- Что случилось? - сонным голосом поинтересовался Тропинин, который, и правда, спал крепко.
- Запирай комнату изнутри.
- В смысле? - не понял Антон.
- В прямом. Или Кэт увидит интересные фото, - сказал Арин и отключился.
Разъяренная Алина влепила ему пощечину, оставив след на коже - как будто бы ее пудрой присыпали. Пудра жгла и въедалась в кожу.
- Как ты посмел это сделать?! - закричала Алина, больше не сдерживаясь. Смысла для этого больше и не было - Дракон проснулся и теперь в его комнату она не сможет попасть. Предупрежден - значит вооружен. А Алина любила нападать на беззащитных.
Энергия в ней кипела, требуя выхода, и она уронила хрупкий замысловатый столик с цветком. Ваза с этническими мотивами раскололась на части. Девушка тяжело дышала, и длинные ее волосы облепили лицо.
- Прости меня, - отвечал Арин, пытаясь поймать сестру за руки, но она оттолкнула его. - Но ты не должна...
- Я лучше знаю, что должна, а что нет! - закричала пронзительно девушка, которой хотелось крушить все на свете. - Ненавижу! Убери руки! Убери руки, я сказала, - вновь оттолкнула она Арина, поддавшись какому-то совершенно разрушительному приступу ненависти, который вихрем окутывал ее. - Больше сестры у тебя нет. Проваливай! Убирайся к своему другу, раз дружба важнее моего счастья! А может, - вдруг нехорошо сощурилась девушка: ей хотелось сделать Арину больно, нестерпимо больно, - ты сам в нее влюбился, в свою ненаглядную Кэт?
Алина хрипло засмеялась. Эта моль посмела крутить всеми ее мужчинами: и Драконом, и братом!
- Перестань, - попросил он.
- Хочешь быть ее верным рыцарем? - спросила она, с ненавистью глядя на брата.
- Подарить счастье с тем, в кого наша мышка втюрилась? Как мило. Ты всегда был таким, братик: милым, самоотверженным и тупым. Но как же тогда Олечка, которая спряталась от тебя в Лондоне? Или где она там сейчас? На восточном побережье Штатов... Забыл ее, да? А она тебя помнит и...
Алина вдруг замолчала, поняв, что сболтнула лишнего.
Ее как ведром ледяной воды окатили, туша внутреннее черное пламя, и Алина почти взяла себя в руки. Она закусила алую губу, ненавидя уже весь мир, не только брата, но теперь уже не кричала и не размахивала руками.
- Что? - медленно переспросил Арин. Кажется, он слегка побледнел, хотя его и так нельзя было назвать смуглым. - Повтори.
- Проваливай, - сказала Алина, отвернувшись. - Не хочу тебя видеть.
- Ты знаешь, где она? - спросил брат, и тут, как назло, внизу замолчала музыка и все тоже почему-то замолчали. По ушам Лесковой ударила вынужденная тишина.
- Нет. Убирайся, - резко ответила Алина.
- Знаешь.
- Не знаю.
- Знаешь, - не верил ей брат. - Где Ольга?
Голос его был ровным, но имя пропавшей возлюбленной он произнес по-особенному бережно - Алина заметила это и скривилась.
- E тебя больная любовь, - дерзко сказала она.
- У меня? - хрипло переспросил Арин. - Ошибаешься, сестра.
Хоть длинноволосый музыкант и говорил негромко и сдержано, но он постепенно закипал.
Неспешно, но грозно поднималась земляная черная волна в его душе, чтобы накрыть с головой и его самого, и тех, кто находится рядом, чтобы смести, лишить воздуха, похоронить под слоем эмоций. Алина почувствовала тень этой волны над своей головой и вдруг пришла в себя.
- Да. У тебя, у тебя больная любовь, - продолжала девушка. - Ольга-Ольга-Ольга! Носишься с ней - сколько уже лет прошло?! Эта шалава не стоит твоих страданий, братик, - горько улыбнулась Алина. - Поверь мне. Никто не стоит твоих мучений. Даже я, - вдруг призналась она. Ее глаза казались кипящей смолой.
- Что ты знаешь о ней? - пропустил ее слова мимо ушей брат и схватил сестру обеими руками за обнаженные предплечья.
- Отпусти.
- Лина. Пожалуйста. Расскажи, - Арин стиснул пальцы на ее коже. - Расскажи. Прошу.
- Я не могу, - сказала девушка и вдруг поцеловала его в щеку. - Я ничего не знаю. Ничего.
У Арина было такое лицо, словно ему хотелось ударить сестру, и длинноволосый, понимая, что вскоре не сможет сдерживаться, что скоро его накроет окончательно, и он перестанет контролировать себя, отпустил ее, сбежал по лестнице вниз и рванул к одной из дверей.
- Ненавижу, - прошипела девушка, и слова ее были направлены то ли на Катю, то ли на ту самую Ольгу. А может, - на брата.
* * *
24
...Когда-то Ольга была ее лучшей подругой. Единственной подругой в жизни Алины.
Спокойная, рассудительная, хладнокровная - белый лед, настоящая Снежная Королева. Неторопливая, уверенная, может быть, чуть медлительная, без азартного огонька в глазах, но решительная - такие люди всегда кажутся в компаниях молчаливыми и малозаметными, а потом вдруг оказывается, что именно они - серые кардиналы, тянувшие за веревочки всех остальных.
Если Алина казалась натурой яркой, этакой огненной водой, способной приласкать ядовитым словом и повести за собой толпу, то Ольга - полная ее противоположность - была той, кто умело манипулировал подругой. Алина всегда прислушивалась к ее словам и уважала - за характер. За твердость. За холод.
Они уравновешивали друг друга. И Ольга Иванова была единственным человеком, который мог успокоить Алину словами.
Поэтому Лескова совсем не была против того, чтобы ее старший брат, учащийся с ними в одном классе, стал оказывать подруге знаки внимания. Напротив, она даже способствовала тому, чтобы они начали встречаться. Брата она любила - крепко, хоть и не показывала своих чувств, и хотела, чтобы тот был счастлив. Алина заметила интерес, который Арин проявлял к ее подруге, и решила действовать. Брата она считала одним из лучших мужчин на свете даже тогда, в подростковом возрасте, и потому справедливо посудила, что будет здорово, если ему достанется ее лучшая подруга - девушка и красивая, и умная, и сильная. Она даже закрыла их одних в квартире, сделав вид, что сломался замок. Арин и Оля просидели в ней вместе весь день. И кто кого соблазнил, было загадкой.
После этого они начали встречаться, и в их отношениях было много романтики - не приторной, сладкой, как ванильный сироп, а нежной, почти утонченной, какой-то взрослой. Иногда Алина даже начинала ревновать брата к лучшей подруге, но если она и жалела, что Арин - ее брат, то никому никогда об этом не говорила.
Сама же Лескова очень заинтересовалась другом брата. Антон Тропинин чем-то напоминал ей Ольгу: ничего особенного, на первый взгляд, но красивый - выше одноклассников, и плечи шире - занимается плаваньем. А на второй взгляд, стоило девушке подпустить его ближе, как она неожиданно поняла для себя, что Антон - невероятный. Такой же холодный, как подруга, рассудительный, взрослый, смелый. И от простого прикосновения внутри нее все взрывалось от переполняющих чувств. Владеть таким, как Антон, казалось вначале забавой, а после переросло в неистовое желание контролировать, не отпускать и никому не отдавать.
Их компания разбилась на парочки. И долгое время все было хорошо.
История отношений Арина и Ольги была красивой и нежной, как рассветы апреля, но горькой как октябрьский ветер: свидания, подарки, мечты о совместном будущем - все это однажды прекратилось, словно и не было нескольких лет счастья. Ольга забеременела и об этом узнали ее родители - проза жизни.
Арин был благороден.
Арин сказал, что женится.
Арин пообещал, что все сделает, чтобы любимая была счастлива.
Даже увлечение музыкой бросит. Все бросит. Все оставит.
Но у родителей Ольги были другие планы. Они слишком сильно гордились единственной дочкой и хотели, чтобы в жизни ее было множество достижений. Чтобы она успешно училась - и не в родном городе, а в Лондоне. Чтобы у нее была высокопоставленная должность. И деньги. И семья - как у всех, нормальная, а не ребенок в восемнадцать лет, который поставит крест на будущем.
И Ольга - она тоже очень сильно этого хотела. Она была молода и амбициозна и строила на жизнь большие планы. Детей иметь она не желала и согласилась на аборт. А после с легкой душой - как думала Алина, в миг возненавидевшая бывшую подругу - взошла на трап самолета и умчалась в далекий туманный город.
Родители, правда, колебались: стоит ли так поступать, или, может быть, есть какая-то альтернатива, но Ольга сказала, что стоит. И что ребенок ей не нужен. И Арин - тоже. И она хочет учиться в Англии - это мечта всей ее жизни.
С Арином она больше не виделась - по своей инициативе. Но перед тем как навсегда покинуть родной город, она разговаривала с подругой, прося передать кое-что ее брату.
- Почему сама с ним не поговоришь? - спросила ее Алина, кипя от негодования. За Арина было обидно - ей не хотелось смотреть, как один из нескольких людей в ее жизни, которых она любила, мучается.
А он даже есть перестал - так переживал. Закрывался в своей комнате, врубая в наушниках тяжелый рок, и уходил от всего мира в музыку/
- Боюсь, - призналась подруга.
- Что ударит по морде? Так это и я сама смогу сделать.
- Нет. Боюсь, что захочу остаться, Лина, - мягко сказала Ольга. - Я ведь его люблю.
- Поэтому я убила его ребенка и сматываюсь, - фыркнула Лескова. От рукоприкладства Олю спасало только то, что они находились у Ивановой дома и за стеной, в соседней комнате, были ее родители.
- Да, это мой выбор, - всегда была в силе отвечать за свои слова и поступки Ольга. Алину она не боялась. - К тому же, наши отношения - они уже на исходе, - вздохнула она. - Как и ваши с Антоном. Все это детство... Нужно жить будущим, а не прошлым. Лучше сейчас, в сложный момент, все разом отрезать. Расстаться. Чтобы не мучиться в будущем. Потому что будущего - нет.
- А наши с тобой отношения? - вздернула бровь Алина, которой слова Ольги не понравились.
- Мы друзья. Дружба крепче любви, Лина. Вот увидишь.
- Думаю, мы больше не сможем дружить, дорогая, - произнесла Лескова. - Мне рядом с падалью тошно.
- Только если ты этого хочешь, - сказала Ольга спокойно, словно знала, что так и будет. - Сейчас я прошу тебя об одном: скажи Арину, что родители заставили меня... - Ее рука незаметно коснулась низа живота, и Алина прекрасно поняла ее.
- И что запретили общаться с ним. Потому что он бесперспективный. А они ценят перспективы больше денег. Наше время подходило к концу, - повторила она с некоторой горечью, и Алине больше прежнего захотелось ударить подругу. - А внеплановая беременность это просто ускорила. Не говори, что я сама отказалась от него, Лина, - повторила Ольга. - Ему будет очень больно, он ведь как большой ребенок... И пусть он меня не ищет. Думаю, на этом наши дороги расходятся.
Хоть она и казалась милой и беззащитной даже, но внутри нее был железный стержень. И если Ольга решила так, то никак иначе не поступала.
Алина сначала не хотела говорить брату это, хотела рассказать правду, но увидев, в каком он состоянии, не смогла. И Антону, который все знал, тоже запретила.
- Я боюсь, что он что-нибудь с собой сделает, - сказала она Тропинину. - Пусть лучше живет надеждой. Верно?
- Нет, - нахмурился Антон. - Он должен знать правду.
- Ему хватит того, что правду знаю я. А если он выбросится с моста? Или вскроет вены? Что ты тогда будешь делать, Дракон? Возьмешь на себя ответственность? Попробуй только открыть рот - я тебя брошу. Понял? - в последнее время относилась к нему достаточно грубо Алина, решив для себя, что Антон никуда от нее не денется. Ей нравилось играть с ним: то быть ласковой и нежной, то делать больно.
- Запирай комнату изнутри.
- В смысле? - не понял Антон.
- В прямом. Или Кэт увидит интересные фото, - сказал Арин и отключился.
Разъяренная Алина влепила ему пощечину, оставив след на коже - как будто бы ее пудрой присыпали. Пудра жгла и въедалась в кожу.
- Как ты посмел это сделать?! - закричала Алина, больше не сдерживаясь. Смысла для этого больше и не было - Дракон проснулся и теперь в его комнату она не сможет попасть. Предупрежден - значит вооружен. А Алина любила нападать на беззащитных.
Энергия в ней кипела, требуя выхода, и она уронила хрупкий замысловатый столик с цветком. Ваза с этническими мотивами раскололась на части. Девушка тяжело дышала, и длинные ее волосы облепили лицо.
- Прости меня, - отвечал Арин, пытаясь поймать сестру за руки, но она оттолкнула его. - Но ты не должна...
- Я лучше знаю, что должна, а что нет! - закричала пронзительно девушка, которой хотелось крушить все на свете. - Ненавижу! Убери руки! Убери руки, я сказала, - вновь оттолкнула она Арина, поддавшись какому-то совершенно разрушительному приступу ненависти, который вихрем окутывал ее. - Больше сестры у тебя нет. Проваливай! Убирайся к своему другу, раз дружба важнее моего счастья! А может, - вдруг нехорошо сощурилась девушка: ей хотелось сделать Арину больно, нестерпимо больно, - ты сам в нее влюбился, в свою ненаглядную Кэт?
Алина хрипло засмеялась. Эта моль посмела крутить всеми ее мужчинами: и Драконом, и братом!
- Перестань, - попросил он.
- Хочешь быть ее верным рыцарем? - спросила она, с ненавистью глядя на брата.
- Подарить счастье с тем, в кого наша мышка втюрилась? Как мило. Ты всегда был таким, братик: милым, самоотверженным и тупым. Но как же тогда Олечка, которая спряталась от тебя в Лондоне? Или где она там сейчас? На восточном побережье Штатов... Забыл ее, да? А она тебя помнит и...
Алина вдруг замолчала, поняв, что сболтнула лишнего.
Ее как ведром ледяной воды окатили, туша внутреннее черное пламя, и Алина почти взяла себя в руки. Она закусила алую губу, ненавидя уже весь мир, не только брата, но теперь уже не кричала и не размахивала руками.
- Что? - медленно переспросил Арин. Кажется, он слегка побледнел, хотя его и так нельзя было назвать смуглым. - Повтори.
- Проваливай, - сказала Алина, отвернувшись. - Не хочу тебя видеть.
- Ты знаешь, где она? - спросил брат, и тут, как назло, внизу замолчала музыка и все тоже почему-то замолчали. По ушам Лесковой ударила вынужденная тишина.
- Нет. Убирайся, - резко ответила Алина.
- Знаешь.
- Не знаю.
- Знаешь, - не верил ей брат. - Где Ольга?
Голос его был ровным, но имя пропавшей возлюбленной он произнес по-особенному бережно - Алина заметила это и скривилась.
- E тебя больная любовь, - дерзко сказала она.
- У меня? - хрипло переспросил Арин. - Ошибаешься, сестра.
Хоть длинноволосый музыкант и говорил негромко и сдержано, но он постепенно закипал.
Неспешно, но грозно поднималась земляная черная волна в его душе, чтобы накрыть с головой и его самого, и тех, кто находится рядом, чтобы смести, лишить воздуха, похоронить под слоем эмоций. Алина почувствовала тень этой волны над своей головой и вдруг пришла в себя.
- Да. У тебя, у тебя больная любовь, - продолжала девушка. - Ольга-Ольга-Ольга! Носишься с ней - сколько уже лет прошло?! Эта шалава не стоит твоих страданий, братик, - горько улыбнулась Алина. - Поверь мне. Никто не стоит твоих мучений. Даже я, - вдруг призналась она. Ее глаза казались кипящей смолой.
- Что ты знаешь о ней? - пропустил ее слова мимо ушей брат и схватил сестру обеими руками за обнаженные предплечья.
- Отпусти.
- Лина. Пожалуйста. Расскажи, - Арин стиснул пальцы на ее коже. - Расскажи. Прошу.
- Я не могу, - сказала девушка и вдруг поцеловала его в щеку. - Я ничего не знаю. Ничего.
У Арина было такое лицо, словно ему хотелось ударить сестру, и длинноволосый, понимая, что вскоре не сможет сдерживаться, что скоро его накроет окончательно, и он перестанет контролировать себя, отпустил ее, сбежал по лестнице вниз и рванул к одной из дверей.
- Ненавижу, - прошипела девушка, и слова ее были направлены то ли на Катю, то ли на ту самую Ольгу. А может, - на брата.
* * *
24
...Когда-то Ольга была ее лучшей подругой. Единственной подругой в жизни Алины.
Спокойная, рассудительная, хладнокровная - белый лед, настоящая Снежная Королева. Неторопливая, уверенная, может быть, чуть медлительная, без азартного огонька в глазах, но решительная - такие люди всегда кажутся в компаниях молчаливыми и малозаметными, а потом вдруг оказывается, что именно они - серые кардиналы, тянувшие за веревочки всех остальных.
Если Алина казалась натурой яркой, этакой огненной водой, способной приласкать ядовитым словом и повести за собой толпу, то Ольга - полная ее противоположность - была той, кто умело манипулировал подругой. Алина всегда прислушивалась к ее словам и уважала - за характер. За твердость. За холод.
Они уравновешивали друг друга. И Ольга Иванова была единственным человеком, который мог успокоить Алину словами.
Поэтому Лескова совсем не была против того, чтобы ее старший брат, учащийся с ними в одном классе, стал оказывать подруге знаки внимания. Напротив, она даже способствовала тому, чтобы они начали встречаться. Брата она любила - крепко, хоть и не показывала своих чувств, и хотела, чтобы тот был счастлив. Алина заметила интерес, который Арин проявлял к ее подруге, и решила действовать. Брата она считала одним из лучших мужчин на свете даже тогда, в подростковом возрасте, и потому справедливо посудила, что будет здорово, если ему достанется ее лучшая подруга - девушка и красивая, и умная, и сильная. Она даже закрыла их одних в квартире, сделав вид, что сломался замок. Арин и Оля просидели в ней вместе весь день. И кто кого соблазнил, было загадкой.
После этого они начали встречаться, и в их отношениях было много романтики - не приторной, сладкой, как ванильный сироп, а нежной, почти утонченной, какой-то взрослой. Иногда Алина даже начинала ревновать брата к лучшей подруге, но если она и жалела, что Арин - ее брат, то никому никогда об этом не говорила.
Сама же Лескова очень заинтересовалась другом брата. Антон Тропинин чем-то напоминал ей Ольгу: ничего особенного, на первый взгляд, но красивый - выше одноклассников, и плечи шире - занимается плаваньем. А на второй взгляд, стоило девушке подпустить его ближе, как она неожиданно поняла для себя, что Антон - невероятный. Такой же холодный, как подруга, рассудительный, взрослый, смелый. И от простого прикосновения внутри нее все взрывалось от переполняющих чувств. Владеть таким, как Антон, казалось вначале забавой, а после переросло в неистовое желание контролировать, не отпускать и никому не отдавать.
Их компания разбилась на парочки. И долгое время все было хорошо.
История отношений Арина и Ольги была красивой и нежной, как рассветы апреля, но горькой как октябрьский ветер: свидания, подарки, мечты о совместном будущем - все это однажды прекратилось, словно и не было нескольких лет счастья. Ольга забеременела и об этом узнали ее родители - проза жизни.
Арин был благороден.
Арин сказал, что женится.
Арин пообещал, что все сделает, чтобы любимая была счастлива.
Даже увлечение музыкой бросит. Все бросит. Все оставит.
Но у родителей Ольги были другие планы. Они слишком сильно гордились единственной дочкой и хотели, чтобы в жизни ее было множество достижений. Чтобы она успешно училась - и не в родном городе, а в Лондоне. Чтобы у нее была высокопоставленная должность. И деньги. И семья - как у всех, нормальная, а не ребенок в восемнадцать лет, который поставит крест на будущем.
И Ольга - она тоже очень сильно этого хотела. Она была молода и амбициозна и строила на жизнь большие планы. Детей иметь она не желала и согласилась на аборт. А после с легкой душой - как думала Алина, в миг возненавидевшая бывшую подругу - взошла на трап самолета и умчалась в далекий туманный город.
Родители, правда, колебались: стоит ли так поступать, или, может быть, есть какая-то альтернатива, но Ольга сказала, что стоит. И что ребенок ей не нужен. И Арин - тоже. И она хочет учиться в Англии - это мечта всей ее жизни.
С Арином она больше не виделась - по своей инициативе. Но перед тем как навсегда покинуть родной город, она разговаривала с подругой, прося передать кое-что ее брату.
- Почему сама с ним не поговоришь? - спросила ее Алина, кипя от негодования. За Арина было обидно - ей не хотелось смотреть, как один из нескольких людей в ее жизни, которых она любила, мучается.
А он даже есть перестал - так переживал. Закрывался в своей комнате, врубая в наушниках тяжелый рок, и уходил от всего мира в музыку/
- Боюсь, - призналась подруга.
- Что ударит по морде? Так это и я сама смогу сделать.
- Нет. Боюсь, что захочу остаться, Лина, - мягко сказала Ольга. - Я ведь его люблю.
- Поэтому я убила его ребенка и сматываюсь, - фыркнула Лескова. От рукоприкладства Олю спасало только то, что они находились у Ивановой дома и за стеной, в соседней комнате, были ее родители.
- Да, это мой выбор, - всегда была в силе отвечать за свои слова и поступки Ольга. Алину она не боялась. - К тому же, наши отношения - они уже на исходе, - вздохнула она. - Как и ваши с Антоном. Все это детство... Нужно жить будущим, а не прошлым. Лучше сейчас, в сложный момент, все разом отрезать. Расстаться. Чтобы не мучиться в будущем. Потому что будущего - нет.
- А наши с тобой отношения? - вздернула бровь Алина, которой слова Ольги не понравились.
- Мы друзья. Дружба крепче любви, Лина. Вот увидишь.
- Думаю, мы больше не сможем дружить, дорогая, - произнесла Лескова. - Мне рядом с падалью тошно.
- Только если ты этого хочешь, - сказала Ольга спокойно, словно знала, что так и будет. - Сейчас я прошу тебя об одном: скажи Арину, что родители заставили меня... - Ее рука незаметно коснулась низа живота, и Алина прекрасно поняла ее.
- И что запретили общаться с ним. Потому что он бесперспективный. А они ценят перспективы больше денег. Наше время подходило к концу, - повторила она с некоторой горечью, и Алине больше прежнего захотелось ударить подругу. - А внеплановая беременность это просто ускорила. Не говори, что я сама отказалась от него, Лина, - повторила Ольга. - Ему будет очень больно, он ведь как большой ребенок... И пусть он меня не ищет. Думаю, на этом наши дороги расходятся.
Хоть она и казалась милой и беззащитной даже, но внутри нее был железный стержень. И если Ольга решила так, то никак иначе не поступала.
Алина сначала не хотела говорить брату это, хотела рассказать правду, но увидев, в каком он состоянии, не смогла. И Антону, который все знал, тоже запретила.
- Я боюсь, что он что-нибудь с собой сделает, - сказала она Тропинину. - Пусть лучше живет надеждой. Верно?
- Нет, - нахмурился Антон. - Он должен знать правду.
- Ему хватит того, что правду знаю я. А если он выбросится с моста? Или вскроет вены? Что ты тогда будешь делать, Дракон? Возьмешь на себя ответственность? Попробуй только открыть рот - я тебя брошу. Понял? - в последнее время относилась к нему достаточно грубо Алина, решив для себя, что Антон никуда от нее не денется. Ей нравилось играть с ним: то быть ласковой и нежной, то делать больно.