

– Доброй ночи, шейд Виллор, – произнесла она.

Вдова достигала лишь плеча старшего инквизитора и показалась ему хрупкой и беззащитной. Эйдан взял женщину за руку, поднес ее к своим губам.

– Доброй ночи… Ливиана, – негромко ответил шейд и поцеловал тыльную сторону ладони. Запах кожи госпожи Ассель оказался приятным, сама кожа нежной.

Виллор посмотрел в глаза хозяйки дома поверх ее руки и встретился с холодным настороженным взглядом.


– Доброй ночи, – повторил мужчина, но руки не выпустил.

Женщина высвободила ее сама. Она сделала шаг назад, увеличивая между ними расстояние.

– Постойте! – поспешно воскликнул Виллор.

– Время позднее, благородный шейд, – сухо произнесла госпожа Ассель. – Вы устали, я тоже. Желаю вам приятных снов. – Она отвернулась, сделала несколько шагов, но снова остановилась и посмотрела на своего гостя. – Если ваша карета еще не будет готова к утру, шейд Виллор, вы можете воспользоваться моим экипажем.

– Вы чрезвычайно добры, – усмехнулся инквизитор, понимая, что его вежливо выставили из дома. Переночевать разрешили, но задержаться у него теперь нет возможности.

– Доброй ночи, – в который раз повторила госпожа Ассель и ушла, уже не останавливаясь.

– Доброй ночи, – ответил ей в спину шейд, но направился к себе не сразу. Он еще какое-то время глядел вслед женщине, после развернулся и стремительно направился к себе.

Виллор вошел в отведенные ему комнаты, громко хлопнув за собой дверью. Этот звук, раздавшийся в тишине засыпающего дома, заставил его вздрогнуть. А следом пришло отрезвление. Он обернулся к двери и с минуту смотрел на нее с недоумением. Гнев, только сжигавший его, показался шейду нелепым. На что оскорбился? На то, что женщина, овдовевшая всего месяц назад, держалась отстраненно? Зачем она вообще ему понадобилась? Чем сумела зацепить, что он вдруг поддался мимолетному желанию? В жизни старшего инквизитора были женщины, рядом с которыми Ливиана Ассель превратилась бы в тень, в ничто!

Они были не только хороши собой, но страстные, яркие, жгучие, как касание огня к коже. Равнодушная ледышка Ассель не шла ни в какое сравнение с ними. И даже такие яркие всполохи в одинокой жизни Эйдана Виллора истаяли, не оставив в душе ни капли сожаления о расставании. Он уходил, мгновенно забывая не только лица, но и имена недавних любовниц. Эти женщины были коротким мгновением в его жизни, и исчезали из нее, подобно растаявшему снегу. Шейд делал шаг, стрелка часов сдвигалась, и в памяти оставались лишь приятные воспоминания о пережитом наслаждении. Завтра, когда он шагнет за порог этого дома, его хозяйка будет выкинута из головы, как ненужное воспоминание. Так зачем же этот гнев? Зачем попытка удержать женщину, которая не готова на мимолетную связь?

– И все-таки в ней что-то есть, – произнес негромко инквизитор и подошел к окну.

Некоторое время смотрел сквозь мокрое стекло в темноту, наконец, развернулся, и его взгляд упал на сундук. Шейд снял с шеи ключ и пересек комнату. Опустился на колени, но прежде, чем открыть хранилище, провел ладонью по диковинному зверю с оскаленной пастью, застывшему на крышке сундука.

– Горт, – позвал инквизитор.

Зверь изогнул спину, подставляя ее под ласкающие пальцы. Шейд усмехнулся. Борец с магами-отступниками, он двенадцать лет держал подле себя необычное существо, созданное с помощью магии. Он подчинил зверя, дал почувствовать свою силу, и чудовище стало покорным, признав нового хозяина. Виллор развернувшись, уселся спиной к сундуку и откинул голову на крышку, зная, что Горт его не тронет. Зверь заворочался, прижимаясь к затылку инквизитора, и затих. Шейд прикрыл глаза, умиротворенно вздохнул и унесся мыслями в прошлое…

Эйдану Виллору тогда исполнилось семнадцать, и это был его первый рейд. Еще послушник, он сумел вызвать у братьев доверие и восхищение волчьей хваткой, железной волей и упрямством. Их обучали, как солдат, вытравливая из душ жалость и страх перед чужой болью. Слабость – черта недопустимая для инквизитора. И таких среди послушников не было, их изгоняли, не давая шанса на вторую ошибку. Кто не выдерживал, уходил сам, и для него ворота Ордена закрывались навсегда. Колебался в учении, даст слабину в деле.

Эйдан пришел в Орден, когда ему было пятнадцать. Пришел сам, после встречи с инквизитором, оставившим службу из-за возраста. Старик с пронзительными черными глазами, ясными даже в его возрасте, долго приглядывался к пареньку, игравшему с собакой недалеко от дороги. Пес, не обращавший внимания на одинокого прохожего, который сидел в тени дерева, такого же старого, как и путник, вдруг оскалился и бросился к инквизитору.

– Стоять. – Эйдан даже не повысил голос, но пес остановился. Он обернулся к хозяину, лег на брюхо, заискивающе заглядывая в глаза. Юный шейд Виллор сжал лохматый загривок, встряхнул зверя, и тот заскулил, признавая власть человека.

– Эй, парень! – позвал инквизитор. – Мне есть, что тебе сказать.

Это стало началом пути. Услышав имя того, кто направил нового послушника, братья приняли его без лишних вопросов. Родители пытались удержать сына, когда он объявил о своем решении, но не преуспели. Эйдан не был старшим, на нем не лежала ответственность, и своей жизнью он распорядился по собственному разумению. И вот спустя два года обучения, его взяли с собой. Другие послушники смотрели на него с завистью, они еще не были готовы к службе, а он был. Но гордости Эйдан тогда не испытывал. Волнение, да, любопытство и готовность сделать всё, что от него зависит, чтобы отыскать и наказать мага-отступника, не желавшего подчиниться закону.

Они с наставником и воинами, служившими Ордену, шли по следу мага. По дороге нагнали отряд, который нашел отступника и отправил о нем известие в Орден. От всего отряда остался в живых один инквизитор. Задержись наставник Эйдана еще на ненадолго, не нашли бы никого.

– С ним жуткая тварь, – хрипел умирающий инквизитор. – Мы ничего не могли сделать… Не подчиняется… Хозяин…

– Подчиняется только хозяину, – кивнул наставник, поняв, о чем пытается сказать умирающий. – Убьем его, тварь сама сдохнет.

– Не… пускает… – это были последние слова израненного инквизитора.

Хоронить мертвецов не было времени, их просто сложили в одну кучу и сожгли. Эйдан смотрел, как пламя охватывает тела и не чувствовал ни печали, ни сожаления. Инквизиторы были солдатами, и умерли, исполняя свой долг. Славная смерть. Лишь покривился, когда смрад горящих трупов достиг обоняния. Сплюнул и забрался в седло, чтобы отъехать подальше. Вскоре отряд продолжил гонку.

На третий день преследования, на рассвете, они выехали к развалинам замка, стоявшего на краю оврага. Склоны оврага уже подобрались к древней твердыне, и часть ее обвалилась вниз. Куски крепостной стены едва виднелись темными пятнами в утреннем тумане, устилавшем дно ложбины.

– Нужно подождать, – произнес второй из инквизиторов, выехавший с отрядом Эйдана.

– Чего ждать? Он рядом, – ответил наставник Виллора.

Эйдан взглянул на перстень, камень окрасился красным. Они подобрались к магу вплотную. Юноша оглянулся на развалины замка, туда же поглядел его наставник. Хорошее место, чтобы спрятаться. У отступника было достаточно времени, чтобы изучить его и наставить ловушек для преследователей. И всё же… и всё же юноша подумал, что это слишком просто.

– Он там, – наставник указал на замок.

– Нет, – отрицательно покачал головой второй инквизитор. – Его там нет. Это одна сплошная ловушка. Нужно дождаться, когда выглянет солнце и двигаться дальше.

– Я тоже считаю, что в развалинах никого нет, – подал голос юный послушник. – И я бы не стал ждать. Он отвлек наше внимание и уходит. Нужно идти дальше. Прямо сейчас.

– Эйдан, ты – ученик, и не можешь указывать своему учителю, – высокомерно произнес его наставник. – Перенимай чужую мудрость, пока не заимел свою.

– Возможно, мальчик прав, – неожиданно поддержал второй инквизитор. – Слишком нарочито нам предложено обыскать развалины.

– Даже если маг наложил чары, камень не станет красным. След и источник – не одно и то же. Здесь сам колдун.

– И все-таки… – не успокоился Эйдан.

– Хорошо, – неожиданно зло произнес наставник. – Если ты умней своего учителя, иди вперед, я не буду тебя останавливать. Однако когда вернешься, я откажусь быть твоим наставником.

Виллор сузил глаза и сцедил сквозь зубы:

– Согласен. Если я окажусь прав, значит, мне нечему уже у вас учиться… наставник.

– Пошел вон, щенок! – с гневом воскликнул старший инквизитор.