Открыть книгу я смогла только перед сном, когда оказалась наедине с собой в спальне. Что меня удивило – она оказалась элхорнской. Надо же, я-то всегда думала, что тамошние люди сплошь чопорные и помешанные на приличиях, а гляди ж ты…
Я и сама не заметила, как зачиталась. Поначалу персонажи – аристократы, само собой, – играли в шахматы, обмениваясь при этом остроумными репликами. Затем наступила зима, и они гуляли по городу под снегопадом. Очень романтично, я даже позавидовала, хоть и не люблю холод. После они поссорились и помирились, снова встретившись на маскараде. Их словно сводила сама судьба! Но алчный дальний родственник девушки захотел выдать ее замуж за богатого старика, и тут уж герою пришлось действовать – он успел вовремя и похитил свою возлюбленную, выкрав ее прямо из-под венца!
Ах, если бы и мне когда-нибудь встретился мужчина, способный на столь смелые и отчаянные поступки… Если бы я уже нашла его, если бы вышла за него замуж, сейчас мне не пришлось бы покидать родной дом и уезжать из страны под видом гувернантки. Он защитил бы меня, непременно защитил бы!
Но увы, пока мне надеяться не на кого, а следовательно, и мечтать об этом – пустое. Нужно полагаться только на себя. Так оно вернее будет.
Уж себя-то я не подведу.
Глава 4
Наутро я торопливо завтракала в столовой. Аппетита не было, и каждая ложка молочной овсяной каши проглатывалась с трудом, хотя обычно я ее любила. Даже горячий утренний кофе по особому рецепту нашей поварихи, с капелькой гречишного меда и щепоткой корицы, не вызывал прежнего удовольствия – только тоску от того, что теперь я не скоро его попробую.
Мы уже встали из-за стола, когда появился посыльный от господина Ветцеля – он должен был сопровождать меня до Элхорна. Мужчина передал матушке письмо, она развернула, прочитала, и ее лицо потемнело. Взглянула на меня с тревогой, и мое сердце тут же забилось вспугнутой птахой.
– Что случилось? – спросила я требовательно. – Ну же, говори! Долго вы будете все от меня скрывать?
Нехорошо разговаривать в подобном тоне с родителями, но я слишком устала довольствоваться обрывками информации. Мне хотелось знать всю правду. Пусть даже горькую и опасную.
– Твой кузен Данториус… – вымолвила побелевшими губами матушка. – Добрались и до него. Якобы несчастный случай на охоте, – добавила она, выделив слово «якобы».
Кузена Данториуса было жаль, хотя я его почти не знала. Мы жили в разных городах и за всю жизнь встречались всего, наверное, раза два или три. Ему не посчастливилось стать обладателем так называемого фамильного имени, древнего и, на мой взгляд, просто ужасно неблагозвучного.
Но его смерть означала то, что и ко мне опасность подкралась едва ли не вплотную.
– Ты хочешь сказать, что я… – У меня никак не получалось это произнести, губы дрожали. – Я… следующая?
– Ни в коем случае! Даже думать о таком не смей! – воскликнула она. Я уставилась на нее с изумлением, не узнавая мою истово соблюдающую приличия, всегда сдержанную родительницу в этой взволнованной женщине, которая подошла и порывисто обняла меня, ничуть не стесняясь присутствия посыльного. – Тебя никто не тронет! Уезжай в Элхорн, позаботься о себе, и да будут Предвечные на твоей стороне!
Матушка вытерла заплаканные глаза платочком и протянула его мне – как будто знала, что я оставила свой в комнате. Я всхлипнула. Совсем непросто быть сильной, когда жизнь вот так переворачивается с ног на голову.
Пока мы прощались, мои вещи уже спустили с первого этажа и унесли в карету, в которой мне предстояло отбыть из городка, где прошли все двадцать два года моей жизни. Выходя, я обернулась, глядя на наш старинный каменный дом, в котором мне был близок и дорог каждый уголок. Как я любила читать, сидя у окна в своей комнате, откуда открывается такой замечательный вид на сад и озеро! Теперь, без меня, она опустеет. Только горничная будет время от времени заглядывать, чтобы смахнуть пыль, вот и все.
Я стиснула зубы, чтобы вновь не заплакать, и села в карету.
Поначалу карета ехала по ровной городской дороге, затем свернула на проселочную – довольно-таки тряскую, а уже после вырулила на широкий тракт и покатила ровно. Я даже задремала – сказалось то, что ночью долго не могла заснуть от мыслей и переживаний. Моя прежде вполне спокойная и лишенная треволнений жизнь впервые сделала настолько крутой поворот. Я всегда жила под опекой родителей, а теперь мне предстояло стать самостоятельной. Там, в Элхорне, рядом со мной не будет матушки, к которой я бы могла пойти за советом, не будет приятельниц и даже господина Ветцеля, мое отношение к которому после его неожиданного подарка успело несколько измениться.
Когда карета достигла того места, где располагался пост приграничной охраны, я занервничала еще сильнее. Да, наш городок находится практически на границе с Элхорном, так что до другой страны его жителям ехать ближе, чем до столицы собственной, однако я никогда прежде не выезжала туда и беспокоилась, примут ли мои фальшивые документы за чистую монету. Но у стражников даже не возникло никаких дополнительных вопросов – они изучили бумаги и вернули их мне. Господин Ветцель отправил за мной максимально неприметную карету – такую могла бы нанять и не слишком богатая семья. К примеру, вымышленные родственники Минны Лоренц, сироты, бесприданницы и будущей гувернантки.
Когда пост охраны остался позади, я с облегчением выдохнула и, отодвинув занавеску на окне, принялась изучать открывающиеся виды. Осень уже вступала в свои права, исподволь, но неумолимо. В садах и огородах созревали плоды, желтели и облетали под порывами ветра листья. Еще немного, и начнет холодать, а затем и время дождей подойдет. Но пока днем еще тепло, а небо такое глубокое и синее, какое бывает только ранней осенью.
На первый взгляд элхорнские деревушки, мимо которых мы проезжали, мало отличались от тех, что остались по ту сторону границы. Деревянные домики, некоторые красивые и справные, видно, что принадлежат зажиточным сельчанам, другие маленькие и покосившиеся. Почти все обнесены невысокими заборчиками. Так же лаяли собаки всех мастей, так же носились чумазые ребятишки, только перекрикивались между собой на другом языке. Взрослые были одеты бедно и незамысловато – женщины в домотканые платья, мужчины в заправленные в сапоги штаны и небрежно подпоясанные рубахи.
Показалось, будто я никуда и не уезжала. Элхорнский звучал для меня почти как родной. Не зря я его учила, как знала, что однажды он мне пригодится.
А вот город, в который мы въехали спустя несколько часов, от родного городка все-таки отличался.
Глава 5
Дома в этом городе были выше, а улицы шире. Там, где я родилась и выросла, уличная торговля дозволялась только в определенных местах, а здесь явно не бытовало таких запретов. На каждом шагу продавали цветы, свежие овощи, холодный квас и пиво. В уличной толпе юрко сновали мальчишки-газетчики. Они выкрикивали самые горячие новости из свежей прессы, торговцы тоже не молчали, на все лады расхваливая свой товар, и все это создавало просто невероятный гвалт.
Образцы архитектуры также несколько отличались от привычных. В нашей стране камень не добывают, поэтому даже в городах большинство домов деревянные, что, к сожалению, повышает опасность пожаров. В Элхорне же каменоломен достаточно, поэтому и здания в городах строились преимущественно из камня.
Из окошка кареты я разглядела несколько ярких витрин магазинов, уголок сквера, в котором чинно прогуливались барышни и няни с колясками, а где-то вдали явно находилась какая-то фабрика, из высоких труб которой поднимался густой дым.
Мне хотелось пройтись по шумным улицам, размять ноги, но, увы, путь мой лежал не сюда, а дальше. Тут я только проездом. Поэтому через некоторое время карета снова оказалась за пределами города, по бокам дороги вновь потянулись деревеньки, сменившиеся полями, а затем и пустошами.
Я даже опять едва не задремала, но тут карета вдруг резко остановилась, опасно накренившись на левый бок.
– Что такое? – Я приоткрыла дверцу и выглянула.
Слуга господина Ветцеля, который выполнял роль не только провожатого, но и кучера, стоял возле кареты, озадаченно почесывая кудрявую голову.
– Колесо отвалилось, барышня, – пробормотал он.
– Как такое могло случиться?
– Так не наша же карета, госпожа! Наши все справные. А эту господин Ветцель у кого-то взаймы взял.
– Но… как же я теперь доберусь?
– Может, выйдете? Прогуляйтесь маленько, подышите воздухом. А я покамест карету починить попробую.
Делать было нечего. Подобрав подол, я спрыгнула с подножки. Воздух здесь действительно оказался свежим, вот только место какое-то глухое – поблизости не видать никакого человеческого жилья. Так ведь и о помощи в случае чего попросить некого. Разве что проедет кто-нибудь мимо…
Пока мой спутник занимался каретой, пытаясь приделать отвалившееся колесо, я немного отошла от дороги. Заблудиться тут было негде – не в лесу. Вот только погода не располагала к прогулкам, поднялся ветер, то и дело бросая мне в лицо волосы, и я пожалела о том, что не убрала их в пучок.
Услышав стук копыт, я подняла взгляд и увидела приближающегося ко мне всадника на вороном коне.
Он оказался почти вплотную и вместо того, чтобы проехать мимо, остановился и спешился. Я рассматривала незнакомца со смесью интереса и опасения. Довольно высокий, широкоплечий, по виду лет примерно тридцати, одет в черный, наглухо застегнутый сюртук и того же цвета плащ. Мужчина явно был из благородных. По его жестам, осанке, манере высоко и надменно держать голову сразу же прочитывалось то, что он весьма непрост, да и правильные черты лица с прямым, чуть крупноватым носом и высоким лбом выдавали аристократа.
Когда взгляд холодных внимательных глаз остановился на мне, стало не по себе. Тут же подумалось, что подол платья у меня помялся, шляпка наверняка сбилась набок, а непослушные волосы… Почему я не закрепила их шпильками? Да, в последнее время в моде было носить локоны распущенными, изображая легкую небрежность, но я ведь все равно должна войти в роль гувернантки, а ее положению столь фривольная прическа никак не соответствует. Досадное упущение!
– Что-то случилось? – осведомился незнакомец. Голос у него был глубокий и звучный, таким надо бы приказы отдавать. – У вас неприятности?
– У кареты отвалилось колесо, – ответила я на элхорнском.
– Кто же позволил вам ехать одной, да еще и в такой ненадежной карете? – продолжал расспрашивать он.
Вот ведь какой… ретроград! Да барышням уже давно позволено путешествовать в одиночестве, я читала!
– Я еду на работу, – ответила кратко.
– И куда же? – не унимался этот любопытный.
– К Милтонам, – назвала я фамилию своих нанимателей.
– И кем же вы будете у них работать, миз… – произнес он, употребив обращение, которым в Элхорне обычно называют незамужних девушек.
– Минна Лоренц, – чужое имя легко соскользнуло с языка. – Я буду работать гувернанткой. А вы что же, знаете эту семью?
– Очень хорошо знаю, – кивнул собеседник. – Боюсь, миз Лоренц, долго вам прождать на одном месте придется – ваш кучер не похож на умелого человека и провозится с колесом несколько часов, если вообще сможет что-то сделать. А тем временем уже вечереет.
Я закусила губу, осознавая его правоту. Как же досадно! Я никак не рассчитывала застрять на дороге.
– Может быть, мимо кто-нибудь проедет? – предположила я с надеждой. – Например, почтовый дилижанс? Они подвезли бы меня…
– Увы, почтовый дилижанс уже прошел некоторое время назад, да и до нужного вам дома он не доезжает. Может быть, вас подберет какая-нибудь другая карета. Но тут мало кто ездит, так что едва ли вам так повезет.
– Как же мне быть?.. – совершенно растерялась я. Губы задрожали от обиды. Нет уж, не хватало только сейчас позорно расплакаться при нем!
– Могу предложить два варианта. Я как раз еду к Милтонам, так что могу попросить их отправить за вами карету, но это займет часа три, если не больше, и к тому времени будет уже совсем поздно. Или – второй вариант – вы можете поехать вместе со мной. Я доставлю вас туда, куда вам нужно, а ваш нерасторопный кучер позже привезет ваши вещи. Кстати, забыл представиться, мое имя Доминик Винтергарден.
Глава 6
Его фамилия означала «Зимний сад» и на удивление ему подходила. В облике этого человека действительно было что-то зимнее, холодное. Я даже поежилась от его взгляда.
А слова его заставили меня изумленно приоткрыть рот.
– Поехать… с вами? Но как? Что-то я не вижу вашей кареты.
– А вы предпочитаете исключительно кареты? – усмехнулся он.
Я нахмурилась. Покосилась на коня, который громко всхрапывал и рыл копытом землю, явно желая поскорее пуститься вскачь. Мне вдруг представилось, что я соглашаюсь на это невероятное предложение, смело протягиваю незнакомцу руку, и он поднимает меня, усаживая в седло перед собой.
Ах, каким бы удивительным приключением это было! Ну точь-в-точь как в романах!
Однако я тут же встряхнула головой, напоминая себе о том, что я не книжная героиня, а ездить на одной лошади с мужчиной, если он не является супругом, отцом или родным братом, очень неприлично. Мой провожатый, конечно, не сможет мне помешать, но непременно передаст все своему хозяину господину Ветцелю. А тот – матушке.
Я и сама не заметила, как зачиталась. Поначалу персонажи – аристократы, само собой, – играли в шахматы, обмениваясь при этом остроумными репликами. Затем наступила зима, и они гуляли по городу под снегопадом. Очень романтично, я даже позавидовала, хоть и не люблю холод. После они поссорились и помирились, снова встретившись на маскараде. Их словно сводила сама судьба! Но алчный дальний родственник девушки захотел выдать ее замуж за богатого старика, и тут уж герою пришлось действовать – он успел вовремя и похитил свою возлюбленную, выкрав ее прямо из-под венца!
Ах, если бы и мне когда-нибудь встретился мужчина, способный на столь смелые и отчаянные поступки… Если бы я уже нашла его, если бы вышла за него замуж, сейчас мне не пришлось бы покидать родной дом и уезжать из страны под видом гувернантки. Он защитил бы меня, непременно защитил бы!
Но увы, пока мне надеяться не на кого, а следовательно, и мечтать об этом – пустое. Нужно полагаться только на себя. Так оно вернее будет.
Уж себя-то я не подведу.
Глава 4
Наутро я торопливо завтракала в столовой. Аппетита не было, и каждая ложка молочной овсяной каши проглатывалась с трудом, хотя обычно я ее любила. Даже горячий утренний кофе по особому рецепту нашей поварихи, с капелькой гречишного меда и щепоткой корицы, не вызывал прежнего удовольствия – только тоску от того, что теперь я не скоро его попробую.
Мы уже встали из-за стола, когда появился посыльный от господина Ветцеля – он должен был сопровождать меня до Элхорна. Мужчина передал матушке письмо, она развернула, прочитала, и ее лицо потемнело. Взглянула на меня с тревогой, и мое сердце тут же забилось вспугнутой птахой.
– Что случилось? – спросила я требовательно. – Ну же, говори! Долго вы будете все от меня скрывать?
Нехорошо разговаривать в подобном тоне с родителями, но я слишком устала довольствоваться обрывками информации. Мне хотелось знать всю правду. Пусть даже горькую и опасную.
– Твой кузен Данториус… – вымолвила побелевшими губами матушка. – Добрались и до него. Якобы несчастный случай на охоте, – добавила она, выделив слово «якобы».
Кузена Данториуса было жаль, хотя я его почти не знала. Мы жили в разных городах и за всю жизнь встречались всего, наверное, раза два или три. Ему не посчастливилось стать обладателем так называемого фамильного имени, древнего и, на мой взгляд, просто ужасно неблагозвучного.
Но его смерть означала то, что и ко мне опасность подкралась едва ли не вплотную.
– Ты хочешь сказать, что я… – У меня никак не получалось это произнести, губы дрожали. – Я… следующая?
– Ни в коем случае! Даже думать о таком не смей! – воскликнула она. Я уставилась на нее с изумлением, не узнавая мою истово соблюдающую приличия, всегда сдержанную родительницу в этой взволнованной женщине, которая подошла и порывисто обняла меня, ничуть не стесняясь присутствия посыльного. – Тебя никто не тронет! Уезжай в Элхорн, позаботься о себе, и да будут Предвечные на твоей стороне!
Матушка вытерла заплаканные глаза платочком и протянула его мне – как будто знала, что я оставила свой в комнате. Я всхлипнула. Совсем непросто быть сильной, когда жизнь вот так переворачивается с ног на голову.
Пока мы прощались, мои вещи уже спустили с первого этажа и унесли в карету, в которой мне предстояло отбыть из городка, где прошли все двадцать два года моей жизни. Выходя, я обернулась, глядя на наш старинный каменный дом, в котором мне был близок и дорог каждый уголок. Как я любила читать, сидя у окна в своей комнате, откуда открывается такой замечательный вид на сад и озеро! Теперь, без меня, она опустеет. Только горничная будет время от времени заглядывать, чтобы смахнуть пыль, вот и все.
Я стиснула зубы, чтобы вновь не заплакать, и села в карету.
Поначалу карета ехала по ровной городской дороге, затем свернула на проселочную – довольно-таки тряскую, а уже после вырулила на широкий тракт и покатила ровно. Я даже задремала – сказалось то, что ночью долго не могла заснуть от мыслей и переживаний. Моя прежде вполне спокойная и лишенная треволнений жизнь впервые сделала настолько крутой поворот. Я всегда жила под опекой родителей, а теперь мне предстояло стать самостоятельной. Там, в Элхорне, рядом со мной не будет матушки, к которой я бы могла пойти за советом, не будет приятельниц и даже господина Ветцеля, мое отношение к которому после его неожиданного подарка успело несколько измениться.
Когда карета достигла того места, где располагался пост приграничной охраны, я занервничала еще сильнее. Да, наш городок находится практически на границе с Элхорном, так что до другой страны его жителям ехать ближе, чем до столицы собственной, однако я никогда прежде не выезжала туда и беспокоилась, примут ли мои фальшивые документы за чистую монету. Но у стражников даже не возникло никаких дополнительных вопросов – они изучили бумаги и вернули их мне. Господин Ветцель отправил за мной максимально неприметную карету – такую могла бы нанять и не слишком богатая семья. К примеру, вымышленные родственники Минны Лоренц, сироты, бесприданницы и будущей гувернантки.
Когда пост охраны остался позади, я с облегчением выдохнула и, отодвинув занавеску на окне, принялась изучать открывающиеся виды. Осень уже вступала в свои права, исподволь, но неумолимо. В садах и огородах созревали плоды, желтели и облетали под порывами ветра листья. Еще немного, и начнет холодать, а затем и время дождей подойдет. Но пока днем еще тепло, а небо такое глубокое и синее, какое бывает только ранней осенью.
На первый взгляд элхорнские деревушки, мимо которых мы проезжали, мало отличались от тех, что остались по ту сторону границы. Деревянные домики, некоторые красивые и справные, видно, что принадлежат зажиточным сельчанам, другие маленькие и покосившиеся. Почти все обнесены невысокими заборчиками. Так же лаяли собаки всех мастей, так же носились чумазые ребятишки, только перекрикивались между собой на другом языке. Взрослые были одеты бедно и незамысловато – женщины в домотканые платья, мужчины в заправленные в сапоги штаны и небрежно подпоясанные рубахи.
Показалось, будто я никуда и не уезжала. Элхорнский звучал для меня почти как родной. Не зря я его учила, как знала, что однажды он мне пригодится.
А вот город, в который мы въехали спустя несколько часов, от родного городка все-таки отличался.
Глава 5
Дома в этом городе были выше, а улицы шире. Там, где я родилась и выросла, уличная торговля дозволялась только в определенных местах, а здесь явно не бытовало таких запретов. На каждом шагу продавали цветы, свежие овощи, холодный квас и пиво. В уличной толпе юрко сновали мальчишки-газетчики. Они выкрикивали самые горячие новости из свежей прессы, торговцы тоже не молчали, на все лады расхваливая свой товар, и все это создавало просто невероятный гвалт.
Образцы архитектуры также несколько отличались от привычных. В нашей стране камень не добывают, поэтому даже в городах большинство домов деревянные, что, к сожалению, повышает опасность пожаров. В Элхорне же каменоломен достаточно, поэтому и здания в городах строились преимущественно из камня.
Из окошка кареты я разглядела несколько ярких витрин магазинов, уголок сквера, в котором чинно прогуливались барышни и няни с колясками, а где-то вдали явно находилась какая-то фабрика, из высоких труб которой поднимался густой дым.
Мне хотелось пройтись по шумным улицам, размять ноги, но, увы, путь мой лежал не сюда, а дальше. Тут я только проездом. Поэтому через некоторое время карета снова оказалась за пределами города, по бокам дороги вновь потянулись деревеньки, сменившиеся полями, а затем и пустошами.
Я даже опять едва не задремала, но тут карета вдруг резко остановилась, опасно накренившись на левый бок.
– Что такое? – Я приоткрыла дверцу и выглянула.
Слуга господина Ветцеля, который выполнял роль не только провожатого, но и кучера, стоял возле кареты, озадаченно почесывая кудрявую голову.
– Колесо отвалилось, барышня, – пробормотал он.
– Как такое могло случиться?
– Так не наша же карета, госпожа! Наши все справные. А эту господин Ветцель у кого-то взаймы взял.
– Но… как же я теперь доберусь?
– Может, выйдете? Прогуляйтесь маленько, подышите воздухом. А я покамест карету починить попробую.
Делать было нечего. Подобрав подол, я спрыгнула с подножки. Воздух здесь действительно оказался свежим, вот только место какое-то глухое – поблизости не видать никакого человеческого жилья. Так ведь и о помощи в случае чего попросить некого. Разве что проедет кто-нибудь мимо…
Пока мой спутник занимался каретой, пытаясь приделать отвалившееся колесо, я немного отошла от дороги. Заблудиться тут было негде – не в лесу. Вот только погода не располагала к прогулкам, поднялся ветер, то и дело бросая мне в лицо волосы, и я пожалела о том, что не убрала их в пучок.
Услышав стук копыт, я подняла взгляд и увидела приближающегося ко мне всадника на вороном коне.
Он оказался почти вплотную и вместо того, чтобы проехать мимо, остановился и спешился. Я рассматривала незнакомца со смесью интереса и опасения. Довольно высокий, широкоплечий, по виду лет примерно тридцати, одет в черный, наглухо застегнутый сюртук и того же цвета плащ. Мужчина явно был из благородных. По его жестам, осанке, манере высоко и надменно держать голову сразу же прочитывалось то, что он весьма непрост, да и правильные черты лица с прямым, чуть крупноватым носом и высоким лбом выдавали аристократа.
Когда взгляд холодных внимательных глаз остановился на мне, стало не по себе. Тут же подумалось, что подол платья у меня помялся, шляпка наверняка сбилась набок, а непослушные волосы… Почему я не закрепила их шпильками? Да, в последнее время в моде было носить локоны распущенными, изображая легкую небрежность, но я ведь все равно должна войти в роль гувернантки, а ее положению столь фривольная прическа никак не соответствует. Досадное упущение!
– Что-то случилось? – осведомился незнакомец. Голос у него был глубокий и звучный, таким надо бы приказы отдавать. – У вас неприятности?
– У кареты отвалилось колесо, – ответила я на элхорнском.
– Кто же позволил вам ехать одной, да еще и в такой ненадежной карете? – продолжал расспрашивать он.
Вот ведь какой… ретроград! Да барышням уже давно позволено путешествовать в одиночестве, я читала!
– Я еду на работу, – ответила кратко.
– И куда же? – не унимался этот любопытный.
– К Милтонам, – назвала я фамилию своих нанимателей.
– И кем же вы будете у них работать, миз… – произнес он, употребив обращение, которым в Элхорне обычно называют незамужних девушек.
– Минна Лоренц, – чужое имя легко соскользнуло с языка. – Я буду работать гувернанткой. А вы что же, знаете эту семью?
– Очень хорошо знаю, – кивнул собеседник. – Боюсь, миз Лоренц, долго вам прождать на одном месте придется – ваш кучер не похож на умелого человека и провозится с колесом несколько часов, если вообще сможет что-то сделать. А тем временем уже вечереет.
Я закусила губу, осознавая его правоту. Как же досадно! Я никак не рассчитывала застрять на дороге.
– Может быть, мимо кто-нибудь проедет? – предположила я с надеждой. – Например, почтовый дилижанс? Они подвезли бы меня…
– Увы, почтовый дилижанс уже прошел некоторое время назад, да и до нужного вам дома он не доезжает. Может быть, вас подберет какая-нибудь другая карета. Но тут мало кто ездит, так что едва ли вам так повезет.
– Как же мне быть?.. – совершенно растерялась я. Губы задрожали от обиды. Нет уж, не хватало только сейчас позорно расплакаться при нем!
– Могу предложить два варианта. Я как раз еду к Милтонам, так что могу попросить их отправить за вами карету, но это займет часа три, если не больше, и к тому времени будет уже совсем поздно. Или – второй вариант – вы можете поехать вместе со мной. Я доставлю вас туда, куда вам нужно, а ваш нерасторопный кучер позже привезет ваши вещи. Кстати, забыл представиться, мое имя Доминик Винтергарден.
Глава 6
Его фамилия означала «Зимний сад» и на удивление ему подходила. В облике этого человека действительно было что-то зимнее, холодное. Я даже поежилась от его взгляда.
А слова его заставили меня изумленно приоткрыть рот.
– Поехать… с вами? Но как? Что-то я не вижу вашей кареты.
– А вы предпочитаете исключительно кареты? – усмехнулся он.
Я нахмурилась. Покосилась на коня, который громко всхрапывал и рыл копытом землю, явно желая поскорее пуститься вскачь. Мне вдруг представилось, что я соглашаюсь на это невероятное предложение, смело протягиваю незнакомцу руку, и он поднимает меня, усаживая в седло перед собой.
Ах, каким бы удивительным приключением это было! Ну точь-в-точь как в романах!
Однако я тут же встряхнула головой, напоминая себе о том, что я не книжная героиня, а ездить на одной лошади с мужчиной, если он не является супругом, отцом или родным братом, очень неприлично. Мой провожатый, конечно, не сможет мне помешать, но непременно передаст все своему хозяину господину Ветцелю. А тот – матушке.