Я не знаю, сколько рассчитывал увидеть слушателей на этой секции, но точно больше четырнадцати.

Я отложил выступление на несколько минут в надежде, что люди еще подтянутся, но все-таки мне пришлось начать выступление. Было очень тяжело. Во-первых, в таких ситуациях слушатели не садятся рядком. Зал был огромный, мест на триста, а слушателей – всего четырнадцать. А люди не смеются, когда сидят поодиночке в разных концах зала.

Можно попросить людей пересесть поближе к сцене и друг к другу, но я был слишком расстроен таким количеством слушателей и стал волноваться. Мне мешал еще и смех, доносившийся из проходившей за стеной соседней секции. Там были сотни участников, и они явно слышали нечто незаурядное; все это эхом отзывалось в моей скромной аудитории. Когда я пытался донести свою точку зрения, из-за стены доносился новый взрыв аплодисментов и смеха, и я склонял голову, пока он не затихал.

Вместо запланированных 75 минут моя речь заняла 45 минут. Когда я уже собирался уходить, пришли трое опоздавших: они удивились, что все уже закончилось. Я решил остаться и еще раз произнести речь для них.

В общем, день выдался тяжелый, особенно потому, что до того я три месяца выступал успешно. Пять моих предыдущих выступлений собирали аудиторию от 5 до 10 тысяч человек. Я начал думать о своих достижениях. Посмотрите на меня! Я суперуспешный оратор!

И вдруг почва ушла из-под ног. Мне стало бы лучше, если бы я мог уйти – полететь домой рейсом Southwest, притворившись, будто пакетиком арахиса можно прокормиться в перелете через всю страну, а потом отвел бы душу, стукнув инди-музыканта в аэропорту Нэшвилла. Но этот путь был для меня закрыт.

Через три часа после провальной секции я должен был выступить с основной речью. Нужно было подняться на сцену в главном зале и обратиться ко всем участникам конференции.

Возвращаясь в отель, чтобы переодеться в свежую рубашку, я размышлял о том, что достижения – ненадежный источник энергии. Нужно признать, что они приятны, ими стоит гордиться и делиться за «хвалебным столом». Их можно ставить в качестве цели, но они не должны быть вашей главной мотивацией, причиной ваших действий. Их нельзя использовать как источник энергии для продвижения к незаурядности. Потому что однажды в стране Уборки урожая что-то пойдет наперекосяк.

Например, вы будете ждать на своем выступлении сто слушателей, а придет четырнадцать. Вы разместите в интернете видео, предвкушая его популярность, но ваши надежды не сбудутся. Вы будете рассчитывать на продажу тысячи экземпляров своей книги, но этот план не будет выполнен. И вы не успеете найти новое достижение, которое дало бы вам новый заряд энергии.

Вам придется сделать очередной шаг, взяться за новую работу, вернуться на сцену и сделать вид, будто не знаете, что 436 человек из присутствующих в данной аудитории решили пропустить то ваше выступление, тремя часами раньше. Знаете почему? Пора становиться незаурядным. Сколько бы людей ни пришло на открытие вашего магазина – двое или две тысячи, – нужно быть незаурядным и завтра, и послезавтра.

Вам нужно любить то, что делает вас незаурядным.

Что бы вы ни делали – писали, продавали, пели, управляли бизнесом, – вот что должно давать вам энергию, чтобы пройти через страну Уборки урожая.

Даже если вы соберете тысячу достижений во время пребывания в этой стране, пусть они станут вознаграждением за ваши действия, а не их причиной.





Не бойтесь урожая




Хотя страх перед провалом широко обсуждается и находит понимание, его значимость слишком преувеличивают. В стране Уборки урожая на вас может напасть гораздо более сильный и неожиданный страх – перед успехом.

Сама фраза «страх перед успехом» звучит немного нелепо. Она не имеет смысла. Разве не к успеху мы стремились столько недель, месяцев или лет? Неужели не этой целью мы всегда задавались? А теперь, когда успех наконец приходит к нам в стране Уборки урожая, как мы вообще можем его бояться?

В 1915 году Зигмунд Фрейд попытался ответить на эти вопросы в работе под названием «Крах от успеха». Он выстроил в ней теорию о том, что некоторые люди имеют «удивляющую и даже вызывающую замешательство» тенденцию к срыву «как раз в тот момент, когда сбывается их глубоко обоснованное и давно хранимое желание… будто они не в состоянии перенести своего счастья».

Какая ужасная ловушка – человек отчаянно добивается чего-то, а когда появляются результаты, он сразу их уничтожает.

Элисса Скларофф, психотерапевт из Филадельфии, которая лечит руководителей от страха перед успехом, продолжает эту мысль: «Когда человек вплотную подходит к успеху, это вызывает кризис, и все наши неврозы выходят на поверхность. На каком-то уровне боящиеся успеха люди убегают от перемен – особенно от необходимости изменить их тайный образ самого себя как неудачливого или недостойного человека»5.

Оказывается, что наши потайные «я» – те, кем каждый из нас решил быть в начале этой книги, – недостойные неудачники.

Бывают дни, когда именно так я себя чувствую. Причина – в моем прошлом: я тридцать лет был растяпой. Я умею быть растяпой: от растяпы не ожидают ничего хорошего, только очередных ошибок. Неудачи становятся не просто событиями, а вашей характерной чертой. Посредственность превращается в ваш постоянный адрес. Когда вышла моя первая книга и меня начали приглашать выступать в разных местах, это вызывало во мне некоторый трепет. Мантия героя оказалась тяжелее, чем одежды олуха или жертвы. Я умел играть последние две роли, проигрывать и жалеть себя. Страх и сомнения попытаются внушить вам, будто вы до сих пор жертва или олух; ведь страх и сомнения в ужасе от того, что вы доберетесь до страны Передачи опыта и будете помогать другим. Но, считая себя жертвой или олухом, вы не будете никому помогать; ведь жертвы не указывают другим путь, а олухи заставляют страдать, а не вселяют надежду.

Успех был для меня в новинку, это было нечто неизученное и плохо мне подходившее. Я часто ловил себя на желании скатиться обратно в посредственность, где пробыл всю предыдущую жизнь. С посредственностью я ощущал себя комфортнее, чем с незаурядностью. Если слишком долго где-то пробыть, то привыкаете к тому месту.

Некоторые из вас не поймут, о чем идет речь. И я этому рад. Может быть, вы знаете точно, кто вы на самом деле, и вы никогда не позволяли неудачам определять вашу личность. Но другие люди в стране Уборки урожая почувствуют некое желание вернуться к привычному.

Иногда мы боимся успеха: добившись незаурядности в одной области жизни, мы будем вынуждены разбираться с другой областью, которой очень боимся. Мы будем хвататься за любой способ отвлечься от проблемы, которой совершенно не хотим заниматься. Если мы сможем разрушить собственный успех, то все равно у нас останутся дела, которые не дадут нам увидеть реальную причину своей боли. Это может спасти нас от того, чтобы снова взяться за что-то еще.

Впечатляющий пример именно этой проблемы показан в фильме «Бак». Это документальная лента о Баке Браннамане, который послужил прототипом героя художественного фильма «Заклинатель лошадей». В детстве Бак и его брат были звездами родео и прославились на всю страну благодаря своему умелому обращению с лассо. Казалось, жизнь мальчиков была идеальной. На самом же деле их отец был чересчур требовательным и беспощадно избивал сыновей. Однажды школьный тренер увидел синяки Бака и его брата и пообещал, что никто больше не будет так с ними обращаться. Через много лет Бак стал известен среди любителей и профессионалов верховой езды своим невероятным умением тренировать лошадей, не прибегая к насилию.

Это потрясающий документальный фильм, полный глубоких истин. Но самый интересный момент – когда одна женщина приводит Баку для тренировки невероятно опасного коня. Этот жеребец никому не подчиняется, сильно лягается и кусает сотрудника Бака за голову, нанеся ему глубокую рану.

В разговоре с хозяйкой Бак расспрашивает ее о коне. Она говорит, что всего у нее на ферме живет восемнадцать жеребцов. Потрясенный тем, что у нее живет больше одного жеребца, Бак сразу переходит к сути дела:

«Вы с ума сошли – держать вместе столько жеребцов. Это я вам точно говорю! Большинству людей не нужны жеребцы, тем более восемнадцать. Не знаю, что вы пытаетесь этим доказать. А если у вас какие-то проблемы в жизни, то они явно серьезнее, чем с этим конем. Вы так любите рисковать, что вам нужно пойти в спецназ или еще куда. Почему бы вам не научиться радоваться жизни: она слишком коротка. Этот конь очень многое мне о вас рассказал. Он просто подчеркивает недостатки ситуации. Может быть, вам нужно лучше узнать себя».



Женщина явно потрясена, и становится понятно, что дело вовсе не в коне. Ее гложет что-то другое. Какая-то другая область ее жизни была настолько неприятной и хаотичной, что она смогла игнорировать ее, только создав другую, еще более безумную проблему. Если бы она продала этих жеребцов и добилась успеха фермы, то вынуждена была бы признать, что истинная проблема была не в этом. Потом в фильме показано, как она плачет во время интервью, говоря: «Он прав. Да, он прав. Я… Знаете? Он прав. Дело не только в коне. Бак прав насчет моей жизни»6.

Этот лошадиный хаос стал идеальным убежищем, где она скрывалась от какой-то другой жизненной проблемы. Разобравшись с лошадьми – что само по себе было невозможно, – она бы лишилась этого убежища.

По этой же причине я устроил переполох из-за дефиса.

Это было незадолго до выхода моей книги Quitter. Приглашения выступить с речью появлялись чаще, возможности росли, и я ощущал, что выхожу на этап Уборки урожая. И тогда я инстинктивно попытался ударить по тормозам, чтобы саботировать этот процесс. Меня стал мучить вопрос: нужен ли дефис в слове best-selling на обложке? Я стал фотографировать книги в аэропортах и посылать снимки членам своей команды. Я писал им о своем беспокойстве и настраивался на затяжную битву за дефис.

Я не хотел, чтобы книга вышла. Я боялся успеха и стремился замедлить процесс. Вместо того чтобы взяться за проблемы, которые должен был выявить выход книги – тайную веру в то, что мне суждено быть неудачником, – я изо всех сил цеплялся за дефис.


К счастью, на мою приманку никто не клюнул. Участники моей команды отказались верить в мои заверения, будто решение о дефисе значительно повлияет на продажи книги. Она вышла, и мне пришлось честно посмотреть в лицо некоторым проблемам, от которых я убегал годами.

Мне было легче прятаться от них, когда я не любил свою работу и не стремился к незаурядности. У меня были отговорки: «Когда-нибудь я напишу книгу. В один прекрасный день я произнесу речь. Наступит время, и я буду осуществлять все эти мечты». Пока тот день не наступил, я мог игнорировать все другие проблемы. Мне было на что отвлекаться. Но когда я написал книгу, несколько раз выступил с речью и испытал некоторый успех, в моей жизни вдруг нашлось свободное пространство. В стране Уборки урожая вы обнаружите возможности дальше познавать себя и свое призвание. Это может пугать. Но не убегайте: не бойтесь урожая. И не боритесь с ним. Примите его и знайте: вы только начали узнавать, что такое незаурядность. А все потому, что каждый урожай предвещает новый старт.





8. Передача опыта





Один друг как-то сказал мне, что все отличные сюжеты состоят из четырех частей:

Невинность

Потеря невинности

Преодоление этой потери

Развязка



Потом он показал мне, каким образом успешный фильм следует этой модели. Например, «История игрушек: большой побег». В первой сцене с игрушками играют: так подается невинность. Потом их хозяин Энди уезжает на учебу в колледж, а игрушки выбрасывают – потеря невинности. Затем они пробираются в детсад, но там есть злодей, с которым им нужно справиться. В конце фильма игрушки попадают к новой маленькой хозяйке, которая будет играть с ними, как когда-то Энди; это развязка.

Я считаю, что такая схема идеально годится для фильмов и комедийных сериалов, потому что в конце обязательно идут титры. В зале включается свет, публика расходится, истории конец. Но наша история продолжается. Если эту книгу еще не зачитывают на вашей панихиде, в вашем сюжете еще осталось множество сцен. Но будьте осторожны: зря думаете, что страх уже оставил попытки сманить вас обратно в посредственность, в противном случае вы плотно застрянете в стране Передачи опыта. Вы поддадитесь заблуждению, что одного путешествия по дороге к незаурядности достаточно. Может быть, вы даже подумаете, будто ваши возможности исчерпываются одним-единственным урожаем. Это не так.





Как превратить заголовок в эпитафию




Как я уже говорил, в ноябре 2009 года читатели моего блога помогли мне собрать 60 тысяч долларов на строительство двух детских садов во Вьетнаме.

Больше всего в этой истории мне нравится, как быстро они собрали первые 30 тысяч. Если помните, 2009 год был не лучшим для экономики США. Дома продавались за бесценок, по ипотечному кредитованию был нанесен огромный удар, а показатели безработицы росли. И в таких условиях мы отважились на попытку собрать первые 30 тысяч для никому не ведомой деревни в стране, в которой большинство из нас никогда не побывает.

Мы думали, что на проект уйдут многие недели. А на самом деле? Мы собрали первые 30 тысяч долларов за 18 часов! Менее чем за сутки! Те же, кто не читал мой блог в тот понедельник, пропустили эту новость. (Поэтому мы решили собрать еще 30 тысяч – на строительство второго садика.)

Этот потрясающий момент послужил поводом для прекрасного заголовка в газете Atlanta Journal-Constitution: «Блогер собирает 30 тысяч долларов за 18 часов».

Но три года спустя я превратил этот заголовок в эпитафию на надгробном камне в стране Передачи опыта.

Я не собирался надолго осесть в стране Передачи опыта; просто меня никто не предупредил, что сюжетная схема, которой поделился мой друг, в реальной жизни имеет продолжение. Мне никто не рассказал, что за «Развязкой» следует «Начните новую историю».

И вместо нового старта я комфортно расположился в этой чудесной стране. Я рассказывал историю о сборе средств десяткам аудиторий. Я знал, какие именно ее эпизоды нужно растягивать для большего драматизма. Я научился перемежать историю шутками, чтобы она не звучала слишком напыщенно. А потом спрашивал у слушателей: «И знаете, как долго мы собирали эти средства?» Выдержав идеальную паузу, чтобы усилить напряжение, я выпаливал: «Восемнадцать часов!» (Только раз кто-то из слушателей, прежде чем я назвал правильный ответ, крикнул: «Три часа!» Из-за его невероятного оптимизма мои «восемнадцать часов» стали неким разочарованием.)

Это была прекрасная история, с каждой неделей, месяцем и годом она все прочнее укоренялась в моем представлении о самом себе.

А я даже не осознавал этого, пока не пришло время рассказывать новую историю: мы с женой захотели осуществить еще один проект. За прошедшие несколько лет у нас были и другие проекты, но небольшие. И вот однажды вечером я заявил жене, что готов к очередному старту: собрать 25 тысяч долларов!

После этого в гостиной повисла пауза. Наверное, Дженни мысленно делала подсчеты: в ходе первого проекта мы собрали 60 тысяч; а в следующий раз нужно постараться еще больше и собрать 25 тысяч! Через несколько секунд она отреагировала: «Что, не хочешь ударить лицом в грязь?» (Такая лаконичность для нее характерна, и поэтому многие читатели спрашивают: «Когда уже ваша жена напишет книгу?»)

Ох, Брайан Адамс, ты был прав: любовь действительно режет, как нож! Дженни попала в точку. Я решил собрать 25 тысяч не потому, что считал, что так нужно, или потому, что благотворительной организации нужна была именно эта сумма. Я выбрал ее из-за боязни, что не соберу столько, сколько в прошлый раз, и тем самым угроблю заголовок, который уже превратил в легенду и свою будущую эпитафию. Я выбрал 25 тысяч, потому что решил, что мы легко соберем эту сумму еще быстрее, и я получу новый заголовок: «Блогер собирает 25 тысяч долларов за 4 часа!» Ура, какой я молодец! А теперь давайте остановимся и осознаем всю нелепость моего начинания. Я положил в основу нового проекта – строительство больницы во Вьетнаме – свое самолюбие. Даже если сегодня вы совершили какой-то некрасивый поступок, вы все же вряд ли докатились до такой низости, как я.

Осознав, чего стоили мотивы в этом проекте, мы с женой решили найти новые способы сотрудничества с благотворительными организациями, чтобы осуществлять более масштабные проекты.

Но как же так получилось, что я застрял в стране Передачи опыта? Я провел полтора года в странах Обучения, Редактирования, Мастерства и Уборки урожая с идеей создания интернет-сообщества для сбора средств на благотворительность. Почему же я в итоге взялся за старое – скатился в посредственность?

Из-за страха и сомнений.

В своем путешествии мы тысячу раз отправляли этих врагов в нокдаун, но они все равно не оставляют нас в покое – ни в одной из стран, особенно в последней.

Но они хотя бы предсказуемы: мы знаем, что они примутся нашептывать в стране Передачи опыта. И мы уже не удивимся, когда они попытаются привести аргументы в пользу противоположных точек зрения.