— Несколько дней назад. Она была в центре города, пошла что-то купить в «Оле́нс Сити». Кажется, это было в пятницу. Да, точно.
— Ее кто-нибудь сопровождал?
— У меня сложилось впечатление, что она была не одна, но я точно не знаю.
— Почему у тебя возникло такое чувство?
— Потому что она не предложила встретиться — я же сижу дома с ребенком и живу рядом. Но может быть, она просто спешила?
— Ты помнишь, о чем вы говорили?
— Ни о чем особенном. Она так радовалась, что ждет девочку. Они только что это узнали, потому что она сдавала пробу околоплодных вод — ну, знаешь, в таком возрасте, все дела. Последний шанс, так сказать.
Миновав Сталлместаргорден, они вышли на прогулочную тропу, идущую вдоль залива.
— Тебе известно, кто отец ребенка?
— Понятия не имею. Понимаю, что тебе, возможно, это покажется странным.
— Мне ничего такого не кажется.
— Она уже несколько месяцев встречается с этим парнем, а мы его так и не видели. Никому в семье его не представила. Правда, наши родители живут в Умео, и они уже старенькие, но меня она могла бы с ним познакомить. Она напускала таинственности — говорила, что все сложно. Мы с Йеспером думаем, что он женат. Однако дело обстоит так, что нам и раньше не доводилось общаться с ее парнями. С прошлым отношения у нее продолжались несколько лет, но мы с ним так и не повстречались.
— Почему же?
— Вероятно, она хотела оставить его для себя одной. Но разве не странно, что он никак не проявляет себя сейчас, когда она умерла — убита? Когда она ждала его ребенка и все такое…
Сара ускорила шаг.
Эллен семенила рядом, стараясь скрыть, что она запыхалась, с трудом поспевая за Сарой.
— Ты спрашивала, почему она не хочет вас знакомить?
— Само собой, но она ответила, что все сложно, однако вскоре я с ним встречусь.
— Я от кого-то слышала, что она в ссоре с вашими родителями, — тебе что-нибудь об этом известно?
Остановившись, Сара посмотрела на Эллен, словно размышляя, стоит ли отвечать на этот вопрос. Что-то заставило ее продолжить.
— Лив билась изо всех сил, пытаясь достичь совершенства. Ей хотелось ребенка, к тому же она боялась, что уходит детородный возраст, — от разговоров родителей ей становилось только хуже. Она просто не выдержала. Я ее понимаю. При этом я пыталась объяснить ей, что не надо быть такой разборчивой. Мне кажется, она искала идеального партнера. Как объяснить человеку, который сам далек от идеала, что нужно играть в своей лиге? Ты понимаешь, о чем я?
Сара опустила глаза.
Эллен кивнула в надежде, что она все правильно поняла.
Залив Брюннсвик был совершенно неподвижен. Они миновали тенистые участки леса, прошли вдоль больших газонов. Эллен редко бывала в парке Хага — теперь она отметила про себя, что надо приходить сюда почаще. Это был один из самых красивых парков Стокгольма с большими открытыми пространствами, где сейчас загорали люди, наслаждаясь теплом.
— Как ты думаешь, что случилось с твоей сестрой? — спросила Эллен после паузы.
Сара долго думала, прежде чем ответить.
— Даже не знаю. Врагов у нее не было — во всяком случае, насколько мне известно. Не понимаю, кого она могла так разозлить, если дело в этом. Может быть, жену этого мужчины, если он и в самом деле был женат. Ничего не понимаю. Кажется, я даже не знаю, какой она была на самом деле!
Люди, гулявшие или совершавшие пробежку в парке, оборачивались и косились на них.
Эллен понизила голос.
— Как ты думаешь, ее парень бил ее?
Сара резко остановилась.
— Думаю, нет. А почему ты спрашиваешь?
Эллен пожала плечами.
— Ну, вдруг у нее появлялись синяки или что-нибудь в этом роде?
— Нет, насколько мне известно, такого не было — в любом случае, она вряд ли стала бы мне рассказывать.
Она глубоко вздохнула.
— Понимаю, это звучит ужасно, но она не была такой сестрой, какой я хотела бы ее видеть. Мы никогда не были близки. Скорее конкурентки или… даже не знаю.
— Не говори так, ты сейчас слишком расстроена, — проговорила Эллен, снова кладя руку ей на плечо. Понятно, что в Саре взбудоражено множество чувств — горе может выражаться самыми разными способами.
Они прошли мимо переполненного кафе под открытым небом возле Медной Палатки. Здесь звякала посуда, гул голосов и смех сливались в приятный фон.
— А друзья у нее были?
Некоторое время Сара молчала.
— Были, но немного, и от тех она в последние годы отдалилась. Все ведь обзавелись детьми, их жизнь изменилась.
Эллен тут же прониклась симпатией к Лив.
— Коллег по работе у нее тоже не было, поскольку она открыла собственное бухгалтерское бюро.
Был ли у Лив хоть кто-то близкий?
Накануне Эллен связывалась с некоторыми из ее клиентов, однако никто из них не встречался с ней лично и не мог сказать о ней ничего, кроме того, что она была аккуратна и сдавала работу в срок.
— Как ты думаешь, что она делала в Стентуне?
— Понятия не имею. Я даже никогда не слышала этого названия, пока не…
— Какой она была по характеру? Останови меня, если тебе покажется, что я задаю слишком много вопросов.
— Пока ты совсем ее не знаешь, она могла показаться очень милой, поначалу она очень старалась, но потом — как будто ей надоедало. Возможно, поэтому она решила работать одна, не знаю. Она была сурова, всегда одета в броню. Трудно объяснить, какой она была. Все это звучит так ужасно, когда я это говорю. Она была…прекрасным человеком.
Эллен кивнула в знак понимания. Некоторое время они шагали молча, потом Эллен спросила:
— Она активно пользовалась социальными сетями?
На этом фронте ей мало что удалось найти, однако она хотела услышать, что скажет об этом Сара.
— Нет, разве что выкладывала иногда фотографии. У нее был профиль в «Инстаграме», где она называла себя «Лайф»[9], — зарегистрировала его довольно давно и была очень довольна своим ником, даже шутила, что могла бы продать его за кругленькую сумму.
Она захихикала.
— Может быть, я теперь действительно смогу его продать?
Эллен вежливо улыбнулась.
Сара рассказала, что они выросли в Умео в самой обычной семье, однако сейчас ездят туда редко.
— Какие у вас были отношения?
— В детстве? Почему ты спрашиваешь?
— Просто пытаюсь составить себе представление о ней.
Сара немного подумала, прежде чем ответить.
— Само собой, мы любили друг друга, однако очень часто ссорились. Как обычно бывает между сестрами, мне кажется. Лив всегда казалось, что с ней поступали хуже, чем со мной. Вполне возможно, что так оно и было. Жутко несправедливо со стороны наших родителей. Тогда я ничего не понимала, только задним числом… Но со мной им явно было проще.
Ее глаза вновь наполнились слезами.
— Мы можем уже поворачивать домой?
— Конечно.
В полном молчании они брели через лес.
— Я по несколько раз в час звоню на ее телефон. Просто чтобы услышать ее голос на автоответчике. Это единственное, что мне осталось от нее. До смерти боюсь, что номер отключат. Как ты думаешь, телефон остался у убийцы? Ужасно произносить это слово — «убийца».
Сара мучительно сглотнула — было очевидно, что она осознала суровую реальность.
— Не знаю, — честно ответила Эллен, не пытаясь ничего смягчить. — А в машине что-нибудь отсутствовало?
— Нет, вернее — я не знаю. Единственное, что мне пришло в голову, — среди ее вещей не оказалось кольца. Погоди, я тебе сейчас покажу. Этим кольцом она очень гордилась, даже выложила фото в «Инстаграм». Я ее спросила — это кольцо по случаю помолвки? Но оказалось, что нет.
Сара достала телефон и показала фото золотого кольца с крестом.
— Она была верующая? — спросила Эллен.
Сара пожала плечами.
— Нет, не больше, чем я. Ходила в церковь на крестины, свадьбы и похороны. Типа того.
— Ее кто-нибудь сопровождал?
— У меня сложилось впечатление, что она была не одна, но я точно не знаю.
— Почему у тебя возникло такое чувство?
— Потому что она не предложила встретиться — я же сижу дома с ребенком и живу рядом. Но может быть, она просто спешила?
— Ты помнишь, о чем вы говорили?
— Ни о чем особенном. Она так радовалась, что ждет девочку. Они только что это узнали, потому что она сдавала пробу околоплодных вод — ну, знаешь, в таком возрасте, все дела. Последний шанс, так сказать.
Миновав Сталлместаргорден, они вышли на прогулочную тропу, идущую вдоль залива.
— Тебе известно, кто отец ребенка?
— Понятия не имею. Понимаю, что тебе, возможно, это покажется странным.
— Мне ничего такого не кажется.
— Она уже несколько месяцев встречается с этим парнем, а мы его так и не видели. Никому в семье его не представила. Правда, наши родители живут в Умео, и они уже старенькие, но меня она могла бы с ним познакомить. Она напускала таинственности — говорила, что все сложно. Мы с Йеспером думаем, что он женат. Однако дело обстоит так, что нам и раньше не доводилось общаться с ее парнями. С прошлым отношения у нее продолжались несколько лет, но мы с ним так и не повстречались.
— Почему же?
— Вероятно, она хотела оставить его для себя одной. Но разве не странно, что он никак не проявляет себя сейчас, когда она умерла — убита? Когда она ждала его ребенка и все такое…
Сара ускорила шаг.
Эллен семенила рядом, стараясь скрыть, что она запыхалась, с трудом поспевая за Сарой.
— Ты спрашивала, почему она не хочет вас знакомить?
— Само собой, но она ответила, что все сложно, однако вскоре я с ним встречусь.
— Я от кого-то слышала, что она в ссоре с вашими родителями, — тебе что-нибудь об этом известно?
Остановившись, Сара посмотрела на Эллен, словно размышляя, стоит ли отвечать на этот вопрос. Что-то заставило ее продолжить.
— Лив билась изо всех сил, пытаясь достичь совершенства. Ей хотелось ребенка, к тому же она боялась, что уходит детородный возраст, — от разговоров родителей ей становилось только хуже. Она просто не выдержала. Я ее понимаю. При этом я пыталась объяснить ей, что не надо быть такой разборчивой. Мне кажется, она искала идеального партнера. Как объяснить человеку, который сам далек от идеала, что нужно играть в своей лиге? Ты понимаешь, о чем я?
Сара опустила глаза.
Эллен кивнула в надежде, что она все правильно поняла.
Залив Брюннсвик был совершенно неподвижен. Они миновали тенистые участки леса, прошли вдоль больших газонов. Эллен редко бывала в парке Хага — теперь она отметила про себя, что надо приходить сюда почаще. Это был один из самых красивых парков Стокгольма с большими открытыми пространствами, где сейчас загорали люди, наслаждаясь теплом.
— Как ты думаешь, что случилось с твоей сестрой? — спросила Эллен после паузы.
Сара долго думала, прежде чем ответить.
— Даже не знаю. Врагов у нее не было — во всяком случае, насколько мне известно. Не понимаю, кого она могла так разозлить, если дело в этом. Может быть, жену этого мужчины, если он и в самом деле был женат. Ничего не понимаю. Кажется, я даже не знаю, какой она была на самом деле!
Люди, гулявшие или совершавшие пробежку в парке, оборачивались и косились на них.
Эллен понизила голос.
— Как ты думаешь, ее парень бил ее?
Сара резко остановилась.
— Думаю, нет. А почему ты спрашиваешь?
Эллен пожала плечами.
— Ну, вдруг у нее появлялись синяки или что-нибудь в этом роде?
— Нет, насколько мне известно, такого не было — в любом случае, она вряд ли стала бы мне рассказывать.
Она глубоко вздохнула.
— Понимаю, это звучит ужасно, но она не была такой сестрой, какой я хотела бы ее видеть. Мы никогда не были близки. Скорее конкурентки или… даже не знаю.
— Не говори так, ты сейчас слишком расстроена, — проговорила Эллен, снова кладя руку ей на плечо. Понятно, что в Саре взбудоражено множество чувств — горе может выражаться самыми разными способами.
Они прошли мимо переполненного кафе под открытым небом возле Медной Палатки. Здесь звякала посуда, гул голосов и смех сливались в приятный фон.
— А друзья у нее были?
Некоторое время Сара молчала.
— Были, но немного, и от тех она в последние годы отдалилась. Все ведь обзавелись детьми, их жизнь изменилась.
Эллен тут же прониклась симпатией к Лив.
— Коллег по работе у нее тоже не было, поскольку она открыла собственное бухгалтерское бюро.
Был ли у Лив хоть кто-то близкий?
Накануне Эллен связывалась с некоторыми из ее клиентов, однако никто из них не встречался с ней лично и не мог сказать о ней ничего, кроме того, что она была аккуратна и сдавала работу в срок.
— Как ты думаешь, что она делала в Стентуне?
— Понятия не имею. Я даже никогда не слышала этого названия, пока не…
— Какой она была по характеру? Останови меня, если тебе покажется, что я задаю слишком много вопросов.
— Пока ты совсем ее не знаешь, она могла показаться очень милой, поначалу она очень старалась, но потом — как будто ей надоедало. Возможно, поэтому она решила работать одна, не знаю. Она была сурова, всегда одета в броню. Трудно объяснить, какой она была. Все это звучит так ужасно, когда я это говорю. Она была…прекрасным человеком.
Эллен кивнула в знак понимания. Некоторое время они шагали молча, потом Эллен спросила:
— Она активно пользовалась социальными сетями?
На этом фронте ей мало что удалось найти, однако она хотела услышать, что скажет об этом Сара.
— Нет, разве что выкладывала иногда фотографии. У нее был профиль в «Инстаграме», где она называла себя «Лайф»[9], — зарегистрировала его довольно давно и была очень довольна своим ником, даже шутила, что могла бы продать его за кругленькую сумму.
Она захихикала.
— Может быть, я теперь действительно смогу его продать?
Эллен вежливо улыбнулась.
Сара рассказала, что они выросли в Умео в самой обычной семье, однако сейчас ездят туда редко.
— Какие у вас были отношения?
— В детстве? Почему ты спрашиваешь?
— Просто пытаюсь составить себе представление о ней.
Сара немного подумала, прежде чем ответить.
— Само собой, мы любили друг друга, однако очень часто ссорились. Как обычно бывает между сестрами, мне кажется. Лив всегда казалось, что с ней поступали хуже, чем со мной. Вполне возможно, что так оно и было. Жутко несправедливо со стороны наших родителей. Тогда я ничего не понимала, только задним числом… Но со мной им явно было проще.
Ее глаза вновь наполнились слезами.
— Мы можем уже поворачивать домой?
— Конечно.
В полном молчании они брели через лес.
— Я по несколько раз в час звоню на ее телефон. Просто чтобы услышать ее голос на автоответчике. Это единственное, что мне осталось от нее. До смерти боюсь, что номер отключат. Как ты думаешь, телефон остался у убийцы? Ужасно произносить это слово — «убийца».
Сара мучительно сглотнула — было очевидно, что она осознала суровую реальность.
— Не знаю, — честно ответила Эллен, не пытаясь ничего смягчить. — А в машине что-нибудь отсутствовало?
— Нет, вернее — я не знаю. Единственное, что мне пришло в голову, — среди ее вещей не оказалось кольца. Погоди, я тебе сейчас покажу. Этим кольцом она очень гордилась, даже выложила фото в «Инстаграм». Я ее спросила — это кольцо по случаю помолвки? Но оказалось, что нет.
Сара достала телефон и показала фото золотого кольца с крестом.
— Она была верующая? — спросила Эллен.
Сара пожала плечами.
— Нет, не больше, чем я. Ходила в церковь на крестины, свадьбы и похороны. Типа того.