Модель была настолько хитроумно устроенной, что от одного взгляда на нее начинала болеть голова.
Броди коротко хохотнул.
— Мне лучше думается, когда делаю что-то руками.
Саманта направилась к выходу, но зацепилась за что-то ногой и непременно упала бы, не протяни он руку.
— Знаю, здесь надо убраться. Можно умереть, и никто не узнает об этом и не напишет в газете.
Саманта оперлась на его плечо и сразу почувствовала крепкие мышцы.
Неплохие бицепсы, доктор Макинтайр.
— Ты опять пытаешься меня напугать, Броди. Хорошо, что я не из пугливых.
— В наших краях больше шансов умереть от инфекции, чем от руки убийцы. — Он отпустил ее и указал глазами на кружки. — Пойду вымою. А ты возьми плед и устраивайся где хочешь.
Плед? Это он валяется на полу и из-за него она едва не упала?
— У тебя нет спальни?
— Есть, вон там, но я часто ленюсь идти так далеко. Привык спать там же, где работаю. Просыпаюсь и опять работаю. Черт, все же мне не стоило привозить тебя сюда.
— Почему же?
— Здесь можно увидеть то, что я предпочитаю скрывать от людей. Это мой мир, такой, какой он есть, без прикрас.
Саманта опять вспомнила их первый телефонный разговор.
— Полагаю, мы квиты.
Броди кивнул:
— Это точно. Если не хочешь кофе, могу предложить вино. Надо было с него начать.
Саманта взяла у него кружки и прошла в кухню.
— Я вымою.
— Нет-нет, не утруждайся. Не хочу, чтобы ты…
— Сегодня ты спас меня, Броди, так позволь сделать для тебя хотя бы это.
Она включила кран и дождалась, когда вода станет теплой. В окне напротив она увидела необыкновенной красоты картину: гладь озера переливалась в лунном свете. Рассеиваясь, он подчеркивал рельеф горных вершин.
— Волшебный пейзаж.
— Тебе нравится? Большинству людей здесь не по себе.
— Мне очень нравится, что удивительно. Если бы в Бостоне мужчина предложил мне поехать в столь уединенное место, я определенно отказалась бы.
— Правильно. Очень разумно. — Броди принялся убирать продукты в холодильник: сок, масло, яйца, бекон. — У тебя сильно развит инстинкт самосохранения.
— Почему же я здесь?
— Чтобы спрятаться от родных, из-за которых плакала. — Он принялся разжигать дровяную печь. — Это, кстати, тоже своего рода самозащита. Из двух вариантов: остаться или поехать со мной — второй будет наименее опасным.
Что ж, и в этом он прав.
Саманта закончила с кружками, убедилась, что смыла все опасное для организма, и поставила их сушиться.
Затем она сняла куртку, устроилась под пледом на диване и стала наблюдать, как Броди зажигает свечи.
— У тебя же есть электричество.
— Да, но со свечами уютнее.
Наверное, ей лучше не говорить, что он выглядит отлично при любом освещении. А вот она едва ли.
— У меня тушь потекла. — Она провела пальцем под глазами. — Я похожа на панду?
— Ты отлично выглядишь. — Голос Броди отчего-то стал хриплым. — А панда — мое любимое животное.
— Удивительно, всего час назад я рыдала, а теперь готова смеяться. Ты забавный, доктор Макинтайр.
— Это плохо, верно? У таких обычно нелады с девушками.
Губы его изогнулись, на лоб упала прядь темных волос.
— Уверена, у тебя с ними все в порядке. — Сердце предательски екнуло. — Спасибо, что привез меня сюда, Броди. Ты очень меня выручил.
— Я преследовал свои интересы. Мне выгодно, чтобы ты хорошо провела у нас время и рекомендовала поместье клиентам.
— Поверь, я в любом случае буду всячески его рекламировать.
— Правда? — Он выронил коробок спичек и потянулся за ним. — Тогда надо быть аккуратнее, чтобы не сжечь домик. Прости, я немного нервничаю. Непривычно видеть у себя женщину. Ты — вторая представительница женского пола, переступившая этот порог. В первый раз все было ужасно.
— А что произошло? Надеюсь, ты не прикончил несчастную и не закопал ее кости неподалеку.
— Нет, я уверен, что, будь у нее оружие, она бы поступила так со мной. — Броди зажег все свечи, убрал спички в ящик, а из шкафчика достал два бокала. — Я хотел устроить романтический вечер, но…
— Не вышло?
— Она увидела паука и так закричала… — Он нахмурился и поставил бокалы на стол. — Я подпрыгнул от неожиданности и выронил бутылку дорогого белого вина, которое приберег для особого случая.
— Представляю, как это шокировало паука, — усмехнулась Саманта.
— Никогда не видел, чтобы пауки так быстро бегали. Моя гостья последовала его примеру. — Он налил вино и протянул бокал Саманте. — За нас. За нашу выдержку в самых трудных семейных неурядицах.
Броди сел рядом и вытянул руку с бокалом.
— За чудесную поездку при свете звезд и за тебя. Спасибо еще раз, что выручил.
Броди сделал глоток вина и поставил бокал на стол.
— Не уверен, что был рад произошедшему, но скажу, что всегда готов помочь.
— Если бы не ты, я либо ушла в лес, заблудилась там и погибла от холода, либо упала в обморок прямо перед твоей мамой. Одно другого не лучше, верно? — Завибрировал ее телефон, заставив обоих вздрогнуть.
— Как я могла о них забыть? Наверняка сестра.
— Интересуется, где ты?
— Можно сказать и так, — ответила Саманта, прочитав сообщение. И написала:
«Со мной все в порядке. Я с Броди. Мы работаем. Буду поздно, не ждите меня».
Через пару секунд пришел ответ:
«Ночь с лордом?»
Саманта поспешно отключила телефон, чтобы Броди случайно не увидел написанное, и убрала поглубже в карман. Хочется надеяться, что при тусклом свете свечей он не заметил, как она покраснела.
— С твоей сестрой все нормально?
— Надеюсь. Сегодня у нас был серьезный разговор-исповедь втроем. То еще веселье.
— Ах вот как.
— Именно. — Саманта поднесла к губам бокал. — С Эллой, думаю, все хорошо. Она терпеть не может ссоры, предпочитает ладить со всеми.
— А ты нет?
— Со мной не все так… однозначно. — Саманта одним глотком допила оставшееся вино. — Иногда мне кажется, что я совсем не понимаю себя настоящую.
— Это… не из-за вина?
— Нет. Сегодня оно мне помогает.
— Когда мы говорили по телефону, у меня сложилось впечатление, что ты отлично знаешь, чего хочешь.
— Ты разговаривал не с той Самантой, которую видят люди, а с той, какой я становлюсь наедине с собой.
Уголки его губ дрогнули:
— Вторая Саманта мне очень нравится. Она чертовски привлекательна. Если она желает выговориться, буду рад помочь и стану безмолвным слушателем. — Он наполнил ее бокал. — А той, первой Саманте, мы ничего не скажем.
— А хорошо ли ты знаешь первую Саманту?