– Ешь, – приказал Ньевор, распределив блюда между нами.

Меня дважды просить не пришлось. Сказалась суточная голодовка, ведь последний раз я ела вчера вечером – утром не успела, настолько быстро мы собирались. Рарк от меня не отставал, с аппетитом уминая жареные мясные пластинки и запеченные овощи. Лишь когда съел больше половины, вспомнил о своем обещании. Причем опять начал с вопроса, вместо того чтобы сразу нормально все рассказать.

– Тебе дед говорил, что мы в космосе не одни?

– Говорил, – осторожно подтвердила я, с быстро дожевав и проглотив кусочек.

– Вот от этих самых чужаков мы и защищаемся.

– Разве они на нас нападают? – все же я успела взять себя в руки и фразу построить нейтрально, хотя так и хотелось бросить обвинение, что это рарки всех атакуют без разбора!

– Если бы напали, – со знанием дела поделился мнением Ньевор, аккуратно складывая салфетку и вытирая губы, – то здесь давно бы шла настоящая война. К счастью, мы успеваем принять меры и исчезнуть раньше, чем попадем под удар тех, кто мечтает нас уничтожить.

– Что значит «исчезнуть»? – смысл даже мне-умной остался непонятен, что уж говорить обо мне-глупышке. – Как можно спрятать целую звездную систему, где несколько планет?

Сказала и испугалась: а ну как сейчас Ньевору покажется, что я не должна знать о таких вещах!

К счастью, обошлось. Он лишь меня поправил:

– Две звездные системы, Дея. Четыре планеты. И да, проблема именно в том, что занимают они огромное пространство, которое сложно защищать или даже просто заблокировать. А вот, как ты говоришь, «спрятать» вполне реально, хоть этот процесс и требует много энергии. Я как раз и буду заниматься модернизированием установки, благодаря которой это происходит. Модель устаревшая, давно уже требует доработки.

– Все равно не понимаю, – несчастным голосом повинилась я. – Вот, например… – Огляделась в поисках наглядного пособия и, забрав с маленькой тарелки четыре зеленых шарика, переложила их на стол перед собой. – Допустим, это планеты. А ты – враг. Ты же их видишь, верно? Как их спрятать? Разве что накрыть чем-то… – выдвинула предположение, имея в виду какой-нибудь маскировочный экранирующий щит. И потому, развернув салфетку, опустила ее на «наглядное пособие».

– Есть более эффективный способ.

Ньевор деловито убрал белую тряпочку, вновь открыв взгляду шарики. Забрал у меня вилку, добавив ее к своей, и положил обе, сориентировав в направлении на «планеты».

– Это летят корабли чужаков, – пояснил свои действия и медленно начал пододвигать вилки ближе к шарикам. А когда расстояние стало совсем небольшим, приказал: – Глаза закрой, сосчитай до пяти и открой.

Я послушалась, хоть и подозревала, что рарк просто заберет шарики со стола. А когда убедилась, что он сделал именно так, хотела было возмутиться, что это, мол, совсем из разряда нереального даже для моего скудного ума. Вот только Ньевор еще не закончил.

– Видишь, враг по-прежнему летит. Только нас тут уже нет и нападать ему не на кого. Убедившись в этом, чужаки вернутся к себе домой… – ловко развернул вилки по направлению к нашим тарелкам. – А в это время… Закрывай снова!

Понимая, что игру нужно довести до конца, я обреченно опустила веки, подождала и, разумеется, увидела вернувшиеся на место шарики.

– Ну и где ты их прятал? То есть они прятались? – вздохнула, прикидывая, какого же размера нужно создать гравитационную воронку, чтобы в нее спокойно «ушла» такая масса, и можно ли в этом случае обойтись без разгона до сверхсветовых скоростей – таких планеты точно не выдержат и развалятся.

– Нигде не прятались, – улыбнулся рарк. – Они на том же месте оставались. Просто из настоящего момента перепрыгнули в будущее, где врага уже нет, потому что он ушел.

В будущее?

Мой мозг словно отключился, не в состоянии осознать сути столь невообразимого процесса. Отклонения от нормального хода времени, разумеется, возможны, например при прохождении кротовой норы, если масса попавших в него объектов превышает критическую. Или же вблизи черных дыр. Но эти искажения спонтанны и непредсказуемы. А управляемые перемещения – это из разряда научной фантастики.

Наверное, выглядела я сейчас крайне забавно – с приоткрытым ртом, изумленно хлопающая глазами, – потому что Ньевор понимающе хмыкнул и, стащив у меня из-под носа чудом спасшуюся «планету», принялся ее грызть.

– Вот! – Я отмерла и, решив подойти к проблеме с другой стороны, обвиняюще ткнула в него пальцем. – Ты сам себе противоречишь! Ну переместились, и что? Их опять видно! А враг мог и не улететь! Остаться и ждать. Никто не помешает ему снова напасть.

– Само время помешает, Дея, – равнодушно пожал плечами рарк, дожевывая фрукт. – Вряд ли у кого-то хватит терпения и ресурсов ждать несколько десятков лет, пока наши планеты появятся в реальности. Ну а если и дождутся… Можно ведь снова в будущее нырнуть.

Нырнуть…

Воображение тут же нарисовало, как «планета», падая с высоты, уходит под воду, сначала оставляя после себя воронку, а затем рождая бурный всплеск, поднимающийся вверх и разбегающийся в стороны кольцевыми волнами…

Круги на воде!

Перед глазами как наяву встала звездная модель, которую собрал мой отец: кусочек космического пространства, а в нем контуры тех самых прерывистых линий, показывающих расположение временных дефектов, расходящихся по нарастающей из исходной точки. И точка эта – звездные системы рарков! Выходит, сами ямы, в которые мы попадали, – всего лишь побочный эффект переброса планет во времени, а вовсе не специально созданные искусственные объекты!

Картинка в моей голове из непонятно-нелогичной моментально превратилась в очень складную и объяснимую. Планеты рарков погружаются во вневременной континуум так же, как наши корабли уходят в подпространство!

Но… Существование нультайм-матрикса – это же гипотеза! На Земле ей до сих пор нет математического подтверждения, без которого нельзя провести ни точных расчетов, ни создать реалистичных моделей. Именно поэтому путешествия во времени невозможны.

Тогда как рарки это сделали?!

А ведь действительно сделали, иначе бы я не сидела сейчас среди хладнокровных убийц, а мои родители были бы живы…

В горле встал ком, в носу защипало. Как я могла так быстро о них забыть?

– Заказать что-нибудь еще? Или ты наелась? – приняв мое молчание за нежелание обсуждать столь сложную для понимания тему, Ньевор с легкостью переключился на бытовые вопросы.

Я же с трудом заставила себя сосредоточиться на том, что он говорит.

– Нет, мне больше ничего не нужно, – выдавила в ответ и поднялась, решив, что нам пора уходить.

– Дея?… Что случилось? – рарк моментально уловил изменения в моем настроении. Перехватив запястье, удержал и потянул, заставляя развернуться к нему и снова сесть. И, поскольку я молчала, потребовал: – Признавайся немедленно!


Что я могла ему сказать? Полуправду.

– Просто вспомнила… дедушку.

Как ни старалась, а голос все же сорвался и слезы, заполнившие глаза, покатились по щекам. А через мгновение что-то сильное, стиснув плечи, дернуло меня на себя и прижало к твердой груди. На затылок легла ладонь, зарываясь пальцами в волосы и вынуждая уткнуться носом в ткань рубашки.

Чужой. Опасный. Непредсказуемый… Рарк просто удерживал меня рядом, не позволяя отстраниться. Он больше ничего не делал, даже не шевелился, и молчал. От него пахло чем-то сладко-горьким, незнакомым, тревожным. И необычно сильно ощущалось биение сердца. Моего? Или же это то, другое, что пряталось в груди мужчины, старалось до меня что-то донести?

Хотела ли я его слушать? Хотела ли этого контакта? Вряд ли. И все равно он мне был нужен. Наверное, потому, что не было рядом никого другого. Наверняка потому, что без него я осталась бы совсем одна.

Утопающий хватается за соломинку, даже если она в шипах. Раздирая руки в кровь, все равно держится, потому что, если отпустить… Больше уже ничего не останется.

Я поступала именно так. Беззвучно плакала, вжимаясь лбом в единственную опору, которая мне была доступна. Не думала. Просто оплакивала то, что оставляла в прошлом. А когда накопившееся напряжение схлынуло…

Отстранилась, не зная, как поступить: то ли просить прощения за свою истерику, то ли сделать вид, что не было в ней ничего особенного. Молчала, не решаясь отыскать взглядом глаза, которые снова прятались под упавшей на лицо мужчины челкой. И ждала.

– Точно все? – неожиданно услышала совершенно дикий, на мой взгляд, вопрос. – Если нет, лучше еще поплачь.

– Все, – стащив со стола салфетку, я вытерла лицо и покосилась на светлую голубую рубашку, где красовалось темное мокрое пятно. – М-м-м… Давай просушу?

– Зачем? – неожиданно рассердился Ньевор. – Жалеешь, что позволила себе быть слабой со мной?

– Нет…

Столь резкой перемены настроения я испугалась, поспешила предположение опровергнуть и найти другое. Мой мозг судорожно искал ответы, перебирая те скудные факты, что имелись в наличии. Но из подходящих припомнилось лишь одно:

– Ты запретил к себе прикасаться.

– Без моего разрешения, Дея, – мягче, с облегчением, словно сбросив груз с плеч, поправил меня рарк. – А оно не обязательно должно быть словесным… Ну что, идем домой? – Он даже мне улыбнулся, подбадривая. – Поздно уже, а нам еще нужно в магазин успеть заскочить, иначе тебе завтра голодать до ужина придется. Я-то могу и без завтрака обойтись, и в обед в столовой перекусить.

Подав руку, помог подняться и неожиданно обнял за талию, в точности как когда привез меня в город. И вниз повел, придерживая, чтобы я не оступилась.

Посетителей в ресторане за время нашей беседы прибавилось – сейчас почти все столики были заняты. Так что шли мы, сопровождаемые взглядами, которые в первую очередь впивались в мокрое пятно на рубашке моего спутника, а затем с не меньшим интересом в мое лицо, наверняка еще покрасневшее и припухшее от слез.

И ведь вот что поразительно: женщины презрительно кривили губы и старались сделать вид, что они ничего не видели. Мужчины же, напротив, смотрели открыто и в их глазах читалась странная смесь удивления и уважения по отношению к Ньевору. Такое впечатление, что слезы в этом мире – явление редкое. И для мужчины добиться, чтобы женщина проявила столь сильные эмоции в его присутствии, – необычайная доблесть.

Вывод элементарный, если учесть, что Ньевор мокрое пятно не прятал, скорее наоборот, разворачивался так, чтобы оно было всем хорошо заметно. И с каждым шагом я ощущала, как тощая рука рарка все увереннее чувствует себя на моей талии.

Была ли это еще одна форма вызова? Означало ли это, что рарк изменил свое решение относительно близости? Возможно, принял проявленную мной «слабость» за чувства к нему? На эти вопросы ответов у меня не было. Но теперь я была уверена – даже если все так, даже если, придя домой, он первым делом потащит меня в постель, я… я ему не откажу.

Не потому, что настоящая Дея с восторгом бы приняла его как мужчину. Не потому, что он мне нравится – тут все, скорее, наоборот. Причина в ином – Ньевор мне нужен! Он – ключ к загадкам мироздания, которые раркам так удачно удалось разгадать. Его работа – новая цель, к которой у меня без него не будет доступа. У него в голове кладезь информации о специфике перемещений во времени! И я полечу на Землю, только получив доступ к этим тайнам! Я не допущу, чтобы родители, спасшие меня ценой своей жизни, пожертвовали собой напрасно. Рарки виновны в их смерти… Так пусть они и расплачиваются по счетам!





Глава 5

Изломанные судьбы




Мягкий свет Лидвот, льющийся через тонированные стекла, наполнял собой маленькую комнату. Совсем крошечное рабочее пространство, где помещались исключительно стол с развернутым над ним голографическим экраном, пара стульев и владелец кабинета, сейчас как раз сидящий на одном из них. Нескладный, долговязый, в голубой рубашке и простых темных брюках – стандартных для дресс-кода сотрудников корпорации – он присматривался к чертежам, поглаживал кончики заостренных ушей, словно это действие стимулировало и без того высокий интеллект. Не менее острые локти впивались в хромированную столешницу, а цепкий взгляд, анализируя детали, скользил по голографическим линиям.

На втором стуле, напротив, устроился рарк куда более симпатичный – пропорциональный, с аккуратно подстриженными темными волосами. Да и рукав его рубашки украшала не бледная эмблема компании, а полноценная цветная вышивка – знак более высокой должности.

– Ну? И что ты об этом думаешь? – поторопил он подчиненного.

– Навскидку сказать, конечно, сложно, но… – Ньевор замолчал, чуть ли не с головой влезая в экран.

Кивнув, даг терпеливо ждал продолжения. То есть мнения нового сотрудника, который оказался на удивление ценным приобретением для отдела технического сопровождения. И если первые дни к нему, как и ко всем новичкам, присматривались, оценивая с точки зрения квалификации, то теперь, когда сомнений не осталось, можно было использовать его потенциал на все сто процентов. И даже больше, если понадобится.

Что, в общем-то, начальник отдела сейчас и делал, попросив оценить поступившее из исследовательского сектора техническое задание.

– Все же… Слишком много допущений и одна принципиальная нестыковка, – наконец высказал свое мнение Ньевор, отодвигая рукой экран. – Не будет работать эта штука.

– Где именно нестыковка? – поморщился даг, запуская пальцы в шикарную шевелюру. С одной стороны, за отказ выполнять проект могут и расстрелять, если его сделает кто-то другой и окажется, что он вполне себе жизнеспособный. С другой, если его выполнить, а он на самом деле будет бесперспективным, то головы полетят в отделе теоретических изысканий. А у рарка там жена… Лучше уж намекнуть, чтобы отозвали заявку на доработку. Только сначала выяснить, в чем конкретно они ошиблись.

– При таком построении молекулярных субструктур параметры «проседания» останутся отрицательными, – Ньевор побарабанил тонкими длинными пальцами по столу. – Значит, ход времени лишь замедлится, вспять не пойдет. А здесь, как я понимаю, – указал подбородком на экран, – нужен эффект обратного хода.

– Верно понимаешь, – одобрил начальник, в который раз удивляясь скорости, с которой Хот улавливал суть. – Значит, в прошлое эта штука ничего не забросит. Я тебя понял.

Пока он поднимался, Ньевор, свернув изображение, вытащил тонкую пластину-накопитель из считывателя. Молча ждал, когда даг ее заберет, уйдет и позволит вернуться к текущим делам, от которых оторвал его визит.